– Его сиятельство князь Лэггер хочет внести небольшие изменения в правила проведения турнира, – мрачно сообщил ректор Кронт и передал слово высокому гостю.
Тот откинулся на спинку широкого стула, напоминающего трон, кончики губ приподнялись в улыбке, когда он оглядел нас, смущенных желторотиков, победивших в первом в своей жизни турнире.
– Давайте немного усложним! – доброжелательно сказал он. – А то, смотрю, вы все тут немного размякли под крылышком дядюшки Кронта.
Ректор свел брови к переносице и принялся нервно черкать в лежащих на столе ведомостях. Мейстер Кронт злился, но его сиятельство – кузен Императора, такого не заткнешь и на место не поставишь.
– Когда я учился в Академии… О, как давно это было! С нами не нянчились, будто с детьми малыми – не то что с нынешними кадетами.
– А с нами-то уж нянчатся, куда там! – пробурчал Атти из-за моего плеча.
– Он что, тоже здесь учился? – спросил Миромир.
– Ну… Да. Он же одаренный, – ответила я. – Все одаренные оканчивают Академию.
– Предлагаю повысить ставки! Ведь вы, стоящие сейчас передо мной, лучшие кадеты первого курса.
Ох, что-то происходящее нравилось мне все меньше и меньше.
– Пусть слабаки получают зачет за баллы и технику, а вы вырвете победу силой! Завтра турнирные бои будут вестись до первой крови. – Князь Лэггер рассмеялся, глядя на наши вытянувшиеся лица. – Я не предлагаю никого убивать, упаси Всеблагой! Небольшой царапины вполне достаточно.
Мы с Миромиром переглянулись.
– Все нормально, Дейрон. Царапина так царапина. Договоримся метиться в руки.
– Согласна.
– А если я проткну кого-нибудь насквозь? – крикнул Вернон со смехом, только вот глаза не смеялись.
Его сиятельство развел руками:
– В битве всякое случается. Никто тебя не осудит, кадет.
Гадство. Гадство, гадство! Лишь бы завтра обошлось без смертей!
Я заметила пристальный взгляд Эйсхарда. Ага, после известия, что твою заклятую врагиню завтра могут нанизать на стик, как кусок мяса на шампур, ты все же удосужился посмотреть на меня?
– Возвращайтесь к своим группам, – приказал ректор Кронт. – Отдыхайте, набирайтесь сил перед завтрашним турниром.
В зале поднялась суета, эфоры выстраивали подопечных, старшекурсники бродили туда-сюда, болтали, кажется, делали ставки. Некоторые поворачивались в мою сторону, смотрели оценивающе, будто решали, стоит ли возлагать надежды на «опасную штучку Дейрон». Другие кадеты подбирались ближе к князю, собираясь представиться: мало ли, вдруг близкое знакомство с его сиятельством сыграет на руку при распределении в конце года.
Но князь Лэггер, стоящий поодаль, у противоположного края арены, оказался занят беседой. Рядом с ним, склонив голову, застыла бледная Веела. Она выглядела виноватой и грустной, а князь что-то говорил и говорил ей, наклонившись к самому уху. Веела же отвечала коротко и немногословно. Лишь раз она подняла лицо и поглядела на князя с чувством, которое я никак не могла определить… Так смотрят на людей, мнение которых важно. Когда не хотят их разочаровать.
В конце концов князь замолчал и положил ладонь на плечо Фиалке, подбадривая ее.
– Чего это он там льет ей в уши? – пробормотал Ронан.
Веела, спотыкаясь, добралась до нас. Щеки ее горели.
– Что-то случилось? – спросила я. – Ты его знаешь?
– Да, – сказала она, не глядя на меня. – Князь Лэггер… Он… старый друг моих родителей.
Ах да, Веела ведь у нас происходит из древнего аристократического рода. Почему-то эта информация начисто стерлась из памяти. Конечно, он ее знает. Наверное, интересовался, как идет учеба, давал наставления. Может, пожурил за то, что дочь благородных родителей не оказалась в числе лучших.
– Ругал? – участливо спросил Ронан.
– Передал привет от отца…
На бедной Вееле не было лица, и мы решили не мучить ее расспросами.
Глава 4
Первый турнирный день закончился. Эфоры построили свои группы, чтобы отвести в жилое крыло: еще далеко не все кадеты видели дороги Академии, однако с каждым днем кадетов с первой манифестацией дара становилось все больше. У нас в группе сдали зачет Барри и Медея, но, пока мы все не сможем уверенно передвигаться по Тирн-а-Тор, командиры так и станут водить нас чуть ли не за ручку на занятия и обратно.
Вымотанные поединками и уставшие от эмоций одногруппники разошлись по комнатам, и, хотя мы все увидимся с утра, перед вторым зачетным днем, Веела, прежде чем закрыть дверь, прошептала:
– Удачи завтра, Аля. Удачи, Рон.
– И тебе, Вель.
Эйсхард, сложив руки на груди, ждал, пока коридор опустеет. Пока я топала до своей комнатушки в конец коридора, он не двигался с места, но потом мгновенно перенесся ко мне, используя дар, и положил ладонь на дверную ручку, не давая мне зайти в спальню.
– Надо поговорить, – бросил он этим своим бесстрастным высокомерным тоном, от которого я сразу начинала закипать.
Я развернулась, прислонившись к косяку, а Эйсхард навис надо мной, упершись ладонью в дверное полотно рядом с моей головой. Сцена слишком напоминала наш короткий и злой разговор в мой первый день Академии. Так и подмывало зажмуриться, но я смело вздернула подбородок. Лед почему-то грустно усмехнулся.
– Дейрон, ты ведь не боишься меня?
– Конечно, нет, командир! – ответила я со всей возможной небрежностью. – О чем поговорить?
Наши взгляды притянулись друг к другу. Ладонь Эйсхарда сползла вниз по двери, став ближе на самую малость. Я, будто намагниченная его взглядом, чуть подалась вперед, а Лед качнулся ближе. Нас разделял всего только шаг, а сейчас и того меньше.
– Чего тебе? – в смятении прошептала я.
Вихрем пронеслось воспоминание о безумном поцелуе. Наши сплетенные тела, его крепкие бедра и как я обхватила их ногами. Жар дыхания, жар в крови… Его взгляд почти ощутимо скользил по моему лицу, гладил кожу. Я нервно облизнула губы. Зрачки Эйсхарда расширились. Что он видел сейчас в своем воображении? Тоже вспоминал?
Он заморгал и, тихо ругнувшись, отпрянул. Повел плечами.
– Дейрон… – хрипло произнес он, но, похоже, и сам забыл, зачем остановил меня и о чем собирался поговорить.
Надавил пальцами на закрытые веки и помассировал их. Непроизнесенное: «Проклятье! Да сколько можно! Что это, на хрен, за наваждение такое!» – повисло в пространстве между нами.
Три недели Ледышка ничем не показывал своего интереса, оставался холоден, как… ледышка. Что на него нашло? Это из-за того, чтобы мы стоим так близко? Прежде-то он держался на приличном расстоянии. Но это всего лишь… реакция тела. Молодого, крепкого, здорового мужского тела на женское – то, которое он так и не сумел заполучить. Инстинкт охотника.
Я отползла по стеночке – вид у Ледышки сделался оскорбленный.
– Дейрон, – прошипел он. – Да не трону я тебя!.. В бездну! Я хотел спросить!
– Ну так спрашивайте.
– О чем вы договаривались с кадетом Миромиром?
Неожиданный вопрос. Я пожала плечами:
– О честном поединке, о чем же еще.
– Ты ему доверяешь?
– Вполне. По-моему, Миромир не из тех, кто воткнет нож в спину. А что? Какие-то сомнения на его счет?
Эйсхард покачал головой.
– Нет. Скорее – нет. Но происходящее мне не нравится. Эти новые правила, битва до первой крови. Как-то все мутно…
– Ты все еще думаешь о той записке? – догадалась я, в какой-то момент снова переходя на «ты», а Лед меня не поправлял. – Ерунда! Ладно бы мне попался в противники Вернон, но Миромир? Да и вообще. Кому нужна моя смерть? Ради мести? Глупо!
Я осеклась, сообразив, что объясняю это человеку, который вовсе не считал месть дочери предателя Дейрона глупой, да и сам недавно чуть меня не придушил. В его глазах – мотив вполне себе подходящий. Я сглотнула. Эйсхард невесело хмыкнул.
– Будь осторожна, Дейрон.
Настала моя очередь фыркнуть:
– Знаешь, звучит так, будто ты мне угрожаешь!
Краешки губ Ледышки скользнули вверх в полуулыбке.
– Я ведь сказал, что никому не позволю меня опередить. – Он примирительно поднял ладони: «Шучу!»
– Смотришь на меня как на добычу! – не выдержала я.
Он аж с лица спал.
– Нет! Всеблагой! Что ты несешь!
Он, казалось, взбешен до крайности. Глаза метали молнии. Маленькая девочка внутри меня праздновала победу: я таки сумела вывести из себя ледяного эфора. Таким как сейчас – злющим, как твари Изнанки, но живым человеком – он мне нравился куда больше.
Эйсхард сердито надавил на ручку и толкнул дверь в спальню, давая понять, что разговор закончен.
– Завтра трудный день, кадет Дейрон! Отдыхай!
– Даже не назначите штрафных баллов за дерзость? – отчаянно хулиганила я. – Если что, мне теперь есть чем крыть. Пятьдесят бонусных баллов! Я ведь говорила, что войду в число лучших.
– Если так, постарайся завтра не подставиться под стик Миромира, – устало прервал он меня и захлопнул дверь, разделяя нас.
Разудалая бравада схлынула с меня, я доползла до койки на подкашивающихся ногах. Меня затопил стыд. Хотелось побиться головой о стену: может, тогда я приду в себя и пойму наконец, почему мозги превращаются в кашу в самый неподходящий момент. Застонав, я рухнула на постель, уткнулась носом в подушку. «О Всеблагой, какую же недалекую девицу он видит перед собой! Я ведь не такая! Не такая!»
Клятвенно пообещав себе впредь вести себя сдержанно и разумно, я скинула одежду на пол и отправилась в душ. Думала, что проворочаюсь без сна полночи, но усталость взяла верх – я уснула довольно быстро.
Глава 5
Второй турнирный день открывали поединки сильнейших. Я думала, что готова, но, когда увидела у арены небольшой столик с приготовленными на всякий непредвиденный случай флаконами жильника и рядом с ним нашу целительницу, под ложечкой засосало от страха.
Веела сидела, сжавшись в комочек. На голове снова полный беспорядок. Я вздохнула и принялась заплетать ей косу: займу руки и заодно отвлекусь.