— Ладно, допустим, — сквозь зубы прошипел Манкулов. — Я переживаю лишь за твою безопасность, пойми это. Хорошо, я согласен, но…сегодня вечером ты вернешься сюда, договорились?
— Я хочу, чтобы ты остался, — прошептала Юля, беря его за руку. — Чувствую, что эта поездка добром не кончится. Не для меня, а для тебя, Рома. Отмени ее, прошу тебя, — она вновь едва не расплакалась.
— Не могу, — обреченно выдохнул альфа. — Послушай, я тоже расстроен, но не нужно так уж все драматизировать. Я улетаю на какую-то неделю, ангел. Я буду звонить тебе и писать. Марокко — не Марс, там есть интернет и мобильная связь. Хватит вести себя как маленькая девочка, Юля, — он старался говорить так, чтобы жена не обиделась. — Все будет хорошо, — не обращая внимания на ее сопротивление, альфа притянул девушку к себе и крепко обнял. — Все обязательно будет хорошо.
Они больше не возвращались к вопросу о родителях Юли. Манкулов понял, что не сможет заставить свою жену отказаться от визита к родителям. Она не глупая девочка, сама осознает все риски. Оставалось лишь поверить в благоразумие своей жены и успокоиться.
Весь вечер Юля буквально не отлипала от него. Обхватив его за торс, ходила по квартире как приклеенная. Чтобы сходить в туалет, приходилось разжимать ее руки и хлопать дверью буквально перед ее носом. Это уже начало раздражать. Ну не на месяц же он уезжает, в самом деле! Не в глухомань, а значит, связь можно поддерживать. Так к чему эти страдания и взгляд раненого оленёнка?
— Я чувствую, что что-то случится, — шептала Юля вечером, когда они улеглись в кровать. Впервые Роман засыпал в этой квартире в одной постели с женщиной. Если бы она не была такой грустной, то этот вечер мог бы стать одним из самых счастливых в его жизни. — Инстинкты, понимаешь?
— Нет, не понимаю, — вздохнул Роман. — Мои инстинкты молчат. Интересно, почему?
Девушка не ответила. Может, пора брать ее настроение в свои руки? Пусть забудет об их разлуке хотя бы на час. Уложив Юля к себе на плечо, альфа повернулся на бок и вжал жену в матрас весом своего тела. Не сильно, но так, чтобы вырваться у нее не было шанса. Его малышка пыталась сопротивляться. Секунд тридцать, не дольше. А потом погрузилась в супружескую жизнь со всеми ее прелестями.
Роман проснулся еще до рассвета. Самое ценное сокровище его жизни мирно посапывало рядом. Даже растрепанная, с размазанными по лицу остатками макияжа, она была красива. Она всегда красива. Просто потому, что она — его волчица. Он не станет ее будить. Будет лучше, если он уедет тихо, не попрощавшись. Манкулова не покинуло ощущение, что Юля, если проснется, не сможет совладать с собой и ударится в истерику.
Что за чушь она повторяет все время? Что может случиться с ним в чужой и далекой стране? Да кому он там сдался? Приедет, добьется освобождения клиента и уедет, получив на руки хороший гонорар. Нужно будет обязательно привезти для своей жены приятный подарок, чтобы скрасить горечь расставания.
Альфа собрался довольно быстро. На прикроватной тумбе оставил пузырек со снадобьем, которое скрывает запах оборотня. Наспех описал в записке, как пользоваться этой штукой. Осторожно поцеловав жену в лоб, он вышел из квартиры. В тот момент альфа даже не подозревал, что вновь увидит свою жену лишь спустя полгода.
Глава 26
Юля
Проснувшись в одиночестве, я еще долго лежала в кровати и боролась с эмоциями. Как же горько, черт возьми. Вроде бы ерунда, какая-то неделя расставания, но на сердце скребли кошки. Ладно, хватит грустить. Роман уже уехал, ничего не сделать. Сев на постели, я по-новому взглянула на квартиру Романа. Все здесь напоминало о нем, будто в интерьер альфа вложил свою душу. Декоративный кирпич, темные обои, плазма, дизайнерский свет. Он явно обустроил это жилье так, чтобы расслабляться здесь.
Даже в воздухе остался его запах… Не думала, что после свадьбы буду такой несчастной. Как ни пыталась гнать грустные мысли, у меня ничего не получалось. Из сердца словно вырвали кусок.
С отъездом Романа я начала погружаться в реальный мир, который мы с мужем оставили на пару дней, погрузившись в сказку. Теперь сказка кончилась, известив меня об этом бесконечным писком после включения. Пятьсот пропущенных, сотня смс, переполненные сообщениями социальные сети. Такое ощущение, что меня объявили в федеральный розыск. Странно, но такой переполох не вызвал в душе никаких эмоций и переживаний. Ни стыда, ни сочувствия, ни раздражения. Бросив взгляд в зеркало, я внимательно посмотрела на метку на своей шее. Две ярко-алые точки, которые заменяют оборотням обручальные кольца. Чувствую, что из-за этой штуки я меняюсь.
Прочитав сообщения от родителей, братьев и прочих родственников, я поняла, что Высшие убедили их в том, что я нахожусь в каком-то санатории. Они наплели им, что решили загладить свою вину и отправили меня на реабилитацию в клинику. Конечно, родные волнуются, пытаются дозвониться, но даже не догадываются об истинных причинах моего отсутствия.
— Привет, мама, — я пыталась выдавить из себя теплую интонацию, но ничего не вышло. Голос получился блеклым и бесцветным.
— ЮЛЯ! — от ее визга моя барабанная перепонка болезненно заныла. — Где ты?! Почему не отвечаешь?! Мы переживаем, отец места не нахо…
— Мама, успокойся, — произнесла я и сама поразилась тому, как спокойно и твердо звучит мой голос. Прежде во время таких ее истерик я и сама впадала в панику, но сейчас в душе царил покой. — Когда вы собираетесь домой? Отлично, я тоже вылечу туда ближайшим рейсом. Не нужно кричать на меня. Тебе все сказали Высшие. Если чем-то недовольна — кричи на них, — впервые в жизни я так разговаривала с мамой. На несколько минут в трубке повисло ошарашенное молчание.
— Ты бессовестная эгоистка, — наконец, нашлась мама. — Вся семья места себе не находит, а ты там развлекаешься. Отец две ночи не спал, жениха тебе нашел, а ты даже на звонки не отвечаешь! Могла бы и мать с собой взять в клинику, а ты…
— Что? — перебила я маму. — Какого еще жениха? — хотелось добавить «при живом-то муже», но я сдержалась.
— Его зовут Борис, — мама снизошла до объяснений. — Он из хорошей семьи, у него есть деньги. Он принимал активное участие в твоих поисках и…
— Вы с ума сошли? — внутри меня начала закипать злость. — Какой еще Борис? Я его даже не знаю.
— Вот если бы не уехала, то узнала бы, — проворчала мама. — Он согласен подождать тебя в нашем клане. Там и заключим помолвку, а вскоре и свадьбу…
Я озадаченно потерла рукой лоб. Странная, комичная ситуация складывается. Во-первых, даже если не брать в расчет наш с Романом брак, я бы никогда не согласилась выйти за какого-то Бориса. Во-вторых, я физически не могу этого сделать. Нельзя сделать одну метку поверх другой. Метка альфы всегда будет сильнее слюны любого другого волка. Мой запах уже начал меняться, и характер этого запаха отталкивает всех других самцов.
Кстати, о запахе. Взгляд зацепился за небольшой пузырек на прикроватной тумбе. Роман оставил мне записку? Пробежавшись по ней глазами, я присмотрелась к пузырьку получше. Эта штука поможет мне скрыть свой изменившийся запах от семьи, главное не ошибиться с дозировкой.
— Я прилечу через пару дней, — хмыкнула в ответ, никак не отозвавшись о новом «женихе». Врать лишний раз не хочется.
— Твое поведение просто невыносимо! Ты настоящая эгоистка! Я не понимаю, как у меня…
— До встречи, — оборвала ее я и быстро отключила вызов. Выносить маму я могу только по чуть-чуть. На долгое общение моих нервов не хватает.
Так вышло, что в свою стаю я вернулась еще раньше родителей и братьев. Вошла в пустой дом, чувствуя, что нахожусь здесь последние дни. Замужняя женщина, жена альфы, но никто из родных не поздравит меня с этим событием. Родные стены, родная земля, родная стая. Как жаль расставаться с ними, но такова судьба. Даже интересно, что за жениха подыскала мне семья. Нужно будет вежливо отказать ему, чтобы молодой человек не обиделся.
Мы с Романом созванивались каждые два часа. Я с замиранием сердца ждала, когда прервутся монотонные гудки, и я, наконец, услышу голос любимого мужчины. Разговоры были короткими, буквально по две минуты, из которых я выжимала максимум. Как он? Все ли в порядке? Как себя чувствует? Роман отвечал скороговоркой, а затем отключался. И снова два часа ожидания…
— Какие люди! — услышала я голос старшего брата за своей спиной. Не думаю, обернулась и крепко обняла его. — Можешь не ластиться, все равно на орехи получишь, — он крепко сжал меня в ответ и чмокнул в макушку. Наверное, раньше я бы испугалась, но сейчас его слова вызвали лишь улыбку.
— Я люблю тебя, Гришка, — прошептала я. Мы с братьями почти не говорили о своих отношениях и чувствах друг к другу, но сейчас я хотела сказать своей семье все самые теплые слова, которые только существуют на этом свете. — Ты самый лучший старший брат.
— Ага, дай пройти, я пить хочу, — я видела, что ему приятно. Гриша смутился и поспешил скрыться на кухне. За ним в дверях показалась вся остальная семья. Я начала обнимать каждого из братьев, входящих в дом. Каждому сказала теплые слова о том, как скучала и как люблю их. Парни журили меня, смущались, но все улыбались и отвечали добром. Теперь предстояло самое сложное — родители.
— Проходите, Борис, проходите… — послышался из прихожей голос мамы. Добрый, услужливый, приторно-сладкий. — Юля скоро приедет, — произнесла она и в эту же секунду наши взгляды встретились. Мама вошла в гостиную. Стоило ей увидеть меня, как вся напускная доброта с нее слетела. Глаза стали холодными, злыми. Если бы не незнакомый мужчина за ее спиной, она сожрала бы меня прямо здесь.
— Юлия, — мое имя словно прошипели. По слогам, тщательно вытягивая каждую букву. — Как я рад с вами познакомиться, — в гостиную вошел полный мужчина лет тридцати. Для оборотней лишний вес — редкость. Наши сущности очень активны, поэтому, как правило, все мы имеем хорошую физическую форму. — Борис.
Мы с Борисом принялись рассматривать друг друга. Едва увидев его, я ощутила странное показывание в районе груди, плеча и живота. Странный мужчина. Не могу сообразить, что конкретно меня настораживает, и тишину нарушает голос мамы.