Я порылась в памяти, вспоминая все, что рассказывала мне Пин’эр о восьми империях бессмертных. Она никогда не упоминала о Стене Облаков.
— Они объединились с другой империей?
— Теперь они известны как Царство демонов, — немного помолчав, ответил принц.
Поперхнувшись чаем, я принялась откашливаться и плеваться, и Ливей протянул мне платок, чтобы вытереть подбородок. Говорили, что Царство демонов — страна тумана и мглы, где обитают страшные звери, чудовища и злые колдуны. И почему-то презрение к ним давалось мне легче, чем осознание того, что — как сказал Ливей — они практически не отличаются от нас.
В голове метались мысли, и я не удержалась от вопроса:
— Ты согласен с тем, как поступил твой отец?
Ливей поморщился.
— Отец говорит, что уважения без страха не добиться. И чтобы стать могущественным лидером, нужно править железной рукой и подавлять сопротивление еще большей силой. Так что я для него — одно сплошное разочарование. Он считает меня слишком мягким. Но как бы отец ни давил, я не могу изменить себя.
— Что он делает?
В животе все сжалось от напряжения. Я никогда раньше не видела Ливея таким встревоженным.
Его пальцы, лежавшие на столе, сжались в кулак. А когда принц заговорил, голос звучал очень тихо.
— Он хочет для меня лучшего. Но когда придет мой черед сесть на трон, я не стану править как он.
Протянув руку, я успокаивающе коснулась его напряженных костяшек. Я знала о правлении лишь то, что прочитала в свитках и книгах о великих императорах и императрицах, как смертных, так и бессмертных. Но не сомневалась: Небесную империю — да любую империю — ожидает только лучшее, если ею станет управлять владыка, прислушивающийся к другим мнениям, а не тот, кто требует беспрекословного исполнения приказов.
Мне не особо нравилась Небесная императрица, и еще меньше — император, который пленил маму, хоть я никогда его и не встречала. Но, судя по сплетням и информации, которую мне удалось узнать самой, Ливей совершенно не походил на своих родителей. В отличие от многих людей, занимающих руководящие посты, он не получал удовольствия оттого, что приходилось навязывать свою волю или давить на других. Никогда не унижал меня, как это не раз делали другие. Он превращался то в насмешливого друга, то в терпеливого учителя. И в обеих ипостасях его забота и внимание согревали меня. Каждый раз, когда мы обсуждали уроки или состязались, он подталкивал меня улучшать свои способности, не давая поблажек. Каждую ночь я добиралась до кровати полностью измученной, мое тело ломило, зато в сердце жила надежда стать равной ему.
Лучше всего к этой цели мне удалось подобраться в стрельбе из лука. И неважно, какой из них я использовала: быстрый и легкий, с коротким древком или длинный, обеспечивающий лучшую точность. Через какое-то время несколько командиров даже приказали своим воинам наблюдать за мной во время тренировок. Их присутствие меня нервировало. Я боялась выставить себя дурочкой, уронив стрелу или пустив ее мимо цели. Но стоило натянуть тетиву, как меня охватывало спокойствие. Возможно, в обуздании эмоций мне помогли наставления Дамин, хотя я продолжала считать, что далека от совершенства.
Однажды днем я пришла на стрельбище и увидела, что его перестроили, оставив лишь две мишени. Ливей стоял у стойки с оружием и держал в каждой руке по луку. Чуть позади него маячил генерал Цзяньюнь с группой воинов, среди которых я заметила Шусяо.
— Прошло уже три месяца. Ты забыла? — спросил Ливей.
Стоило вспомнить о своем безрассудном пари, как у меня упало настроение. Но я сумела нацепить беззаботную улыбку, пока забирала у него лук.
— Конечно, нет. Какие условия?
— Как насчет трех стрел? — предложил он. — И победит тот, кто наберет большую сумму очков.
Я кивнула и встала на позицию. Стрела принца просвистела в воздухе, но я не стала смотреть, куда он попал, потому что не могла позволить себе отвлечься ни на миг. Сосредоточив внимание на своей мишени, я выпустила первую стрелу и попала в самый центр. Вторая врезалась в паре миллиметров от нее, пронзив малиновый глаз доски. А третья и вовсе расколола первую пополам. После трех идеальных выстрелов моя уверенность возросла до небес, пока я не увидела, что стрелы Ливея попали в точности как мои.
Генерал Цзяньюнь хмуро смотрел на них, не в силах определить победителя. Подойдя к стойке с оружием, он вытащил глиняный диск размером с мой кулак.
— Наши мастера стрельбы из лука используют это, чтобы развивать свои навыки. Я брошу диск, и кто первый попадет в него, тот и станет победителем.
Я мысленно застонала, потому что еще не тренировалась на движущихся мишенях.
— Возможно, Синъинь это покажется слишком сложным, — сказал Ливей.
И тут надо мной взяла верх гордыня.
— Все в порядке, — заявила я, кладя стрелу на лук.
Генерал Цзяньюнь высоко подбросил диск. Вот только он пронесся по воздуху быстрее, чем я ожидала. Поколебавшись буквально полсекунды, я отпустила тетиву… но тут стрела Ливея с золотым оперением разбила глину.
Я подавила досаду. Мы провели честный поединок.
— Вы победили, — признала я.
— Я выбираю завтрашний день. — Ухмылка принца лишь подстегнула мое недовольство. — Еще месяц или два, и я бы не смог тебя обыграть. В следующий раз лучше рассчитывай время!
Я сверлила сердитым взглядом его удаляющуюся спину, больше не заботясь о том, чтобы сохранять достойный вид после сокрушительного поражения.
Шусяо хлопнула меня по плечу.
— Тебе почти удалось. На мгновение мне показалось, что ты его обойдешь, но эти летающие мишени очень коварны. Я сама через раз по ним мажу.
— «Почти» недостаточно.
Она скорчила рожицу.
— Ты слишком строга к себе. Да, сегодня он тебя победил, но ты тренировалась всего несколько месяцев.
Немного приободрившись от ее слов, я повернулась к генералу Цзяньюню. Он оценивающим взглядом смотрел на мишени, склонив голову набок.
— Генерал Цзяньюнь, не могли бы вы подбросить мне еще один диск?
Я не собиралась проигрывать во второй раз.
Меня разбудил громкий стук в двери.
— Синъинь, ты не спишь? — донесся голос Ливея снаружи.
Я застонала, чувствуя, что сон все еще держит в тисках мои конечности и веки.
— Возвращайся, когда взойдет солнце!
— Нет. — Его голос звучал на редкость жизнерадостно. — Мне напомнить тебе о нашем пари?
Я свирепо посмотрела на дверь. Напрасные старания, ведь принц не мог видеть мой взгляд. И пусть меня подмывало заставить его торчать снаружи, пока я буду валяться в постели, пришлось отбросить эту мысль. Такое бессмысленное действие только разозлило бы его. К тому же он был наследным принцем, а я дала слово.
Откинув одеяло, я поднялась и умылась холодной водой — я даже не стала ее нагревать, поскольку меня сковывала ужасная усталость, — а затем накинула шелковый халат и собрала волосы в низкий пучок. Выйдя из комнаты, я обнаружила прислонившегося к стене и нетерпеливо постукивавшего ногой Ливея. Сегодня он надел простой наряд из серой парчи, а волосы перевязал черной лентой.
На улице стояла темень, если не считать светящихся фонарей у палисандра. Даже прислуга из кухни еще не встала, чтобы заняться утренней трапезой.
— Куда мы направляемся? — спросила я, когда мы пошли через сад.
— За пределы дворца. Сегодня утром у нас нет уроков, так как наши учителя отправятся на аудиенцию к отцу. Даже генерал Цзяньюнь отпустил нас сегодня, потому что с поля боя вернулся капитан Вэньчжи.
Я навострила уши. Капитан Вэньчжи был одним из самых молодых и прославленных воинов в Небесной империи. Солдаты рассказывали о его достижениях и мастерстве владения мечом и луком с таким почтением, что во мне проснулось любопытство. К сожалению и к ужасу своих многочисленных поклонников, он часто уезжал на задания, а если и возвращался, то ненадолго. Я надеялась встретиться с ним на тренировочном поле, поэтому испытала легкое разочарование, что упустила такую возможность.
Но чем дальше я следовала за Ливеем через безлюдный внутренний двор, окруженный толстой каменной стеной, тем сильнее меня охватывал трепет от мысли, что мы покинем дворец. По коже скользнул теплый, словно солнечный бриз, импульс его энергии.
— Я замаскировал наши ауры, — объяснил он. — Иначе стража меня почувствует.
Судя по поведению Ливея, мы отправились не с официальным визитом. Поэтому не стоило удивляться, что мы свернули не к главному входу, ведь принцу не следовало покидать пределы дворца без сопровождения охранников и слуг. Только после того как он приступит к обязанностям наследника, ему позволят уходить и приходить когда заблагорассудится.
— На что похожа моя аура? — не сдержав любопытства, спросила я. — Я чувствую твою и других бессмертных, но не свою.
Он пристально посмотрел на меня, и я напряглась от предвкушения.
— На дождь, — наконец сказал Ливей.
— Дождь? — переспросила я, чувствуя себя как проколотый пузырь.
Описание звучало мрачновато, скучно и ни капли не восхищало.
— Серебристая гроза. Яростная, безжалостная и неукротимая.
От этих слов мне вдруг стало тепло.
— Тебе нравится такое описание? — ухмыльнувшись, уточнил он.
Удовольствие тут же исчезло.
— Только если ты действительно так думаешь.
— Я всегда уверен в своих словах. Возможно, поэтому я так не нравлюсь своему отцу. — Сейчас его голос звучал мрачно, а поддразнивающие нотки исчезли.
— А то, что ты сделал, поможет нам пройти сквозь стену? — желая вновь поднять ему настроение, спросила я.
— Конечно, нет. Потерпи немного.
Его глаза сузились от напряжения, и воздух вокруг нас замерцал вновь. А через мгновение налетел порыв ветра и поднял нас ввысь. Сердце замерло в груди, а желудок сжался в комок, пока мы не опустились на опушку леса по другую сторону стены.
Пошатнувшись, я вцепилась в дерево и попыталась восстановить сбившееся дыхание. Ощущение от падения пробудило неприятные воспоминания. И меня вновь охватил ужас, который я испытала, летя на землю с облака Пин’эр.