– Мы не знали, ваше сиятельство, что вы хотели присутствовать, – сдержанно оправдался мейстер Григ.
Преподаватели встали и поклонились, приветствуя высокого гостя, а он с деланым радушием махнул рукой, предлагая обойтись без церемоний и садиться.
– Вы не против, если кадет Ансгар вытащит билет? Она так боялась сдавать, поэтому я, вспомнив себя первокурсником, решил поддержать трусишку. Это я вынудил ее зайти. Простите мне своеволие.
Циничная улыбка князя ясно давала понять, что ни в чьем прощении он не нуждается.
– Тяните билет, кадет Ансгар, – проскрипела мейстери Луэ, будто князь Лэггер самолично сжал ей горло, вынуждая подчиниться.
Вееле достался вопрос из дополнительного раздела: что-то о ловушках. Она прощебетала его чуть слышно и ветерком пролетела по аудитории, устроилась за моей спиной.
Внешне ничего плохого не происходило. Все пристойно и обычно: кадеты корпят над билетами, строгая комиссия ожидает первого смельчака. В наступившей тишине слышалось дыхание и скрип перьев. Князь сел в центре между преподавателями, сложил руки на груди и буравил меня взглядом.
Я едва могла дышать от страха. Я не знала, что и думать. Что со мной будет, когда я отвечу на вопрос билета и встану из-за стола?
Моей лопатки еле-еле коснулся кончик пера: Веела обращала на себя внимание. Я откинулась назад на скамейке, как можно ближе к ней.
– Аля, все будет хорошо, – прошептала она. – Просто делай все, что он скажет.
Все, что скажет? Хорошенькое предложение. А если князь прикажет спрыгнуть с верхнего этажа?
Но не оставалось ничего другого, кроме как довериться Вееле.
Глава 29
Я решила, что лучший способ не думать о планах князя Лэггера относительно меня – погрузиться в размышления о местах обитания тварей Изнанки. Чем я и занялась, покрывая желтоватый лист писчей бумаги сведениями, выуженными из памяти. «Пустынные твари, такие как песчаные черви и солнцеперы. Солнцеперы питаются солнечным светом и прекрасно могут обойтись без пищи и воды в течение многих месяцев, однако люди – всегда желанная добыча. А ведь они их даже не съедают, только разрывают на части…»
Очень быстро я перечислила все виды бестий и привела примеры, снова, будто впервые, удивившись разнообразию тварей. Должно быть, в их родном мире они кишмя кишат. Почему им не сидится на Изнанке? Никто их сюда не звал.
Я исписала лист с двух сторон и еще какое-то время вертела в руках перо, выуживала из себя по слову, но оттягивать неизбежное дольше не было смысла. И я сейчас имела в виду вовсе не оценку за экзамен.
– Я смотрю, вы готовы, кадет Дейрон? – сказал князь Лэггер.
Сбоку шумно выдохнул Ронан, и вместе с воздухом из его рта вырвались облачка дыма.
– Я готова! – громко сказала я, больше для Рона, чем для комиссии: «Все в порядке!»
Отвечая на вопрос, я смотрела на мейстери Луэ и будто со стороны слышала свой спокойный голос. Преподавательница кивала, в глубине серых глаз таилось беспокойство – нет, оно не касалось знаний. Мейстери Луэ понимала, что высокий гость явился на экзамен не просто так, а по мою душу.
– Отлично, кадет Дейрон. Исчерпывающий ответ. – Мейстери Луэ поставила высший балл в ведомость напротив моей фамилии. – Ты можешь идти.
Она поглядела на меня в упор: «Иди и спрячься так, чтобы он тебя не нашел!»
– Задержись, кадет Дейрон, – холодно велел князь. – Присядь пока на свое место. Веела, твоя очередь.
Вель пришлось прерваться на середине предложения, но перечить отцу она не стала. Я спускалась с невысокого подиума, она как раз поднималась, наши взгляды встретились. Ее губы беззвучно прошептали: «Доверься». Собственно, иных вариантов не было.
С теоретическими дисциплинами у Веелы никогда не возникало трудностей, то ли дело – рукопашный бой или тренировка на стиках.
– Отлично, кадет… Ансгар, – сухо похвалила ее мейстери Луэ.
Князь широко улыбнулся и встал из-за стола, заставив и преподавателей подняться на ноги.
– Пожалуй, я увидел все, что мне нужно. Засим откланяюсь. Кадеты Дейрон и Ансгар пойдут со мной.
В груди смерзся противный холодный ком. Его сиятельство, не оборачиваясь, прошествовал к выходу. Веела взяла меня за руку и потащила за собой. Ронан сделал попытку встать, но я энергично покачала головой, приказывая ему остаться.
– Ну что там? – тут же окружили нас однокурсники. – Сильно злобствуют? Что вам поставили?
– Отлично, – буркнула Веела. – Дайте уже пройти!
Она тащила меня за собой, очевидно, зная путь. Высокая фигура князя маячила впереди. Он не оглядывался, он точно знал, что дочь приведет с собой эту ходячую проблему, эту опасную штучку Дейрон, которая раздражает князя Лэггера, как застрявшая в горле кость.
– Куда мы идем?
– В гостевые покои. Аля, не бойся. Он обещал только поговорить.
– Он… согласился на твое предложение? Что ты ему сказала? Твой отец в курсе, что мы знаем все о посвященных? О запретных дарах?
Веела помотала головой.
– Я сказала только, что колебалась и не решалась вас убить. Во время битвы с арахноидами у Ронана проснулся дар, и это всех спасло. Я умоляла оставить вам жизнь в обмен на обещание выйти замуж за Брайса.
На самом деле мне совсем не нравилось покупать наши с Ронаном жизни такой ценой – ценой свободы Веелы. Ведь она явно не просто так сопротивлялась желанию отца породниться с Императорским родом, объединить льва и львицу в одну семью. Принц Ивейл при нашей последней встрече производил приятное впечатление, но я не знала его так, как Веела. Братья росли у нее на глазах. Наверное, они вместе играли в детстве? Веела видела их хорошие и дурные стороны, и, вероятно, дурных было больше.
– Он совсем ужасный, этот Брайс? – спросила я.
«О да, Алейдис, очисти свою совесть. Ведь не за тварь Изнанки ей придется выйти замуж – за человека…»
– Не совсем, – буркнула Веела. – Девушек на завтрак не ест. Он…
Вель махнула рукой, не договорив.
– В конце концов, я его троюродная сестра. Ничего он мне не сделает.
– Чего же твой отец хочет от меня?
Веела на ходу задумчиво погрызла нижнюю губу: заразилась от меня вредной привычкой.
– Точно не знаю. Алейдис, тебе надо кое-что понять о характере моего отца.
Она кинула быстрый взгляд вперед, и я последовала ее примеру. Его сиятельство приостановился у перехода на дорогу пурпурного цвета. Мы прежде никогда не ходили по пурпурным, и в путеводителе они не отмечены.
Князь Лэггер вошел в пурпурный всполох. Веела потянула меня следом.
– Так ты видишь их? Дороги Академии?
– Ну конечно, Аль.
Мы очутились на незнакомом ярусе. Полы здесь устилали светлые мраморные плиты, чистые стены украшали гобелены, вправо и влево вели добротные деревянные двери, украшенные резьбой в виде гербов высоких аристократических фамилий. Гостевое крыло – вот мы где.
– Что мне нужно понять о характере твоего отца? – торопливо напомнила я, потому что мы почти пришли.
– Он игрок, Алейдис. Он азартный человек. Любит выигрывать, но еще больше любит кураж во время игры. И нет, я вовсе не про кости или про «Трон и меч».
«Трон и меч», та самая игра – я думала о ней во время турнира, представляя князя полководцем, а себя принцессой. Видно, я тогда уже разгадал тайную страсть князя Лэггера. Он не хотел меня просто убивать: он устроил себе развлечение, игру в «кошки-мышки». Ему было бы слишком скучно всадить нож в спину. Нет, он разработал сложную стратегию и с удовольствием наблюдал, как его план воплощается в жизнь.
– И что это значит? – спросила я с замиранием сердца.
– Это значит, что с тобой можно еще поиграть, Алейдис. Не показывай ему страха, покажи, что ты достойный противник.
– Вот здорово! Мне, может, еще сплясать и спеть для его сиятельства?
Вопрос остался без ответа, а мы приблизились к распахнутым дверям, они приглашали зайти в богато обставленную гостиную. От порога пол был застелен бежевым ковром с длинным ворсом, на инкрустированном полудрагоценными камнями столике стояло блюдо-этажерка с крошечными пирожными: эклерами величиной с мизинец, корзиночками с кремом, трюфелями и воздушными безе. Чайник из тонкого фарфора – такого тонкого, что казался полупрозрачным – исходил паром. Три чашечки, напоминавшие бутоны лилий, ожидали гостей. Сам князь расположился в кресле, обтянутом золотой парчой.
Я будто перенеслась из суровой военной академии в сердце столицы: роскошь, изысканные блюда, шелк и аромат богатства. Значит, здесь, в покоях отца, Веела и провела уже вторую ночь. Слуг не видно, но я не сомневалась, что князь привез их с собой – не сам же он накрывал стол к чаю.
Князь Лэггер сделал приглашающий жест, предлагая разместиться на диване. Подвинул мне чашку и элегантным движением налил душистый напиток.
– Угощайтесь, девочки. – Он кивнул на пирожные.
Я только один раз за всю жизнь побывала в кофейне. Мы с отцом приезжали в столицу на пару дней – он на совещание, но захватил меня с собой, надеясь показать все достопримечательности, которыми так славился древний город: дворец и поющий фонтан, трехметровую бронзовую скульптуру императора Максимилиана, шумный и пестрый рынок на окраине, куда, по слухам, привозили товары со всех концов Империи, рвущиеся в небо тонкие шпили древнего храма Всеблагого. Однако, как это обычно бывает, времени у нас хватило лишь на то, чтобы прогуляться по одной из центральных улиц и заглянуть в уютную кофейню, фасад которой был увит девичьим виноградом. Столики застелены белоснежными скатертями, на прилавке ряды пирожных, которые десятилетней девчонке казались пищей богов.
Но и они не шли ни в какое сравнение с утонченными десертами, лежащими передо мной на многоярусном блюде.
– Нет, спасибо, – твердо сказала я, зная, что не прикоснусь ни к одному из пирожных.
Однако чашку с чаем взяла, чтобы было чем занять руки и паузы в намечающемся разговоре. Сделала глоток – терпко, вкусно. Князь Лэггер не торопил, подождал, пока я напьюсь и соберусь с мыслями.