– А нам можно здесь находиться? – спросила я у карда, с опаской косясь на бравого вояку, который так же настороженно смотрел на нас.
– Марони – свободный город. А мы выглядим вполне добропорядочными гражданами.
– Особенно ты. – Я кивнула на длинный меч в обтянутых черной кожей ножнах.
– Оружие тут может носить любой взрослый мужчина, – заметил он. – А при желании и женщина. Его нельзя брать только на личную аудиенцию с особами королевской крови и в храм.
– В храм Омсты можно, – блеснула я знаниями местных традиций.
Пройдя несколько кварталов, мы свернули налево.
– Там, – указал в противоположную сторону мой провожатый, – дворец герцога Катара. Но посмотришь на него в другой день. Сейчас нам нужно в канцелярию ордена.
– В канцелярию? Не в школу?
– Школа находится за городскими стенами. Герцог справедливо полагает, что соседство с несколькими сотнями недоученных магов может неблагоприятно сказаться на состоянии построек и самочувствии жителей. А нам – именно в канцелярию, где располагается приемная комиссия.
При словах «приемная комиссия» я вспомнила троицу колдунов из Сараста, и по телу пробежала нервная дрожь. Пробежала и скрылась в неизвестном направлении. Поэтому, когда Эн-Ферро спросил меня, волнуюсь ли я, ответила почти честно: нет.
– И правильно. Главное – придерживайся легенды.
Сейчас, дайте в образ войду. Я юная наивная девушка из саатарской глубинки. Мой любящий братец привез меня в эту прекрасную страну, полную дружелюбных улыбчивых людей, чтобы я стала настоящей волшебницей и принесла пользу своей семье, стране, ордену и лично императору. Интересно, стоит включить в список короля независимого Кармола?
– Не перегибай палку. – Лайс внимательно следил за метаморфозами моего сознания.
В отличие от действий, направленных вовне, то, что я делала внутри своей головы, удавалось мне гораздо лучше. И придуманные мною картинки даже такой талантливый «чтец»? как магистр Пилаг с трудом отличал от настоящих воспоминаний.
– Так лучше? – Я сбавила патетический надрыв.
– Значительно.
Я представляла очередную волшебную башню или невероятной красоты дворец, но канцелярия маронского отделения ордена магов располагалась в официально сером здании, отделенном от кварталов знати парком. Ни дивной музыки, ни миллиардов радуг. Только табличка. Даже охраны нет.
Но войдя в распахнутые ворота, я поняла, что ошибалась: по спине пробежал холодок, а Эн-Ферро чуть заметно поморщился – все-таки вход охранялся.
– Они «заморозили» оружие, – шепнул мне мужчина. – Теперь и скальный тролль не сможет вытащить мой меч из ножен.
А меня, видимо, просто обыскали.
По дорожке, мощенной серым камнем, мы подошли к высокой деревянной двери. Можно было бы сказать, что она распахнулась перед нами, как по волшебству, но думаю, любые «как» здесь не уместны.
– Назовите ваши имена и цель визита!
Громкий, лишенный эмоций голос прозвучал не с потолка – он принадлежал сидевшему за конторкой мужчине средних лет. В этом человеке все было средним: возраст, рост, бесцветное незапоминающееся лицо, невзрачная одежда.
– Имена и цель визита! – повторил он.
Я, как и положено скромной девушке? растерялась, причем абсолютно искренне. Ответил за нас обоих кард.
– Лайс и Галла Эн-Ферро, из Дубрав, что на эльфийском Саатаре, – сказал он имитируя выговор колонистов. – Наш колдун сказал, что у моей сестры дар есть и ей учиться надобно. Я ее и привез.
– Привез? – В бесстрастном голосе послышалось сомнение. – С Саатара?
– С Саатара, – подтвердил мой назывной брат и решил дополнить: – Из Дубрав мы лесом пошли да Гивра. От Гивра до Мискана плыли на корабле. В Мискане взяли фургон и ехали по Северному тракту через Савр, Бруг, Желтую косу…
Когда он назвал четырнадцатое из пройденных нами селений, вопрошавший не выдержал:
– Магистр Триар примет вас.
Одна из выходивших в полукруглый холл дверей открылась.
Эн-Ферро пошел первым, а за ним нерешительными шажками засеменила я.
Магистр оказался худым и сутулым стариком с жуткими приторно-слащавыми манерами.
– Здравствуйте, здравствуйте, миленькие. Далеко вы забрались. Я магистр Триар. А ты, моя хорошая?
– Галла.
– Галла. – Он словно пробовал имя на вкус. – Эльфийское имя? Красивое. И сама ты девочка хорошая. Хочешь учиться у нас, Галла?
Я, не поднимая глаз, кивнула: очень-очень хочу, добрый дяденька колдун.
– Вот и ладненько. Я вижу, у тебя получится. Но не могла бы ты мне что-нибудь показать? Ты же пробовала сама? Зажигала огонь? Кидала камешки? Может, воду грела или замораживала?
– Я свечку потушить могу, – выдавила я, покраснев по-настоящему.
– Свечку? – Маг скривился с таким пренебрежением, словно ожидал от меня способности гасить вулканы. – Ну хоть бы и свечку.
Он и бровью не повел, а одна из свечей в канделябре на заваленном книгами и свитками столе загорелась.
Я сосредоточилась. Нужно собрать силу в комочек и оттолкнуть его в сторону пламени, поток энергии собьет огонь с фитилька, и свечка погаснет. Это в теории. А на практике я уже вторую минуту пялилась на свечу, которая становилась все меньше и меньше.
– Она волнуется, – вступился за меня брат. – Дома у нее выходило.
– Дома и стены помогают, – ответил маг известной по всему Сопределью поговоркой.
Я снова не заметила, что он сделал, но свеча погасла.
– Дар у вашей сестры есть, – продолжил он, обращаясь мне за спину. – Но этого недостаточно для поступления в нашу школу. Понимаете ли, юноши и девушки, приходящие к нам, уже могут контролировать силу, чувствуют источник. Она же не способна и на простейшие действия. Чтобы обучить ее, потребуется много времени, а результат, боюсь, будет незначительным.
Вместо сюсюкающего старикашки перед нами стоял серьезный и знающий чародей.
– Так что же, я зря ее столько вез? – опешил Лайс. – Пожалуйста, возьмите ее. Вы не пожалеете! У нас деньги есть.
Старик покачал головой:
– Способности за деньги не купишь.
Опять! Меня опять не приняли! И в этот раз было еще обиднее: теперь мне отказывали не из-за саатарских предков и предположительно острых ушей. Меня не брали, потому что усмотренный Рошаном дар оказался капелькой с гулькин нос.
– Возьмите ее, – не унимался Эн-Ферро. – Она умница, у нее получится, вот увидите. Хоть прислужницей в классы возьмите. Она посмотрит, научится. Или на кухню куда. Только при школе оставьте.
На кухню? Прислужницей? В гробу я видала такое обучение!
Я всем телом развернулась к карду. Слов, которые я выучила, путешествуя с Каином и его командой, вполне хватило бы, чтоб сказать ему все, что я думаю о его идеях.
– Прислужницей?! – разом разрушая образ колониальной скромницы, завопила я. – Да ты… Да тебе…
В последний момент я сдержалась от применения орочьего диалекта – стыдно было перед Триаром.
– Да чтоб тебя… приподняло и шлепнуло!
И в тот же момент Лайса действительно приподняло над уровнем пола и весьма ощутимо об этот самый пол шлепнуло.
– Ой!
За моей спиной раздалось старческое покашливание, сменившееся довольным смешком:
– Хорошо. Очень хорошо.
– Что ж тут хорошего? – спросил Эн-Ферро, поднимаясь на ноги и потирая ушибленный зад.
– Хорошо, что ваша сестрица обошла меня своим вниманием, – уже открыто захихикал старик.
Я развернулась к нему, давая понять, что могу исправить эту ошибку.
– Вы приняты, милая моя. Можете пойти к магистру Келаю, вы видели его на входе, он выпишет все необходимые бумаги.
Когда я, все еще шокированная произошедшим, шла к выходу, он все так же хихикал, потирая руки:
– Маг слова. Это же надо, маг слова!
– Ты хотел пристроить меня на кухню? – накинулась я на Лайса, едва выйдя из канцелярии.
– Как вариант. Но в первую очередь – хотел тебя разозлить.
– Зачем?
– Мне обычно помогает.
Мне тоже помогло, Эн-Ферро до сих пор кривится при ходьбе.
– Лайс, а что значит маг слова?
Он пожал плечами:
– Точно не скажу. В каждом мире свои особенности классификации волшебства. Здесь, скорее всего, имеется в виду способ обращения к источнику. Маг слова – это тот, кто для выполнения каких-либо действий пользуется речью, словом.
– Так мне что, теперь даже для того, чтоб свечу эту дурацкую задуть, придется орать: «Да чтоб тебе потухнуть!»?
– Не думаю, у тебя ведь получалось и так. Но в любом случае это лучше, чем быть инструментальщицей.
Чего?
Кард поймал мой недоумевающий взгляд и поспешил пояснить:
– Инструментальная магия – это когда волшебник не способен работать напрямую с источником и для создания заклинаний использует инструменты, всевозможные артефакты-проводники.
– Колдует с помощью волшебной палочки и летает на метле? – вспомнила я сказки.
– Точно. Еще есть магия жеста. Это, сама понимаешь, что. Зачастую волшебники пользуются всеми способами – это дает более ощутимый результат: выговариваешь формулу, сопровождаешь ее нужным пассом и усиливаешь, проводя через какой-нибудь амулет. С некоторыми заклинаниями только так и работают.
– Лайс, а если без этой мишуры? Ты же видел, как Триар свечку зажег – ни слова, ни жеста.
– Если без мишуры – это уже высший класс. Магия духа. Но основы человеческой магии при любом виде воздействия одни и те же. И именно этим основам тебя станут учить. А пока ты не погрузилась с головой в омут чародейской науки, нам нужно разобраться с проблемами насущными. Где жить, например.
– А где жить?
– Если очень устала, то эту ночь можно провести в гостинице. Но если остались силы, до вечера успеем решить и вопрос с жильем.
Так как силы остались, вопрос начали решать немедленно. Перво-наперво забрали фургон и снова покинули город, но уже через Портовые ворота. Предварительно проехались по узким грязным улочкам мимо обшарпанных забегаловок и покосившихся домиков. Несколько раз Эн-Ферро вынужден был тормозить керов и слезать на землю, чтобы оттащить с дороги неподвижное тело местного забулдыги или объяснить представительницам древнейшей профессии, бесцеремонно заступавшим нам путь, что в настоящее время в их услугах не нуждается. Путешествие в окрестностях маронского порта оказалось поучительным и наглядно продемонстрировало мне, что в подобных мирах и проблемы подобные. А то после прогулки по торговым и студенческим кварталам аристократического района и таинственной канцелярии я почти поверила, что попала в сказку.