— Хватит его восхвалять! — выкрикнула я недовольно, так что даже Охан отпрянул.
Я опустила голову. пытаясь с собою справиться.
— Прости меня наставник.
— Нефе, моя девочка, я знаю что тебе тяжело…
— Что же сделал этот Хотепсехемви?
— Уаджи послушался его, и выстроил воинов, так как он сказал. А в решающий момент воины пришедшие с Хотепсехемви, атаковали хананеев сбоку и внесли перелом в битве. Если бы не он, мы бы все там полегли.
Выслушала его молча, понимая, что он прав.
— Уаджи погиб? — я тревожно посмотрела на друга.
— Нет, Нефе. Вернулся с нами, только очень тяжел, он в палантине.
— Хочу его видеть, идем, — вскочила я забывшись.
— С ним Мерит, дай ей время, — остановил он меня.
— Куда он ранен? — я вновь села на трон.
— Он лишился руки, и на ноге сильная рана, — устало произнес Охан.
— Как это случилось? — нахмурилась я, зная, что его должны были окружать воины охраны.
— Он бросился на помощь Хотепсехемви…
— Мятежнику? — удивилась я.
Внутри у меня было смятение. Благодарность за помощь в борьбе с хананеями и жажда смерти предводителю мятежников. Гибель Хотепсехемви в битве, избавила бы меня он сильного противника.
— Они дружат с юности, Уаджи поступил, как истинный друг.
Я задумалась, пытаясь понять когда Уаджи мог встретиться с Хотепсехемви. Это верно случилось в войске фараона, где они вместе начинали обучаться воинскому искусству.
— Охан иди, отдыхай, — произнесла я, положив руку на его руку.
Он ушёл, а я провалилась в тяжелые думы-сомнения и не услышала как вошёл Сехет.
— Великий…
— Сехет, говори, — прервала я его преклонение.
Мой верный тиату саб тиату рассказал мне какими усилиями удалось достигнуть победы. Помощь мятежников во главе с их предводителем, внесла решающую роль. Если бы не они, не видать моему войску победы.
— К моему удивлению, с ними был ещё и отряд шумер, — задумчиво произнес Сехет.
На его лицо легла озабоченность, я заметила это и спросила:
— Что ещё? Говори.
— Главный, по имени Джумузи, просит вашего внимания. Но я ему отказал, он недостоин тратить ваше драгоценное время Великий фараон…
Он вновь начал произносить мои имена.
— Сехет, остановись, — произнесла я жёстко.
— Ты сейчас тратишь его не меньше. Ты знаешь меня хорошо, но всё равно будто специально делаешь по своему. Моё имя для близких мне людей Нефе, и так будет всегда, пока не прервётся мой путь. Я Нефе, пока не вступлю на путь перерождения.
— Прости Великий…
— Сехет, я тебя прошу.
— Нефе… — произнес он тихо и смущенно.
— А кто этот воин светловолосый? — не сдержала я любопытства.
— Это люди издалека, так сказал шумер.
— Это не хананеи, не их послы? — я пыталась понять.
— Нет, они с шумером.
— Сехет, позаботься, чтобы у шумера и людей с ними, было всё. И пусть жрецы-лекари помогут раненым.
— Я всё сделаю Великий… Нефе…
— И пусть шумера проводят ко мне. Я его знаю и хочу видеть.
Сехет ушёл, я вновь одела пшент на голову и немного поправила оплечье, золотые пластины давили на грудь, ведь сделаны они были под мужскую широкую и плоскую.
Оплечье было изготовлено из нанизанных золотых пластин и бус с плоской застёжкой сзади, от которой на спину спускалась золотая кисть из цепочек и цветов, удивительно тонкой и изысканной работы. Ещё одно более массивное и длинное оплечье было из из многочисленных рядов бус, драгоценных камней. Последний из камней, на плечах и нижний, имели каплевидную форму, остальные были круглыми. Его же украшали две головы сокола. Это оплечье держалось на двух шнурках, и завязывались они на спине.
Помимо ожерелий, фараон должен одевать нагрудное украшение с изображением храма, на двойной золотой цепи. А ещё три пары массивных браслетов украшали руки и ноги: запястья, предплечья и щиколотки ног.
Вместо схенти, я одевала, удивляя и восхищая всех вокруг, тончайшую тунику, подвязывая поясом из золотой цепочки.
Фараон, то есть я, не в коем случае не мог показывать свои волосы, поэтому сверху всегда надевала парик, с подвесками и диадемой, обвитой золотой коброй, голова которой была поднята над серединой лба.
И конечно далее надевалась одна из корон. А ещё все фараоны носили бороду, это было неотъемлемой частью церемониального наряда. Накладную бороду заплетали в косички и крепили к парику двумя подвязками.
Вот в таком виде я встречала вернувшихся с победой воинов, и сейчас ждала появления Джумузи.
В моих воспоминаниях звучал его голос.
Нефе, поверь, настанет миг, когда ты поймешь, вот то к чему ты шла. То, в чём и есть смысл и основа того, что ты ищешь. То, что нам предназначено Богами.
Наступило ли то, к чему я шла? Я шла к тому, чтобы занять трон отца и стать фараоном? Это предназначено мне Богами? Это мой путь?
Мои размышления прервал шум в коридоре, перед входом.
Нахмурившись я привстала с трона и именно в этот момент, послышались громкие удары и скрежет.
— Нефе!!! — это голос шумера.
— Пропустите его! — я постаралась громко.
— Великий! — произнес охранник перекрывший вход, стараясь не пускать никого внутрь.
— Я его жду, впусти, — удивленно посмотрела на него.
— Их двое… — охранник от натиска всё же упал, но тут же вскочил и вновь преградил вход.
Но я уже увидела вошедших. С шумером был светловолосый воин, удививший меня видом. Это был не молодой мужчина с длинными светлыми волосами. Назвать его старым я бы тоже не взялась. Было в нем что-то, что притягивало взгляд.
Уверенность, смелость и гордость. Это был явно не простой воин.
— Пусть приблизятся…
Воин охраны отошёл, но встал поблизости, выполняя свой долг.
— Приветствую тебя Великая Нефе! — произнес шумер, на своем языке. И я порадовалась, что охранник не понимает его неподобающего обращения.
— И я тебя приветствую Джумузи. Только Великий фараон Снеферка, — слегка улыбнулась я.
— Вот теперь узнаю, — произнес светловолосый на шумерском.
Я удивленно на него посмотрела, пытаясь понять что это значит.
— Приветствую тебя, дочь моей старшей сестры, — произнес он довольно громко.
Я молча смотрела на него, пытаясь понять, что услышала.
Так же молча, я рукой показала охраннику уйти.
— Кто ты? — только это и смогла я проговорить.
— Я Тизкур, правитель Аратте из династии Уммы. И я младший брат твоей матери, Зиусудры.
— Её имя Нефертиабет… — тихо и неуверенно произнесла и внимательно посмотрела на него.
— Да, я знаю. Такое имя ей дали здесь, — он рукой показал на стену.
— Ты похожа на него, — заговорил Джумузи и рукой показал на светловолосого.
— Мама… Она была похожа на тебя? — устремила я взгляд на назвавшегося Тизкуром.
Я вдруг почувствовала, что хотела бы увидеть маму, знать какой она была.
В этот момент Тизкур направился ко мне, подходя вплотную. Удивившись его смелости, я привстала с трона. А он сделал то, что поразило меня и сразу же накрыло волной тепла.
Он притянул меня к себе и обнял, от чего я внутренне замерла, только в ушах стоял звон пластин из золотого ожерелья на шее.
Обнимая меня светловолосый, что-то произнес на незнакомом мне языке.
— Ты наша, это наш язык, — это он уже на шумерском, выпуская меня из объятий.
— Нефе…Так приветствуют в Аратте близких, — он произнес моё имя и посмотрел на меня будто видит во мне близкого родственника.
Я улыбнулась в ответ, а он вновь утопил меня в объятие теплоты.
Весь остаток дня я провела с этими двумя, мы вкушали пищу вместе, и вели долгие беседы. Я узнала о маме, её детстве и юности, о том, что она была как и я непоседливой и ищущей знаний. Мне поведали о всех родственниках в Аратте, о маминых сестрах и братьях, о их детях, моих сестрах и братьях. Я внимательно слушала рассказ своего дяди, впитывая ощущения.
Семья… Вот то, чего у меня не было…
Лишь несколько лет, пока отец был со мной, я ненадолго ощутила это невероятное чувство родства.
В ответ я рассказала о своих думах, той возможной опасности, что ждет меня впереди. С кем как не с Тизкуром и другом Джумуси мне было этим делиться.
— Мой наставник Охан дал мне совет поговорить с главой мятежников. А что думаете вы? — задала я тревоживший меня вопрос.
— Он прав, — кратко ответил Джумузи.
— Охан дал верный тебе совет. А я очень рад, что рядом с тобой этот мудрый старик, — это уже произнес Тизкур.
Я удивилась, что он назвал Охана стариком, но потом я поняла, что не заметила как он постарел и с момента первой встречи с ним, прошло уже не мало лет. Это и огорчало и радовало меня, столько лет он рядом со мной.
— Тем более он здесь, — добавил Джумузи.
— Хотепсехемви во дворце? — удивленно проговорила я и посмотрела на них.
Мне ответом было согласные кивки.
Глава 43
Египет 2890 год до н.э. Тинис. Любимая Нефе — ты моя надежда.
Хотеп
Зачем я пришел в Тинис?
За ней.
За любимой Нефе. Я так и не смог её забыть. Так и не утихла моя боль.
К ней я шёл в Тинис, её хотел видеть.
Входя в ворота мой взгляд искал мою Нефе.
Но я увидел ту, о ком мечтают многие, я не раз об этом слышал. Говорят Снеферка прекраснейшая из цариц Черной Земли. Но всякий будет отвержен, и только будущий супруг к ней прикоснется. А я сделаю всё чтобы это был Семерхет. Это поможет мне стать тем кто сможет преодолеть всё и добиться того чтобы быть рядом с Нефе. Я готов убить каждого кто станет на моем пути. И не важно будет ли это муж Нефе или же объявившая себя фараоном Снеферка.
И вот она стоит и смотрит на меня, но тут же переводит взгляд на светловолосого прибывшего издалека. Это дает мне возможность рассмотреть её лучше. Издали я вижу, что она довольно высока для женщины[1] и у неё стройная пропорциональная фигура, укрытая тонкой туникой. Это выделяет её среди всех и ещё больше притягивает взгляд. Судя по тому, что я вижу, царица имеет пристрастие к великолепному одеянию и изысканным украшениям.