– Там что-то двигается, – шепнула она.
Под обернулся и взглянул туда, куда были устремлены её глаза.
– Какое оно? – резко спросил он.
– Мохнатое…
Все замерли на месте. Затем Хомили с криком ринулась вперёд. С удивлением и страхом они смотрели, как она неуклюже слезает с очага и бежит, раскинув руки, к дровяному ларю. Казалось, она смеётся… или плачет… дыхание с трудом вырывалось у неё из груди.
– Милый мальчик, – всхлипывая, приговаривала она, – славный мальчик… благослови тебя господь!
– Спиллер! – радостно завопила Арриэтта.
Она тоже спрыгнула на пол, вместе с Хомили вытащила его из темноты и потянула за собой на очаг; яркое пламя свечей осветило его кротовый костюм, сильно поношенный, слегка порванный, с коротковатыми штанинами. Босые ноги мальчика лоснились от грязи. Казалось, он подрос и раздался в плечах. Но волосы его были так же взлохмачены и торчали во все стороны, а заострённое лицо было таким же загорелым, как раньше. Они и не подумали спрашивать его, откуда он явился, им было достаточно того, что он здесь. Арриэтте казалось, что Спиллер всегда возникает из воздуха и так же быстро растворяется в нём.
– Ой, Спиллер! – всхлипнула Хомили (а ведь Арриэтта считала, что мать не очень жалует его). – В самый последний момент, самый последний-препоследний момент!
И она села на конец головешки – отчего другой конец подпрыгнул, подняв тучу золы, – и разразилась счастливыми слезами.
– Приятно видеть тебя, Спиллер, – сказал Под, улыбаясь и осматривая его с головы до ног. – Пришёл за летним платьем?
Спиллер кивнул; его блестящие глаза обшаривали комнату. Ничто не ускользнуло от его внимания: ни узлы, притороченные к шляпной булавке, ни отодвинутый от стены дровяной ларь, ни отсутствие привычных вещей и перестановка мебели, говорящие об отъезде хозяев. Но он ничего не сказал: сельские жители вроде Спиллера и Пода не торопятся с расспросами, даже если их что-нибудь удивляет, они помнят о хороших манерах и ожидают подходящего момента для объяснений.
– Я случайно знаю, что оно не готово, – продолжал Под. – Куртку-то она сделала, но вот штанины ещё не сшиты вместе.
Спиллер снова кивнул и поискал глазами Арриэтту, которая, устыдившись своей радостной вспышки, сконфуженно спряталась за совок.
– Да, – наконец сказал Под, озираясь вокруг, словно только сейчас осознал, насколько странно выглядит всё вокруг, – как видишь, мы попали в беду…
– Переезжаете? – небрежно спросил Спиллер.
– В некотором роде, – сказал Под. И в то время как Хомили вытирала передником глаза и подкалывала волосы, он в нескольких неуклюжих словах обрисовал Спиллеру их положение. Спиллер слушал, подняв одну бровь, и рот его насмешливо кривился. Любимое выражение Спиллера, вспомнила Арриэтта, – о чём бы ему ни рассказывали. – Теперь тебе ясно, – сказал Под, пожимая плечами, – какие у нас тут дела?
Спиллер задумчиво кивнул.
– А хорёк этот, – продолжал Под, – верно, сильно сейчас голодный, бедняга. Охотиться-то с колокольчиком он не может, кролики услышат его за версту. Бросятся врассыпную, только пятки засверкают. Но нас-то с нашими короткими ножками он сразу поймает – неважно, есть на нём колокольчик или нет… А ты как сумел сюда попасть? – вдруг спросил Под.
– Как всегда, – ответил Спиллер.
– Как всегда?
Спиллер кивнул в сторону прачечной.
– Через водосток, как же ещё, – сказал он.Глава десятая
– Какой водосток? – спросила Хомили, уставясь на него во все глаза.
– Тот, что идёт от пола, – сказал Спиллер таким тоном, словно ей следовало бы это знать. – Который от раковины – не годится, у него двойной поворот, а на котле крышка.
– Я не видел на полу никакого отверстия… – начал было Под.
– Оно под катком для белья, – объяснил Спиллер.
– Но… – продолжала Хомили, – я хочу сказать – ты всегда приходишь сюда по водостоку?
– И ухожу, – сказал Спиллер.
– И весь путь под – как бы это выразиться? – под крышей, – добавил Под, – где тебе ничто не грозит. Ни плохая погода…
– Ни лесные твари, – сказала Хомили.
– Верно, – согласился Спиллер, – через лес лучше не ходить. Только не через лес, – задумчиво повторил он.
– А где он кончается, этот водосток? – спросил Под.
– Там, у чайника, – сказал Спиллер.
– Какого чайника?
– Его собственного чайника, – вставила Арриэтта нетерпеливо. – Того, что лежит на берегу реки…
– Верно, – сказал Спиллер.
Под задумался.
– А Хендрири и все остальные знают об этой трубе?
Спиллер покачал головой.
– На ум не приходило сказать им, – ответил он.
Под помолчал немного, затем спросил:
– А кто-нибудь другой может воспользоваться этим ходом?
– Почему бы и нет, – сказал Спиллер. – Куда вы направляетесь?
– Мы и сами ещё не знаем.
Спиллер нахмурился и почесал колено в том месте, где чёрная нашлёпка грязи высохла от тепла.
– Думали когда-нибудь о городке? – спросил он.
– Лейтон-Баззарде?
– Нет! – презрительно воскликнул Спиллер. – О Литл-Фордэме.
Если бы Спиллер предложил им переселиться на Луну, они бы не так поразились. По лицу Хомили было ясно, что она не верит своим ушам и считает слова Спиллера бредом. Арриэтта застыла на месте – казалось, она даже дышать перестала. Под был само удивление.
– Так, значит, он существует на самом деле? – медленно сказал Под.
– Конечно, существует, – оборвала его Хомили, – это всем известно, что никому не известно, так это – где. И я сомневаюсь, что даже Спиллер это знает.
– Где? В двух днях пути вниз по реке, – сказал Спиллер, – при попутном ветре.
– О-о… – протянул Под.
– Ты хочешь сказать – туда надо плыть? – спросила Хомили.
– У меня есть барка, – сказал Спиллер.
– О господи… – пробормотала Хомили и опустилась на пол, словно из неё выпустили воздух.
– Большая? – спросил Под.
– Порядочная, – сказал Спиллер.
– Там будет место для пассажиров? – спросил Под.
– Будет, – ответил Спиллер.
– О боже… – снова пробормотала Хомили.
– В чём дело, Хомили? – спросил Под.
– Даже представить не могу себя в барке, – простонала Хомили. – Я хочу сказать – на воде, никак не могу.
– Ну, на суше от барки мало проку, – сказал Под. – Не рискнёшь – не выиграешь, так уж оно ведётся на этом свете. Нам надо найти какое-нибудь пристанище.
– Неужели нет такого места, куда можно дойти пешком? – произнесла с запинкой Хомили.
– Например?
– Ну, – удручённо проговорила Хомили, кидая быстрый взгляд на Спиллера, – ну, скажем… чайник на берегу реки.
– Вряд ли это очень удобное жильё, – сказал Под.
– Более удобное, чем ботинок, – возразила Хомили.
– Послушай, Хомили, – сказал Под с неожиданной твёрдостью, – да ты в чайнике и дня не проживёшь. Не пройдёт и недели, как ты примешься меня пилить, чтобы я переправил тебя в Литл-Фордэм. Тебе предоставляют возможность иметь хороший дом и начать новую жизнь. И везут тебя туда без билета, а ты сходишь с ума из-за капли чистой проточной воды. Вот если бы ты возражала против водостока…
Хомили обернулась к Спиллеру.
– Какая она на вид, эта барка? – боязливо спросила она. – Понимаешь, если бы я могла её представить…
Спиллер задумался.
– Она деревянная, – сказал он.
– Да?
Спиллер сделал ещё одну попытку:
– Она похожа… да, можно сказать, что похожа на ящик для ножей и всякого такого.
– Сильно похожа? – спросил Под.
– Сильно, – сказал Спиллер.
– Говоря точнее, – торжествующе произнесла Хомили, – эта барка и есть деревянный ящик.
Спиллер кивнул.
– Верно, – признал он.
– С плоским дном? – спросил Под.
– С отделениями для ложек, вилок и ножей, да? – вставила Хомили.
– Верно, – кивнул Спиллер, отвечая им обоим.
– Просмолённая и провощённая на швах?
– Провощённая, – сказал Спиллер.
– Звучит неплохо, – сказал Под. – Ты как думаешь, Хомили? – Он видел, что она с ним согласна, но ещё не готова признаться в этом. И он снова обратился к Спиллеру: – А что приводит её в движение?
– Что?
– Как она движется – под парусом?
Спиллер покачал головой:
– Когда я спускаюсь с грузом вниз по течению – гребу, а когда иду вверх с балластом – отталкиваюсь шестом.
– Понятно, – сказал Под. Видно было, что слова Спиллера произвели на него впечатление. – Ты часто ездишь в Литл-Фордэм?
– Частенько, – сказал Спиллер.
– Понятно, – снова сказал Под. – Ты правда можешь нас подвезти?
– Захвачу вас на обратном пути, – сказал Спиллер. – От чайника. Сойдёт? Мне надо подняться по реке за грузом.
– Каким грузом? – спросила его в упор Хомили.
– Грузить барку, – сказал Спиллер.
– Это я понимаю, – сказала Хомили, – но что это за груз?
– Послушай, Хомили, – прервал её Под, – это не наше дело. Касается одного Спиллера. Плавает вверх-вниз по реке, торгует. Всем понемножку. Да, Спиллер? Орехи, птичьи яйца, мясо, рыба… еда в основном – примерно то же, что он приносит Люпи.
– Зависит от того, в чём у них нехватка, – сказал Спиллер.
– У них? – воскликнула Хомили.
– Полно, Хомили, – принялся увещевать её Под, – у Спиллера есть свои покупатели. Это вполне понятно. Мы же не единственные добывайки на свете, вовсе нет…
– Но ведь про этих, что в Литл-Фордэме, говорят, будто они из гипса, – прервала его Хомили.
– Так оно и есть, – сказал Спиллер. – А сверху раскрашены. Все на одну колодку… Кроме одного.
– Один живой? – спросил Под.
– Ага, – сказал Спиллер.
– Вот уж это не по мне! – воскликнула Хомили. – Совсем не по мне: быть одним-единственным живым добывайкой среди кучи гипсовых кукол или как там их зовут. Это действовало бы мне на нервы.
– Они ему не мешают, – возразил ей Спиллер, – во всяком случае не так, говорит он, как мешали бы настоящие добывайки, будь их много.
– Очень мило с его стороны, – возмутилась Хомили, – радушный же нас ждёт приём, когда мы явимся туда без приглашения.