Он смеется, пытаясь подтолкнуть меня к своей кровати.
– Я давно думал об этом.
– Я тоже.
Драксен прижимает меня спиной к стене. Его руки лежат на моих плечах. Мне удается поднять ноги, упереть их ему на живот и пнуть, используя стену в качестве опоры. Это заставляет Драксена отшатнуться на несколько футов назад.
Я больно приземляюсь на пол. В мыслях всплывает день, когда Драксен допрашивал меня в этой комнате. На полу все еще остались засохшие пятна моей крови. Драксен бил меня снова и снова, пытаясь заставить сообщить ему местонахождение убежища короля пиратов.
Я всегда придерживалась правила «око за око».
Я бью капитана «Ночного путника» правым кулаком в лицо. Мне больше не нужно сдерживаться. Я вкладываю в удар всю силу, что у меня есть. Жгучая боль в костяшках пальцев говорит, что я ударила сильно и точно. После того, как я, так долго сдерживаясь, сидела взаперти, это блаженство. Болезненное блаженство.
Драксен корчится от боли. Он не успевает понять, что происходит, когда я посылаю второй удар уже левым кулаком.
– Как тебе, Драксен? – шиплю я. – Не волнуйся, мы еще не закончили.
Он рычит, стараясь разглядеть меня перед собой. Приблизившись, пират пытается ударить меня. Я быстро уворачиваюсь, и два удара спустя Драксен валится на пол.
Из него вырывается несколько измученных проклятий.
Я все еще не закончила.
– Ты угрожал подстричь мне волосы. Что за мерзавец способен на подобное? Как насчет того, если я отрежу что-то тебе, Драксен?
Он делает большой, судорожный вдох. Конечно, от такой угрозы ему захочется позвать на помощь, но я не могу этого допустить. Один быстрый удар в лицо, и капитан «Ночного путника» теряет сознание.
Я достаю нож из сапога. Что же мне отрезать?
Ухо? Палец? Что-нибудь ниже?
От этой мысли я съеживаюсь. Слишком отвратительно. Возможно, мне следует воткнуть кинжал ему в сердце и покончить с этим.
Но голос Райдена снова звучит в моих ушах:
«Пожалуйста, не убивай его».
У меня никогда не было брата. Не знаю, как бы я к нему относилась. Особенно будь он похож на Драксена. Думаю, что все равно убила бы его.
Какое мне дело до того, что думает Райден? В итоге он единственный, кто будет страдать. Драксен ничего не почувствует, а пираты под его началом всегда смогут найти себе другой корабль. Большинство из них все равно больше преданы Райдену, чем своему капитану. Господи.
Джескора рядом нет, чтобы отомстить. Но вот Райден может. Скорее всего, он даже способен собрать собственную команду.
Я не боюсь.
Я встаю на колени и только тогда понимаю, что смотрю на кинжал.
Райден позволил мне оставить его. Уже давно этот парень знает, что у меня есть оружие. Но он доверился мне, решил, что я не стану использовать его без большой надобности. Райден подарил мне что-то для защиты. Он забрал у меня все остальное, но позволил сохранить этот единственный знак доброй воли.
И он поверил, что я не убью его брата?
Какой дурак.
Я нависаю над грудью Драксена, представляю, как нож погружается внутрь, представляю сопротивление кожи и внутренностей, слышу звук лезвия, скользящего между ребер.
Но сколько бы я ни думала об этом, не могу заставить свою руку опуститься вниз.
Как бы я ни старалась не поддаваться влиянию Райдена, я не могу убить его жестокого брата.
Я лишила жизни сотни людей. Почему не могу сейчас?
Проклятый Райден.
Я пытаюсь оправдать собственную слабость тем, что не хочу тратить время на убийство. Конечно, я потратила достаточно времени, сидя здесь и размышляя об этом. Но это не имеет значения.
Мне нужно заполучить карту.
Я должна найти Райдена.
Глава 16
Я ОСТОРОЖНО ВЫГЛЯДЫВАЮ из каюты Драксена.
С того места, где я стою, никого не видно, но уже темнеет, так что трудно определить точно. У штурвала никого, потому что в данный момент мы не плывем. Драксен выжидает, вероятно, разрабатывая какой-то план проникновения в крепость моего отца. Если еще этого не сделал. Что бы он ни планировал, ничего не выйдет. У моего отца повсюду разведчики. Возможно, они уже заметили корабль.
Мы проплывали мимо маленьких пустых островов, которых много в этой части океана. Мой отец выбрал в качестве места встречи один из самых больших. До него, должно быть, несколько часов плавания.
Я добираюсь до главной палубы и еще раз осматриваюсь. Замечаю какое-то движение по левому борту. Сделав несколько шагов, я понимаю – это Райден готовит лодку.
– Ты убила его? – первое, что он спрашивает.
– Удивительно, но нет. Всегда пожалуйста.
– Спасибо. Это значит для меня больше, чем я могу выразить словами.
Я пожимаю плечами.
– Это для меня? – спрашиваю я, указывая на лодку, которую он спускает на воду.
– Да. Я приказал команде уйти на нижнюю палубу. У тебя достаточно времени, чтобы добраться до замка твоего отца. Единственное, о чем я прошу, – дай нам фору, прежде чем говорить королю пиратов, где видела «Ночной путник» в последний раз.
– Если пошлю за вами отца, никакая фора не поможет. Единственная причина, по которой вы все еще живы, заключается в том, что он никогда вас и не искал.
Райден отрывает взгляд от веревки в своих руках.
– Что ты имеешь в виду? Хочешь сказать, что…
– Мой захват был всего лишь уловкой.
Взгляд, который он бросает на меня, стоит сказанного.
– Но я думал, ты решила извлечь максимум пользы из своего похищения, поэтому начала обыскивать корабль, как только прибыла.
– Боюсь, что ты ошибся. Я с самого начала планировала быть похищенной. Так приказал мой отец.
Райден в замешательстве.
– Зачем королю пиратов посылать свою единственную наследницу на такое опасное задание?
– Потому что только я могла с этим справиться. У меня есть определенные способности, которых нет у других.
Райден отпускает веревку. Должно быть, лодка уже достигла воды.
– Ты используешь их и сейчас? Вот почему я себя так веду – помогаю тебе и прочее?
– Будь это так, ты бы уже отдал мне карту. Поскольку ты так старательно прячешь ее от меня, можешь быть уверен, – ты все еще контролируешь свой разум.
– Твои глаза изменились, – говорит Райден, казалось бы, первое, что пришло в голову.
– Что?
– Они были синими, когда ты только приехала. Теперь они зеленые.
Этот парень ужасно проницателен. Мои глаза голубые, когда со мной сила моря. Как только сущность сирены исчезает, они возвращаются к натуральному цвету – зеленому.
– У меня сине-зеленые глаза, – пытаюсь выкрутиться я.
– Ничего подобного. Они определенно изменились. – Райден прислоняется к перилам, выглядя на удивление бесстрашным. – Кто ты?
– Так сразу и сказала.
– Ты что, сирена?
От этого слова я съеживаюсь. Так странно слышать его из уст Райдена.
– Не совсем.
– Твоя мать – сирена. Та история. Слух о том, что твой отец – единственный, кто переспал с сиреной и остался жив, правда?
Есть ли смысл отрицать? Мой отец в любом случае в скором времени потопит этот корабль.
– Да.
– Но почему ты такая? Для выживания сиренам нужны мужчины, но они же все равно рождают себе подобных. Почему ты выглядишь как человек, а не как морское существо?
– Отличный вопрос. Ты прав: я сирена, но только наполовину. И есть нечто особенное, связанное с моим рождением. Я объясню, если скажешь мне, где спрятал карту.
– Как бы это заманчиво ни звучало, я пас. Почему бы тебе не покончить с этим и просто не заставить меня рассказать?
– Это работает не так.
– Тогда как это работает?
– Я расскажу тебе. Только, пожалуйста, Райден, отдай карту.
– Прости, Алоса.
– Хорошо. Сама найду. Только хочу, чтобы ты знал, – я ненавижу это делать.
Я обращаюсь к неестественной части себя. Внезапно мне становится неуютно в собственной шкуре. По рукам и ногам бегут мурашки, волосы, кажется, встают дыбом. Это утомительно – быть настолько осведомленной обо всем, что меня окружает.
– Ты опять это делаешь, – замечает Райден. – Меняешься.
Никто прежде не замечал происходящих во мне изменений. Даже мой собственный отец, так почему Райден может?
– Я взываю к той части, что досталась мне от матери.
Ненавижу ее использовать. Чувствую себя ужасно, перестаю быть собой.
– Это дает тебе возможность читать мои мысли?
– Нет, только твои чувства.
Мои слова, кажется, вызывают у Райдена приступ тревоги. Его эмоции в один миг перекрашиваются из ярко-красного в светло-серый.
Серый – интересный цвет. Когда речь идет о темно-серых грозовых тучах, эмоции связаны с чувством вины. В более легком оттенке – это горе.
Райдена охватывает глубокая печаль. Но перемена настолько быстрая, что наводит меня на мысль – он специально думает о чем-то очень печальном, чтобы я не могла прочитать что-то еще.
– Ты нарочно думаешь о грустном? – спрашиваю я.
– Ужасно, что ты знаешь, о чем я думаю.
– Я не знаю, почему тебе грустно. Я только вижу, что ты думаешь о чем-то, что заставляет тебя страдать.
Теперь мне нужно сыграть на его страхе. Райден боится, что я найду карту. Он не стал бы прятать ее в одном из карманов. Он догадывался, что я буду его искать, поэтому наверняка спрятал карту где-нибудь на корабле. Если хочу получить ее, придется выяснить, насколько сильно напуган Райден.
Я, продолжая говорить, начинаю двигаться по кораблю.
– Когда ты догадался, что я… другая? – спрашиваю я, подходя к правому борту. Я рядом с лестницей, ведущей на нижнюю палубу. Там громко смеются и разговаривают пираты. Очень хорошо – так я могу их слышать. Вероятно, они рады простою.
– В тот раз, когда я проснулся и не мог вспомнить, что произошло. Сначала я подумал, что ты вырубила меня, но не помнил, чтобы мы боролись. На самом деле я помню нечто совершенно противоположное.
Мысленно я улыбаюсь. Да, веселая была ночь.
Райден все еще пытается спрятать что-то под своим чувством глубокого горя. Возможно, он думает о смерти отца, но я могу только предполагать. Когда он говорит, в его эмоциях просвечивают красные вспышки. Особенно при упоминании о той ночи.