– У нас хотя бы лодки есть, – сказала женщина шагавшему рядом с ней мужчине. – Если такое случится, у нас будет шанс уплыть.
Тут я догадался, что они говорят о Голове Оленя.
– Думаешь, от лодок большой толк? – отозвался мужчина. – Что, если тебя расплющит в кровати или ты не успеешь добежать до пристаней? Хотел бы я знать, отчего такое могло случиться. Разве может целый остров утонуть из-за несчастного случая на шахте?
Запах этих людей напомнил мне об отце. У одного из рыбаков кто-то из предков точно был пойером, он был пониже других и краснощекий. Просто чувствуя, что он идет рядом, я не мог не вспомнить об отце. Я бы не удивился, если бы он начал бурчать себе под нос что-нибудь о рыбе, о парусах или морской воде. Мой отец родился там, куда не могла добраться Империя, – в горах на Пойерских островах, у него не вырезали осколок, но, когда острова рискнули сблизиться с Империей, его призвало Бескрайнее море. Он любил повторять, что, увидев маму, сразу понял, что уже никогда не вернется в горы.
Мужчина ушел вперед, и иллюзия близости с отцом исчезла.
Пришлось сделать петлю и возвращаться к трактиру по собственным следам.
Время поджимало, но я не спешил. Прогулка по городу после блужданий по темным коридорам подземелья безосколочных дарила непередаваемое наслаждение. Легкий бриз щекотал шею, где-то вдалеке кричали морские птицы. Если бы Мэфи был со мной, он бы путался у меня под ногами и, издалека почуяв знакомые запахи, упрашивал бы купить чего-нибудь вкусного.
По дороге я пару раз оглянулся, но никого не увидел. Если за мной кто-то и следил, то уже отстал.
Наконец я добрался до трактира. Ступеньки вели вниз с булыжной мостовой к узкой двери, на крыльцо с верхнего этажа стекала дождевая вода. Как Джио и говорил, из-за двери тянулся насыщенный запах жаренного в масле кальмара. Я собрался толкнуть дверь, но тут что-то заставило меня посмотреть налево.
Посреди улицы сидела конструкция.
Мне уже приходилось видеть конструкции Лазутчик, это мелкие проворные твари с зоркими глазками. Эта, как я успел заметить до того, как она убежала, была сделана из частей мыши и птицы.
Замазка, маскирующая мой нос, была на месте, но я все равно на всякий случай потрогал ее пальцами. Очень хотелось развернуться и уйти, но я поборол это желание и быстро нырнул в трактир.
Трактирщик за стойкой едва взглянул на меня, когда я заказал себе кальмара. Я оглядел зал. Угловых столиков было три, по одному посетителю за двумя, третий свободен. Оба посетителя были мужчинами средних лет, оба в солдатской униформе.
В голове пронеслось с десяток проклятий в адрес Джио, но все показались слишком уж мягкими.
Я ждал свой заказ и между делом незаметно разглядывал мужчин. Оба были беспримесными империанцами, у обоих прямые черные волосы с проседью. Пока я на них смотрел, оба почти одновременно поднесли кружки к губам.
Так, внешность ничего не дала, переходим к деталям.
Униформа того, что слева, слегка помята, сапоги стоптаны. Тот, что справа, похоже, чаще бывает на солнце.
– Вот, держи. – Трактирщик поставил на стойку тарелку с горой жареных кальмаров.
Я сверился с ценой и передал ему пару монет.
Пора было выбирать столик, иначе я начну привлекать внимание. Я поправил соломенную шляпу и почесал лоб. Но так тянуть время бесполезно.
Итак, что мне известно? Наш информатор знает самый короткий маршрут к покоям губернатора. Он сочувствует делу безосколочных. Тот, что справа, загорелый, то есть, вероятнее всего, много времени проводит на свежем воздухе. Стражник с дворцовой стены? Или его пост у ворот? Мятая форма и стоптанные сапоги того, что слева, говорят о том, что жалованье у него маленькое и он еле сводит концы с концами.
Если не угадаю, кто из них, ошибка может быть роковой. Причем не для меня, я-то смогу выбраться из этой передряги, а для безосколочных, которые скрываются в подземных пещерах.
Я сделал глубокий вдох, прошел в левый угол и сел за столик. Мужчина глянул на меня поверх кружки и нахмурился.
– Рыба сегодня совсем не клюет, – сказал я, как будто это все объясняло.
Мужчина сморщил лоб, дружелюбием от него и не пахло. А мои кальмары уже не казались такими аппетитными.
Он протянул руку к тарелке и взял кусочек кальмара.
– Я тебе уже говорил – твоя наживка хуже помоев. Как сестра поживает?
Он притворялся, будто мы старые знакомые, а значит, понимал, зачем я сел за его столик.
Я расслабился и откинулся на спинку стула.
Эти танцы мне знакомы, я без труда подыграл солдату:
– Откуда мне знать, она со мной почти не разговаривает. А ты давно ее видел?
– Легкомысленная женщина. Ты же знаешь, как я к ней отношусь. Увидишь, передай, что я хочу выпить с ней в этом трактире. Мы вроде сговорились, но она так и не появилась.
Я напрягся, пришлось подхватить с тарелки несколько кусочков кальмара, чтобы это не было так заметно. Разведчица, которую Джио послал в город, в трактире так и не появилась. На второго посетителя глянуть я не рискнул, но, закидывая кусочки кальмара в рот, запрокинул голову и осмотрел потолок на случай, если там укрылся Лазутчик.
Ничего.
Мы еще поболтали о том о сем, мне все это уже надоело, но надо было изображать непринужденный разговор. Наконец солдат вытащил из кармана свернутый в трубку листок пергамента.
– Вот, подумал после того нашего разговора, что тебе пригодится. Как обещал – матушкин рецепт наживки. Никогда не подводит. Рыба сама будет к тебе в лодку запрыгивать.
– Огромное тебе спасибо.
Пергамент я сразу сунул в карман, разворачивать его в трактире было бы глупо.
– Не стоит благодарности. Просто если увидишь сестру, передай, что я все еще хочу с ней выпить.
– Передам.
Я встал и пошел к двери. Выйдя из трактира, с удовольствием вдохнул свежий воздух.
Если бы на кону стояла только моя жизнь, я бы справился. Как с контрабандой. Но на меня вечно сваливались чужие проблемы.
Не успел я и на две ступеньки подняться, кто-то схватил меня за руку и потащил в соседний с трактиром переулок. Колени ударились о мостовую, я повернул голову и увидел, что это не человеческая рука вцепилась в меня.
Когти вонзились в плечо, боль подсказала, что они проткнули кожу.
Перед глазами все замелькало – желтые зубы, желтые глаза, темная пятнистая шерсть. Мускусный запах. Низкий булькающий рык. Конструкция.
Я напрягся, ожидая, что почувствую вибрацию в костях и вызванная напряжением сила поможет избавиться от конструкции. Эта сила могла и землю тряхнуть. Кровь шумела в ушах, но в костях была тишина.
Ни вибрации, ни гула. Ничего.
Я был один.
31Лин
Балансируя на крыше, я смотрела вниз, во двор.
Жаль, я не могла видеть сквозь брусчатку. Где-то там внизу, в самом чреве дворца, было логово Илит. Много же времени мне потребовалось, чтобы сложить все части головоломки.
Сначала я пошла во двор и стала наблюдать за мелкими Лазутчиками. Они все, каждая в свое время, прыгали под один и тот же булыжник.
Осмотрев булыжник, я заглянула в нору, прислушалась, даже ночью лампой посветила, чтобы убедиться в том, что за мной никто не наблюдает. Только все бесполезно: не могла же я уменьшиться до размеров Лазутчиков и проследовать за ними в логово их госпожи.
Отец должен был иметь постоянный доступ к Илит. Порой он исчезал, и даже Баян не знал куда. Я решила, что если узнаю, куда он исчезает, то наверняка вычислю, где находится логово Илит.
И тогда я дала задание своему Лазутчику.
Пять дней он потратил на то, чтобы узнать, где та дверь, за которой исчезает отец, и еще пять дней на то, чтобы вычислить, каким ключом со связки он ее отпирает. Еще через пару дней этот ключ был у меня в кармане. Он был тяжелый, грубой работы и не шел ни в какое сравнение с ключом от двери с дымчатым можжевельником.
Но моя конструкция не стала бы меня обманывать.
Я прошла вокруг двора в сторону ворот. Где-то подо мной была комната Баяна. Я все еще не знала, жив он или мертв. Каждый раз, встречая отца в коридорах, я боялась, что стану следующей, что он утащит меня и сделает так, что моя плоть будет плавиться как воск.
Чем скорее я перепишу команды главных конструкций, тем лучше.
Я закусила нижнюю губу и крадучись пошла дальше. Крыша была скользкой, но во влажный сезон крыши постоянно скользкие. Обратный путь, когда сил останется меньше, будет гораздо опаснее.
Со стены спрыгнула удачно. Торговля в городе уже заканчивалась, на улицах было людно, но на меня никто не обращал внимания, все спешили поскорее домой. А я хотела поскорее попасть в кузню Нумина.
Когда добралась до места, дверь была еще открыта. Нумин записывал заказ посетительницы. По правилам приличия надо было подождать, но у меня в кармане лежал ключ от логова Илит, а времени оставалось все меньше.
– Мне нужен ключ, – в лоб, даже не поздоровавшись, сказала я.
Женщина только смерила меня взглядом и продолжила диктовать условия заказа.
– Прошу меня простить, – сказал ей Нумин, – не могли бы вы прийти завтра? Здесь дело срочное.
Женщина нахмурилась и, недовольно фыркнув, вышла.
– Вот, – я протянула ключ Нумину, – можешь сделать копию прямо сейчас? Я подожду. Сколько времени это займет?
Кузнец долго смотрел мне в глаза, пока я не почувствовала себя беспомощной, как под пристальным взглядом отца. И когда жар уже начал подступать от шеи к щекам, Нумин посмотрел на ключ и наконец взял его у меня.
– Сделаю. Ключ простой. Сколько у тебя времени?
– Немного. Может, чуть больше, чем обычно.
– Сделаю, – повторил Нумин, отвернулся и начал подготавливать инструменты.
В последний раз мы виделись, когда я убегала из его дома. Я стояла и не знала, что сказать. Глупо извиняться за то, кто я и что я делаю. Он и его родные видели, как я использовала магию осколков. Они поняли, кто я.