— Вот.
Веспасиан наклонился вперед и постучал пальцем по участку рядом с обширным пространством, обозначавшим не нанесенное на карту болото.
— Ну… и что это?
— Долина, командир. Маленькая долина. Торговец, один из наших агентов, пересек ее и прислал доклад. Я отправил разведчиков на проверку, и оказалось, что там действительно долина. Маленькое селение, разбросанные фермы и дорога, проходящая через нее и ведущая дальше, через самое сердце топей.
— Все это очень интересно, — пробормотал Плавт, — но мне-то от этого какая польза? И какое отношение это имеет к твоей Третьей когорте?
Легат помедлил. Ему все было ясно, но, похоже, столь очевидная для него возможность ускользала от командующего. А стало быть, излагая план, следует действовать особенно тактично, чтобы не обидеть Плавта.
— Я полагаю, командир, нам по-прежнему нужен Каратак?
— Разумеется.
— И он скрывается в этом болоте. Возможно, у него тут есть что-то вроде тайной передовой базы.
— Ну да, конечно, мы это все знаем. Что из этого?
— Начать с того, командир, что вряд ли нам удастся легко отыскать эту базу, если вообще удастся. Вспомни, чего мы натерпелись в болотах у Тамесиса прошлым летом.
При этом напоминании Плавт нахмурился. Легионам пришлось нарушить строй и пробираться через топи отдельными маленькими подразделениями. Множество петляющих среди болотных кустов троп только сбивали солдат с толку, заводя неведомо куда. Несколько подразделений угодили во вражескую засаду, несколько подверглись внезапному нападению и понесли тяжелые потери. Пережить подобное снова никому не хотелось.
— Как бы то ни было, но мы обязаны выковырять оттуда Каратака, — заявил командующий. — Нельзя оставлять ему время и территорию для перегруппировки.
— Вот именно, командир. И чтобы его вытащить, мы вынуждены посылать солдат в самые топи.
Веспасиан выдержал паузу, чтобы дать возможность своей маленькой, состоящей из штабных командиров аудитории обменяться невеселыми взглядами, и едва сдержал улыбку. Сами того не ведая, они играли ему на руку.
— Или мы выманим самого Каратака из топей.
— И как это сделать?
— С помощью приманки.
— Приманки? Ты имеешь в виду Третью когорту?
— Так точно, командир. Ты ведь считаешь, что их беречь не стоит.
— Не стоит. Но как ты намерен их использовать?
Веспасиан вновь склонился над картой и указал на долину.
— Мы отправим их сюда. Пусть создадут опорный пункт возле самого болота. Кроме того, Максимий получит приказ разорить всю эту местность и обращаться с тамошними жителями так, что хуже некуда. Очень скоро они побегут к Каратаку с просьбами явиться и спасти их от римских угнетателей. И он не сможет отказать им в просьбе по двум основательным причинам.
Первое: для него это будет возможность склонить на свою сторону больше союзников. Если он придет на выручку жителям долины, то, уж будь уверен, извлечет из этого, что только возможно, потому что такого рода победы, вроде бы и не столь значительные, пробуждают в варварах дух сопротивления. Подобные примеры весьма заразительны.
Второе: наши разведчики смогут добавить к общей картине весьма полезную информацию.
Обведя взглядом присутствующих, Веспасиан остановил его на Плавте. Теперь легат широко улыбался, игнорируя недовольство, написанное на лице начальника.
— Ну давай выкладывай, в чем дело? — буркнул Плавт.
— Есть, командир. Оказалось, что вождь, правящий этой долиной, состоит в дальнем родстве с Каратаком. Сильно сомневаюсь, что он останется в стороне и не попытается помешать нам насадить его родича на меч. Есть все шансы на то, что он ударит по нашему форпосту, постарается сделать все, чтобы помешать нам контролировать долину. Однако мы будем ждать этого удара и встретим его в полной готовности. Если нам удастся выманить Каратака из логовища, у моего легиона появится отличная возможность с ним покончить.
Плавт с сомнением покачал головой:
— Тебя послушать, так все очень просто. А что, если Каратак не клюнет на твою наживку?
— Тогда надо позаботиться о том, чтобы он вышел из топей и сразился с нами.
— Каким образом?
— У него не могло остаться больше двух, в крайнем случае трех тысяч человек, да и это число будет постоянно уменьшаться за счет дезертиров, пока он не воодушевит своих людей новой победой. Чем сложнее его положение, тем больше Каратаку нужна битва. Стало быть, надо усложнить его положение, насколько возможно. Видишь вот этот изгиб северного края болота?
Плавт присмотрелся к карте и кивнул.
— Я мог бы перекрыть это место, командир. Если ты разрешишь мне разместить блокирующие отряды на каждой дороге и тропе, ведущей в болота с севера, в то время как Третья когорта блокирует их с юга, мы в конечном счете перекроем Каратаку все пути снабжения. Если подвоз припасов прекратится и у него не будет возможности рассылать фуражные отряды, в войске очень скоро начнется голод. Выбор будет прост: или умереть с голода, или дать бой. Разумеется, они предпочтут бой. А когда враги выступят, чтобы напасть на нас, мы будем в полной готовности. Уверяю тебя, он клюнет на наживку.
— А если клюнуть-то он клюнет, но спасти Третью когорту ты не успеешь?
Веспасиан пожал плечами:
— Тогда будем надеяться, они исполнят свое предназначение.
«И, — подумал легат, — пав смертью храбрых, похоронят вместе с собой позор, который иначе пал бы на весь Второй легион и его командира». Правда, легат тут же ощутил угрызения совести из-за того, что так, между делом, размышлял о возможной гибели почти четырехсот человек. С другой стороны, у них есть шанс не только спастись, но и восстановить свою честь. Пусть самая ничтожная, но все же возможность возместить большую часть вреда, причиненного Максимием, проявив мужество в бою и достойно завершив кампанию.
Один из штабных трибунов командующего поднял руку.
— В чем дело, трибун?
— Даже в том случае, если Каратак действительно выйдет из болот, чтобы напасть на Третью когорту, нам вряд ли удастся его поймать. Он бросит на нас тыловое охранение, чтобы выиграть время, а остальное войско уведет обратно в убежище. В результате мы останемся с тем, что имели — минус, разумеется, одна когорта.
— Да, такая возможность не исключена, — согласился Веспасиан, задумчиво кивая. — Тогда нам придется просто заморить его голодом. В любом случае, если мы будем действовать без промедления, ему конец. Но если удастся выманить его на битву, это будет хорошо, потому что позволит покончить с ним поскорее, пока он не успел заручиться поддержкой племен, которые все еще остаются вне нашего влияния. — Веспасиан повернулся к командующему. — Ну а Максимию и его легионерам это даст возможность не просто понести наказание, но и принести при этом некоторую пользу.
Командующий нахмурился:
— Если повезет, об этом позаботится сам Каратак.
— Так точно, командир. Не думаю, чтобы им удалось уцелеть, когда все его войско на них обрушится. Особенно после того, что они сделают с сородичами Каратака.
— Понятно. — Командующий Плавт поскреб щеку, обдумывая план легата. — Постарайся вывести его из себя и настроить на максимальную жестокость.
Веспасиан улыбнулся:
— Учитывая, в каком расположении духа пребывает сейчас и он сам, и вся его шайка, я сомневаюсь, чтобы для этого потребовалось много усилий. Скорее всего, он будет в ярости и сделает все, чтобы посчитаться за своих.
— Ну что ж, — промолвил Плавт, поднимаясь из-за стола и распрямляя спину. — Я распоряжусь, чтобы в штабе подготовили письменный приказ.
Глава 25
— Батавы?
Фигул оглянулся в сторону гребня так, словно ожидал, что там в любой момент могут появиться преследователи, и снова повернулся к запыхавшемуся центуриону.
— И много ты их видел, командир?
Катону пришлось как следует отдышаться, прежде чем он смог ответить.
— Не больше… одного… отряда… скачут сюда. Надо укрыть людей.
Фигул бросил последний взгляд назад, на дорогу, и принялся отдавать приказы. Он обращался к легионерам, понизив голос, как будто батавы могли услышать его прямо сейчас. Беглецы поспешно сошли с дороги и, отбежав подальше, рассыпались, прячась в высокой траве и приземистом кустарнике, росшем по обе ее стороны. Припав к земле, они обнажили мечи и кинжалы и держали их наготове. На дороге остались только Катон с Фигулом. Центурион согнулся пополам, он все еще не мог отдышаться.
— Мы будем с ними сражаться? — спросил Фигул.
Катон смотрел на оптиона как на сумасшедшего:
— Нет, если только они сами нас к этому не вынудят. Зачем нам лишний риск?
— Но, командир, численно мы их превосходим.
— Они лучше вооружены и едут верхом. Нам ничего не светит.
Фигул пожал плечами:
— Очень даже светит, если захватить их врасплох. Зато мы смогли бы раздобыть лошадей.
— В болотах от них пользы мало, одни хлопоты.
— Но, командир, — улыбнулся Фигул, — мы всегда сможем их съесть.
Катон в отчаянии покачал головой. Их вот-вот могли обнаружить, на них могли напасть, а его оптион думал о еде.
Отдышавшись, центурион наконец выпрямился.
— Мы будем всячески избегать стычек. Понял?
— Так точно, командир.
— Я буду с ребятами по эту строну дороги. Ты — по другую. Следи, чтобы они не высовывались и молчали, пока не услышишь мой приказ.
— А если нас заметят, командир?
— Ничего не предпринимать, пока я не отдам приказ. Решительно ничего.
Фигул кивнул, повернулся кругом и побежал к своим солдатам, сбивая дождевые капли с густой высокой травы. Катон проводил его быстрым взглядом и увидел, что бойцы в поисках укрытия изрядно примяли подлесок. Предпринимать что-либо было уже слишком поздно, и Катон побежал к легионерам, дожидавшимся его по другую сторону дороги. Лишь шевеление высокого камыша указывало на то, что некоторые из них еще устраивались поудобнее.
— Не двигаться, черт возьми! — рявкнул Катон.