– Конечно хочу, – не успев спохватиться, машинально ответила Рэд.
Лира устроилась на своем стуле поудобнее, скрестив ноги и обхватив чашку обеими руками. Посмотрела на Рэд, словно взвешивая что-то на невидимых весах. Опустила веки, так что длинные ресницы мазнули по щекам.
– Он не дает лесу пожрать тебя. Ты знаешь это, так ведь?
Она знала. В памяти Рэд всплыли кости у корней дерева, пронизанные плетями вьюнка.
– Эммон делал это так долго, что я не думаю, чтобы он прекратил. Особенно сейчас. – Лира вздохнула, отпила чаю. – Я не знаю, как это работает. То есть не совсем понимаю. То, каким образом Волк и Диколесье связаны друг с другом и как они друг от друга отделяются. Но я знаю, что если что-то и изменится, Рэд, то это сделаешь ты.
Выбор.
Слово, которое лес выдохнул шелестом листьев и скрипом ветвей.
– Если бы я знала, что тебе нужно для этого сделать, я бы тебе сказала. Пусть даже Эммон возненавидел бы меня за это. Но я не знаю. – Лира поставила свою щербатую чашку на стол рядом с тором. – Во всем происходящем что-то есть – другое, не такое, как обычно. Это касается и тебя и Диколесья. Какая-то еще сила… и она больше, чем Эммон может сдержать. А ты – единственная, кто может во всем этом разобраться.
Они посмотрели друг на друга через стол. Рэд кивнула.
Потом в воцарившейся тишине отодвинула стул и встала.
– Хлеба хочешь?
Лира отрицательно покачала головой. Рэд прихватила два ломтика – для себя и Эммона. Скромный прощальный подарок – особенно в сравнении со свадебным плащом, который он подарил ей, заодно поделившись своей запутанной историей.
Рэд поднималась по лестнице с таким чувством, словно к ноге у нее приковано пушечное ядро.
Эммон сидел за столом – одетый и умытый, лишь за ухом осталась полоса зеленого и алого. Он стянул волосы в небрежный хвостик и, казалось, полностью погрузился в чтение книги. Рэд вытянула шею, чтобы посмотреть, что он читает. Но язык оказался незнакомым.
Эммон перевернул страницу и пробормотал:
– Невежливо читать через чье-то плечо.
Рэд хотела было отшутиться, но близость Эммона, которого можно было коснуться рукой, затуманила ее разум. Вместо этого она положила ему на страницу кусок хлеба. Он оскорбленно фыркнул, затем взял его и откусил, не отрывая глаз от страниц.
Рэд села на кровать и принялась наблюдать за ним, запоминая его движения. Вот его палец скользит по строчкам, опускается в самый низ страницы и переворачивает ее. Вот рассеянно покачивается под столом нога. Волосы упали Эммону на лоб, и он откинул их назад, но пряди снова свалились вперед.
– Сегодня я покину Диколесье, – прошептала она.
Плечи Эммона напряглись.
В груди Рэд теснились чувства, которые она не могла передать словами. Единственные слова, которые она могла подобрать, были слишком значительными, слишком тяжелыми. Они сделают ее слабой, а Рэд сейчас не могла себе позволить такой роскоши.
Поэтому вместо этого она повторила:
– Сегодня я возвращаюсь в Валлейду.
Эммон судорожно вздохнул и закрыл книгу.
– Обдумай все, Рэд. Ты не…
– Хватит. – Рэд встала, подошла к столу. – Больше мы это обсуждать не будем. Я остановлю Нив, заставлю вернуть все украденные ею страж-древа на место. А потом сразу вернусь, и тебе, Волк, лучше бы хорошенько подготовиться, чтобы научить меня, как я могу спасти тебя от этого проклятого леса.
Эммон все-таки поднял взгляд и посмотрел на нее. Его янтарные с зеленью глаза были почти спокойны. Он прерывисто вздохнул.
– Эммон? – донесся с лестницы голос Файфа. – Лира вернулась с патрулирования. Еще одно страж-древо пропало.
Это остудило порыв Эммона, жар в его глазах сменился холодным расчетом. Он обхватил колени руками, отвел взгляд и спросил:
– Когда ты отправляешься?
– Сейчас.
Откладывать не было смысла. Не было смысла надеяться, что он прикоснется к ней. Он старался держаться на почтительном расстоянии от нее даже после всего того, что между ними было, – двух поцелуев, трех черепов и бесчисленных слов, которые они так и не произнесли вслух.
Эммон кивнул:
– Я тебя не задерживаю.
Он встал и пошел к лестнице, оставив Рэд в комнате одну.
Лира и Файф, так же как и Эммон, восприняли план Рэд безо всякого энтузиазма.
– То есть все эти страж-древа пропадают по вине твоей сестры? Она одержима идеей уничтожить Диколесье, чтобы вернуть тебя, – и вот ты явишься к ней? – Файф приподнял бровь. – Только мне тут кажется, что это плохая идея?
– Все, что она делает, она делает ради меня. Я должна выяснить, как у нее это получается и как это можно остановить. Она просто пытается вернуть меня домой.
– Похоже, в этом она преуспела.
– Я не останусь здесь, – вырвалось у Рэд с такой силой, что Файф отшатнулся. Меж бровей его залегла складка. Он опустил скрещенные на груди руки.
Рэд закрыла глаза, вздохнула:
– Я возвращаюсь домой, Файф.
Его рыжеватые волосы тихо сияли в тусклом свете. Он недоверчиво перевел взгляд с Рэд на Эммона.
– И тебя это устраивает?
– Это не мое решение. – Эммон хотел прислониться к лестнице с беспечным видом, но движение вышло жестким.
Файф вздохнул, ссутулился.
– Надеюсь, ты знаешь, что делаешь. – Он перевел взгляд с Эммона на Рэд. – Вы оба знаете.
– Файф, – предостерегающим тоном сказала Лира, хотя сама беспокойно кривила губы.
Она посмотрела на Рэд:
– Я могу проводить тебя до границы. Убедиться, что ты не заблудилась и дошла.
– Минутку. – Рэд кинулась вверх по лестнице. – Я кое-что забыла.
Задыхаясь, она вбежала в их комнату. Ее свадебный плащ цвета полыхающего в камине огня, которым она укрывалась, так и лежал на полу. Рэд подняла его, и отблески пламени заиграли на вышивке.
Перо лежало на столе, рядом с беспорядочной стопкой бумаг и книг на языках, которых она не знала. Рэд проверила перо пальцем, макнула в чернильницу.
«Три дня, – нацарапала она. – Потом я снова хочу спать на кровати».
Рэд спустилась по лестнице. Эммон скользнул взглядом по плащу, глянул ей в лицо. Он ничего не сказал. Рэд поджала губы, закинула сумку на плечо.
Лира окинула их быстрым взглядом и двинулась к выходу.
– Как будешь готова, подходи к воротам. Жду тебя там.
Файф открыл было рот, но тут же закрыл его, так и не произнеся ни звука. Неловко помахал рукой на прощание и ушел в кухню.
Рэд и Волк остались наедине.
Эммон молчал. Где-то в глубине души он все еще верил, что Рэд останется. Она видела это по его сжатым кулакам, по тому, как кадык беспомощно трепыхается в его горле. Так много слов, которые они не сказали друг другу, повисли в воздухе, что единственное, которое он мог произнести, было: «Прощай».
Рэд не позволила ему этого сделать.
– Три дня.
Рэд повернулась, натянула алый капюшон и выскользнула в дверь, оставив Волка в тенях.
Полумесяц тора поблескивал на спине Лиры. Она стремительно и ловко пробиралась через Диколесье. Рэд – за ней по пятам. Несколько минут они двигались в тишине, а затем Рэд услышала негромкий, но знакомый звук, от которого чуть подрагивали деревья. Где-то рядом открылся еще один разрыв.
– Проклятие! – Лира обнажила тор, привычным движением вытащила пузырек с кровью из поясной сумки. – Мы продолжим путь, но внимательно смотри под ноги.
Рэд кивнула, скрючила пальцы. Нить магии в ее груди начала закручиваться. Рэд была готова применить ее. Они продолжали красться вперед. Наконец из тумана проступил темный край ямы, где должно было находиться страж-древо. Над ней кружился вихрь листьев и веток.
Лира откупорила пузырек с кровью и вылила его на покачивающуюся спираль. Раздался вой, спираль из листьев распалась. Листья упали на землю – они были лишь слегка затронуты теневой гнилью.
– Вовремя мы подоспели, – сказала Лира, но тор в ножны убирать не стала. – Эммону придется…
Следующая тварь выпрыгнула из разрыва стремительно, словно усвоив урок своего медлительного предшественника. Она не стала утруждать себя и лепить из листьев, веток и костей даже подобие человека. Теневая тварь выскочила у них из-под ног и бросилась на них.
Обе действовали инстинктивно. Рэд стиснула пальцы, призвала магию и заставила плети вьюнка вылететь из лесной подстилки. Они пробили не до конца успевшую сформироваться теневую тварь, заставили ее развалиться на куски. Это замедлило атаку, но не намного; тварь мгновенно собралась обратно.
Но теперь уже Лира была готова встретить ее. Она выхватила пузырек с кровью, полила ею клинок и бросилась на теневую тварь.
Изогнутое лезвие тора тускло сияло в слабом свете Диколесья. Кровь и древесный сок летели во все стороны. Меч казался продолжением руки Лиры, она кружилась, словно в танце, рубя врага. Плети, которые продолжала направлять Рэд, непрерывно разрывали тварь на куски, а Лира разрубала каждый кусок окровавленным лезвием. Каждая часть теневой твари, которой коснулся клинок, бессильно падала на землю и больше не возрождалась. На то, чтобы уничтожить таким образом теневую тварь, у них ушла пара мгновений. Тварь исчезла, оставив после себя кучу гниющего лесного мусора.
Они обе замерли на мгновение, тяжело дыша. Рэд разжала пальцы, плети вьюнка втянулись в лесную подстилку. Она почувствовала привкус грязи во рту. Вены посветлели, снова став голубыми.
Это был самый успешный призыв магии Диколесья с тех пор, как она помогла Эммону отбиться от червеподобной твари на обратной дороге с Края, но Рэд это не казалось большим достижением. Разрыв они все равно закрыть не могли, а пока он будет оставаться открытым, любая победа будет временной.
Некоторое время они молча выжидали, не исторгнет ли разрыв еще кого-нибудь. Затем Лира вложила тор в ножны, не став вытирать клинок.
– Разрыв небольшой. Теневая тварь не успеет собраться с силами для новой попытки выбраться прежде, чем Эммон сможет добраться до него. Ну, я на это надеюсь. – Она снова двинулась через лес. – Я бы полила его кровью, но не хочу переводить запасы зря. Тем более толку все равно не будет.