— Нет.
— Вы наводили справки относительно учебы Энн Кэмпбелл в Уэст-Пойнте? Не так ли?
— Наводил. А что, я проявил излишнее любопытство?
— В некоторой степени. Во всяком случае, мне так кажется.
Я покосился на Синтию и спросил:
— А вам об этом что-нибудь известно, полковник?
— Нет, кроме того, что меня спрашивают, почему вас вдруг заинтересовал этот вопрос.
— Кто это вас спрашивает, если не секрет?
— Этого я вам не могу сказать. Но вы наступили кому-то на больную мозоль, Бреннер.
— Похоже, вы желаете мне помочь?
— Мне думается, что вы с мисс Санхилл могли бы завершить данное дело наилучшим образом. Но у вас для этого не остается времени, поэтому я советую вам обезопасить себя. Наплюйте на закон.
— Мы с мисс Санхилл не преступники, а сыщики, полковник.
— Выговор — это лишь первая ласточка. Больше предупреждений не будет, следующий выстрел — прямо в сердце.
— Верно, только первым выстрелю я.
— Вы законченный дурак, Бреннер. Побольше бы нам таких. Вы уверены, что ваша напарница разделяет вашу позицию? Она понимает, чем это ей грозит?
— Я и сам-то не до конца это понимаю.
— Я тоже, но вы точно сунули свой нос не туда в Уэст-Пойнте. До свидания. — Полковник положил трубку.
— Хорошенькая история, — взглянул я на Синтию.
— Мы попали в самую точку, — произнесла она.
— Очевидно, — согласился я и связался по телефону с Грейс Диксон в Джордан-Филд. — Грейс, — сказал я, — мне только что сообщили, что к вам направляются люди из школы психологических операций. Мне кажется, они хотят забрать ее досье и компьютер.
— Я знаю, они уже здесь.
— Проклятье!
— Не волнуйся, — успокоила меня Грейс, — после нашего разговора я сделала копии всех записей. Пусть они забирают компьютер, пароль им все равно не угадать.
— Ты умница, Грейс, — воскликнул я. — Скажи мне ключевые слова.
— Их три: для личных писем, для списка друзей, их адресов и телефонов — и отдельно для ее дневника. Пароль для писем — «Неприличные заметки», для ее дружков — «Папочкины приятели» и для дневника — «Троянский конь».
— О’кей. Береги этот диск как зеницу ока.
— Он у меня у самого сердца.
— Прекрасно. Не расставайся с ним и ночью. Я тебе еще позвоню. — Я положил трубку и набрал номер Карла в Фоллс-Черч.
— Мне стало известно, что кое-кого огорчил, разозлил и напугал мой запрос относительно Уэст-Пойнта, — сообщил я ему.
— Откуда это тебе известно?
— Меня интересует, что вам удалось выяснить. И не одного меня, судя по всему.
— Пока ничего.
— Но это чрезвычайно важно!
— Я стараюсь.
— Тогда скажите, что уже удалось сделать.
— Послушайте, Бреннер, я не обязан отчитываться перед подчиненными.
— Согласен. Но я лишь просил вас добыть для меня немного информации, необходимой для дела.
— Я позвоню, как только у меня что-нибудь появится.
Синтия пододвинула ко мне записку, на которой было написано: «Разговор подслушивается?» Я кивнул. Голос Карла звучал действительно странновато. Я спросил его:
— На вас тоже насели, Карл?
Он ответил не сразу.
— Я нигде ничего не могу добиться, все двери захлопываются перед моим носом. Меня заверяют, что расследование можно завершить и без этой информации.
— Хорошо. Спасибо за попытку помочь нам.
— Жду вас у себя завтра или послезавтра.
— Замечательно. Раз уж вам не нужно тратить время на мой запрос, не могли бы вы устроить для нас с мисс Санхилл отпуск на месяц? Вместе с оплаченным билетом до места по моему усмотрению.
— Пентагон только об этом и мечтает.
— И изымите этот чертов выговор из моего личного дела, — сказал я и положил трубку.
— Что происходит? — спросила Синтия.
— Я думаю, мы открыли ящик Пандоры, достали из него коробку червей и кинули ее в осиное гнездо.
— Повтори, пожалуйста.
Но я не стал этого делать.
— От нас открестились, — сказал я, — но мы справимся и без посторонней помощи.
— По-моему, у нас просто нет выбора. Но все же меня интересует, что произошло тогда в Уэст-Пойнте.
— Карл уверяет, что ничего особенного.
— Карл меня огорчил, — помолчав, сказала Синтия. — Я была о нем лучшего мнения. Я не думала, что он так легко откажется от расследования этого преступления.
— Я тоже.
Мы еще несколько минут обсуждали, что предпринять в отношении нашего запроса о неординарном происшествии во время учебы Энн Кэмпбелл в Уэст-Пойнте, затем я взглянул на часы и сказал:
— Поехали на Бетани-Хилл.
Мы направились было к выходу, но в дверь постучали, и в кабинет вошла специалист Бейкер. В руке у нее был листок бумаги. Она села за мой рабочий стол и уставилась на этот лист. Затем она подняла голову и уверенным тоном произнесла:
— Настала пора раскрыть карты: я уоррент-офицер СКР Кайфер. Нахожусь здесь в легендированной командировке по личному заданию полковника Хелльманна. Вот уже два месяца я расследую дело о злоупотреблениях в подразделении транспортной полиции. Дело в общем-то пустяковое, но полковник Кент в нем не замешан. В связи с убийством полковник Хелльманн приказал мне стать вашим секретарем. И я им стала.
— Вы не шутите? — удивленно взглянула на нее Синтия. — Вы действительно шпионили за нами на полковника Хелльманна?
— Я не шпионила, а помогала вам. Это обычная практика.
— Это так, но мне это неприятно, — заметил я.
— Я вас ни в чем не упрекаю, но согласитесь, это дело чревато серьезными последствиями, поэтому у полковника Хелльманна были основания для беспокойства, — сказала Хайфер.
— Полковник Хелльманн только что подложил нам большую свинью, — заявил я.
— За два месяца, что я здесь, я слышала немало сплетен о связи полковника Кента с капитаном Кэмпбелл, — невозмутимо продолжала уоррент-офицер Кайфер. — Я вас уже информировала об этом. Слухи эти были не беспочвенны, но я не сообщала о них Хелльманну, потому что не в моих правилах портить людям личную жизнь. Злоупотреблений по службе я за ним не замечала, а сплетни — еще не основание для рапорта. Но теперь мне стало ясно, что все это имеет непосредственное отношение к убийству.
— Однако ни о чем ином, кроме как о его глупости, это не свидетельствует, — заметила Синтия.
Мисс Кайфер пожала с сомнением плечами и протянула мне лист бумаги:
— Несколько минут назад мне позвонили из Фоллс-Черч и велели раскрыться перед вами, после чего ждать экстренного сообщения по факсу. Вот оно.
Сообщение было предназначено для нас с Синтией и строго секретно. Я зачитал его вслух:
«Как я уже сказал по телефону, все мои запросы относительно Уэст-Пойнта наткнулись на стену молчания. Тем не менее я позвонил одному нашему бывшему сотруднику, работавшему там в интересующий нас период, и тот сообщил мне следующее. Летом между первым и вторым годами обучения курсанта Кэмпбелл в академии она была госпитализирована в частную клинику, где пробыла несколько недель. По официальной версии, она получила травму во время ночных учений в военном тренировочном лагере „Бакнер“. Однако мой источник, пожелавший остаться анонимным, сообщил мне, что уже на следующий день после этого происшествия генерал Кэмпбелл срочно прилетел из Германии. Источнику удалось воссоздать по слухам следующую картину случившегося. В августе того года, находясь на тренировочных сборах в лагере, курсанты участвовали в ночных учениях в лесу, и случайно, либо по чьему-то злому умыслу, курсант Кэмпбелл оказалась вдруг одна в окружении пяти или шести мужчин, курсантов или инструкторов из 82-й воздушно-десантной дивизии. Распознать их она не могла из-за темноты и камуфляжной краски на лицах. Мужчины схватили Энн Кэмпбелл, раздели ее, привязали ей руки и ноги к палаточным колышкам и изнасиловали. Что было дальше неизвестно, но можно предположить, что насильники припугнули ее на случай, если она вздумает жаловаться, после чего отвязали и скрылись с места преступления. Она объявилась в лагере лишь на рассвете, растрепанная и в истерике, и была доставлена в армейский госпиталь, где получила первую помощь в связи с легкими ушибами, порезами и общим переутомлением. В медицинской карте никаких записей об изнасиловании нет. Как только прибыл генерал Кэмпбелл, ее тотчас же перевезли в частную клинику. Никто не был арестован, никаких мер принято также не было, ради сохранения репутации академии дело замяли, а курсант Энн Кэмпбелл в сентябре приступила к занятиям. По слухам, генерал оказал на дочь нажим, убедив ее не давать этому делу хода; возможно, он сам подвергся давлению со стороны высшего командования. Такова суть этой истории. Сообщение по прочтении немедленно уничтожить. Желаю успеха. Хелльманн».
— Теперь все проясняется, не правда ли? — заметила Синтия.
Я молча кивнул.
— Вы знаете, кто ее убил? — спросила Кайфер.
— Нет, — ответил я, — но теперь нам понятно, почему она оказалась ночью на стрельбище.
Синтия взяла сообщение и опустила его в бумагоизмельчитель.
— Значит, вы мечтаете стать детективом? — спросила она Кайфер.
— Детективом хотела стать рядовая Бейкер, — несколько растерянно ответила та.
— Вот пусть рядовая Бейкер и остается пока секретарем-машинисткой. Детективы нам здесь не нужны.
— Так точно, мэм, — сказала Кайфер, вновь превращаясь в рядовую Бейкер. — Но я буду держать ушки на макушке.
— Постарайтесь.
— Скажите полковнику Кенту, — обратился я к Бейкер, — что я прошу обеспечить явку полковника Мура ко мне по первому моему требованию. Пусть он пока не покидает пределов гарнизона.
— Будет сделано, сэр.
Мы с Синтией покинули через черный ход здание военной полиции и незаметно для газетчиков прошли на автостоянку.
— Сейчас моя очередь вести машину, — сказал я Синтии.
Она улыбнулась, я достал ключи, и мы сели в мой «блейзер».
— Карл все-таки порядочная сволочь, — заявил я по дороге на Бетани-Хилл.
— Он перехитрил-таки нас, — рассмеялась Синтия.