— Великая, остался день пути…
Произнес он и я посмотрела на него.
Он остался мне верен, это я ценила. Но Яххотен была мне дороже, я должна была её защитить.
— Как твоя жена? Ты взял её с собой? — мой голос выдал меня и я перевела взгляд на воду.
— Она в Инбу-хедже… — удивил он меня ответом.
— Ты отправил её туда?
— Ты Великая, отправила её туда, — ответ удивил, и я вновь посмотрела на него.
Ощущение тревожного предчувствия кольнуло грудь.
— Её имя… — выдохнула я.
— Яххотен…
Он произнес это и дернулся, как от удара.
— Ты не взял тогда жену из-за моих угроз? — я нахмурилась.
— Нет, не из-за них… Я не сразу понял, что это значит любить… Когда жить невозможно не видя, не зная, где она любимая и что с ней.
От его слов у меня заболело в груди, это было правдой. Без любимых жить невозможно.
Тяжело вздохнув, ведь эта боль была и мне знакома, я сказала ему.
— Я давно не видела Яххотен и не знаю, захочет ли она тебя видеть. Если смогу, попрошу её тебя выслушать.
— Благодарю, Великая — он начал склоняться, но я остановила его.
— Надеюсь она сможет тебя простить, — я задумчиво посмотрела вперед.
Ещё день пути по Итер аа и вот уже вдалеке, показались белые стены Инбу-хеджа.
С нами плыли многие, все те кто остался верен фараону и мне дочери фараона, Великой женщине фараона, Верховной жрице Амаунет и Хатор, Вождю Верхнего и Нижнего Египта и Второму пророк Гора.
Среди верных нам был начальник лучников, начальник конницы, смотритель устья Нила, колесничий Его Величества, посланник царя во всех зарубежных странах, царский писец, военачальник Владыки двух земель, начальник печати, царский посол во все зарубежные страны, глава жрецов всех Богов, то есть сам верховный жрец.
Зная о нашем приближении, а мы заранее послали ему известие, нас встречал Сехет, тот которому я поручила строить новые Белые стены. Уже издали я заметила насколько он справился, и ещё раз убедилась в том, что не ошиблась в нём.
Барисы направились к берегу, и я заметила, рядом с ним стоявшую Яххотен.
И сейчас предчувствие меня не обманула, я не поворачивая головы, краем глаз, посмотрела на Уаджи, всматривающегося в побережье.
— Не наделай новых ошибок… Не спеши…
Уаджи склонил голову, и отошел от края.
Нас встречали торжественно, выстроились воины, и простой люд Черной Земли. Большинство из них были строители, а они были очень почитаемой и хорошо оплачиваемой общиной.
Отец шёл впереди, я следовала за ним, подняв руку поприветствовала воинов, и затем повернув голову посмотрела на строителей. Мне нужна была и их поддержка, и я вновь подняла руку в приветствии, строители одобрительно зашептались.
Фараон тяжело перенёсший плаванье, не останавливаясь прошел мимо, скрывшись за воротами дома наместника септа. Я последовала за ним, чтобы убедиться что с ним всё хорошо.
Вскоре, после небольшой передышки, позвала к себе Яххотен. Мы расположились за одним небольшим столиком, как в былые времена, и неспешно, беседуя, вкушали пищу.
— Великая, я исполнила данное мне поручение. Школа готова, обучение жриц идет. Первые из них, в новом храме…
— Наслышана, мне сообщили. Я очень довольна, и благодарю тебя.
— Великая, я рада тебе служить…
— Яххотен, мы же вдвоем, слуг я отпустила. Ты же знаешь моё имя…
— Снеферка, как же я рада тебя видеть…
Она обняла меня и я ответила тем же.
Мы долго беседовали, разговор шёл о строительстве школы, о моём путешествии, мы так счастливы были вновь встретиться. Я смотрела на подругу и видела, как новое дело пришлось ей по душе.
— Снеферка, ты так изменилась…
Подруга улыбнулась, и я порадовалась тому, что она не разучилась это делать.
— Я выросла, ушла из детства и юности, — произнесла я немного печально, груз ответственности вновь напомнил о себе.
— Почему ты печалишься? — она удивилась.
— Мне тяжело… — как ещё ей объяснить свои ощущения я не знала.
— Я с тобой, Сехет с тобой, все жрецы Птаха с тобой. А ещё жрецы Таурт, Хатор…
— Яххотен это сейчас… Только не станет Каа и всё может измениться. Понимаешь? Меня страшит неизвестность.
— Великая ты справишься! — произнесла она уверенно, удивив меня.
— Уаджи тоже со мной, он верен мне и фараону, — перевела я разговор.
— Да, я видела его на барисе… — она опустила глаза.
— Яххотен скажи, а ты смогла бы его простить? — я решила спросить прямо.
— А зачем ему моё прощение, всё ушло в былое… — ответила она печально.
— Ты же знаешь, ничего не проходит бесследно. Один путь сменяет другой. В новом пути ты могла бы идти с ним рядом?
— Он что болен? Уаджи… — она испуганно вскочила на ноги.
— Успокойся, сядь. Он здоров! — я уже поняла, что любовь в её сердце не угасла.
— Великая, что с ним? Про какой путь ты тогда говоришь? — она была полна переживаний.
— Скажи ты бы могла его простить, выслушать? — после этих слов, она удивленно на меня посмотрела.
— Что он хочет? — непонимающе произнесла.
— Яххотен, жены… — попробовала я ей объяснить.
— Поняла, он хочет помолиться в храме Таурт[1] Им Боги детей не дают, поэтому он хочет моего прощения? — её голос дрогнул.
— Нет, он не женился тогда. Яххотен он любит тебя, — наверное правильнее было бы если бы он сам ей это сказал.
В ответ она не смогла произнести ни слова, руки у неё немного затряслись и она закрыла ими лицо.
— Лучше если вы поговорите…
Она молчала, тихо плакала, я поняла это по немного трясущимся плечам.
Я направилась к выходу, два воина охраны последовали за мной. Я вышла во двор, осмотревшись, увидела Сехета и рядом с ним Охана.
— Где Уаджи? — обратилась к наставнику.
— Сейчас я его найду, куда его отправить? — улыбнулся он в ответ, немного меня удивив.
— В мои покои, — ответила, заметив удивленно поднятые брови Охана.
Впрочем, мои мысли вели меня уже в другом направлении и я повернулась к Сехету.
— Следуй за мной, хочу с тобой говорить.
Разговор с Сехетом я начала сама, вновь нарушив все традиции.
— Сехет, я довольна тобой и ты достоин награды.
— Всё что мне нужно, это служить тебе Великий фараон, — он склонился.
— Не опережай пройденный мной путь. Ты не хуже меня понимаешь, что самоё тяжёлое впереди.
— Я и весь Инбу-Хедж с тобой Великий Снеферка…
— Хорошо что так убеждён. Но теперь я хочу видеть построенное тобой. Жди меня здесь, сейчас я вернусь.
Всё что я хотела сейчас, это убедиться что двое близких мне людей примирились. Приближаясь к своим покоям, услышала тихий голос подруги.
Я застала Яххотен рядом с Уаджи. Они стояли обнявшись, Яххотен склонила голову на плечо любимого. Занятые нахлынувшими чувствами, они не слышали моего приближения. Улыбнувшись от счастья за них, они примирились, я ушла.
Проходя по длинному коридору, я вспоминала глаза Хотепа. Было больно, от того что он так далеко. И вдруг, неожиданно, об этом я никогда не думала, я поняла, что мы никогда не будем вместе.
Простой воин и дочь фараона… Мой долг перед отцом и людьми Черной Земли, он не даст мне быть счастливой с любимым.
Стража следовала за мной, но от невыносимой боли в груди, я резко остановилась, зажала рукой рвущееся наружу сердце. Один из воинов налетел на меня, немного толкнув.
Я восприняла это как призыв Богов идти дальше, по предназначенному мне пути.
— Мы идем в город, сообщите начальнику стражи, — произнесла громко.
Воин испуганно отпрянул и склонившись произнес:
— Великая…
Вскоре в сопровождение большого количества охраны и самого Охана, я шла в сторону построенного нового храма Таурт. Статуя Богини стояла у входа, она была высокая и как мне показалось выше статуи Хатор, в храме детства.
— Выше нет в Черной Земле, — произнес Сехет, подтверждая мои думы.
— Ты постарался…
— Это мастера, — он показал рукой в сторону нескольких из них, стоявших рядом с воротами.
— Пусть ко мне придет глава общины, — я вошла внутрь.
— Каменщики постарались на славу, передай им что я их отблагодарю, — я уже решила, что снижу им сборы в казну фараона.
— Сехет, — проговорила я, выходя из храма и продолжая путь, чтобы осмотреть стройку в городе.
— Работы нужно продолжить, пусть глава ещё берет мастеров. Я буду их поощрять…
— Уже начали Большой храм Птаха, — склонился он в ответ.
— Устрой мне встречу с жрецами Птаха и Таурт, только так, что бы верховный не знал, — посмотрела я на него, он в ответ понимающе кивнул.
Я ещё долго осматривала стройку в городе, пока один из воинов не заметил человека бегущего к нам из ворот дома наместника.
— Великий фараон Каа, а призывает Великую женщину Снеферку… — начал он длинную речь, приблизившись к нам.
— Фараон здоров? — прервала я его.
— Да он призывает… прибыли… — я махнула рукой страже следовать за мной, и не дослушав его направилась на встречу с отцом.
Я шла прямо в покои отца-фараона, не остановилась и даже не посмотрела на пытавшихся преградить мне путь жрецов, во главе с великим. Кто они такие, чтобы дочь Бога остановилась?
Воины охраны слегка оттеснили их, и я вошла в покои Каа, а.
— Снеферка, где ты была? — раздался слабый голос отца.
— Осмотрела стройки и храм. Великий Каа, нужно поощрить каменщиков…
— Хорошо, только сейчас есть важнее дело. Время решать настало.
— Что решать? — спросила не понимая.
— Прибыли посланники из мятежного септа. Нужно с ними договориться…
[1] Таурт — одна из богинь покровительствующих родовспоможению, ей же молились о рождении (зачатии) детей.
Беременные и кормящие женщины использовали изображения устрашающей Таурт и не менее странного бога Бэса, чтобы отгонять зло от своих младенцев:
Один из эпитет Таурт — «Та, Кто удаляет воду», прямо указывает на процесс рождения.
В так называемый период Амарны, поклонение иным богам, кроме Атона, было запрещено. Но археологи обнаружили, что изображений Таурт полным-полно прямо на месте центра поклонения Атону. Это подчеркивает важность хранительницы беременных женщин в жизни простых людей, которые не прекращали поклоняться ей даже под страхом смерти.