— А ты уверен, что это был свет не от автомобиля Энн Кэмпбелл?
— Нет, она подъехала раньше и без света фар. Итак, подъехал какой-то другой автомобиль, водитель увидел ее джип на шоссе, притормозил, выключил фары и вышел из машины. Вот что и заметила со своего поста Роббинс.
— И тот, кто подъехал, увидел на стрельбище Энн Кэмпбелл. Верно?
— Да, ведь увидел же ее сержант Сент-Джон. Было полнолуние, любой, заметивший брошенную машину, наверняка огляделся бы вокруг. На расстоянии пятидесяти метров невозможно было не разглядеть Энн Кэмпбелл на земле, тем более голую.
— Хорошо. И что он потом делает? Я имею в виду, этот человек?
— Он подходит поближе и видит, что она мертва. Тогда он бежит назад к машине, разворачивается и уезжает.
— Не включая фар.
— Вот именно. Рядовая Роббинс именно на это обстоятельство и обратила внимание. Ведь следующий свет на дороге она заметила только в четыре двадцать пять, от фар машины сержанта Сент-Джона.
— Не понимаю, почему тому человеку нужно было уезжать с выключенными фарами. И зачем он вообще их выключил, когда подъехал? Здесь что-то не сходится, Пол. Если бы я вылезала ночью из машины, я бы не стала выключать свет. И что это вообще за новое действующее лицо, и почему этот неизвестный не доложил о случившемся?
— Я могу только предположить, что Энн Кэмпбелл запланировала две встречи, чтобы дважды устроить такое представление. Может, одного раза ей было мало для удовлетворения своей буйной сексуальной фантазии.
— Это весьма сомнительно, но не исключено, — сказала Синтия.
— Давай пройдем тем же путем, которым шел напарник или насильник Энн Кэмпбелл, — предложил я, и мы вернулись к деревянному настилу и пошли по нему до пятого стрельбища.
— Вот здесь, в кустах, вполне может оказаться пластиковый мешок с ее одеждой, — сказал я.
— Ты тоже шизик? — странновато взглянула на меня Синтия.
— Осмотр места происшествия не дал результатов, собаки тоже ничего не обнаружили, следовательно, одежда должна быть в пластиковом мешке, скорее всего для мусора, и бросить мешок убийца должен был где-то подальше от места убийства. Мы можем вернуться утром и поискать в зарослях.
— Подожди! — воскликнула Синтия.
— В чем дело?
— Мы забыли про уборные! Нужно посмотреть на крыше!
— Черт подери, верно!
Мы вернулись к сортирам. Между ними стояли ячеистые стальные контейнеры для мусора, я перевернул один из них вверх дном, встал на него и подтянулся на руках на крышу мужской уборной. На гладкой покатой поверхности ничего не оказалось, но, встав на ноги, я заметил на другой крыше коричневый пластиковый мешок для мусора. Разбежавшись, я перепрыгнул на нее, поддел ногой мешок и следом за ним полетел вниз. Где-то в середине полета я вспомнил, чему меня учили в авиадесантных войсках, сделал кувырок в воздухе, подтянув к себе колени, и удачно приземлился на ноги.
— Все в порядке? — спросила Синтия.
— Все о’кей, доставай носовой платок.
Она вынула из кармана платок и, встав на колени, размотала провод, которым был закручен мешок, после чего осторожно раскрыла его и посветила внутрь фонариком. Нашим взорам предстала скомканная одежда, пара ботинок и белых носков. Обмотав руку платком, Синтия вытащила из-под этой груды кобуру с пистолетом на ремне и нагрудную пластиковую карточку офицера.
— Кэмпбелл, Энн Луис, — осветив ее, прочла она, бросила карточку обратно в мешок и распрямилась. — Старый трюк, — заметила она, кивнув на крышу сортира. — Описан во всех учебниках. Только зачем ему понадобилось прятать ее вещи?
— Похоже, за вещами собирались прийти, — подумав, сказал я.
— Кто собирался? Преступник? Или кто-то еще, нам пока неизвестный?
— Понятия не имею. Но мысль о третьем участнике этих событий мне нравится.
На шоссе вспыхнули автомобильные фары, и я сперва услышал, а потом и увидел приближающийся автомобиль оливкового цвета. Он остановился с работающим двигателем и зажженными фарами, и мы с Синтией одновременно потянулись к оружию.
Дверца со стороны водителя открылась, и мы увидели в кабине Билла Кента, вылезающего с пистолетом в руке и всматривающегося в нашу сторону, видимо, из-за света фонарика.
— Назовите себя! — приказал он, хлопнув дверцей.
— Бреннер и Санхилл, полковник, — откликнулся я, не решаясь шутить с вооруженным человеком.
— Я иду к вам, — помолчав, сказал он.
— Понятно. — Мы замерли на месте, дожидаясь, пока он приблизится на достаточное расстояние, чтобы разглядеть нас, и уберет свой пистолет в кобуру.
— Вы что тут делаете? — спросил Кент.
— Изучаем место преступления, Билл, — ответил я. — Сыщиков и преступников всегда тянет к нему, как вам известно. А что вы здесь делаете, хотелось бы узнать?
— Прошу без намеков, Бреннер. Я здесь по той же причине, что и вы, умники: хочу проникнуться ночной атмосферой на месте убийства.
— Оставьте роль сыщика мне, полковник. Вам бы следовало лучше позаботиться об охране места происшествия. Где ваши люди?
— Верно, следовало бы поставить здесь часовых. Но я распорядился, чтобы это место объезжал патруль.
— Пока я никого не встретил. Не могли бы вы все-таки вызвать сюда хотя бы двух человек?
— Хорошо, — кивнул Кент и спросил Синтию: — Почему ваша машина стоит возле поворота на пятое стрельбище?
— Нам захотелось прогуляться при луне, — ответила она.
Он было раскрыл рот, чтобы уточнить, почему именно охватило нас такое желание, но заметил мешок.
— А это что такое?
— Пропавшие вещи, — сказала Синтия.
— Какие такие вещи?
— Ее одежда.
Вид у Кента, как я заметил, оставался почти безразличным.
— И где вы это обнаружили? — спросил он.
— На крыше дамского туалета, — ответила Синтия. — Ваши ребята проглядели мешок.
— Видимо, так оно и было. И как вам пришло в голову заглянуть на крышу уборной?
— Сами не знаем.
— Вы закончили осмотр?
— Пока да.
— И что думаете делать дальше?
— Давайте встретимся и поговорим обо всем этом в ангаре на Джордан-Филд через час, — предложил я.
— О’кей, — согласился он. — Знаете, полковник Мур весьма расстроен вашим разговором.
— В таком случае ему следовало бы подать на меня рапорт, а не плакаться вам в жилетку. Вы хорошо его знаете?
— Энн говорила мне о нем. Итак, — взглянул он на часы, — через час.
— Да.
Мы расстались, он вернулся к своей машине, а мы с Синтией пошли по деревянному настилу, волоча за собой мешок.
— Ты не доверяешь ему, насколько я поняла, — произнесла Синтия.
— Раньше я ему верил. Мы с ним знакомы более десяти лет. Но теперь… Не знаю. Я его не подозреваю, но мне кажется, что он, как и все здесь, что-то скрывает от нас.
— Мне тоже так кажется. Словно бы мы приехали в маленький городок, где каждый знает секреты своих соседей, а нам известно, что в чулане спрятаны скелеты, но не известно, где этот чулан.
— Что-то в этом духе.
Мы подошли к машине, и я положил мешок в багажник.
Мы сели в машину, и Синтия включила мотор.
— С тобой все в порядке, солдат? — пожала она вдруг мое плечо. — Может быть, отвести тебя в госпиталь?
— Нет, лучше на обследование в школу психологических операций, — криво улыбнулся я. — У меня что-то явно не в порядке с головой.
Глава 17
Мы подъехали к школе психологических операций около одиннадцати вечера, и Синтия поставила машину напротив здания. Бетонные корпуса школы — серые и безликие — навевали уныние и тоску. Вокруг почти не было травы, несколько деревьев лишь подчеркивали убогость этого ансамбля, ко всему прочему еще и плохо освещенного. Почти все строения были погружены в темноту, и только два корпуса, по всей видимости, жилые, освещены. Горел свет и в комнате на первом этаже административного здания.
— Чем именно здесь занимаются? — спросила меня Синтия, когда мы вылезли из машины и направились ко входу в административный корпус.
— Здесь находится одно из подразделений школы специальных военных операций в Форт-Брагге. На самом деле это никакая и не школа, а лишь прикрытие.
— Прикрытие чего?
— Исследовательского центра. Здесь не обучают, а изучают.
— И что же здесь изучают?
— Мне думается, здесь изучают, как устроены люди и как их расстрелять, не всаживая в них пули. Работы носят экспериментальный характер.
— Звучит жутковато.
— Я с тобой полностью согласен. Достаточно ведь и обычных пуль и взрывчатых веществ, чтобы нагнать паники и безотчетного страху.
Из-за угла здания вывернул джип и осветил нас фарами. Из машины вылез капрал военной полиции по фамилии Страуд, отдал нам честь и спросил:
— У вас здесь какое-то дело?
— Да. Мы из службы криминальных расследований. — Я предъявил ему свое служебное удостоверение, которое он внимательно изучил, осветив фонариком.
— Так с кем вам здесь нужно встретиться, сэр? — поинтересовался он.
— С дежурным сержантом. Может быть, вы проводите нас к нему, капрал?
— Хорошо, сэр. Вы расследуете убийство Кэмпбелл?
— Вы угадали.
— Какой позор!
— Вы знали ее? — спросила Синтия.
— Да, мэм. Не так уж и хорошо, но мне случалось ее видеть здесь несколько раз по вечерам. Знаете, ведь здесь они часто работают допоздна. Милая была леди. Вы уже напали на след убийцы?
— Пока нет, — ответил я.
— Приятно видеть, что вы и ночью не прекращаете поисков.
Мы вошли в административное здание, где в комнате справа от входа сидел дежурный сержант. Сержант Корман. Завидев нас, он встал. Представившись, я сказал ему:
— Сержант, я бы хотел осмотреть кабинет полковника Мура.
Сержант Корман почесал затылок, покосился на капрала Страуда и ответил:
— Это невозможно, сэр.
— Отчего же? Проводите нас туда.
— Без санкции командования не могу, сэр, — стоял на своем сержант. — Здесь закрытый объект.
Ордера на обыск в армии практически не требуется, поскольку вне пределов военного суда он недействителен. Мне нужно было заручиться поддержкой кого-то из начальства гарнизона.