Дочь предателя. Баллада Пепла и Льда — страница 21 из 49

Я откинулась на подоконнике, выгнувшись под Тайлером, вздрагивая всем телом, а он навис надо мной, поддерживая под талию, притягивая к себе. Уперся лбом, покрытым капельками пота, в расстегнутый воротник моей куртки, в ложбинку между ключиц. Мы тяжело дышали, приходя в себя.

Он помог мне сесть. Заботливо убрал закрывшие лицо пряди. Нежно коснулся поцелуем моих припухших, слегка саднящих губ. И тут же прикусил нижнюю, едва сдерживая эмоции. Я поняла, что он довел меня до пика, но сам не получил разрядки и все так же плавится от желания.

– Все хорошо? – Тай внимательно посмотрел мне в глаза.

– Прекрасно, – произнесла я осипшим голосом и улыбнулась так, будто случившееся было для меня привычным делом.

Следовало признаться, что это первый мой опыт близости. Сказать, что я в смятении, что с трудом справляюсь с бурей чувств, но я зачем-то продолжала строить из себя опытную девицу. Наверное, так проще побороть смущение.

– Отличная разрядка после трудного дня, – добавила я.

Тайлер поверил, понимающе хмыкнул.

– А ты? – спросила я.

На самом деле я не представляла, что делать с его нереализованным желанием. Как помочь? Да я сгорю от смущения.

– Справлюсь, Дейрон, – ответил он грубовато.

Он провел кончиком языка по моей нижней губе и с усилием оторвался. Отошел, отвернулся, чтобы не смотреть на меня. Неуклюжая походка выдавала, что если Тайлер и справится, то явно не в ближайшие несколько минут.

Глава 26

– Экзамен у мейстери Луэ перенесли на завтра, – сообщил Тайлер, все еще развернувшись в другую сторону.

Я вглядывалась в едва различимые фигуры Ярса и Хоффмана в пятне света, словно в конце туманного тоннеля, образованного пространственным карманом, и размышляла, могли ли они заметить наш… хм… поцелуй?

Новость о переносе экзамена застала меня врасплох: между зачетом на полосе препятствий и сдачей бестиария обычно проходило три дня. Я надеялась перечитать лекции и повторить особенно трудные места в учебнике: мне никак не давалась классификация тварей по типу магической уязвимости. Огнеустойчивые твари, такие как ифрит, уязвимы для холода и воды. Вот только это два разных дара, и одаренным приходится действовать в связке, чтобы одолеть бестию. Каменные твари разрушаются звуковыми колебаниями – очень сложный дар, который вредит не только флинту: он выбивает окна в домах и разрывает барабанные перепонки.

– Как же полоса препятствий? Не все сдали зачет.

– Ты еще не знаешь, но ректор и тренер Рейк пришли к согласию поставить всем зачет, – сказал Тай. – Восстановить полосу препятствий сейчас не получится: обычно на подготовку уходит все лето.

В этом году все пошло наперекосяк.

– Но почему перенесли экзамен?

– Дейрон, серьезно, тебя волнует экзамен? – Тайлер издал тихий смешок. – Ты неисправима.

Да, пожалуй, в нынешних обстоятельствах меньшее, о чем стоит волноваться, – положительная оценка от мейстери Луэ.

– Полагаю, ректор Кронт передвинул экзамен, чтобы скорее завершить зимнюю сессию и не оставить князю Лэггеру причин задержаться в Академии, – сказал Тай. – Хотя мы все понимаем, что, если сиятельство захочет найти повод, он его найдет.

При звуке этого имени меня передернуло. Как там Веела? Надеюсь, ее отец не настолько чудовищен, чтобы поднять руку на дочь. Если Вель проявит капельку сообразительности – а она девчонка умная, – она может списать наше неожиданное спасение на внезапно пробудившийся дар Ронана.

Я представила, как Веела, покрытая копотью и сажей, сидит, сгорбившись, сжав руки между колен, в огромном мягком кресле и оправдывается, роняя слезы. Не знаю, есть ли на самом деле в покоях князя кресло – откуда бы, в академии всюду аскетичная обстановка – но воображение вещь упрямая. Вель сможет сыграть растерянность, я верю в нее. Но что дальше? Попросит сохранить наши жизни, предложив в обмен свою свободу? Согласится ли князь? Я надеялась, что ему до смерти надоела моя живучесть, и казенная еда, и истерики дочери, и князь оставит меня в покое хотя бы ненадолго.

Тайлер повернулся. На щеки вернулась привычная бледность, капельки пота высохли, и лицо ничем не выдавало еще недавно бушевавшей страсти. Но вот он посмотрел на мои губы, буркнул: «Бездна!» и тут же отвел взгляд.

– До завтрашнего дня ты останешься под присмотром целителей, – сказал Тай.

Подошел и начал приводить меня в порядок: застегнул куртку, поправил выбившиеся пряди. Втянул носом воздух рядом с моей головой.

– От меня пахнет дымом, – смутилась я.

– От тебя пахнет… восхитительно!

Я в свою очередь подоткнула торчащий из-под куртки Тайлера край рубашки. Не сговариваясь, мы заметали следы преступления, прятали их от внимательного взгляда Ярса. Посмотрели друг на друга и расхохотались.

– Знал бы Ярс, как мы его опасаемся, – хихикнула я.

– Да кто его опасается! – возмутился Тайлер. – Не хочу выслушивать нотации этого зануды. За собой пусть следит!

– Никто ничего не узнает, – прошептала я. – Это наша тайна – твоя и моя. Мы ведь не станем кричать о наших чувствах на всех перекрестках… И знаешь, мне кажется, плетьми секут, только если принуждение действительно было.

– Кому-то удается скрываться месяцами, – сказал Тайлер. – Потом правда все равно выплывает наружу.

– Месяцами, Тай! Это долго! И мы всегда будем осторожны, станем контролировать каждое свое слово, каждый шаг. Давай прямо сейчас договоримся, что на людях ты по-прежнему меня ненавидишь. Смотришь холодно. Стискиваешь губы. Все как обычно. У тебя получится. Давай, потренируйся! Давай, Ледышка!

Я несильно толкнула его кулаком в широкую грудь.

– Десять штрафных очков, Дейрон! – отчеканил он хорошо знакомым суровым тоном, от которого застыло сердце.

И я поверила. Между мной и Тайлером будто рухнула ледяная стена, обдав холодом. «Я проявила неуважение к командиру, – пронеслось в голове. – Ударила в грудь кулаком. Это ведь шутка. Шутка, Тай!»

– Ты что? – изумился Тайлер. – Ты поверила? О Алейдис.

Он приподнял мое лицо за подбородок и глядел с теплой улыбкой, иронично изогнув черную бровь.

– Значит, навыков я еще не растерял! – усмехнулся он. – Десять штрафных… поцелуев!

Он тихо-тихо коснулся моих припухших губ, рискуя снова распалиться и распалить меня.

– Надо идти… – прошептала я. – Не хочется, но надо.

– Надо, – согласился Тай. – Что тебе принести из твоей комнаты?

– Да я сама…

– Ты никуда не пойдешь, – отрезал он. – Ты не выйдешь сегодня из крыла целителей. Я сам схожу в спальню и все принесу.

– Ну-у, – лукаво протянула я. – Принеси мне бальное платье и туфельки. Так, помаду не забудь. И коробку шоколадных конфет!

Я рассмеялась, глядя на его удивленное лицо.

– Ночную сорочку и расческу, Тай, что еще ты мне можешь принести.

– И смену белья, – добавил он как ни в чем не бывало, а я обмерла от смущения.

«Хотя после всего, что между нами сейчас произошло, поздно смущаться, Аля!»

Тайлер подхватил меня на руки, и спустя мгновение мы очутились снаружи потайного кармана.

– Парни, уберите за собой! Поскорее, пока наш грозный целитель не вернулся.

Ярс и Хоффман избавились от искажения в пространстве быстрее, чем создавали его. Ярс пристально посмотрел на мои раскрасневшиеся от долгих поцелуев губы, злобно – на Тайлера, но промолчал: не стал говорить при Дереке.

Едва Тайлер опустил меня на койку и встал напротив, как распахнулась дверь и на пороге появился второкурсник. Он застал в палате мир, спокойствие и натянутые улыбки на лицах эфоров.

– Жизнь кадета Лейса вне опасности, но ему придется провести в палате несколько дней до полного выздоровления.

Нас с Лесли нельзя назвать друзьями, и все же я с облегчением выдохнула, услышав новость.

– Кадета Толта решено оставить до утра под присмотром, как и вас, кадет Дейрон. Выспитесь, отдохнете перед экзаменом. Нет, учить я не разрешаю! – опередил он мой вопрос. – А всех посторонних попрошу на выход!

На этот раз эфоры послушно, как зайки, бочком-бочком двинулись на выход. Уже в коридоре – дверь не успела полностью закрыться, поэтому я увидела – Ярс всадил локоть в бок Тайлера. Дерек, хоть и не был в курсе дел, принялся их разнимать.

Вот это кашу мы заварили… Но в летящем в пропасть мире, может быть, только наши поцелуи и оставались настоящими.

Больше командира ко мне не пустили. Целитель отвел меня в одноместную палату, где на постели ожидали ночнушка, расческа, белье, книжка, которую я так и не открыла, и… маленькая шоколадка. Всеблагой, ее-то он где добыл?

Я вымылась, с огромным облегчением смыв с себя грязь, пот и гарь. Заглянула мейстери Иллара, чтобы осмотреть мою рану, перебинтовала и принесла успокоительные капли. Она подтвердила, что жизнь кадета Лейса вне опасности, но судя по уставшему виду целительницы, им с мейстером Виллом пришлось повозиться, чтобы удержать Лесли в этом мире.

В палату подали сытный ужин, который я съела до крошки. Хотела навестить Ронана, но в одной сорочке разгуливать по коридорам неловко, да и успокоительное скоро начало действовать.

Что же, сегодня мы выжили. А завтра… Завтра будет новый день!

Глава 27

За завтраком мы с Ронаном сидели за столиком вдвоем: Лесли оставался в палате, погруженный в магический сон, во время которого восстановление шло быстрее. Почему не пришла Вель, мы не знали. И от этого на душе было тревожно и муторно.

Рон делал вид, что его не заботит пустующее место предательницы, которая три месяца водила нас за нос и едва не угробила всю команду, но кого мог провести бесхитростный Рон? Только не меня. Он вздыхал, то и дело косился на тарелку с кашей, к которой некому было притронуться, и без аппетита ел сам.

Хотя, может, дело здесь не только в аппетите. Едва Рон открывал рот – он делал это как можно скорее, лишь бы только успеть проглотить ложку каши или сделать глоток бодрящего травяного напитка, – как с его губ начинал струиться дымок, похожий на пар в морозный день. Говорить Ронан пока не мог: стоило ему произнести хоть слово, безобидный светлый дым темнел: вот-вот появятся искры.