[1] Подобные фигурки можно встретить в музеях.
Глава 38
Египет 2891 год до н. э Инбу-Хедж — Тинис. Болезнь Охана.
Разбитая статуэтка поранила мне руки, только это уже было для меня неважно, сердце истекало кровью сильнее.
Пер О с каждым днем всё больше и больше слабел. Стараясь держаться из последних сил, он вскоре позвал меня к себе и рассказал о чём он договорился с мятежниками.
— Мы достигли соглашения, выслушай Нефе и прими это, — заговорил он тусклым, сухим голосом.
— Он ещё ребенок, ещё лет пять он не сможет дать Черной Земле наследника, — произнесла я безразлично.
— Да, это так. У тебя возможно ещё есть пять лет… Если эти пять лет я буду жив, — произнес отец.
— О чём ты, отец? — удивилась я.
— Я дал тебе возможность не стать ему женой, — произнес и привстал.
— Если он уйдет к богине Запада раньше этого срока, ты не обязана выполнять этот договор. Если он достигнет своего взросления, то ты станешь его женой, — проговорил Каа.
— Ещё пять лет… — я не верила своей удаче.
— Да. Только при одном условии… — добавил.
— Условии? — удивилась.
— Если я не уйду в путь раньше, — тяжело посмотрел на меня Каа.
Я покачала головой понимая о чём он говорит.
Вновь появилась надежда, её была капля, но она была.
Отныне моей целью стало разобраться с мятежниками. Вместе с Оханом мы разослали по септом наших верных людей. Они искали мятежников и пытались их подкупить, нам необходим был предатель. Через него я намеренна была убить всех предводителей мятежников[2].
Только ещё не один из них, не вступил на путь предательства. А потому я отдавала приказ отправлять их к богине Запада[1], я не щадила никого, намереваясь прямо идти по своему жизненному пути. Сворачивать и жалеть кого-то, совсем не хотела.
Это придумала я, удивив этим верного наставника. Отныне я с удвоенной силой училась выигрывать сражения. А для этого я упорно изучала каждое сражение меятежников, поражаясь хитрости и необычайной тактике их предводителя. Я готовилась победить его в сражении[3].
Охан знал старшего сына, бывшего друга Пер О, и рассказал мне многое об этом человеке, о его не простом детстве, о том что он очень стойкий и выносливый воин. Я заметила, что наставник восхищается им, хоть и недоволен что он выступил против фараона и его дочери.
Время шло, Охан сообщил мне что в Тинисе богиня Запада успокоилась, больше она никого не забирает с собой. Нам было пора возвращаться, пора домой.
За день, перед отплытием из Инбу-Хедж, я в сопровождении Сехета решила прогуляться по построенному им саду. Меня тянуло туда, будто я ещё надеялась встретить там Хотепа. Но нет, только стало больнее.
Остановившись я долго смотрела на статуи, а потом повернулась к Сехету и спросила:
— Кто это? Почему они?
— Любящие, — удивил он меня своим ответом.
— Любящие? — повторила я.
— Да. Любящие всегда вместе, — произнес он, и посмотрел на меня.
Я задумалась, но так и не отвела взгляда от двух замерших в обьятиях, каменных людей.
Вместе быть с любимым… Только лишь надежда на это, держала меня в этом пути.
— Так бывает не всегда… — произнесла задумчиво.
— Если любишь, по другому не может быть, — он удивил меня своим ответом, в нём была уверенность.
И вновь я задумчиво на него посмотрела.
— А ты любил, Сехет? — произнесла тихо.
Он согласно покачал головой и ответил:
— Да…
Он произнес это слово, и я всё увидела в его глазах.
У меня не было сомнений в его ответе, он всё сказал этим садом, этими статуями без лиц, только с силуэтами мужчины и женщины.
Опустив голову, я какое-то время молчала, Сехет сам заговорил.
— Я построю вот там обсерваторию[4], всё как ты любишь Великий фараон Снеферка.
Посмотрела куда он показал, а потом перевела на него взгляд, и мы встретились взглядами.
Мне хотелось ему что-то сказать, но я не решилась, только вздохнула.
— Всё будет готова к тому моменту когда ты решишь здесь остаться навсегда, — произнес он уверенно.
Я лишь кивнула согласна головой, думая о том, что обязательно вернусь сюда. Мне казалось, что всё впереди и мы уже вместе с Хотепом, вернёмся к Белым стенам. И вновь на причале будет встречать нас Сехет, а издали мы увидим статую Таурт и построенную обсерваторию.
Мы отплыли из Инбу-Хеджа на рассвете, начинался разлив и по полноводному Нилу, мы как мне думалось быстро доберемся до Тиниса. Яххотен и Уаджи, плыли вместе с нами, и я радовалась тому, что они счастливы вместе.
Я задумчиво смотрела как мы проплываем деревни обычно состоявшие из нескольких десятков домов.
На нашем пути нам должны встретиться несколько городов, в основном вокруг зоны в Верхнем Египте, известной как излучина Кена. Там, во времена ещё до первых фараонов, люди из разных уголков Египта начали собираться в большие общины. В конечном итоге возникли первые протоцарства в Верхнем Египте: Абидос, Иераконполис и Накада. Именно с их появлением Черная Земля стала расширяться и объединяться, чтобы стать такой большой и мощной, как сейчас.
Размышления мои унесли меня далеко, и как всегда Охан стоял рядом, охраняя и оберегая.
Повернув голову я посмотрела на него, мне нужно было рассказать ему о Хотепе. Я надеялась на поддержку и помощь.
Но вид наставника напугал меня. На его лице, бледном, были большие капли пота, стекающие со лба. Его била мелкая дрожь и он слегка покачивался.[5]
Я испуганно смотрела на него, понимая, что он заболел.
Приказала слугам уложить Охана на мягкий настил и обильно напоить, но вскоре у него начался жар. Жрецы сделали отвар из корня игира[6], что растет среди болот на побережье. Вскоре жар спал и наставник покрылся потом, а потом ему стало лучше.
Но уже на следующий день все повторилось, наставник мучился от слабости и жара, вскоре добавился кашель. Он ничего не ел, а если всё же через силу съедал кусок лепёшки, то это тут же выходило наружу.
Почти весь путь до Тиниса, я провела рядом с ним, очень переживая за него и боясь его потерять. Я молила богиню Запада, не забирать его у меня и кажется она услышала меня. Вскоре ему стало легче и в ворота дворца фараона в Тинисе он вошел сам, лишь слегка опираясь на одного из слуг.
[1] То есть убивали.
[2] Раннединастический период был насыщен конфликтами внутри Египта. Этому есть не только иконографические свидетельства (например, алевролитовая пластина — Палетка Нармера), показывающие насильственные действия, совершенные лидерами общин, но археологи также нашли тясячи булав, ножей и других видов оружия, относящихся к додинастическому и раннединастическому периоду. Одна мумия того периода, найденная на месте Гебелейна, имеет следы ножевого ранения в спину.
В целом этот период был временем конфликтов, от межличностных до масштабных войн между фракциями и общинами. Например, царство в Верхнем Египте полностью уничтожило культуру, известную как Группа А, которая процветала в 4-м тысячелетии до н.э. в Нижней Нубии и исчезла к концу Накады III (около 3000 г. до н.э.).
[3]Кладбище № 117 в Джебель-Сахабе было обнаружено в 1964 году и находится в той части Древнего Египта, что сейчас принадлежит Судану. В обнаруженном кладбище было 59 скелетов, многие из которых были повреждены снарядами, похожими на стрелы. Это заставило учёных поверить, что они нашли место первого известного в мире поля сражений. Находки Джебель-Сахаба датируются примерно 12 000 лет назад.
[4] Ещё додинастические египтяне не только преуспели в охоте и боях, но также разработали искусство и технологии, которые сделали Древний Египет величайшей цивилизацией своего времени. Впечатляющее открытие было сделано в 1973 году на месте, известном как Набта-Плайя, расположенном глубоко в Западной пустыне Египта. Наряду с останками костей и керамики археологи нашли ряд тяжелых камней, некоторые из которых все еще стоят спустя 8000 лет, установленных по кругу посреди пустыни. Судя по количеству и расположению камней, ученые-подозревали, что они представляют собой своего рода астрономическое соответствие. Учёные пришли к выводу, что это была одна из первых обсерваторий человечества. Судя по всему, их астрономические наблюдения были очень точными.
Но почему древним египтянам было так важно наблюдать за положением звезд? Ученые пришли к выводу, что такие наблюдения были направлены на то, чтобы помочь местным жителям планировать свою кочевую деятельность: выпас скота, поиск воды, предсказание полнолуния и ориентацию по положению звезд.
[5] Это симптомы заболевания малярией. В среднем возможно около 10 малярийных приступов. К этому моменту в крови появляются антитела, которые вызывают частичную гибель плазмодиев, однако паразиты изменяют свою антигенную структуру и могут вызывать повторные заболевания. Если это брадиспорозоиты, то после последней серии приступов наступает длительная ремиссия, но весной следующего года процесс начинается снова. Отличительная особенность малярии Knowlesi — ежедневные приступы, тогда как при других формах малярии межприступный интервал может длиться несколько суток (у трёхдневной и овале-малярии повторный приступ возникают через день, у четырёхдневной — через два дня, у тропической — длительные приступы без чёткой периодичности).
Это одно из древнейших заболеваний. Считается что территория Древнего Египта один из очагов её возникновения. Имеется археологическая находка датировкой 145 тыс. лет с диагностированной малярией — череп одного из видов Homo, обнаруженный в местечке Синга у города Сеннар в Судане.
По другим оценкам, люди болеют малярией в течение по крайней мере 50 тысяч лет. 60—40 тысяч лет назад в организме гориллы, заражённой двумя линиями плазмодиев, произошёл обмен генетическим материалом между ними, в результате чего паразит, получивший определённый вариант гена rh5, приобрёл способность заражать человека.
[6] Ингир — аир болотный — этот удивительный корень, с глубокой древности привлекал к себе внимание благодаря богатым лечебным свойствам. В народной медицине он стал незаменимым средством в борьбе с различными заболеваниями. Настойка корня на водке успешно применяется при заболеваниях печени, нервных расстройствах, болезнях мочевого пузыря и даже туберкулезе. Он также эффективен при изжоге, заболеваниях десен, лишае и женских проблемах. Даже ревматизм не страшен перед его силой.