А сам остаюсь прикрывать отход. Все же первый этаж мною зачищен основательно, сомневаюсь, что там хоть кто-то на Олега и остальных выскочит, а вот тут — пока непонятно.
За спиной громко охает женский голос. Да что там ещё у них, а? Очень хочется обернуться, но… Именно в этот момент в луч фонаря вылетают сразу два упыря в комбинезонах грузчиков.
— Олег! Доклад!!! — кричу, пытаясь переорать грохот выстрелов.
— Надежда Семёновна ногу подвернула! — доносится снизу.
Олега я слышу хорошо, спасибо «Пелторам». Думаю, что речь о пожилой женщине, та, что с ребёнком, она точно моложе охранника, вторая — вообще ещё соплюха зелёная, так что вряд ли он стал бы их по имени-отчеству…
— Хватайте её, и бегом к машине! Двери не заблокированы. Пятеро — в салон, двое — на пассажирские рядом с водителем!
Ага, «бывают в жизни чудеса». В «Соболе» семь пассажирских кресел, а у меня — восемь пассажиров, но восьмой пока что легко помещается у мамки на руках. Посадочных мест хватает аккурат на всех.
Так мы и двинулись… Кортежем, маму его с ратуши…Немногочисленные, к счастью, но шустрые и злобные твари ломились откуда-то из подсобных помещений второго этажа. А я их отстреливал, пятясь за группой по ступеням эскалатора и молясь всем богам, чтоб не оступиться. По лицу обильно стекал, заливая глаза, горячий солёный пот… Бля, очень надеюсь, что только пот…. Девчонка визжала, «училка» громко, в голос, молилась, младенец орал. В общем, для полноты картины разве что весёленькой музычки фоном не хватало. Той, что из «Шоу Бенни Хилла»…
Снова отбились. Твари со второго кончились раньше, чем у меня патроны. За спиной — разбитые витрины и замерший за ними «верный конь». Хотя «Соболь» — это же, скорее, крыса? Или куница? Или… Да пофиг вообще! Короче, кажется, мы успешно выбрались.
— Олег, — оборачиваюсь я к охраннику, — рассаживай народ, я сейчас.
А он — молодец, тупых вопросов типа: «Ты куда?», задавать не стал, только молча кивнул и сдвинул боковую дверь микроавтобуса, пропуская в салон двух пацанов, на плечах которых обвисла «училка», которая Надежда Семёновна. А я возвращаюсь в «Оазис». На кой чёрт? Надо! Рядом с ювелиркой я там аптеку видел.
Назад возвращаюсь минут через пять, с костылем-«канадкой»*, зажатым в левом кулаке и прижимая подмышкой пару упаковок детских памперсов и большой рулон эластичного бинта. Да ещё упаковку «Кетанова» и бутылочку негазированной воды на поллитра в большие набедренные карманы брюк запихнул. Что-то мне подсказывает — всё это очень скоро пригодится.
*«Канадка» — костыль регулируемой высоты с локтевым упором.
М-да… Амбре в салоне «Соболя» стояло — то ещё. Пахло, да чего уж там, откровенно воняло, от нас всех. Мертвечиной пёрло и тухлятиной, а от спасённых — ещё и бомжатинкой слегка протягивало — смесью пота и мочи, всё ж таки почти неделю не мылись. Но трупная вонь перебивала всё.
— Так, друзья мои. Предлагаю сперва устроить банно-прачечный день, а уже потом думать об ужине и прочих благах цивилизации. Возражения, вопросы или предложения есть?
Возражений и предложений не было, а с вопросом выступила Лида — женщина с ребенком, устроившаяся на переднем пассажирском возле двери.
— А у вас там есть где постираться?
— Так точно, — киваю я. — Имеется стиральная машина, порошок и кондиционер для белья.
— А?..- её красноречивый взгляд я понимаю без пояснений.
— Во что переодеться, пока ваша одежда сохнуть будет — тоже найдём, не бог весть что, но голыми бегать не придется.
Сидевшая между мной и Лидой девчушка залилась вдруг густым румянцем. Особенно ярко пунцовели уши. Видать, представила, каково ей будет щеголять после постирки ее джинсов и курточки, в компании пяти мужиков.
— Вы военный? — повернулась она ко мне.
Я опустил взгляд и посмотрел на свой броник, заляпанный на груди кровью и ещё чем-то, возможно, что и мозгами.
— Нет, — сказал. — Не совсем, да и давно оно уже было. Я — так, просто мимо вовремя проехал…
Спасённые оказались тихими и покладистыми. Не ныли, не требовали ничего — тихонечко сидели вдоль стены в третьей галерее, кучкой, будто боялись занять лишнее место.
Ага, прикинув по дороге все «за» и «против» загнал я народ до помывки в галерею, там вентиляция мощная, любую вонь на раз выдует. Выделил всем «на подменку» футболок и худи с логотипом нашего «Полигона» и «тактикульных» штанцов. Окончательно разорив тем самым одёжную стойку в нашем магазине. Удивительно, но размеры нашлись даже на Надежду Семёновну. Разве что Кирюша, полугодовалый сын Лиды, остался обделённым. Но ему пока и не нужно. Больше всех новой одёжке по размеру обрадовался Олег, у которого, как оказалось, не только пиджак откровенно на выброс просился, но и левая штанина брюк по шву лопнула.
Первыми мыться и стираться отправили барышень, разве что братья Миша и Коля нашу «училку», оказавшуюся, к сожалению, вовсе не училкой а врачом-окулистом, до самой душевой кабины проводили. Нога у неё опухла здорово, хорошо хоть уже не болела — помог прихваченный мною из аптеки на первом этаже «Оазиса» «Кетанов». Теперь вот сидим тут, в чисто мужской компании, знакомимся, общаемся. Как дамы наши вернутся — покажу им, что и где у нас на кухне кафешки. И, надеюсь, пока мужики будут отмываться, они совместными усилиями сообразят на всех ужин.
— Спасибо тебе, — немного издалека заходит Олег. — Мы… мы понимаем, насколько сильно ты рисковал. Но… А ты что, совсем один тут? Не знаешь, если есть шанс добраться до других людей… И… Ну, вообще, есть эти другие люди?
— Люди есть. И шанс есть, — киваю я в ответ. — Шанс вполне реальный. Вот…
Включаю красивую «Моторолу», «случайно забытую» Юсом на столе в «тренерской» перед их с Машей отъездом. Нужно будет ему при встрече большое спасибо сказать и крепко руку пожать. Мужик продолжил в меня верить даже тогда, когда я сам в себя не верил.
— «…база „Балтика“. Повторяем координаты…»
— Вот такие пироги, мужчины. Ехать тут относительно недалеко, завтра и стартуем. Правда, не с самого утра, у меня ещё кое-какие дела есть незавершённые. Я быстро прокачусь, вы тут подождёте. А как вернусь — вместе и поедем.
Вопрос: «А если ты, собака такая, не вернешься?» никто озвучивать не стал. Уж не знаю, из уважения и чувства благодарности за спасение, или из страха хамить вооруженному мужику… Впрочем, Олег теперь тоже вполне «вооружён и очень опасен», но услышав про планы лишь кивнул спокойно. Мол, надо — значит надо. Подождём.
Ужин превратился в настоящий пир. Отмытые до розовости щёк и скрипа кожи, наши дамы «на троих» сообразили, пока мы отмывались, трапезу в стиле первого «Гарри Поттера». Помните сцену в фильме, где «первоклашки» в Хогвардсе входят в обеденный зал, а там — натуральная скатерть-самобранка? Ну, может, у нас всё было и не так роскошно, но от количества продуктов столешницы трёх сдвинутых столиков в кафе грозили провалиться, а ножки столов — разъехаться в разные стороны. Правда, скорость, с которой всю эту красоту сметали со столов — тоже впечатляла.
— Мы ж почти всё время только поп-корн жрали, — что-то прочитав в моём взгляде развел руками Олег. — А ещё — чипсы начос. И то, в режиме строгой экономии, когда поняли, что сидеть нам там придется долго. Поначалу ещё сэндвичи были, с индейкой, с рыбой красной…
— И с ветфиной, — сосредоточенно пережевывая фаршированный блинчики, поддакнула девчонка
— Ага, и с ветчиной, — согласился охранник. — Но мы сдуру в первый же день их все слопали. Не думали, что оно всё вот так обернётся, надеялись на то, что помощь вот-вот будет. Опять же, нас тогда и было больше… А наутро трое наших мужиков решили по пожарной лестнице спуститься и за помощью пойти… И не дошли даже до забора…
Плечи увлеченно жующих пацанов синхронно передёрнулись. Похоже — та ещё была картина.
— А я не пошел, — угрюмо продолжал Олег. — Травма коленного сустава у меня. Из-за неё и из полиции списали… Хожу более-менее нормально, а вот бегать… Бегун из меня теперь никакой… А если б было всё нормально, я бы тоже пошёл с ними…
— И тоже никуда не дошёл бы, — довольно жёстко оборвал я его. — Не вини себя. Никто из вас ни в чем не виноват и обвинять вам себя не в чем. Без оружия снаружи не выжить. А у вас его не было. Вы — живы? Вот и хорошо! Слёзы и сопли — отставить до лучших времён. Хотя бы до тех пор, пока я вас к морпехам не отвёз, например.
А потом повернулся к девчушке, уже закончившей с блинами и явно прикидывающей, чего бы еще тут со стола утянуть и слопать. Прекрасно её понимаю, к слову. Пять дней на холодном поп-корне и жестких, как фанера, кукурузных чипсах… Бррр… Я этот «корм для попы» и горячим-то не люблю, а остывшим его есть… Это ж все равно, что пенопластовую крошку жевать. Что на вкус, что по пищевой ценности.
— Тебя как звать-то? — спросил я, протягивая ей на десерт большую «фазеровскую» шоколадку с фундуком. Из чайных запасов Маши, её любимый.
— Катя, — с благодарным кивком ухватила шоколад она.
— Угощайся, Кать. И ешь спокойно, здесь безопасно.
Она развернула плитку, потом вдруг спросила:
— А там… Ну, куда вы завтра думаете нас отвезти… Там — точно безопасно? — Катя спросила так тихо, будто боялась спугнуть ответ.
— Там люди, — пожал я плечами. — А это уже лучше, чем тут.
А ночью я вышел подышать на крышу. Огляделся, посмотрел на непривычно яркие звёзды над головой, на зарево далеких пожаров где-то в Питере. Достал рацию, включил, нажал кнопку:
— Маша… Ты меня, конечно же, снова не слышишь, но… Знай, я нашёл их. Вытащил и спас. Спасибо, что ткнула мордой в говно.
Эфир молчал. Я уже хотел выключить рацию, как вдруг в шорохе помех снова зазвучал голос:
— «…для всех выживших. База „Балтика“. Координаты: шестьдесят градусов северной широты……»
Я вырубил «Моторолу».
— Не сегодня, но уже завтра. Ждите, ребята. Мы поедем к вам завтра. Вот только кое-какие дела доделаю…
Глава 9
«Аптека 'Здоровье+»… Именно это написано на погасшей, да ещё и слегка побитой моими пулями вывеске. Ага, я вернулся в «Оазис». Пока «найдёныши» мои в «Полигоне» отсыпаются, отъедаются и даже лечатся понемногу, я — снова тут. Потому что есть у меня глубоко внутри такое чувство, что если мы на эту самую базу «Балтика» заявимся как есть… Нет, не прогонят, думаю, если сами всех выживших на всех радиочастотах к себе зовут, но… Приблудный голодранец — это одно дело, «господин состоятельный крот» — уже совершенно другое. И отношение в обоих случаях — соответствующее. И точно совсем разное. А что это значит? Это значит — нужно срочно «собирать приданое», чтоб выглядеть если и не «состоятельным кротом», то хотя бы его слабым подобием. Выходит, не зря я вчера это