Он испытал новый шок, когда после очередной попытки операторы убедились, что не планета, а их корабль отбрасывается всякий раз по ее орбите вокруг светила. Такого просто не могло быть, поэтому они не разобрались сразу. Словом, опять удружил человеческий фактор. Но действительно, орбитальная станция, спутники и космические лифты находились неповрежденными на своих местах, планета двигалась с постоянной прежней скоростью вокруг звезды, не изменяя своих координат в момент исчезновения с экранов.
Разум Леса мог бесконечно держать крейсер на расстоянии, и его экипаж оказался бессилен. Использовав свои возможности, от слежения за космосом с просмотром Астронета и головидения до закрытых переговоров военных, Лес разобрался – перед ним вовсе не те люди, к которым он успел привыкнуть и начал понимать, а их чисто внешние подобия. Те же две руки, две ноги, копулятивные органы, голова с мозгом, промытым от проблем и сомнений. Эти безотказные исполнители приказов не утруждали себя раздумьями. Вооруженные новейшими человеческими технологиями смерти, но специально оставленные на низком уровне морали, они привычно и безоговорочно подчинялись своим далеким хозяевам. Биороботы, клоны созданные только убивать и не более того, но никак не люди, пусть странные по представлениям Леса, но разумные, отличные друг от друга индивидуальности. Эти ландскнехты совершенно не вызывали желания терпеть их присутствие и не заслуживали его снисхождения.
Лучшие умы человечества давно интуитивно приблизились к пониманию того, что все мироздание пронизано сплошными неосязаемыми связями. Но такое объяснение мира до сих пор оставалось для них не более чем гипотезой. Разумный Лес знал это изначально и мог пользоваться возможностями этих струн, поэтому ему не нужны были доказательства, он воспринимал их как естественную ткань окружающего мира. Вся Вселенная пронизана невидимыми кордами, каждая мельчайшая песчинка связана с громадами красных гигантов и небольших, по масштабам Космоса, желтых карликов. Разум Леса мог использовать эту субстанцию для переброски материальных тел на не ограниченные физическими константами расстояния, но что гораздо более важно – для перемещения сознания мыслящих существ – сознаний одиночных и коллективных. До сих пор он не совершал подобного, потому что не имел к тому причин, и ему этого не требовалось.
Разум Леса добрался до самых потаенных файлов своей памяти, скрытых в генетическом коде клеток кыта. Он вспомнил и теперь уже не мог забыть: не случай и самопроизвольная эволюция создали его. Сотворение форестанского Леса явилось вовсе не особенностью здешних неповторимых условий.
В давние времена на просторах Форестаны обитали крупные млекопитающие, они породили из своей среды разумных гуманоидов, похожих на теперешних двуногих со звезд. После того как новые пришельцы вырвали его Разум из долгого сна, он упорно старался забыть, похоронить в глубине своей памяти давно минувшее. То ли следуя заложенному кем-то указанию, то ли для личной безопасности и спокойствия, всеми силами старался удержать для себя картину непротиворечивого мироустройства. Но теперь все потаенное отчетливо всплыло в его коллективном сознании, объясняя и нелогичную терпимость к людям. Именно подобные им древние хозяева планеты, перед тем как отправиться к другим мирам, зародили в нем Разум, дали ему развиться и, только убедившись в результате, навсегда оставили планету в его распоряжении.
Разум Леса раздумывал, стоит ли знать новым беспокойным соседям, что он вовсе не такой всемогущий, как они могли теперь вообразить? Надо ли сообщать им, что во Вселенной есть другие, очень похожие на теперешних двуногих, но намного превосходящие их и его Разум? Не из-за какой-то предопределенности, а в силу того, что раньше успели пройти гораздо более длительный путь развития. Только он не знал, где и в каких мирах находятся теперь эти сверхлюди, его таинственные создатели и бывшие наставники. Но, может быть, это неведение было и к лучшему. И для него самого, и для неуемных гомо сапиенсов.
Люди нашли здесь для себя Дом, о котором не могли и мечтать, пока искали нечто, способное заменить давно оставленную Землю, а Разум Леса обрел в лице этих непоседливых созданий своих новых детей. Настанет день, они станут достаточно взрослыми, чтобы постигнуть все хранимое им в своих глубинах и не навредить себе при этом. И только тогда он признает их равными. Главное, они сначала должны научиться жить рядом друг с другом.
Дождь
Андре и Жанна очнулись на той самой поляне, откуда начался последний поход. Уходя отсюда, они даже не свернули палатку – Квикфут заверил, что через несколько дней здесь разместится постоянная база ксенологов и он сам вернется сюда. Здесь под безмятежным небом они пировали в последний раз в обществе друзей и удивительной Леси, помогшей им обрести уверенность в себе перед погружением в непостижимую форестанскую флору. Они не помнили и не понимали, что и как перенесло их сюда из зоны чудовищного пожара, но не сомневались, что спасение не состоялось бы без вмешательства Леса.
В полном изнеможении после всего пережитого, перемазанные сажей и копотью, едва прикрытые обгоревшими лоскутами одежды, флодайверы долго лежали рядом в траве. Они держались за руки и неотрывно смотрели в глаза, наслаждаясь близостью и теплом друг друга. В тишине и покое вокруг ничто не напоминало бушевавший в чаще огонь, от которого им чудом удалось спастись. Мужчина и женщина, Инь и Ян, дополняющие друг друга основы человеческой жизни. То ли происходил ускоренный обмен энергией между телами, то ли снова не обошлось без участия Леса-Хранителя, но постепенно они начинали чувствовать, как восстанавливаются силы и полнота восприятия внешнего мира.
В таком положении их нашли Черок с Романом, пришедшие со стороны полей. С удивлением флодайверы убедились, что почти целые сутки выпали у них из памяти, видимо, у Леса были на то причины. Во всяком случае, кроме закопченного внешнего вида и жалких остатков ткани, никаких свидетельств пожара на своих телах они не обнаружили, ни единого следа полученных ужасных ожогов.
На этот раз не было пищевого мини-принтера Черока, оставшегося в офисе Ксенослужбы, но Роман предусмотрительно захватил из дома рюкзак с продовольствием и пару бутылок домашнего вина. С первого взгляда не осталось сомнений, что флодайверам необходимо срочно подкрепиться, и младший Крайнов разложил часть припасов на траве. Хотя Чероку не сиделось на месте, он присоединился к трапезе, не столь разнообразной, как при наличии милого сердцу принтера, но доставившей не меньшее удовольствие.
Их компании недоставало Леси, без ее участия общение с Лесом справедливо представлялось Квикфуту совершенно невозможным, только она являлась чудесным проводником, ключиком к пониманию не похожего на них Разума.
Предыдущую ночь до рассвета Черок и Роман просидели у костра в обществе колонистов. Планетарное головидение больше не подавало признаков жизни, но из разговоров фермеров по коммуникаторам выяснилось, что многие на планете не сомкнули глаз в эту ночь. Затушили костер и разошлись только под утро. Когда Роман пригнал грузовик к отцовскому дому там уже собралось с десяток знакомых.
– Что нового? – спросил Черок у Фила Крайнова, выносившего из дома лучемет и заряженные аккумуляторы для грузовика.
– Пока ничего. После известия об исчезновении крейсера в Астронете тоже тишина. Мы решили поддержать наших мэров, отряды уже двинулись к центральному поселку. Надо разобраться, что там мутят с головидением. Поедем на трех фургонах, я же вам говорил, у нас давно образовалось нечто вроде добровольной дружины.
– А если крейсер вернется?
– Было бы, конечно, хуже, ну да и мы не одни… Прорвемся! Постарайтесь разобраться с Лесом, пока не пролилась кровь.
– Прямо сейчас и двинемся. Сделаю, что смогу.
– Присмотрите там за сыном, – обронил Крайнов прежнюю просьбу.
– Да и вы берегите себя, Фил. Неужели без вас не обошлись бы?
– А кто, если не я? Слишком долго мы молчали, делали вид, что не видим, как нас дурят ничтожества.
Черок связался с Таргиным по комму Романа, от своего он избавился заодно с микрочипом, чтобы его не смогли отследить возможные преследователи.
Несмотря на ранний час, Алекс оказался на ногах и, похоже, обрадовался Квикфуту. Чероку стало немного стыдно за мелькнувшее у него в последний день сомнение в искренности помощника, не дававшего для этого ни малейшего повода. Но слишком многие уже предали, прежде всего, в самой Ксенослужбе.
– Значит, тебе удалось выбраться! Мы все беспокоились за тебя, Чер, стоянка с флаерами уже была захвачена, ты разминулся с вояками на несколько минут. Расскажешь потом?
– Конечно, если вернусь. Сейчас не до того. Что там у вас новенького?
– Без всяких «если» возвращайся, ты будешь нужен на своем месте. Слышал, крейсер пропал после обстрела Леса? – торопливо заговорил Алекс и продолжал, не дожидаясь подтверждения: – Его нехило отбросило от планеты, он пытался вернуться, но каждый раз его вышвыривало все дальше. Конечно, это Лес! Ты не представляешь, что у нас творится. Такое воодушевление! Всю ночь мэры поселков совещались, с минуты на минуту ждем их заявление. Власть военных они не признали, как и диктат Федерации. Удар по Лесу никто не одобрил. Я разговаривал с несколькими главами поселков. Похоже, дело идет к провозглашению суверенитета, они собираются составить свое правительство. И большинство высказалось за немедленную национализацию «Экофлора». Военные вырубили трансляцию всех каналов головидения. Ночью Кадама отказался от назначения и попросил мэров о переговорах. Похоже, он и часть его людей решили покинуть планету, но не знают, как это сделать без крейсера. Несмотря на объявленный комендантский час, на улицах много людей, и продолжают прибывать из разных мест, многие вооружены. Военные не контролируют положение. А как ты?
– Попробую, как собирался, напрямую обратиться к Лесу, очень рассчитываю на дочку Гарнисов. Только сомневаюсь, захочет ли он общаться с люд