– И меня, – добавил Ронан, умудрившись при этом не окутать стоящего рядом с ним Барри дымным облаком.
– О, Рон, ты разговариваешь! – воскликнул Барри с таким удивлением, будто до этого Ронан вовсе не умел говорить.
Мы с Вель еще вчера вечером убедились: лейтенант Клайн свое дело знает. Оказалось достаточно одного занятия, чтобы Ронан научился удерживать огонь внутри легких и не выдыхать его с каждым словом.
После завтрака бо́льшая часть первогодков отправилась на лекцию к мейстеру Шоаху, а избранные счастливчики, чьи имена сегодня стояли в расписании практикумов, – на инструктаж к мейстеру Тугору.
Сразу после него желторотики разобрали стики и следом за своими эфорами потянулись на выход, чтобы спуститься на уровень ниже зверинца, туда, где вдоль длинного коридора разместились ряды дверей.
Они вели в пространственные карманы и каждый воспроизводил кусочек реальности: пустыню с барханами, скалистый берег, лес или реку. Никто не знал заранее, где мы очутимся и с какой тварью станем сражаться. Мы должны сориентироваться на месте и действовать как одна команда, страхуя друг друга.
– Чес, встаешь позади и будешь защищать тыл. – Вернон на ходу отдавал распоряжения своим парням. – Алек – справа, Норман – слева. Я пойду первым.
Чего не отнять у звена Колояра, так это эффективности. В командной работе они были лучшими из лучших, что, впрочем, неудивительно, если учесть, что звено состояло из четверки крепких парней.
– Командир Ярс, я могу вас попросить не вмешиваться? Дайте нам возможность показать себя.
Вернон соблюдал видимость субординации в обращении к своему эфору, но голос звучал нагло. Он не сомневался, что его звено справится.
– Хорошо, – помедлив, согласился Ярс. – Только не забывайте о том, что на ваши учебные стики нанесен сильнодействующий яд. Именно он, а не укусы тварей, становится частой причиной гибели кадетов во время первых практикумов. Я бы советовал…
Да, именно для того нас и гоняют на тренировках со стиками до звезд в глазах, чтобы во время настоящего боя мы не ранили кого-то из своих же.
– Я все знаю! – перебил Вернон, не выслушав совета.
Высокомерный засранец! Я жутко разозлилась на Колояра, хотя какое мне дело до его парней – я еще не забыла, как они подпевали своему звеньевому, как издевались надо мной. Однако Вернон слишком уж самонадеян, готов рисковать жизнями Чеса, Алека и Нормана, лишь бы потешить свое эго.
– Придурок, – пробормотала я под нос.
– Что, Дейрон? Не расслышал? – обернулся ко мне Вернон – жучиные глазки горели яростью. – Повторишь?
– Я сказала, что ты… – начала я вслух, но Тайлер не дал мне закончить.
Он вклинился между мной и Верноном, глядя на него в упор свысока: Эйсхард немного превосходил Колояра в росте, в то время как тот был кряжистей и шире в плечах. Он не произнес ни слова, только смотрел, сузив глаза, но Вернон презрительно скривил губы, как-то обмяк и отвернулся как бы говоря: «Связываться еще с этой Дейрон!»
– Не трать силы и энергию на бессмысленные ссоры, кадет Дейрон, – прошипел Тайлер, когда наши звенья, выстроившись друг за другом, двинулись по переходам и лестницам, продвигаясь на уровень ниже. – Они тебе еще пригодятся.
Перед дверью, что вела в учебное пространство, Эйсхард не задержался и на мгновение. Распахнул ее и вытянул руку, предлагая заходить. Расчет был на то, что мы не успеем испугаться и растеряться, не успеем себя накрутить до паники, глядя на закрытую дверь и воображая, какое чудовище может ожидать нас внутри.
Мы очутились посреди пустыни: сухой горячий ветер швырнул мне в лицо горсть колючего желтого песка, осушил губы и побежал по барханам, рисуя на их склонах причудливые узоры – острые, как клинки. В небе сияло начищенной золотой монетой раскаленное солнце, выжигая из воздуха последние капли влаги. Все казалось таким реальным, таким настоящим!
– Гребаные танцующие пески Имира, – выругался Лесли. – Где-то неподалеку от твоей родины, а, Дейрон?
– Я никогда не бывала на Юге, – прошептала я, потрясенная открывшимся видом, настолько потрясенная, что даже не послала Лейса куда подальше.
Мы сбились в кучку, ощетинившись стиками. Тайлер стоял в паре шагов от нас и снисходительно наблюдал за перепуганными желторотиками, небрежно удерживая стик одной рукой.
– На первых практикумах тварь никогда не выпускают сразу, – наконец соизволил объясниться он, и краешек его губ дрогнул в улыбке, когда он услышал наш единодушный вздох. – У нас полчаса, чтобы осмотреться.
Глава 37
– Кадет Толт, кадет Лейс, осмотрите вот тот бархан, – приказал Тайлер. – Мы с кадетами Дейрон и Ансгар проверим, можно ли использовать как укрытие те кустарники.
Мы с Веелой уставились на чахлую растительность: голые ветки, покрытые колючками, просвечивали насквозь – в таких можно спрятаться разве что от очень близорукой твари. Тайлер всего лишь искал предлог, чтобы остаться со мной и Вель наедине.
– Осмотреть бархан? – возмутился Лесли. – Чего его осматривать: песок как песок.
– Это приказ, кадет Лейс! – рявкнул Эйсхард, а Ронан попросту взял Лесли за плечо и, толкая перед собой, потащил на разведку.
Мы втроем отошли к торчащим из песка кустарникам.
– Выкладывай все, что знаешь о проявлении ментального дара и зеркала, – с места в карьер велел Тайлер. – Как можно подчинить тварь? Какие есть методы?
У Веелы глаза полезли на лоб, она отшатнулась от неожиданности. Я не предупредила подругу, что посвятила Тайлера в планы князя, и, конечно, и словом не обмолвилась об оппозиции. Вель была на нашей стороне, но она продолжала оставаться Лэггер, дочерью моего врага, племянницей императора.
– Ты что, рассказала ему? – хрипло прошептала она и схватилась за щеки. – Алейдис! О Всеблагой! Это ужасно-ужасно опасно в первую очередь для командира Эйсхарда!
– У меня не было выбора, – ответила я, не углубляясь в подробности. – Командир Эйсхард мне помогает.
– Ни в коем случае нельзя, чтобы отец прознал, что эфор Эйсхард знает так много о дарах, о том, что высокие рода воспитывают посвященных, – торопливо заговорила Веела, поглядывая на парней: они медленно брели, зачерпывая мелкий песок носками ботинок. – Он и так зол на него!
Вель прикусила губу, будто сболтнула лишнего. Возможно, князь Лэггер расспрашивал дочь о наглеце, вмешавшемся в его планы.
– Отец… Он… В прошлом году во время визита гостей я своими ушами слышала, как отец рассказывал князю Ридделю, что кадет Хори поплатился за свою наглость: отпускал шуточки про Императора, мол, странно, что никто из принцев никогда не учился в Академии. Значит ли это, что Всеблагой обошел своей милостью императорскую семью, не дав ей дара?
– Тот самый кадет, который погиб незадолго перед выпуском во время показательного выступления? – ахнула я.
Вель кивнула, глядя на Тайлера испуганными глазами.
Ронан и Лесли взобрались на бархан и махали с его вершины, потом стали медленно спускаться, увязая в песке.
– Это неважно! – отрезал Тай, будто собственная жизнь или смерть его нисколько не волновали. – Дары. Ментальный. Зеркало. Немедленно!
А Ронану и Лесли крикнул:
– Стойте на месте, мы сейчас подойдем!
– Рон в курсе, – напомнила я.
– А Лейс – нет. Я ему не доверяю.
– Я ничего не знаю о способах проявления таких даров, – жалобно сказала Веела. – Клянусь! Я ведь не сдала экзамен, и меня не посвятили во все подробности. Надо посмотреть твари в глаза, а что еще – я не представляю… Ты хочешь сейчас проверить Алю? Это так рискованно!..
– Во время испытания, которое устроит князь Лэггер, кадет Дейрон, конечно, рисковать не будет. – Тайлер саркастично поднял бровь, и Веела понурилась. – Ладно, будем импровизировать, – подвел итог Тай. – Поглядим, что там за тварь. Но я подозреваю, что…
– Дрэгон! – заорал Лесли как потерпевший, указывая пальцем на вершину бархана, где они с Ронаном топтались буквально несколько минут назад.
Теперь на их месте, растопырив лапы и приподняв кожистый гребень, стоял тот самый каменный дракончик, изо рта то и дело высовывался сдвоенный язык, а немигающий взгляд остановился на орущем Лейсе.
– Что-то быстро, – удивился Тайлер.
Как ему удается всегда оставаться таким спокойным и собранным? Я прошла полосу препятствий, и то у меня затряслись все поджилки от вида бестии, которая приглядывалась к нам, выбирая жертву. Если Лесли не перестанет орать, с него она и начнет.
– Кадеты, ко мне! – распорядился командир, и нас не пришлось просить дважды – мы с Веелой прильнули по бокам, парни подбежали и топтались в паре шагов. – Ближе, чтобы оказаться под защитой моего поля. Помните, что я оградитель?
– А так можно? – удивился Ронан.
– Конечно! Зачем еще нужны дары, если не использовать их в бою. Как раз этому вы и учитесь во время практикумов.
Дрэгон будто прислушивался, склонив голову набок, а потом вдруг совершил резкий рывок и побежал вниз с бархана, загребая песок лапами. Снова замер у подножия песчаной горы и коротко дыхнул огнем, отчего песок под его пастью мгновенно спекся стеклянной коркой. И этой страховидле мне надо исхитриться посмотреть в глаза? Да он поджарит меня в два счета!
– О-он… – проблеял Лесли. – Огонь пробьется сквозь защиту?
– Нет, – успокоил его Тайлер. – Вспоминайте, какие у дрэгона слабые стороны?
Я мысленно перелистнула страницы учебника, на которых описывался механизм зарождения огня в легких бестии и были нарисована схема пиротических желез, где производится пиротическая жидкость. При вдохе дракон затягивает воздух во вторичную камеру легких, где кислород вступает в реакцию с пиротической жидкостью, она преобразуется в состояние плазмы… Интересно, у Рона теперь так же? Хотя… Не могли ведь у него отрасти пиротические железы? Или могли? О Всеблагой, зачем мне вся эта информация и как в ее толще отыскать хоть что-то полезное?
– Длительное дыхание огнем истощает запасы пиротической жидкости: после десяти–пятнадцати выдохов дракону требуется отдых! – крикнула я, вспомнив важное. – Он потратит запас и не сможет дышать огнем какое-то время!