Огненные буквы, вспыхивавшие на сером камне, потухли. Рошан тряхнул головой и зажмурил начавшие слезиться глаза: читать тайные тексты – задачка не из простых.
– И из-за этого весь переполох?
Гвейн согласно кивнул.
– Ты тоже веришь, что девочка несет угрозу?
– Угрозу? – Хранитель Тара брезгливо поморщился, показав пожелтевшие от старости клыки. – Ты нашел в тексте что-то говорящее об угрозе?
– Прямо – нет, но…
– Прямо, криво. Все это домыслы. А пророчества для того и пишутся, чтобы исполняться, а иначе какой в них смысл? Кстати, видел я вчера твою девочку…
– Видел? – встрепенулся Рошан.
– Хотел убедиться, что это она.
– И?
– Да. Она дочь Кира. Тебе стоило рассказать мне о ней раньше.
– Кир не хотел, чтобы кто-либо из драконов был в курсе.
– Кир знал о пророчестве и понимал, как оно будет истолковано, проведай другие старейшины о ребенке. Он и к тебе рискнул обратиться лишь потому, что считал, что у тебя нет шансов в ближайшее время войти в совет и ознакомиться с тайными текстами.
– Но если пророчество доступно только старейшинам, как Кир узнал о нем?
– Так же, как и ты, я показал. Кир вряд ли стал бы этим хвалиться, но я готовил его в совет, себе на замену. Так что он читал не только это.
– Кира – в совет? – не поверил услышанному младший дракон.
– А что тебя удивляет? Считаешь, он был бы плохим старейшиной?
– Нет. Но я думал…
– Что в Великом Круге восседают лишь старые трухлявые пни, вроде меня или Алана?
– Я хотел сказать, что Кир был хорошим драконом. Самым лучшим. Но ведь для того, чтобы стать старейшиной, нужно еще и обладать Качеством. У Кира было такое Качество?
– У него была масса качеств. И Качество у него было. А то, что ты этого не знал, не удивительно: непосвященному сложно увидеть осколки.
– Осколки?
– Мы, старики, называем это так: осколки Изначальной силы. Считается, что те, кто был прежде нас, владыки, построившие врата, обладали невероятной силой, сочетающей в себе всевозможные таланты. И эту силу, разбитую на тысячу осколков, они передали нам, драконам. Каждый такой осколок уникален, каждое Качество – особое. Одно вызывает почтение и страх, как способность Алана лишать Хранителей их магии. Второе кажется ненужным, как моя способность читать и толковать древние тексты. Качество Джайлы – находка для совета. Это так важно, видеть суть вещей и событий. Кадм – Хранящий Кровь, дракон, способный творить чудеса с живой материей, Дивер – Вершитель Нового, и его таланты простираются в сфере создания необычайных устройств и механизмов. Но как бы то ни было, в совершенстве Качество проявляется лишь у драконов, прошедших полную инициацию и занявших место в совете. Они же и могут рассмотреть осколки в других. А впервые Качество дает о себе знать, хоть и в незначительной степени, после того, как дракон становится Хранителем.
– Гвейн, прости, но тебе известно, как называют тебя между собой драконы?
Старик поморщился. Сказочником, он знал.
– Я спросил тебя о Кире, – продолжил Рошан, – а ты прочел мне целую лекцию о Качествах.
– Хочешь знать, какое было у Кира?
– Если можно.
– Нельзя. И смысла теперь нет. Ты же ради девочки ко мне пришел? Хотел узнать причины, по которым твой друг велел ее прятать, и узнал. О чем теперь хочешь спросить?
– О многом, – нахмурился Хранитель Земли. – Если Кир знал о пророчестве и знал о том, что Кадм о нем знает, то зачем он рассказал ему о ребенке? Мне кажется, в твоем рассказе много нестыковок, старейшина.
– Нет тут никаких нестыковок. Кадм – Хранящий Кровь, и только к нему Кир мог обратиться за помощью. Видимо, возникли какие-то осложнения во время беременности, и твой друг хотел получить информацию о событиях того периода, когда пророчество еще не было написано, когда у драконов и людей еще рождались общие дети. Он искал что-то, что могло бы ему помочь: медицинские записи, рекомендации – не знаю, я ведь всего лишь Хранящий Слово. Знаю только, что Кадм отказал ему. Они поругались, Кир заперся на Алеузе, а Кадм выступил с заявлением в совете.
– И что постановил совет?
– Совет постановил не предпринимать никаких действий и дождаться естественного исхода. Три голоса против двух.
– Кадм и Дивер?
– И Дивер. Круговая порука, – вздохнул старик. – Идеи этих двоих обычно не находят одобрения у других членов совета, так что они волей-неволей держатся друг за друга. И теперь снова. Даже не знаю, что они способны натворить, если смогут подобраться к твоей девочке.
– Есть еще кое-что, чего я не могу понять. – Рошан нервно расхаживал по огромному каменному залу. – Откуда они о ней узнали? В смысле – сейчас, через столько лет? Если я правильно понял, после смерти Кира все должны были поверить, что ребенок, если он и родился, остался в одном из его миров. Проследить за Киром в его последний приход на Землю они не могли, это точно, так что…
– Точно? – прищурился Гвейн. – Я бы не был так уверен. У Дивера были идеи на этот счет, и не думаю, что он от них отказался. Хотя тот прибор появился, кажется, уже позже.
– Прибор? Какой прибор? – заинтересовался Хранитель Земли.
– Не лезь раньше времени в дела совета! – осадил его Гвейн. – Я говорю, что Дивер мог увидеть твою подопечную в момент перехода, и скорей всего, так оно и было – именно тогда у этой парочки возникли первые вопросы. А я по неосведомленности дал на них не совсем те ответы, которые могли бы развеять их подозрения. К тому же они и раньше могли на нее внимание обратить, когда она на станции у тебя работала. Не слишком ты ее и прятал.
– Я-то прятал, – смутился Рошан. – Пока у нее способности открывающей не проснулись. А открывающую к вратам не пустить, сам знаешь, нелегко. Кто бы подумал, что так получится?
– Как раз, если подумать, можно и догадаться, кем станет ребенок Хранителя врат и идущей. Открывающей. Да еще какой! Не удивлюсь, если она и карду твоему в самом деле Свайлу откроет. Но это еще не скоро, силы у нее пока не те. Пусть учится, а там видно будет. Как бы то ни было, на Таре твоя Галла в безопасности.
– Не уверен. Во-первых, эльф этот – слишком уж он не вовремя появился. А учитывая то, что Дивер ею интересуется…
– Брось! С Иолларом мы уже решили: ситуация на Эльмаре для него сейчас и впрямь не лучшая, да и с Лайсом они познакомились задолго до ее рождения.
– А во-вторых, не нравится мне то, что затевается на Таре. Неспокойно у тебя там становится, Гвейн.
– А где сейчас спокойно? – флегматично отозвался старейшина. – Ты лучше подумай, куда она после пойдет.
– Подумаю, – кивнул Рошан. И помявшись, задал все же вопрос, ради которого, собственно, и пришел: – Может, все-таки пустишь?
– Не сейчас. Сейчас я бы предложил тебе закончить разговор о Качествах.
– Разве он не закончен?
– Не думаю. Например, я бы с удовольствием обсудил с тобой тот случай, когда ты чудом остался жив, прорвав грань в Междумирье. Думал, никто ничего не заметил? Да не волнуйся ты, дело прошлое, ничего тебе, экспериментатору, не будет. А вот как тебе это вообще удалось – вопрос интересный…
Галла
Теории у меня сегодня не было, весь день провела с наставником Марко. Повторяли то, что я успела изучить за эти два месяца. Вроде бы уже неплохо получается. С простейшей стихийной магией вообще никаких проблем: оказалось, что в шутки Эн-Ферро затесалась-таки доля истины – я действительно универсал. Причем абсолютный! Абсолютней не бывает: Огонь, Вода, Воздух, Земля – все мое! Десяток тестов прошла, чтобы выявить хоть какое-нибудь смещение к одной из первозданных сил – ни фига! Аб-со-лют-на-я!
Обычно, когда я начинаю задаваться по этому поводу, мой нудный кошачий магистр щелкает меня по носу и заявляет, что моей личной заслуги в этом нет: мол, всему виной кровь предков-драконов. А как по мне, то очень даже есть. Не зря же я столько сил и времени трачу на разбор плетений, чтение мудреных трактатов и выписывание замысловатых символов? Сегодня вот снова под утро легла, зато разобралась с формулами объединения Воздуха и Огня. Теперь можно будет белье сушить, а можно будет в случае чего и мясо без костра пожарить.
Еще год в таком же темпе, драконья кровь плюс неистребимая тяга к знаниям – я выучусь и стану величайшей волшебницей Сопределья. Тогда даже Лайс не посмеет обзывать меня Галчонком, а станет именовать как-нибудь особо почтительно. Например, великой повелительницей стихий. Хотя наставник утверждает, что так не бывает.
– Стихию, Галла, нельзя подчинить, – вещает он. – Управление первозданными силами в общепринятом смысле невозможно. С ними можно взаимодействовать, отыскать точки соприкосновения, подобрать некий подход, при котором они станут тебе не слугами – это ни в коем случае, а верными товарищами, готовыми прийти на помощь, выполнить не приказ, но просьбу. Повелевание стихиями – красивые слова, придуманные менестрелями. Можно повелевать вещью, можно даже человеком, его поступками и мыслями, но стихиями – никогда!
Умный он, еще бы я его слушала. Так нет, голова, как назло, другим занята.
– Простите, тэр Марко, вы однажды говорили, что у вас есть какой-то комплекс физических упражнений. Не могли бы вы мне его дать?
– Что? – выпучил глаза Медведь. – Какое отношение это имеет к нашей теме?
– Никакого, – согласилась я. – Просто я тут пытаюсь освоить навыки владения мечом, а мой… мм… учитель говорит, что у меня подготовка недостаточная: растяжка плохая, плечи слабые, а кисть вроде как недостаточно подвижная.
– И все? – ухмыльнулся маг. – Да твой учитель тебе просто льстит! Я бы сказал, что ты вообще хилая.
Я? Хилая? Ну знаете ли!
Хотя, пожалуй, да, есть немного. Я и на Земле со спортом не дружила, а на Таре еще и отощала, так что, видимо, хилая – это про меня.
– И что теперь делать?
Он почесал голову, взъерошив волосы:
– Сам не знаю, комплекс-то у меня на парня расписан. Могу его тебе, конечно, дать, но попозже – пересмотрю кое-что, лишнее уберу. Только учти, времени с этими тренировками уйдет больше.