В доступном теперь ящике с инструментами они нашли огрызок карандаша. Под вытащил из него грифель и заточил кончик, чтобы Арриэтте было чем подчёркивать самые важные места и делать выписки.
Наконец на третий день углублённой подготовительной работы Под объявил:
– Вник!
Под за это время совершенно преобразился: то, что вначале казалось плодом фантазии Арриэтты, могло стать реальным фактом, и он был достаточно практичен, чтобы это понять.
Первым делом требовалось разобрать на части сачок. От этого зависел успех всей их затеи. Хомили должна была кусочком лобзика, позаимствованным в ящике с инструментами, разрезать верёвку, которой сетка крепилась к ободу, а Под намеревался распилить обод на части и снять бамбуковую рукоятку.
– Сачок должен исчезнуть, словно его и не было: нельзя допустить, чтобы они увидели обод без сетки. А когда мы его распилим, ничего не стоит упрятать куски под пол.
На это понадобилось меньше времени, чем они ожидали, и, когда положили на место планку и засунули гвозди в отверстия, Под, который редко пускался в рассуждения, вдруг сказал:
– Ну не странно ли, если подумать, что этот старый сачок, которым нас поймали, окажется орудием нашего спасения?
Когда в ту ночь добывайки легли спать, мышцы у них ныли от усталости, но на сердце было легко. Под некоторое время лежал без сна, обдумывая важную задачу, которую им предстояло решить утром. Удастся ли наполнить воздушный шарик газом из газового рожка? У него было неспокойно на душе: иметь дело с газом опасно, даже со взрослыми человеками бывали несчастные случаи, не говоря уж о непослушных детях. Ещё когда они жили в Фэрбанксе, он предупреждал Арриэтту насчёт газа, и она, хорошая девочка, не пропускала его слова мимо ушей, всегда помнила, что с газом шутки плохи. Конечно, будут приняты все меры предосторожности: они распахнут окно, закроют кран в газовой плите и подождут, пока горелка остынет. Давление в газовом рожке хорошее: сегодня вечером, когда миссис Платтер его зажгла, газ с рёвом вырвался наружу, ей, как всегда, пришлось немного прикрутить горелку. На каминную доску можно забраться по манекену. Что толку тревожиться, решил Под наконец, надо, чего бы это ни стоило, попробовать, а затем поступать в зависимости от результатов. Утекло немало времени – для Пода оно вообще остановилось, – пока ему удалось уснуть.
Глава восемнадцатая
Операция прошла успешно. Натянутый горлышком на носик газового рожка и привязанный верёвкой к уложенной на полу подкове шарик сперва вяло повис на горелке, но затем – к их несказанной радости – внезапно встал торчком и начал раздуваться. Он делался больше и больше, пока не превратился в огромную тугую полупрозрачную сферу сочного багряного цвета.
Под, удобно усевшись на аляповатых завитках кронштейна, наклонился вперёд и закрыл кран газового рожка, затем, словно накладывая жгут, затянул горлышко шара выше носика рожка и снял с него шар. Тот подскочил в воздух, но тут же резко остановился: не позволила взлететь верёвка, закреплённая на подкове.
Арриэтта и Хомили, глядя на шар, только ахали и охали. Девочка подбежала к верёвке и, повиснув на ней всем телом, стала качаться взад-вперёд, так что шар стукался о потолок.
– Осторожней! – крикнул Под с груди манекена, медленно спускаясь вниз.
Ноги он ставил на специально воткнутые для этого булавки, а когда добрался до круглой клетки ниже бёдер, спуск сделался быстрей – можно было перескакивать с одного проволочного обруча на другой, расположенный ниже.
Подбежав к ним, он тоже схватил верёвку и крикнул:
– Держите изо всех сил! Перехватывайте повыше. Одна за другой, одна за другой.
Перехватывая верёвку руками, они тянули, дёргали, качали, и постепенно шар опустился вниз. Верёвку быстро продели в дырку для гвоздя в подкове, завязали двойным узлом, и – пожалуйста! – он на привязи, покачиваясь, вращается то в одну, то в другую сторону.
Под вытер рукавом потный лоб.
– Слишком маленький.
– Слишком маленький? – воскликнула Хомили, чувствовавшая себя пылинкой рядом с этой танцующей тёмно-красной громадиной, внушавшей ей благоговейный страх, и вместе с тем наслаждавшаяся своим могуществом: стоило щёлкнуть пальцами, и шар подскакивал и крутился вокруг своей оси.
– Конечно, слишком маленький, – сказал Под озабоченно. – Иначе нам не удалось бы так легко опустить его вниз. Шар такой величины может выдержать только одну Арриэтту, но нас троих – нет. Да ещё сетка и корзина. К тому же мы должны взять балласт.
– Как же нам быть? – в смятении воскликнула Хомили.
– Мне надо подумать.
– Что, если нам сесть на диету и похудеть? – предложила Хомили.
– Бесполезно. А ты и так худая как щепка. – Под, казалось, встревожился не на шутку. – Нет, мне надо подумать.
– А тут есть и большой шар, – сказала Арриэтта. – Лежит в отдельной коробке. Больше этого. Во всяком случае, мне так показалось.
– Что ж, давайте посмотрим, – согласился Под без особой надежды.
Новый воздушный шар действительно казался больше, а на сморщенной резине имелись какие-то белые знаки.
– Я думаю, это надпись, – сказала Арриэтта, переворачивая крышку коробки. – Да, тут сказано: «Напечатано согласно вашей инструкции». Что бы это могло означать?
– Мне всё равно, что это значит! – воскликнул Под. – Меня интересует только его размер. Да, он больше, гораздо больше и тяжелее. Этот шар подойдёт по всем статьям. Почему бы нам его не испробовать, раз уж огонь потушен, а окно открыто.
– А что делать с этим? – спросила Хомили с пола и так резко ударила по шару, что он задрожал и стал крутиться.
– Лучше его проткнуть, а остатки спрятать, – ответил Под и стал спускаться на пол, перебравшись со стола на верёвочную лестницу, свисавшую с согнутых булавок на спинке кресла. – Что ещё остаётся?
И Под проколол шар булавкой. Раздался оглушительный взрыв. Шар, быстро съёживаясь, бешено запрыгал по комнате, и Хомили с визгом кинулась под манекен. В комнате сильно запахло газом.
– Вот уж не думал, что он лопнет с таким грохотом, – сказал Под, испуганно глядя на булавку. – Ну ладно. А запах скоро уйдёт – окно-то открыто.
Новый воздушный шар оказался более громоздким, и забираться с ним на каминную полку было нелегко, так что, прежде чем надевать его на газовый рожок, Поду пришлось немного отдохнуть.
– Можно, я поднимусь и помогу тебе, папа? – спросила Арриэтта с пола.
– Нет-нет, ещё минутка, и всё будет нормально: просто немного запыхался…
Более тяжёлый, чем первый, шар дольше оставался обвислым, но наконец, поскрипывая и постанывая от усилий, начал понемногу наполняться.
– О, – восхищённо шепнула Арриэтта, – какой красивый…
Шар был густо-розового цвета, но с каждым мгновением, раздуваясь, делался всё светлей. Постепенно на нём стали проступать буквы.
Первое слово было «стоп!» (с восклицательным знаком). Арриэтта произнесла его вслух, понадеявшись, что это не будет дурным предзнаменованием. Под ним появилось слово «Беллихоггин», а ещё ниже было написано помельче: «Всемирно известный игрушечный городок и чай на берегу реки».
Шар становился всё больше и больше, и Хомили встревожилась:
– Осторожней, Под! Смотри, как бы он не лопнул.
– Ничего. Ещё немного он выдержит.
Хомили и Арриэтта не сводили с шара обеспокоенных глаз. Но вот наконец, розовый в свете качающегося над его головой чудовища, Под, откинувшись к стене, выключил газ и сказал:
– Пожалуй, хватит.
По пути вниз Под взял измерительную ленту, висевшую на кронштейне, и измерил букву «й» в слове «чай».
– Ровно три дюйма. Будет по чему проверять объём, когда станем надувать шар в следующий раз.
Под теперь частенько употреблял термины, принятые в воздухоплавании, и приобрел порядочный запас слов, касающихся балласта, строп, канатов, крюков и якорей.
На этот раз, взлетев к потолку, шар приподнял подкову и потащил по полу. Хомили, не растерявшись, села на подкову верхом, а Арриэтта подпрыгнула и вцепилась в верёвку.
– Вот это уже лучше, – сказал Под, слезая вниз знакомым путём – по груди манекена.
Он так спешил, что оступился на булавке, но, наклонившись, тут же загнал её по самую шляпку, чтобы на неё можно было безопасно ставить ногу. Дальше стал спускаться медленнее, сдерживая своё нетерпение. Когда же достиг пола, то был растрёпанный и красный, несмотря на холодный воздух из открытого окна.
– Поддаётся? – спросил Под Арриэтту, не успев перевести дыхание.
– Нет, – с трудом выговорила она.
Добывайки все вместе ухватились за верёвку и попытались стащить шар вниз, но он только крутился под потолком, словно притянутый туда магнитом.
– Хватит, – сказал Под, после того как они все вместе поджали ноги и немного покачались, держась за верёвку, что никак не отразилось на шаре. – Отпускайте. Мне надо подумать ещё.
Хомили и Арриэтта сидели, не открывая рта, и тревожно смотрели, как, сосредоточенно наморщив лоб, Под меряет шагами комнату. Вот он отвязал шар от подковы и с верёвкой в руках провёл его взад-вперёд по потолку. Шар легонько подпрыгивал, но послушно двигался следом за Подом.
– Время не ждёт, – сказала наконец Хомили.
– Я знаю, – ответил Под.
– Но как мы его спустим? – с беспокойством спросила Хомили. – Это надо сделать до ужина, пока не пришли Мейбл и Сидни.
Под пересёк комнату и остановился у стола.
– Нам требуется что-нибудь вроде лебёдки… вроде ворота с червяком и червячным колесом.
Он поднял глаза на круглую ручку ящика с инструментами, а Хомили в недоумении переспросила:
– Червяком и червячным колесом?.. Червяком?
Арриэтта к этому времени уже поднаторевшая во всём, что касалось воздухоплавания, и знакомая с различными лебёдками, громко рассмеялась и объяснила:
– Это такая штука, которая помогает поднимать тяжесть… Ну, например, ты поворачиваешь ручку…
Она вдруг резко остановилась, словно ей что-то внезапно пришла в голову, и взволнованно обратилась к отцу: