Это всё складывалось к моим ногам, и я не выдержала, улыбнулась.
Повернув слегка голову я сказала стоявшему за спиной Охану: «Это прекрасно. Я рада, что мы победили Керму. Пусть слава о фараоне Каа, несётся по всей Черной Земле. А я хочу видеть этих животных своими глазами».
Охан ответил: «Конечно, великая царица. Мы приготовим для вас показ этих чудесных созданий».
Я кивнула и подумала: «Что в будущем расширю горизонты Египта. Я открою для моих людей новые земли и новые возможности. Я укреплю дружбу и торговлю с другими народами. Я сделала то, что никто другой не смог бы сделать. Я приведу Египет к процветанию и славе, и я сделаю это не как женщина, а как фараон. Я буду Великая Снеферка».
«Конечно, продолжала я размышлять, многие будут против этого решения фараона, включая могущественных жрецов и верхушки знати, которые считали, что женщина не может быть фараоном. Но я буду настойчива и решительна, ведь я Снеферка, дочь фараона».
Но всё же не это я вспоминала в свой последний день…
Я вспоминала, как оторвавшись от мыслей о своем будущем, перевела взгляд на воинов стоявших передо мной. Глаза искали одного из них, но не находили.
Первым я увидела и узнала Уаджи, мне уже было известно, что в кермийской битве он был отважен и смел. Его, имевшего достойный род и высокое положение отца, сделали начальником одного из полков. Потому я и узнала его достаточно быстро, он стоял впереди.
Остановив на нём взгляд, я ещё раз осознала свою ошибку. Это был достойный человек и красивый мужчина. От былой полноты, ничего не осталось.
Продолжив всматриваться в лица воинов, я долго не находила Хотепа. Моей ошибкой было искать его в первых рядах полков. И только рост показал мне его.
Я узнала его, и это обрадовало и смутило меня одновременно.
На лице моем появилась напускная строгость, я выпрямила спину. Потом испугавшись, что он узнает меня, повернулась чуть боком.
— Великая! Великая! — продолжали кричать воины, и громче всех, как мне казалось Уаджи.
Сопровождавший меня Охан, дал знак охранявшим меня, что пора уходить, и я в их окружении вернулась во дворец.
Не снимая с головы тяжеленный урей и не выпуская из рук уас, я направилась в покои отца.
— Отец, — тихо произнесла я, думая, что он спит.
— Нефе, подойди, — произнес он и его глаза нашли мои.
Я присела рядом, и взяла руку отца в свои.
— Вот я и шагнула…
— Ты и на меня похожа, — отец скользил взглядом по моему лицу.
— Губы, подбородок и жажда власти…
Я молчала, осознавая, что он прав. Мои мысли незадолго до этого момента подтверждали это. И да, когда мы с отцом о чём-то думали, мы поджимали губы в тонкую полоску и вздергивали подбородок.
— Он дает власть, но он очень тяжел, — взгляд отец перевел на уас.
Я молчала, слушая как отец размышляет.
— Тебе нужен тот, на кого ты сможешь опереться, когда меня не станет. И да, возможно, ты успеешь меня порадовать внуком. Это бы решило многие проблемы. Он бы был провозглашен правителем, а ты бы…
Отец не договорил закашлялся, на этот звук прибежал лекарь-жрец и стал поить отца каким-то отваром.
Понимая, что сейчас разговора не продолжить, я погладила отца по плечу, положила рядом уас и вышла из его покоев.
Вернувшись в свои покои в женском доме, я сняла с помощью служанок урей, и смыла с лица нарисованное око. Отпустив служанок, я осталась одна. Я думала об отце и его словах, и ещё о том сможет ли кемерийское вино, хоть немного облегчить страдания Каа. А ещё я думала о Хотепе, мне хотелось увидеть его.
Ход моих мыслей прервал голос Охана, он как никто другой подходил неслышно.
— Я договорился, его с братом отпустили. Брат направился в дом отца, а этот думаю ждет тебя.
От произнесённых слов, я замерла. Не понимая, как он узнал о Хотепе, я медленно повернула голову и посмотрела на старшего друга.
— Так и будешь сидеть, он думаю ждет, — улыбнулся великан.
Я вскочила, схватилась закрывающий голову покров и укутавшись в него побежала к выходу.
— Провожу, и покараулю, — направился за мной Охан.
Именно этот момент я вспоминала перед началом решающей битвы, именно с именем Хотепа я делала тот последний свой шаг.
Я бежала по узкой тропинке сада, оставив у входа в него Охана. Я спешила, немного задохнувшись от быстрого бега.
И вот уже у знакомой хижины я увидела его.
Он стал ещё выше, правда и я чуть подросла. Волосы были сбриты, конечно куда в походе с ними.
Стал ещё шире в плечах.
Какое-то время, а оно замерло для меня, я смотрела на его спину, он тогда смотрел в другую сторону.
А потом не выдержала закричала:
— Хотеп!!!
— Нефе! — он резко развернулся и побежал ко мне.
Мы обнялись, я утонула в его объятиях. И вдруг, так неожиданно для меня.
Теплота его губ, коснулась моей щеки.
— Нефе, Нефе как же я скучаю без тебя.
В этот момент слушая его слова, но я еще и слышала как бьётся его сердце, рядом с моим.
Я чуть наклонила голову и посмотрела на Хотепа, он тоже смотрел на меня.
— Я сделаю всё, чтобы мы могли не расставаться…
Хотеп наклонился и коснулся губами моих губ.
Быстро, мимолетно, и как я потом поняла несмело.
Я не отпрянула, только пыталась понять, что это. Что это со мной?
Эти незабываемые ощущения я вспоминала в последние мгновения своей жизни. Именно глаза Хотепа летели перед моими взором тогда.
[1] Самые первые известные миру флейты изготовлены в период правления IV династии в Верхнем Египте.
[2] Самые древние трубы, тоже найдены в Египте, и относятся к правлению VIII династии и использовались только в армии. Боевые серебряные трубы обнаружены в гробнице Тутанхамона.
[3]Что интереcно, химический анализ костей древних нубийцев (350–550 года нашей эры) показал, что этот народ регулярно употреблял антибиотик тетрациклин, скорее всего, как составную часть алкогольных напитков.
Глава 28
Египет 2895 год до н.э. Храм богини Хатор. Моя любовь, мой Хотеп.
Мы не могли часто встречаться, но каждое мгновение проведенное вместе, ценили и ждали. Проходивший день и наступающую ночь я в мечтах проводила рядом с ним, и надеялась что скоро увидимся. А потом настанет такой день, что мы уже не расстанемся никогда.
Следующий раз когда вновь увиделись, Хотеп не выпускал моих рук из своих. Мы сидели просто на земле, в тени дерева, прислонившись к его стволу.
— Нефе, а ты была на праздники победы? Видела его?
— Да…
Мой ответ был не смелый, я так не хотела врать Хотепу.
— И я был, видел Великую. А ты?
— Да, — почти прошептала я и опустила взгляд.
— Она красивая, очень красивая…
Хотеп был так воодушевлен и восторжен.
— А я? — это было глупо, но меня задели его слова.
— Ты это ты, Нефе, — он улыбнулся.
— Ты должна понимать, с Великой никто не сравнится.
Я замолчала не зная, как реагировать на его восхищение мной, но вроде бы и не мной.
— Нефе, настанет время и мы будем вместе. Я готовлюсь выкупить тебя из слуг дворца.
Нужно было признаться, только это бы означало, что мы видимся в последний раз. А я не могла, не могла расстаться с Хотепом. Всё что мне оставалось, это молча слушать его дальше.
— Ты прости меня, но это не получится быстро. Вчера Уаджи спросил сколько нужно, чтобы выменять одну из служанок Великой, но даже он отступил, — Хотеп тяжко вздохнул.
— Почему? — я задала глупый вопрос.
— У него нет столько, чтобы обменять, а у меня нет столько, чтобы выменять тебя, — ответ был очевиден.
— Я надеюсь ты не прислуживаешь Великой? — он ждал ответа.
Мне пришлось отрицательно покачать головой.
— У отца Уаджи тоже столько нет? — наивно спросила я.
— Я не могу его об этом просить, он и так многое для меня сделал и делает до сих пор. А Уаджи, это не настолько важно. Он выменяет её позже.
— А как её имя, может я её знаю… — мне думалось, я могу помочь одной из моих служанок обрести счастье с Уаджи.
— Эээ, не помню. Ях…Нет, не помню.
Я озадаченно задумалась, у меня была только Яххотен. Больше не было никакой Ях.
Неужели из-за этого моя черноглазая подружка так последнее время грустна?
— Не переживай Хотеп, я буду ждать сколько нужно. Не беспокойся, у меня все хорошо, — я взяла его за руку.
— Ты говоришь правду? Это так? — он смотрел мне в глаза.
— Да, — я обхватила его за пояс.
— Если вдруг тебя кто-то обидит, ты должна сказать мне. Слышишь, Нефе? Мне, я твоя защита, я и Таурт.
Мы вновь расстались, и долго не могли вновь встретиться. Во дворце все притихли, отец поднялся на ноги. Уж не знаю из-за регулярно выпиваемого нефер-нефер-нефер привезенного из Кермы, или это была временная бодрость. Он вновь как в молодости взял власть в Черной Земле в свои руки. Жрецы до того роптавшие, и недовольные притихли. А я вновь обрела немного свободы от так надоевших мне дворцовых ритуалов и частых обрядов в храмах, на которых была вынуждена находиться.
Для меня настало время знаний о моих предках. Об этом мне рассказывал сам Каа, о фараонах, что правили Черной Землей до него. Я уже знала, что каждый из них получал уас от своего отца. Сын от отца, а сейчас Каа хотел совершить невероятное и передать уас мне, своей дочери.
Мои предки были очень мудрыми и делали всё для процветания Черной Земли. Один из них был создателем единого Египта из-за давности лет, отец не мог сказать его точного имени. Мина, или Менее, а ещё его отождествляли с Хор-Ахой, правителем, упоминавшимся в надписях на стенах храмов. Хор (Гор) — имя одного из божеств, изображавшегося в виде сокола; оно входило в тронное имя фараонов. «Аха» значит боец. До него, и до того как наша династия стала во главе объединённого Египта, правил некий Нармер, воевавший в Нижнем Египте, только результат его войны уже не сохранился, из-за давности лет.