— Принц Ливей силен и обладает большим запасом жизненной энергии. Возможно, ему удалось сбежать. Или он ранен и не в силах отыскать нас. — Мои слова звучали глухо и фальшиво.
Он бы попытался добраться до нас, если бы в нем теплилась хоть искорка жизни. Но принцесса Фэнмэй всхлипнула и кивнула, ухватившись за эту слабую соломинку утешения.
— Спасибо, что спасла меня. Но я не могу смириться с мыслью, что из-за этого принц Ливей оказался в опасности… или пострадал. — Ее голос сорвался, а на глаза вновь навернулись слезы.
В груди опять вспыхнуло раздражение, хотя казалось, что нервы уже на пределе. Мне совершенно не хотелось играть роль няньки. Сейчас главное — найти Ливея. Но как это сделать, если она все время рыдает? Если бы нас выслеживали враги, им бы не составило труда отыскать наше местоположение, чтобы схватить в плен или убить.
Однако я смогла подавить неуемное желание отчитать принцессу и вместо этого обняла ее за плечи и притянула к себе.
— Мы найдем его, — сказала я, давая обещание нам обеим.
Казалось, мои слова ее успокоили.
— Я наконец узнала тебя, — посмотрев на меня карими глазами, произнесла она. — Ты была компаньонкой принца Ливея. Мы встречались в день обручения.
— Да. В павильоне.
Меня охватила тоска по тем давно минувшим дням и счастью, что наполняло сердце.
Она вздохнула.
— Ты была так добра тогда. Да и сейчас.
Я не стала ничего говорить, чувствуя, как румянец стыда подбирается к лицу. Нет, мое отношение к ней нельзя было назвать «добрым» ни тогда, ни сейчас. Просто в первую нашу встречу я не знала, кто она такая. А потом мне не хотелось выяснять о ней больше, наверное, из опасений подтвердить то, в чем я теперь не сомневалась: принцесса Фэнмэй — прекрасная партия для Ливея. Вот только ненавидеть ее никак не получалось.
— Вы с Его Высочеством хорошие друзья? — спросила она.
Я отвела взгляд, делая вид, что осматриваюсь по сторонам.
— Да.
«Это не полный ответ», — пожурила бы меня учительница Даомин.
Принцесса Фэнмэй напряглась, и я тут же насторожилась, опасаясь, что она задаст такой вопрос, отвечая на который придется солгать. Но когда принцесса подняла голову от моего плеча, то указала на пояс, стягивающий мою талию.
— Почему он светится?
Небесная капля! Прозрачный драгоценный камень стал ярко-красным, и от него исходила странная пульсирующая энергия. Я заставила себя сделать глубокий вдох, чтобы совладать с ужасом, который вновь на меня нахлынул. Ливею угрожала опасность, но появилась возможность его найти.
Сжав принцессу сильнее, я потащила ее к ближайшим зарослям.
— Ждите меня здесь. Спрячьтесь и постарайтесь не издавать ни звука. Я вернусь, как только смогу. Но если не появлюсь к рассвету, то направляйтесь на север, пока не окажетесь за пределами леса. Север там. — Показала я на всякий случай. — Вы вновь можете использовать свою магию. Поэтому создайте щит и нападайте на любого, кто попытается причинить вам вред. А как только выберетесь из тумана, призовите облако и улетайте домой.
Вытащив кинжал из-за пояса, я протянула его принцессе. Она взяла оружие без единого слова, но держала его неуверенно и едва сжимала в ладони.
— Крепко обхватите пальцами рукоять, — подсказала я. — Держите его лезвием от себя и слегка наклоните вперед. А если придется нанести удар, то действуйте не раздумывая.
Принцесса Фэнмэй кивнула, хотя ее глаза широко раскрылись от страха. Меня охватило чувство вины, что придется оставить бедняжку одну, но в моем распоряжении оставалось мало времени. Отойдя на несколько шагов, я обернулась, чтобы убедиться, что ее не видно в зарослях, а затем понеслась вперед, пока ноги не загорелись огнем.
Следуя зову Небесной капли, я добралась до узкого лаза у подножия горы. Не задумываясь об опасности, которая может ожидать внутри, я проскользнула в пещеру. Красный камень на поясе пронзал своим светом кромешную тьму, отбрасывая на стены пугающие тени. Затхлый сырой воздух переполняли запахи плесени и гнили. И я едва не закашлялась, когда он ударил мне в нос. Проход резко свернул вбок, я споткнулась о камень, полетела вперед и расцарапала ладони.
Издалека донеслись голоса. Пригнувшись, я поползла вперед по узкому туннелю, но, увидев впереди свет, прибавила скорости. Проход вывел к широкому выступу. Присев, я выглянула за край. Внизу оказался большой зал.
И я тут же почувствовала, как сжимается сердце. Ливей сидел на стуле, закованный в такие же кандалы, как были на принцессе Фэнмэй. Из-под его спутанных волос на лицо стекала кровь. Лоб рассекал глубокий порез, а на одной из щек расцвел темный синяк. Его аура почему-то уменьшилась и сейчас мерцала в беспорядочном ритме. Но он продолжал держать голову прямо, словно восседал на троне, а не в кандалах. Я осмотрела стоявших рядом стражников и с облегчением поняла, что среди них нет того странного лучника — ведь он сам по себе грозный противник. Может, его смогли убить небесные воины?
Внезапно я почувствовала еще одну ауру, причем гораздо более сильную, чем остальные. Она гудела и дрожала от мощи, а еще в ней ощущалась принадлежность к магии земли. Исходила она не от воинов, а от женщины, стоявшей перед Ливеем. Ее глаза цвета бронзы сверкали на свету, кожа казалась такой же белой, как свежевыпавший снег, а нижнюю часть лица скрывала прозрачная вуаль. Алое платье украшали вышитые пионы, раскрывшие свои шелковые лепестки, чтобы показать ярко-золотистые тычинки, а из-за пояса выглядывал букет камелий. И даже сюда, на выступ, где я сидела на корточках у самого края, доносился приторно-сладкий цветочный аромат с легкой горчинкой гнили.
— Я поймала дракона на птицу. — Ее голос звучал хрипло от самодовольства. — Выслушав столько рассказов о ваших умениях, никак не ожидала, что вы так легко угодите в мою ловушку, Ваше Высочество.
Ливей стиснул челюсти, а его мышцы напряглись, словно он сражался с невидимым врагом.
— Что это за кандалы? — наконец выдавил принц.
— Подарок из Царства демонов. Их выковали из металла, который добыли в Царстве смертных, с помощью магии, запрещенной твоим отцом. — Несколько секунд понаблюдав за его борьбой, она добавила скучающим тоном: — Можешь испробовать все что угодно, но, пока они на тебе, ты не сумеешь использовать заклинания.
— Зачем вы это сделали, госпожа Хуалин? Зачем вступили в союз с Царством демонов? — требовательно спросил Ливей.
Это госпожа Хуалин, носившая звание Бессмертного цветка? Я думала: она покинула лес или скрылась где-то из-за каких-то придворных интриг. И в голову не приходило, что Хуалин будет жить в темной пещере.
— Вы были одной из величайших бессмертных нашей империи, пока не предпочли жить в уединении. И сейчас решили предать Царство бессмертных? — продолжил допытываться Ливей, словно ему не угрожала опасность.
Возможно, он все еще надеялся воззвать к ее голосу разума, но, судя по горькому и безрадостному смеху, его надеждам не суждено было оправдаться.
— Предать Царство бессмертных? Неужели ты считаешь, что я сама выбрала такую жизнь? Позволь мне рассказать тебе, как все случилось в действительности, маленький принц. Много-много лет назад мы с твоим отцом встретились в этом лесу. Он только женился на твоей матери, но это не помешало ему начать ухаживать за мной.
Ливей подскочил на ноги, но два стражника тут же схватили его за плечи и заставили опуститься обратно на стул.
Хуалин, казалось, даже не заметила этого, погрузившись в свои воспоминания.
— Каждый раз, когда ему удавалось сбежать, он прилетал сюда. Твой отец предложил мне поселиться во дворце в Небесной империи, но я отказалась. Не собиралась играть роль скромной придворной, благодарной за его благосклонность, ведь оставалась одним из самых почитаемых божеств в Царстве бессмертных. — Черты ее лица смягчились. — И в один весенний вечер, когда цвели пионы, он дал мне клятву, что как только станет достаточно могущественным, чтобы не опасаться гнева империи Феникс, женится на мне и я займу то же положение в обществе, что и императрица.
Ливей покачал головой, и кровь из его раны потекла по щеке.
— Отец никогда не дал бы настолько необдуманного обещания.
— Влюбленные часто дают клятвы, которые не могут сдержать, — прорычала она. — Когда об этом узнала твоя мать, она нанесла мне визит, изрыгая угрозы и злобу. А на прощание оставила подарок.
Свет в пещере замерцал, и госпожа Хуалин приподняла вуаль.
Ярко-красные полные губы и изящный нос подчеркивали красоту ее овального лица. Но, к моему удивлению, на каждой щеке виднелось по тонкому выцветшему шраму, едва заметному на бледной коже.
— Шрамы, оставленные Когтями Феникса, никогда не затянутся, — закрыв лицо вуалью, сказала она. — И мне придется жить с этими ужасными отметинами вечно.
Я вздрогнула, осознав, что острые золотые чехлы, украшающие пальцы императрицы, могли легко пронзить плоть и кости. Что бы там ни думала госпожа Хуалин, она все еще оставалась красивой, если ее лицо не искажала злоба, от которой все сжималось внутри.
— Этому должно быть объяснение. Может, какой-то дух принял облик моей матери? — запротестовал Ливей.
— Что за невежественный ребенок. Кто еще носит Когти Феникса? Кому еще я могла помешать в этой глуши? — усмехнулась она. — Но хуже всего то, что твой отец, трус и предатель, бросил меня. Одним взмахом руки у меня отняли красоту, растоптали любовь и лишили титула. И с тех пор я обречена жить в нищете, упиваясь страданиями и сожалениями.
Когда она протянула руку, чтобы коснуться щеки Ливея, он отпрянул от нее так далеко, насколько позволили удерживавшие его стражники.
— Поэтому мне кажется вполне справедливым, что я забираю у своих мучителей самое дорогое. Тебя, их сына. Бессмертного, которого больше жизни любят те, кого я ненавижу сильнее всего на свете.
— Госпожа Хуалин, подумайте еще раз. Вы предаете свою империю. Вы станете изгнанницей в Царстве бессмертных, за которой будут охотиться не только воины Небесной империи, но и все наши союзники. Они придут сюда и…