— Вы были в половой связи с ней? — спросил я его в лоб.
— Никогда. Но вы наверняка еще услышите немало грязных сплетен по этому поводу. Домыслы преследовали нас с ней повсюду…
— Вы женаты?
— Был, развелся семь лет назад.
— Встречались с кем-нибудь?
— Эпизодически.
— Вам нравилась Энн Кэмпбелл?
— Как вам сказать… Мне в ней нравился ясный ум.
— А тело ее вы как бы и не замечали?
— Мне не нравится такое направление вопросов.
— Мне тоже, поверьте. Так что вы о ней думали как о женщине?
— Она была моей подчиненной, я почти на двадцать лет старше ее, и она генеральская дочь. Я никогда не позволял себе двусмысленных намеков сексуального характера.
— Я расследую не попытку склонить жертву к интимной связи, полковник. Я расследую изнасилование и убийство. Ведь вы сами сказали, что слухи были.
— У людей грязное воображение, даже у офицеров, — он улыбнулся и добавил: — К примеру, у вас.
Тут я решил, что пора повторить выпивку, и заказал еще порцию вишневого ликера для полковника, чтобы он расслабился, и пиво для себя, чтобы подавить желание прихлопнуть его на месте.
Наконец появилась Синтия, одетая в черные брючки и белую блузку. Я представил ее полковнику Муру, а ей сказал:
— Мы больше не газетчики, мы сотрудники СКР. Я интересовался, был ли полковник Мур в половой связи с убитой, и он заверил меня, что не был. В настоящий момент наши отношения слегка натянуты.
Синтия улыбнулась Муру.
— Мистер Бреннер перенервничал и переутомился. — Она села за столик, и мы поболтали на отвлеченные темы. Синтия заказала себе бурбон с кока-колой, а для меня бутерброд с сыром: она знала мои вкусы. Полковник Мур отклонил наше предложение поужинать всем вместе, сославшись на полное отсутствие аппетита из-за нервного потрясения.
— Как ее друг, вы знали кого-то, с кем она встречалась? — спросила Мура Синтия.
— Вы подразумеваете — в любовном плане?
— По-моему, именно об этом сейчас идет речь.
— Минуточку, дайте подумать… Она встречалась с одним молодым человеком, не военным. С военнослужащими она предпочитала не заводить романов.
— Что это за молодой человек?
— Один парень по имени Уэс Ярдли.
— Ярдли? Начальник мидлендской полиции?
— Нет, нет. Один из его сыновей.
Синтия многозначительно покосилась на меня и задала следующий вопрос:
— И давно они начали встречаться?
— С тех пор как она появилась в гарнизоне. Роман их протекал довольно бурно. Вам не мешало бы побеседовать с этим человеком, вот что я вам скажу.
— Вы так считаете? Почему?
— Почему? Но это же очевидно! Они постоянно ругались и ссорились.
— Из-за чего же?
— Из-за… ну, она, например, жаловалась мне, что он грубит ей, плохо с ней обращается.
Меня это несколько удивило, и я переспросил Мура:
— Он с ней плохо обращался? Вы уверены?
— Да. Он подолгу ей не звонил, открыто встречался с другими женщинами, а с ней только тогда, когда ему хотелось.
Мне это было непонятно. Мне казалось, что все мужчины должны были бегать за Энн Кэмпбелл как собачонки.
— И почему же она терпела такое? — спросил его я. — Ведь она была такой привлекательной… — И дьявольски красивой, сексуальной, просто убийственной женщиной, из-за которой можно и умереть. Или убить ее самое, подумалось мне.
Мур понимающе улыбнулся уголками губ. Этот парень определенно выбивал меня из седла.
— Дело в том, что Энн Кэмпбелл нравились «плохие мальчишки», — пояснил он. — Стоило кому-то проявить к ней хотя бы чуточку внимания, как у нее пропадал к нему всякий интерес. Она считала таких мужчин слюнтяями и слабаками. Это касалось многих ее знакомых. Ее влекло к тем, которые ее внешне ни во что не ставили, помыкали ею. Именно таким и был Уэс Ярдли. Как и его отец, он служит в мидлендской полиции, строит из себя плейбоя и крутит романы со многими девицами. Он смазлив и не лишен определенного южного шарма. Этакий шикарный ловелас, а я бы сказал о нем — пройдоха и негодяй.
У меня это все еще не укладывалось в голове, и я спросил:
— И Энн Кэмпбелл встречалась с подобным типом в течение двух лет?
— Да, время от времени.
— Она обсуждала их взаимоотношения с вами? — поинтересовалась Синтия.
— Да, обсуждала.
— Как с психоаналитиком? Или с психотерапевтом?
— Да, я был ее лечащим врачом, — кивнул полковник, несколько удивленный такой проницательностью.
Я лихорадочно пытался собраться с мыслями после всего услышанного. Энн Кэмпбелл меня разочаровала. Даже увиденное в ее потайной комнате для утех не разозлило меня так, как неожиданное открытие, что у нее был сопляк-любовник, унижавший ее, и к тому же сыночек Берта Ярдли. Я был уверен, что Энн сама помыкала своими мужчинами и делала с ними все, что ей вздумается.
— Значит, вам о ней многое известно, — сказала Синтия.
— Полагаю, что да, — подтвердил он.
— В таком случае вы поможете нам составить ее психологический портрет.
— Помогу? — изумился Мур. — Да без меня вам и шагу не сделать, мисс Санхилл!
Я наконец взял себя в руки и спокойно заметил:
— Мне понадобятся все ваши записи о терапевтических сеансах с ней, полковник.
— Я не делал никаких записей. Это было главным условием.
— Но все же вы не откажетесь нам помочь? — спросила Синтия.
— Для чего? Она же мертва!
— Иногда психологический портрет убитой помогает воссоздать портрет убийцы, я хочу сказать, его образ. Я думаю, вам это известно.
— Я слышал об этом. Криминальная психология не моя область. Лично я считаю, что все это ерунда, не более. У нас у всех есть преступные наклонности, только у одних лучше действуют сдерживающие механизмы, а у других хуже. Уберите факторы контроля и получите убийцу. Во Вьетнаме я видел, как психически уравновешенные люди убивают младенцев.
На какое-то время все замолчали, погрузившись в собственные мысли.
— Но мы все же надеемся, — наконец сказала Синтия, — что вы, как ее поверенный, расскажете нам все, что вам известно о ней самой, ее знакомых, недругах и ее образе мыслей.
— Иного выбора у меня нет, насколько я понимаю, — вздохнул полковник.
— Именно так, — подтвердила Синтия. — Но мы надеемся на ваше добровольное сотрудничество, от чистого сердца. Ведь вы хотите, чтобы убийца ответил перед правосудием?
— Я хочу, чтобы убийца был найден, потому что мне просто любопытно узнать, кто бы это мог быть. Что же до правосудия, мисс Санхилл, я почти не сомневаюсь в том, что он сам считал, будто вершит справедливый суд.
— Что вы хотите этим сказать? — спросила Синтия.
— Я хочу сказать, что, когда насилуют и убивают женщину типа Энн Кэмпбелл, да еще под самым носом у ее отца, есть все основания считать, что у убийцы были для этого веские причины. Он хотел кому-то из них отомстить, либо самой Энн Кэмпбелл, либо ее папаше генералу. И при этом считал себя правым. — Полковник встал из-за стола. — Все это меня весьма огорчило. Я подавлен утратой. Мне будет ее очень не хватать. Так что прошу меня извинить…
Мы с Синтией тоже встали: как-никак он был полковником.
— Я хотел бы продолжить наш разговор завтра, — сказал я. — Вы меня заинтересовали, полковник.
Мур ушел, и мы сели.
Принесли еду, и я принялся за свой бутерброд.
— Как себя чувствуешь? — спросила Синтия.
— Нормально.
— Мне показалось, тебя расстроил выбор Энн Кэмпбелл своих любовников. Ты даже изменился в лице, когда он говорил об этом.
— Согласно инструкции, сопереживание с подозреваемыми, свидетелями или жертвами следователю противопоказано. Но иногда трудно сдержаться, — сказал я.
— А я не могу оставаться равнодушной к изнасилованным, — заявила Синтия. — Но обычно их хотя бы не убивают. А вот Энн Кэмпбелл убили.
Я промолчал.
— Признаться, мне знаком такой тип женщин, — продолжала Синтия. — Видимо, она получала садистское удовлетворение, заставляя страдать мужчин, которые не умели скрывать своих к ней чувств, и предавалась мазохистскому самоистязанию, отдаваясь мужчине, которому на нее наплевать. Вероятнее всего, Уэс Ярдли подсознательно угадывал это и неплохо играл отведенную ему роль бесчувственного самца. Возможно, она ревновала его, как самка, к другим женщинам, и скорее всего, на него не действовали ее угрозы найти себе другого любовника. Так что в этом ненормальном искусственном мирке, который сами же и создали, они поддерживали вполне нормальные отношения, устраивавшие обоих. По-моему, Уэс Ярдли не стал бы ее убивать.
— Почему тебе так кажется?
— Ну, мне приходилось сталкиваться с женщинами такого типа. Их довольно много, должна я тебе сказать.
— В самом деле?
— Представь себе. И мужчин такого склада тоже. Ты наверняка сталкивался с ними.
— Возможно.
— У тебя все характерные признаки усталости, — сказала Синтия. — Ты на глазах скучнеешь и тупеешь. Тебе нужно выспаться.
— Я в полном порядке. Ты позаботилась о номере?
— Да, — она открыла свою сумочку. — Вот ключ. Вещи, которые ты просил купить, в моей машине. Она не заперта.
— Спасибо. Сколько я тебе должен?
— Я занесу это в графу своих накладных расходов. Карл обхохочется, когда увидит счет за мужское нижнее белье. До гостиницы можешь дойти пешком, если не хочешь взять напрокат мою машину.
— Ни то ни другое. Поехали в военную полицию. — Я встал из-за стола.
— Тебе не мешало бы принять душ, Пол.
— Хочешь сказать, что от меня воняет?
— Даже такой спокойный парень, как ты, невольно вспотеет в августе в Джорджии.
— Хорошо. Запиши ужин на мой счет.
— Благодарю.
— И разбуди меня в двадцать один ноль-ноль.
— Непременно.
Я сделал несколько шагов по направлению к выходу, но потом вернулся к столику и сказал:
— Если у нее не было ничего общего с офицерами из гарнизона и она была без ума от мидлендского полицейского, тогда кто же эти ребята на фотографиях?