— Опомнитесь, перед вами Великий фараон Снеферка, сам Гор возложил на него корону Черной Земли. Посмотрите, чтобы запомнить, перед вами сын бога… — это сын Мерит, попытался их остановить.
— Хватит, замолчи… — Удиму замахнулся на него топором, но Сехет оттолкнул его.
— Посмотрите, выпадет ли вам ещё хоть раз увидеть волосы Богов, — Сехет приблизился ко мне и показал рукой на мои волосы спадающие на плечи.
Воины в нерешительности зашумели, не зная что им делать.
— Не слушайте его, вы победили потому что с вами истинный Великий фараон Семерхет! — это Удиму, воинам, показывая на своего младшего сына.
Но среди тех кто стоял вокруг нашлись те, кто стал опускаться на землю, в знак покорности предо мной, Великим фараоном.
— Семерхет, возьми топор!!! — Удиму сунул топор в руку сына.
Тиату саб тиату встал между мной и Семерхетом, юноша неуверенно приближался ко мне.
Я обернулась, внимательно всмотревшись, увидела как Хотеп поднимал Охана в лодку.
Вновь посмотрев на людей вокруг я произнесла твёрдым голосом.
— Каждый из вас, не преклонившись ответит перед Богами. Ваш путь сейчас меняется, вы его только что сами изменили. Достойные же, что выбрали правильный путь, будут вознаграждены. Боги воздадут вам и на этом пути и на следующих, — мой голос звучал чётко, без дрожи.
Уверенная в своём предназначении я не боялась. Ведь если этот путь, наполненный испытаниями прервётся, новый в будущей жизни, мне боги дадут лучше и длиннее. Искренне убеждённая в этом, я не сомневалась и не боялась тех испытаний, что ждали меня впереди.
Ещё несколько воинов преклонились.
— Иди… — Семерхет подошёл и замахнулся топором.
Верный Сехет перехватил его руку. Но Семерхет, тихо проговорил, будто хотел, чтобы отец его не услышал.
— Иди во дворец, пока нет Хотепсехемви.
Семерхету всё же удалось оттолкнуть тиату саб тиату.
Решив, что лучше послушаться Семерхета и войти во дворец, где возможно смогу спастись убежав или закрывшись в одной из комнат. Нужно дождаться Хотепа, оттянуть время.
Я шагнула к ступеням, следом за мной шёл Семерхет. Его отец в это время вместе с двумя воинами набросились на Сехета. Попыталась обернуться, но меня подтолкнули в спину.
— Спаси его, скажи, что у него нужно многое узнать… — как ещё спасти своего верного Сехета, я не знала.
— Стой отец, у него нужно выведать всё. Он должен знать все секреты…
— Да, Семерхет ты прав…
Ответа я уже не услышала, вступила в коридор ведущий вглубь дворца.
Мы неспешно и молча шли по коридору, каждый думало чём-то своём, я заговорила первой.
— Семерхет, ты похож на своего отца… Но я надеюсь только внешне.
Юноша за спиной остановился и я обернулась.
Смуглый и темноглазый, с вьющимися черными волосами он был и правда похож на отца и немного на Хотепа.
— Я помню тебя… — произнес он.
— Да, мы встречались однажды в одном из этих коридоров, — я слегка махнула рукой.
— Я помню, Нефе… — произнес он тихо.
— Я люблю твоего брата, и для него я готова на всё. На всё… даже на смерть.
— Он сражался с твоим именем, я знаю. Он даже во сне его повторял… — Семерхет.
— Я… Он… Мы не знали, и это было большой ошибкой.
Он согласно покачал головой.
— Почему тогда, давно ты не убила меня?
Перед глазами всё плыло, мысли путались. Через этот шум и темноту, до меня доходил его голос.
— Я не убиваю детей. Думала, что настанет время, и всё решится.
Настало время, и всё решилось.
Семерхет что-то ещё говорил, я не слушала.
Я смотрела, как по коридору к нам приближается Хотеп.
Хотеп подошёл и посмотрел на брата, тот сразу же удалился.
Как только он отошёл, черные глаза устремились на меня.
Мы смотрели друг друга пытаясь, что-то понять, я заговорила первой.
— Ну что Хотепсехемви, ты победил. Признаю, ты великий воин.
В ответ Хотеп промолчал.
— Почему ты опустил топор? Или в память о нашем детстве меня пожалел?
Хотеп молчал, только смотрел на меня.
— Птица Гора[1], так тебя теперь называют в Черной Земле, почему?
Он молчал, лишь черные глаза становились ещё темнее.
Я отвернулась и пошла по коридору, Хотеп пошёл следом.
Вскоре мы вошли в самое большое помещение дворца, там где стоял трон.
Остановившись, повернулась к нему и мы вновь встретились взглядами, молча смотрели друг на друга.
— Если бы я знала кто ты, возможно я бы смогла избежать этой битвы [2], — я печально посмотрела на любимого мужчину.
— Её не было бы! — уверенно произнес он в ответ.
— Я не отдам уас. Только смерть вырвет его из моих рук, — произнесла и это было жестоко.
— Вижу это в твоих глазах… — мрачно ответил Хотеп.
— Боги дали мне этот путь и я не могу их ослушаться… Я не буду женой Семерхета…
Я вновь посмотрела на Хотепа, пытаясь понять, что он чувствует, готов ли он выбрать меня.
Ребенок дал о себе знать, я почувствовала это впервые.
На мне всё ещё была кожаная накидка-жилет, расшитая бронзовыми дисками и груди были перемотаны холстом, и ребёнку было неудобно.
— Помоги мне снять это, — я показала Хотепу на завязки за спиной.
Он развязал их и я опустила тяжёлую накидку на каменный пол.
— Я не буду его женой, потому что ношу нашего с тобой ребенка, — произнесла я.
Лицо Хотепа дрогнуло, было заметно, что его невозмутимость и сдержанность разбилась, как непрочный сосуд.
— Нашего… — только и смог он произнести.
Я согласно покачала головой.
— Но чтобы он жил и путь его был длинным, путь твоего брата и отца должен прерваться, — произнесла прямо смотря ему в глаза.
По другому и не могло быть, так учил меня отец, так и должен был поступить фараон. Жалость к врагам, это не только слабость. Это страдания и беды для раздираемой войнами родной земли. И именно фараон ответит перед богами за эти беды, подвластного ему народа.
Я была истинной дочерью своего отца, дочерью фараона. Беря в руки уас понимала, что когда-то подобный выбор встанет и предо мной. Сейчас настал такой момент, жизнь двоих, во благо множества жизней. И я не могу проявить эту слабость, слабые не держат уас.
Повернулась к Хотепу спиной, мне тяжело было говорить эти слова смотря прямо ему в глаза.
— У тебя есть выбор.
— Я не могу… — голос Хотепа был напряжён, но твёрд.
— Выбор между мной с нашим ребёнком и твоим отцом с братом.
Хотеп молчал, и я понимала почему.
Даже не успела обернуться, как Хотеп быстро побежал к выходу. Только его спину я и проводила взглядом.
Что-то внутри лопнуло, треснуло. Это было напряжение, что всегда лежало на моих плечах.
И я сорвалась с места и побежала за Хотепом.
Когда бежала по коридору, я уже понимала, что внутри меня обычная женщина. Та самая, что бегала босиком по песку на побережье Итер, аа. Та самая, что разбила коленку о каменистую дорожку храма Хатор.
Тот ради которого готова была умереть, стоял у выхода во внутренний двор, я увидела его спину, в световом ореоле.
Тяжело выдохнув, поняла, что успела.
Опустив взгляд, я увидела сжимающую боевой топор руку.
Подошла, спина Хотепа напряглась.
— Прости… — положила руку ему на плечо.
Хотеп обернулся, глаза говорили обо всем.
— Я люблю тебя, — его голос дрогнул.
— Я люблю тебя, — прижалась к его груди.
— Мир будет, мы договоримся, — в его голосе была уверенность, которой мне так не хватало.
— Да, договоримся, ради него — я положила руку на свой живот.
[1] Хотеп — переводится как мир. Хотепсехемви — две державы примирились( мнение египтологов). Полное имя( серех фараона доподлинно неизвестны, так иероглифы с начертанием его имени стерты, остался лишь знак — изображение птица бога Гора. В дальнейшем фараона обозначают знаком — птица Гора.
[2] Возможная битва с Птицей Гора.
Два артефакта разного происхождения показывают серех фараона, имя которого вызывает серьезные споры, поскольку иероглифический знак, используемый для написания имени фараона Хотепсехемви, почти неразборчив. Поскольку, по крайней мере, изображение птицы было распознано, фараона, о котором идет речь, называют «Птицей Гора». Такие египтологи, как Вольфганг Хелк и Питер Каплони, считают, что Снеферка и «Птица Гора» сражались друг с другом за трон Египта. Борьба достигла пика в результате разграбления королевского кладбища Абидоса, которое поэтому было заброшено. Борьба за трон, возможно, была прекращена основателем 2-й династии, фараоном Хотепсехемви. Доказательством, подтверждающим эту теорию, является имя Гора Хотепсехемви, что означает «Две державы примирились», и может относиться к воссоединению египетского царства после периода раздоров.
Глава 46
2889 год до н.э. Эпоха Первой династии фараонов, новая столица Черной Земли Инбу-Хедж.
Дворец фараона.
Ахет — сезон разлива Нила (июнь — сентябрь).Бракосочетание фараона Снеферка.
Я смотрела с улыбкой на свернувшуюся клубочком кошечку, у её живота копошилось шесть котят. Моя улыбка стала шире, окрас шёрстки котят был невероятно разнообразным. Два белоснежно-белые, один угольно-чёрный, ещё один серый, а пятый рыжий и самый маленький, последыш, собрал все цвета понемногу.
Моя рука потянулась к этому, малышу с разной окраской, кошечка беспокойно подняла голову. В ответ моя рука погладила её по голове и я тихо произнесла:
— Ты сделала мне невероятный подарок, ты внесла в мой новый дом самое дорогое, ты наполнила его, — вновь приласкала привезённую с Вана кошечку.
— Нефе, всё готово, — издали раздался голос Хотепа.
Обернувшись увидела идущего ко мне Хотепа.
— Бассейн наполнен теплой водой, для моего любимого фараона, — произнёс он улыбаясь и обнимая меня.
— Посмотри, — я показала на котят.
Хотеп наклонился, внимательно рассматривая котят, потом повернул голову ко мне и улыбаясь произнёс: