– Да, я понимаю, что ты имеешь в виду, – проговорил мистер Платтер, хотя всё ещё не мог прийти в себя.
– Всё когда-нибудь приходится делать впервые, – философски изрекла миссис Платтер.
– Но… – Мистер Платтер нервно сглотнул. – Но преступников сажают в тюрьму. Я не против того, чтобы выложить лишние деньги, на такое я готов, душенька, всегда был готов, сама знаешь, но это… О, Мейбл, такое могло прийти в голову только тебе!
– Не спорю, я говорила, что должен быть какой-то выход, – скромно признала миссис Платтер. – Но чтобы выкрасть их, потребуется здравый смысл. Мы просто не можем сидеть сложа руки.
– Ты права, – согласился мистер Платтер, – у нас нет другого выхода. Ни одна живая душа не станет винить нас за это.
– Ни одна живая душа, – торжественно подтвердила миссис Платтер, и голос её звучал горячо и убеждённо.
Мистер Платтер перегнулся через столик и потрепал жену по руке.
– Я снимаю перед тобой шляпу, Мейбл, за твоё бесстрашие и находчивость. Ты замечательная женщина.
– Спасибо, душенька, – скромно хихикнула миссис Платтер, прикрыв рот ладошкой.
– Ну а теперь подумаем, как нам это сделать… – перешёл на деловой тон мистер Платтер, в задумчивости протирая очки. – Орудия труда, транспорт, время суток…
– Нет ничего проще, – прервала мужа миссис Платтер. – Ты берёшь лодку…
– Это само собой, – снисходительно отмахнулся мистер Платтер, водрузив на нос очки, и, спрятав платок в карман, откинулся на спинку стула и принялся барабанить пальцами по столу… – Разреши мне немного подумать…
– Ну разумеется, Сидни, – сказала миссис Платтер и сложила руки на коленях.
Прошло несколько минут. Наконец мистер Платтер откашлялся и, взглянув на жену, проговорил:
– Тебе придётся пойти со мной, душенька.
Миссис Платтер испуганно вздрогнула; её спокойствие рассеялось как дым.
– Ой, Сидни, я не могу. Ты же знаешь, как я боюсь воды. Возьми кого-нибудь из работников.
– Невозможно. Они станут болтать.
– А как насчёт Агнес Мерси?
– Ей тоже нельзя доверять: и недели не пройдёт, как об этом узнает всё графство. Нет, душенька, кроме тебя – некому.
– Я бы с радостью, Сидни… – с запинкой произнесла миссис Платтер, – если бы мы пошли по дороге, вкруговую. В эту лодку мне не влезть.
– К нему в сад с дороги не попадёшь, разве что через дом. А по бокам густая изгородь из остролиста, и ни калитки, ни другого какого прохода. Нет, душенька, я всё продумал: подобраться туда можно только по воде, перед самым рассветом, когда все будут спать, включая Эйбла Потта. Нам понадобится крепкая картонка, сачок для ловли креветок и фонарь. У нас есть запасные фитили?
– Да, полно. Лежат в мансарде.
– Там мы и будем их держать… этих… кто они там…
– В мансарде?
– Да. Я всё взвесил, Мейбл. Это единственное место, которое всегда под замком, ведь мы храним там все летние принадлежности. Надо, чтобы им… этим… было тепло и сухо: они будут жить там целую зиму, пока я не построю для них дом. Собственно говоря, они тоже войдут в число принадлежностей. Я поставлю на дверь две задвижки и ещё один замок и прибью железную полоску внизу. Пусть попробуют выбраться оттуда! Понимаешь, чтобы сделать для них подходящий дом, нужно время. Это скорее должна быть клетка, но по виду – дом. Надо, чтобы они были видны снаружи и в то же время не могли вылезти. Тут ещё придётся поломать голову и потрудиться.
– Ты справишься, душенька, – подбодрила мужа миссис Платтер. – Но что будет, если Потт придёт сюда и узнает их? Каждый ведь может купить билет.
– Не придёт. Он так занят своими поделками, что скорей всего и не слышал о нас или Беллихоггине, а возможно, и об Уэнт-ле-Крейсе. Но даже если и увидит их – что с того? Как он докажет, что они принадлежат ему? Он хранил их в тайне, верно? Никто их не видел… иначе об этом говорили бы по всему графству. И в газетах бы написали, надо думать. Людей в Фордэм понаехало бы без счёта. Нет, душенька, на слово ему не поверят. Пойди докажи, кто из нас прав. Но действовать надо быстро, Мейбл, и ты должна мне помочь. До конца сезона осталось две недели; может, он решил придержать их и выставить на обозрение только будущей весной, а может, и сразу покажет… Тогда мы пропали… Понимаешь, что я имею в виду? Ничего не известно…
– Да, – кивнула миссис Платтер. – Ладно. Что я должна делать?
– Ничего особенного: главное – не терять головы. Я возьму фонарь и картонку, а ты понесёшь сачок. Выйдешь за мной на берег и будешь идти сзади след в след, куда – увидишь, у нас же будет фонарь. Я покажу тебе их домик, и единственное, что от тебя требуется, – накинуть сачок на его крышу и заднюю стену и прижать как можно плотней. Затем я подниму шум у их парадной двери – они запирают её на ночь, я узнал. И запомни: как только услышат шум, они кинутся бежать через чёрный ход. И попадут прямиком в сачок. Понимаешь? Ты только прижимай его покрепче к стене дома. А у меня к тому времени уже будет наготове картонка и крышка. По моей команде ты взмахнёшь сачком в воздухе и быстро опустишь их в картонку. Я закрою её крышкой, и дело с концом.
– Понятно… – не очень уверенно проговорила миссис Платтер и, немного помолчав, спросила: – А они не кусаются?
– Не знаю. Видел их только издалека. Но если и укусят, то несильно.
– А если кто выпадет из сачка или ещё что-нибудь случится?
– Постарайся, чтобы не случилось, Мейбл. Я хочу сказать, их всего-навсего три или четыре. Мы не можем допустить, чтобы хоть один пропал…
– Ах, Сидни, лучше бы ты взял кого-нибудь из мужчин. Я даже грести не умею.
– А тебе и не надо. Грести буду я. Единственное, что от тебя требуется, Мейбл, это вовремя опустить и поднять сачок. Всё будет кончено в два счёта. Ты и ахнуть не успеешь, как мы уже снова будем в лодке.
– А собака у него есть?
– У Эйбла Потта? Нет, душенька, он не держит собак. Всё будет хорошо. Положись на меня и делай как я скажу. Хочешь, пойдём сейчас на остров и попрактикуемся на одном из наших домиков? Сбегай в мансарду и возьми сачок, а я захвачу вёсла. Придётся тебе поднапрячься. – Мистер Платтер почувствовал раздражение из-за колебаний жены. – Каждый из нас должен внести свою долю в общее дело. Честь по чести.
Глава девятая
На следующий день полил дождь и шёл с короткими перерывами целых десять дней. Даже у мистера Потта сократился поток посетителей. Нельзя сказать, чтобы это его огорчало: у них с мисс Мэнсис было достаточно работы в доме.
Сидя за длинным кухонным столом, они чинили, перешивали, перекрашивали, промасливали, лепили и что надо делали заново. Лампа бросала на них мягкий свет. Перекрывая шум дождя, в котелке на плите булькал клей, рядом с ним пел песенку чайник. Наконец наступило первое октября – последний день сезона.
– Мистер Потт, – сказала мисс Мэнсис после короткой паузы, когда слышалось только её дыхание (она простёгивала пуховое одеяло для двуспальной кровати Хомили – занятие не из лёгких). – Я очень беспокоюсь.
– О! – коротко кивнул мистер Потт, не отрываясь от своего занятия – изготовления ограды из спичек, которые осторожно приклеивал друг к другу с помощью пинцета и тонкой колонковой кисточки.
– Говоря по правде, – продолжила мисс Мэнсис, – я просто места себе не нахожу. Вы можете меня выслушать?
Эта прямая атака застала мистера Потта врасплох.
– Что-то случилось, беда?
– Боюсь, что да. Я уже три дня не вижу Арриэтту. А вы?
– Пожалуй, тоже нет.
– И никого из них?
Мистер Потт помолчал, перебирая в памяти события последних дней, наконец сказал:
– Нет, не припомню… Думаю, что нет.
– Мы с ней сговорились встретиться в понедельник у ручья, но она не появилась. Тогда я не встревожилась: шёл дождь, а возможно, подумала я, приплыл Спиллер – но его не было здесь. Я знаю теперь, где он ставит барку, – там пусто. А затем, когда проходила мимо их домика, я увидела, что задняя дверь раскрыта. Это на них не похоже, но я подумала, что они не поступили бы так легкомысленно, если бы не собрались все внутри, и это меня успокоило. Но когда я снова проходила там по пути домой, дверь оставалась распахнутой. И весь день вчера, и сегодня утром… Это немного…
– …чудно, – согласился мистер Потт.
– …странно, – сказала мисс Мэнсис (и то и другое было сказано одновременно). – Мистер Потт, миленький, после того как я показала их вам… помните, мы так старались быть осторожными, чтобы они нас не заметили… вы не ходили на них смотреть… я хочу сказать – в упор? Вы не напугали их?
– Нет, – твёрдо сказал мистер Потт. – Мне хватало дел и здесь: мы же закрываемся на зиму. Я не спорю: мне нравится на них смотреть, но я просто был занят.
– А из трубы не идёт дым, – добавила мисс Мэнсис, – вот уже три дня. Я хочу сказать, это вызывает…
– …тревогу, – заключил мистер Потт.
– …опасения, – сказала мисс Мэнсис, положив работу на стол. – Вы всё ещё слушаете меня?
Едва дыша, мистер Потт намазал кончик спички клеем и сказал:
– Да, но я думаю.
– Мне не хотелось бы заглядывать прямо внутрь, – объяснила мисс Мэнсис. – Во-первых, спереди не заглянешь, потому что Главная улица слишком узкая, там негде присесть, а если встать на колени позади дома, испортишь их сад. А во-вторых, вдруг они всё же там – я имею в виду Пода и Хомили… Тогда я выдам себя с головой. Помните, я объясняла вам, как они боятся, что их увидят? Даже если они ещё не ушли оттуда, то тут же уйдут… из-за меня. И мы попадём из огня да в полымя…
Мистер Потт лишь кивал: для него добывайки были ещё внове, и все сведения о них он получал от мисс Мэнсис. Изучая их месяц за месяцем, только она могла оценить их по достоинству, знала в них толк.
– Вы пересчитали наш народец? – спросил мистер Потт.
– Наших человечков? Да, я тоже подумала об этом: дважды пересчитала всех по головам. Сто семь и эти два, что тут у нас в починке. Вроде не ошиблась. Я тщательно осмотрела их одного за другим, проверила каждый вагон, каждую щёлочку. Нет, добывайки или спрятались в доме, или ушли совсем. Вы уверены, что не напугали их? Может, случайно.