— Смотрите! — Лиля вырвалась из рук матери и ткнула пальцем в металлические диски. — Видите, они блестят!
— И что? Все диски блестят! Я тут при чем?
Лиля растерянно оглянулась на мать, потом окинула глазом высыпавшую на крыльцо прислугу и охранников.
— Лилия Викторовна, он правильно говорит, — тихо ответил конюх, который тоже оказался рядом. — Березка не могла так отреагировать на блеск.
— А если луч солнца отразился и попал прямо в глаз лошади? — не согласилась девушка.
— Даже если так случилось, виноват не этот молодой человек. Машина же не его. Правильно я вас понял?
Чума посмотрел на дядьку в кожаном переднике и сапогах до колена. Он совершенно забыл, что этот человек тоже был приглашен в кабинет хозяина и тихо стоял в уголке, не вмешиваясь в споры.
— Да. Это машина его, — Игорь показал на водителя, а бедный Петруха сжался под убийственными взглядами окружающих.
— Видишь, Лиля! — посмотрел на девушку конюх. — Никто не виноват в случившемся. Если ты думаешь, что причина в луче света, хотя я и сомневаюсь, то это глупая ирония судьбы.
— Мы можем теперь ехать? Мне к врачу нужно.
— Конечно, — блондинка взяла Лилию под руку. — Простите нас.
Она потащила сопротивлявшуюся дочь к входу в особняк.
— Бешеная сучка! — прошипел Чума. — Чуть всю малину не испортила. Поехали, Петруха. Плечо просто раскалывается от боли.
Плечо действительно болело, но еще больше Чума терзался от злости. Она, как лава в жерле вулкана, клокотала в груди, требуя выхода. Он с трудом сдерживался, чтобы не наброситься на Владимирского здесь же, в гостиной его дома. Но еще больше он возненавидел его выскочку-дочь. Чувство вины за спровоцированную им же опасную для жизни девушки ситуацию испарилось. Он теперь горел жаждой мести еще больше, чем в тюрьме.
— Вот бля…
Петруха вжал голову в плечи и прибавил газу. С каждым матом, вырывавшимся из груди Чумы, росли километры на спидометре. Наконец поток брани сошел на нет. Чума выговорился.
— Куда едем?
— Домой. И позови мне на вечер ту девку, с буферами. Пусть отсосет хорошенько. Иначе я придушу какую-нибудь тощую нимфетку.
— Будет сделано, Игорь Сергеевич, — облегченно улыбнулся Петруха и убрал ногу с педали газа. Гроза миновала, теперь можно и расслабиться.
— И с завтрашнего дня я начинаю работу над планом.
Глава 8
Мама притащила Лилю в ее комнату и толкнула на кровать.
— Ты что творишь, девчонка? Разве не понимаешь, что на тебя вся прислуга смотрит, как на больную?
— А что! — Лиля вскочила. — Это все он! Поиграем, крошка! — передразнила она спасителя. — Тьфу! Мороз по коже от омерзения!
— Зачем ты вообще к нему выскочила? — уже спокойнее спросила Марта Эриковна. — Горе мое! Ты хочешь, чтобы отец тебя поскорее замуж выдал? И забыл, как страшный сон?
— Я его дочь! Он не может меня забыть! — упрямо поджала губы Лиля.
— Папа работает целыми днями, чтобы у тебя была безбедная жизнь, а ты ему все портишь!
— Что я испортила? Что? Я виновата, что Березка понесла?
— Виновата! Кто тебя просил отправляться со мной на прогулку? Ты же лошадей боишься. Тебе просто навыков не хватило, чтобы успокоить лошадь и выровнять ее ход.
— Ну, давай! Все теперь на меня сваливай, — всхлипнула Лиля. — Вместо того чтобы пожалеть, ты на меня набрасываешься. Ты мне мать или мачеха?
Девушка уже кричала от обиды. Да, она сама заварила эту кашу, но все же пострадала тоже она и хотела от родителей услышать не только упреки, но и почувствовать заботу.
— Ладно, ладно! — подошла к ней Марта Эриковна и села рядом. — Не плачь!
Она обняла дочь за плечи и стала раскачиваться с ней вместе, как успокаивала ее в детстве.
— Вы мне не верите! Почему? Чужому дядьке с улицы верите, а мне нет!
— Верим, верим, — успокоила ее мать. — Хотя…
— Что хотя? — девушка насторожилась, почувствовав опасность. Слезы мгновенно высохли. Мысли в голове заметались в поисках выхода.
— Этот парень прав. Ты ушла пораньше спать. Мы видели, что ты была в своей комнате. Как ты оказалась в клубе? Как ты выбралась из дома незамеченной? Почему секьюрити не доложили о твоем исчезновении? Получается, в нашей охранной системе и вправду есть черные дыры.
Лиля вытерла мокрые щеки тыльной стороной ладони и сильнее прижалась к матери, мечтая спрятать от нее глаза. Ей было стыдно. Соблазн увидеть Димку Рокотова оказался сильнее страха перед родителями, а теперь придется отвечать.
«Что делать? Если начнут проверять записи камер, сразу меня увидят. Найдут березу, спилят ее, и тогда вообще больше не смогу вырваться из дома»,
— Мамочка, какая разница? — Лиля, как хитрая лиса, погладила маму кончиками пальцев по руке. — Уже все прошло. Я теперь буду послушной девочкой. Видишь, у меня раны на ладонях. Придется дома сидеть. Помоги мне переодеться.
Пока мама помогала снять ей легинсы и блузку, Лиля лихорадочно думала, как ей выкрутиться из этой ситуации. Она умылась, Марта Эриковна причесала ей волосы и убрала их в высокий конский хвост. Лиля натянула на себя футболку и шорты и облегченно вздохнула: она не ожидала, что так трудно что-то сделать без рук.
— А ты в этом сомневалась? Чтобы разрулить ситуацию, которую ты создала, папе придется постараться, — проворчала мама.
— Мама, какая проблема? Мы не в Южной Корее живем, где за хорошую репутацию удавятся. У нас даже не заметят, что там за фотки мелькнут. Постоянно в новостях кого-то полощут, жить от этого никто хуже не стал.
— Вот, значит, как ты думаешь. Ну-ну. А то, что у папы международный проект намечается, ты об этом забыла?
— Какой проект?
— Строительство элитного отеля в Дубае. Арабам как раз не наплевать, с кем работать. Они быстро заключат контракт с папиными конкурентами.
— Ой, насмешила! Когда это папа боялся конкуренции? Да он их всех одной левой пришибет.
— Я рада, что ты так доверяешь отцу, но на этом все. Разговор закончен. Дома пока сиди!
— А сессия? — закричала Лиля.
— А кто тебе мешает к ней готовиться? А на экзамены тебя папин шофер возить будет. Мне еще с охраной надо разобраться.
— Приехали! — Лиля сердито хлопнула за мамой дверью.
Оставшись одна, она задумалась. Побег из дома закончился неудачей. И кто в этом виноват? Конечно, ее спаситель! Лиля уже не чувствовала к нему никакой благодарности. Наоборот, она злилась и негодовала, что он вытащил наружу то, что она так старательно хотела скрыть.
И что делать с этим человеком? Откуда он свалился на ее голову? Жаль, не успела его сфотографировать. Как там его звали? Петр? Бр-р-р! Что за мерзкое имечко!
Она прилегла на кровать.
Мысли блуждали в ее голове, одна сменяя другую. Образ спасителя сменился воспоминаниями о пережитом ужасе. Неожиданно она увидела Димку Рокотова, который шел навстречу, широко раскинув руки. Она побежала к нему, но вблизи увидела, что это Петр. Сердито топнула ногой и вдруг очутилась в большом зале.
В огромном помещении стояли кресла, последние ряды которых тонули в темноте. Лиле показалось, что она находится в партере театра. Смущало только отсутствие сцены.
Лиля посмотрела вокруг: везде были молодые женщины, одетые так же, как и она, в серую тунику с завязками на плечах. Она рассматривала напряженные лица и не понимала, кто она и что делает в этом месте.
— Они идут, — понесся по рядам тревожный шепот.
Женщины зашевелились, сразу как-то сгорбились, втянули головы в плечи, прикрыли лица волосами, стали будто меньше. Лиля видела, что они готовы были и под кресло залезть, чтобы только спрятаться.
— Кто идет? — спросила она соседку, рыжеволосую девушку с покрытым веснушками лицом.
— Они. Господи, хоть бы меня не выбрали. Хоть бы пронесло! — скороговоркой восклицала девушка.
— А кого они выбирают?
— Нас.
— И меня? — Лиля искренне удивилась.
— Конечно, раз ты сидишь здесь.
— И зачем?
— Ты новенькая? Ничего, скоро поймешь. Наклони голову и волосы на лицо опусти, может, не заметят.
Лиля испуганно выполнила все, что ей сказали, но любопытство оказалось сильнее страха. Она посмотрела сквозь пряди волос.
По их ряду шел высокий мужчина в блестящих одеждах. Снизу он казался огромным. Обнаженный треугольник груди влажно блестел, шея из-за бугристых мышц казалась квадратной. Его переливающийся в огнях свечей халат топорщился, будто у него к поясу была привязана шпага.
«Шпага? Что за чушь? — внезапно подумала Лиля. — В современном мире люди не носят шпаги!»
Мужчина останавливался возле каждого кресла, поднимал двумя пальцами подбородок девушки, сидевшей в нем, и двигался дальше. Вздох облегчения сопровождал каждый его шаг. Иногда он наклонялся, опускал руку и что-то искал внизу.
— А что он делает? — спросила Лиля, чувствуя неожиданное возбуждение.
Атмосфера таинственности давила на нее, заставляя волноваться, но не от страха, а от неизведанного чувства. Во рту пересохло, дыхание участилось.
— Проверяет, девственница перед ним или нет.
— Погоди, как проверяет? — вспыхнула Лиля.
— Обыкновенно, пальцами.
— О боже! А зачем?
— Ты совсем дура, что ли? Девственница дороже стоит. А этим козлам приятно думать, что они первые распечатали ее. И дети от девственниц самые здоровые.
— Но я не хочу!
— А кто тебя спрашивает? Ты секс-рабыня. Свеженькая. Будешь пользоваться спросом, — прошептала рыжая. Хорошо, если сразу залетишь. До родов будешь жить, как королева.
— А если н-нет? — трясущимися губами спросила Лиля.
Новость ударила ее по голове притоком крови. Она задрожала, глаза затуманились слезами. Девушка уже осмысленно посмотрела вокруг. То там, то здесь богато одетые мужчины брали за руки женщин и вели к выходу, а те шли, понурив голову, как на казнь.
— Тогда смирись.
Лиля в ужасе вскочила с места: бежать! Надо бежать отсюда! Но на нее зашипели и потянули вниз. Мужчина, который шел по их ряду, тоже посмотрел вперед и, не останавливаясь больше, двинулся к ним.