Все фараоны нашей династии: Джер, Се-мерхет и Каа, — имели покровителем бога Хора. Я должна была продолжить, заложенную фараонами традицию включения личного имени, или его части, в свое хорово имя. Имя отца звучало так, Хор-ка, Хор-сехен.
Но это было в будущем, а теперь я должна была по тем же традициям всех Великих женщин фараона, стать верховной жрицей одной или даже нескольких богинь.
Первым выбор фараона пал на богиню Амаунет, и я стала верховной жрицей Амаунет, а значит и всего Египта.
А затем я должна была стать верховной жрицей Хатор, жаль что мой голос никто не услышал, я бы выбрала Таурт. Но в храме где я когда-то воспитывалась, были послушные фараону жрицы. Они готовы выполнить любой приказ фараона и провести обряд, который был посвящен моей богине-покровительнице Хатор.
А для этого мне предстояло отправиться в храму богини, в плаванье по Нилу, в благоприятные дни названые жрецами. В этот раз я отправилась к храму в Дендере без фараона, одна. Сопровождало меня чуть ли не половина войска, вся охрана во главе с Оханом и целая меша во главе с Уаджи.
Каким-то чудом мне удалось перед отплытием, увидеться с Хотепом. Я долго ждала его возле хижины, но к своей радости дождалась. Он торопился, встреча была мимолетной, его по велению начальника войска куда-то отправляли. Мне не хватило смелости сообщить ему, что я тоже отправляюсь в путь.
— Я буду ждать твоего возвращения, — тихо проговорила прижав голову к его плечу.
— Не печалься, я скоро вернусь, — ответил и рукой провел по моим волосам.
— Так не хочу расставаться…
Слезы навернулись на моих глазах.
— Нефе, ты такая… — Хотеп наклонился и прикоснулся губами к моим волосам.
Я удивленно посмотрела на него не понимая, зачем он это делает, в ответ черные глаза Хотепа заблестели огнем.
Всю дорогу к храму в Дендере, я только и думала о черных глазах. Я-то глупо улыбалась своим мыслям, то вдруг печально склоняла голову, тоскуя о друге. Охан косил на меня глазом, но молчал и я была ему за это благодарна.
Когда барисы пристали к западному берегу Нила в Верхнем Египте, я тяжко вздохнув отдала себя во власть служанок, которые приступили к приготовлениям к моему торжественному выходу, всё как уже заведено. Парик и шути, синий калазирис, в цвет одежд фараона.
Когда обряд одевания закончился, я встала и направилась к борту, там меня ждали многочисленные советники и воины охраны.
И вот я уже ступаю на берег в окружении охраны, и направляюсь к воротам в храм. Мне предстоит выполнять одну из обязанностей Великой женщины фараона. Сегодня я буду дочерью, и женщиной фараона в одном лице. Я буду дочерью бога Амона. Я буду Верховной жрицей богини Амаунет. Я буду Снеферка — Золотая Соколица Верхнего и Нижнего Египта, дочь фараона Каа.
Я буду выполнять эти роли предназначенные мне судьбой.
Только Нефе я не буду…
Сделав несколько шагов по разгорячённому песку, я с благодарностью думаю о том, что сандалии спасают от обжигания ступней. Ещё недавно, или уже давно, я ходила здесь под палящим солнцем. Подняв глаза к Ра, я вспоминаю, как когда-то спустившись с мула, разбила коленку и как потом Хотеп, мне её перевязывал.
Тряхнув головой я пытаюсь вернуться в реальность. От этого движения страусовые перья в короне сильно качнулись. Охан, что всегда рядом, в ответ сжимает руку на боевом топоре. Я же немного выпрямляю спину и устремляю взгляд вперед.
— Великая! — выкрикивает один из воинов, и я узнаю этот голос.
Услышав его, я забываю сделать шаг, и не ожидавший этого Охан, задевает меня своим плечом, от чего я чуть не падаю.
В ответ на это мой наставник и друг делает только одно движение и тут же к моим ногам опускается палантин, и я спешно в него сажусь.
Несколько раз глубоко вдохнув, попытаюсь прийти в себя.
Голос, а именно знакомый голос вынудил меня замереть и забыть обо всём на свете.
Голос Хотепа, выкрикнувший Великая.
И не важно, что после этого множество голосов вокруг, повторили за ним эти выкрики.
Именно голос Хотепа, так смутил меня.
Я сидела в палантине и в небольшую щель смотрела на воинов сопровождающих меня. Так и не увидев желанное лицо, перевела взгляд на приближающийся храм.
У входа в храм, у самых ворот стояла статуя богини Хатор, а рядом с ней стояли жрицы, они готовились приветствовать Верховную жрицу и дочь фараона.
Вновь мои глаза посмотрели на воинов, и я узнала одного из них.
Сердце застучало быстрее, и я не понимала от радости или от страха, что обман откроется.
Глава 29
Египет 2895 год до н.э. Храм богини Хатор. Мы вдвоем.
В бесконечном ряде обрядов и церемоний, этот в храме Хатор стал для меня очередным, почти ничем не запомнившимся.
Что сейчас я помню о тех днях, только то, как услышала красивый голос одного из жрецов. Он сопровождал меня в многочисленной свите верховного жреца.
Сехет было его имя.
Почему я его запомнила?
Он был молод и верил в то, что делает.
Лет на десять старше меня, с умными и выразительными глазами.
Он удивил меня, в этой череде жирных и обрюзгших жрецов. Он сильно от них отличался…
Почему я выделила его тогда?
Я будто бы что-то почувствовала.
Но и это было не главным в тот раз.
Как только закончились церемонии обрядов и я стала верховной жрицей Хатор, решением Охана у меня было два дня отдыха перед возвращением в Тинис.
Зная каждый уголок в храме, я вышла из своих покоев ночью, Яххотен мирно спала в своем уголке. Я прошла немного, потому что услышала негромкий разговор, выглянув из-за угла, заметила двух воинов из охраны.
Я наблюдала, потому что один из них со спины показался мне похожим на Хотепа. Чуть подвинувшись, чтобы было лучше видно, я издала небольшой шум. Хотеп резко повернул голову и мы на мгновение встретились взглядами. Замешкавшись я не сразу спряталась, но мне показалось на губах друга появилась улыбка.
Осознавая насколько мне повезло, что я смогла увидеть его хоть на мгновение, я была безумно счастлива. После этого, тихо на цыпочках, побежала по коридору в свои покои. За спиной раздался голос:
— Никого…
— Я тебе говорил же, — это без сомнения голос Хотепа.
Яххотен и я сидели рядом, она будто бы потухшая, и я думавшая о своём. Вот в этой гнетущей тишине и появился Охан. Он махнул головой Яххотен, показывая ей уйти.
И как только она вышла, произнес:
— Он здесь…
В моей груди сердце ускорило бег, но я сдержалась, опустила голову, и лишь брови взметнулись вверх.
— Иди же, я его с братом отпустил.
Вот теперь я подняла голову и посмотрела на Охана. Сомнений, что он знает о Хотепе у меня не было.
Воспитывавшаяся в храме с младенчества я знала в этом храме каждый уголок, и потому направилась через потайные двери амбаров, на берег Нила. Не сомневалась, что Хотеп меня ждет именно в месте первой нашей встречи.
У этих амбаров были две двери, одна на вход с заднего двора и вторая выходила за территорию храмового комплекса. Когда-то эти двери и были моими лазейками, через которые я убегала на тайные прогулки, за воротами храма было столько интересного и завораживающего.
Как только вошла в амбар, заметила как что-то промелькнуло в углу и я затаилась, опасаясь быть узнанной.
Поблизости раздался шёпот:
— Ушёл…
— Уаджи мне страшно…
Страшно было женскому голосу сильно похожему на голос Яххотен.
— Моя Ях, не бойся, я с тобой и я люблю тебя…
И этот голос мне был знаком. Я от удивления выгнула брови, но промолчала.
Мне стало понятна печаль Яххотен и какую Ях хотел выменять Уаджи среди служанок во дворце.
Улыбнувшись про себя, тихонечко юркнула в дверь ведущую из храма на побережье.
Я подбежала к берегу с зарослям тростника, и не увидела никого. Ветерок был не сильный, и папирус[1] не издавал почти ни какого шума. Осматриваясь, я вдруг почувствовала легкий запах от жаренного мяса.
Сделав пару шагов внутрь тростника, поняла, что рядом кто-то есть. Ещё пару шагов и раздвинув заросли, я увидела Хотепа. Он немного наклонившись, стоял у разведенного огня на берегу.
— Хотеп, Хотеп!!! — я не сдержалась и радостно закричала.
Обернувшись, он увидев меня улыбнулся.
— Моя Нефе!
Мы обнялись, я безмерно счастливая засмеялась.
— Ты тут от меня спрятался?
— Нефе, укрылся чтобы тебя не увидели. Садись.
Он показал на подстилку из листьев тростника, аккуратно разложенную на песке.
— Хорошо?
Я согласно махнула головой, и вновь привычно защебетала.
— Что там делаешь? — показала на огонь.
— Сейчас, сейчас. Для тебя старался…
— А если бы я не пришла? Тогда для кого?
Хотеп обернулся и посмотрел на меня.
— А ты бы не пришла?
Я молчала, но внутри меня бушевал шторм, разливалась волна за волной. Мне казалось я тонула в полноводном Ниле, во время его разлива.
— Готово, — Хотеп отвёл взгляд и посмотрел на пламя.
Через мгновение он снял с огня большой кусок мяса на вертеле.
— Нефе, ты должна это попробовать… Я для тебя…
Я молча смотрела, как он снимает мясо на большой лист фиговой пальмы. Затем он нарезал его на куски и поддев один ножом, протянул мне.
— Нефе, бери, это очень вкусно. Ты попробуй…
Он смотрел на меня и ждал.
— Где ты это взял? — я взялась за нож, есть руками было горячо.
Хотеп пытался дать мне всё лучшее, что он мог и даже больше. Невозможно представить, что он отдал за этот кусок мяса[2].
— Это для тебя… — он приподнял ещё один большой лист пальмы.
Пред моим взором предстали куски рыбы, большие жаренные и небольшие вяленные. Это были мормиры, хромисы, лобаны, нильские кларии, латесы[3].
От увиденного я потеряла дар речи, и просто молча смотрела на Хотепа.
— Ешь… — что-то мелькнуло в его черных глазах, от чего моё сердце застучало часто-часто.