- Откуда у тебя такие познания? - я была искренне удивлена. Вдова грустно улыбнулась:
- Ганс возил мясо на ярмарку, тоже мечтал со временем в город перебраться, хорошие охотники везде нужны, вот и узнавал, что там и как. Да только видишь, как судьба распорядилась, - в её глазах заблестели слёзы.
- Не печалься, судьбу и под себя перекроить можно. У тебя такие чудесные сыновья, не пропадёте, - как могла, я попыталась утешить женщину.
- И то, правда, - она неуверенно улыбнулась, но в глазах светилась гордость за своих ребят, много ли на самом деле нужно матери для счастья, было бы только с детьми всё в порядке.
Малолетние непоседы уже умчались из-за стола во двор, и сейчас что-то мастерили, Тилли не отставала от братцев.
Заглядевшись на детей, подумала, вот в нашем мире, в древности, крестились люди, женились, хоронили близких, и всем этим заведовала церковь. В Пэне я не видела ни церквушки, ни капища, никаких других культовых сооружений. Представить мир без религии невозможно, а значит, надо узнать и о ней.
Я повернулась к домочадцам:
- А какая религия здесь?
Старик и вдова недоумённо переглянулись, видно им и в голову не приходило, что об этом можно не знать. А тут я со своей «амнезией».
- В Гермоне, - продолжила рассказ Агнет.
- Где?
Вдова окинула меня странным взглядом, явно прикидывая не плачет ли по мне «дурка».
- Гермон – это наша страна, её столица – Бонн, второй по величине город – Мэрсбург, сначала тут был маленький портовый посёлок, но потом, с развитием торговли, он разросся в большой город, здесь даже построили летний дворец для короля, в тёплый сезон весь цвет аристократии перебирается поближе к морю.
- Агнет, - не удержалась я от вопроса, - откуда у тебя, деревенской швеи, такие познания?
- Тут всё просто, моя семья жила в Мэрсбурге, но во время чумы родители погибли, мне удалось устроиться служанкой в дом к одному купцу. А через пару лет мы познакомились с Гансом, он в то время иногда нанимался охранником, сопровождая купеческие обозы. Там в Мэрсбурге и поженились, да в скором времени уехали в деревню к мужу.
- Вот как. А теперь расскажи о вере.
- Да и тут ничего сложного нет. В Гермоне одна вера – во всеблагую Мать. Когда над миром царила тьма и хаос, принесла она со своим мужем – всеблагим Отцом, сияющий свет жизни, обогрела дыханием землю и появились растения и деревья, птицы и животные. Богам так понравился наш мир, что долгое время жили они здесь. Потом Отец покинул землю. А Мать не захотела оставить своё творение, создала она людей, научила их законам и дала знания, как добывать пропитание, обучила и ремёслам. Мы верим, что она живёт незримо среди людей, помогая одним и наказывая за проступки других. Поставила старших над людьми, своих слуг – пастырей. Главный пастырь всего Гермона зовётся архонт, остальные – священники.
- А почему в Пэне нет церкви и в Бюле я её не видела?
Агнет рассмеялась:
- Слугам Матери тоже хочется жить сытно, а что взять с деревенских? У барона состоит на иждивении старенький священник, он и проводит все обряды, а селяне платят ему, чтобы тот приехал провести свадьбу или похороны. В Бюле ты не видела церкви, потому что стоит она у окраины, в другой стороне от въезда в город. Приедешь, обязательно сходи на моления, священники наблюдают за приезжими и переселенцами. Лучше не давать им повод обвинить тебя в ереси или непочтении к Матери.
- Чем это грозит?
- Когда штрафом, а когда и конфискацией имущества в пользу церкви, тут как повезёт.
Меня смутила такая постановка вопроса.
- А если обвинение ложное?
- А ты пойди докажи. Суд не рассматривает эти жалобы. Церковь сама себе - закон.
- Ну более-менее понятно, а как священники узнают о приезжих?
- Младшие служки часто бывают в городе, наблюдают за жителями, штрафы приносят неплохой доход, узнать их просто, одеяние, длинное, тёмно-серое, подпоясанное грубой верёвкой, одинаковое у всех служителей.
Как и в наше время, так и в Гермоне религия стала просто формой обогащения. Знакомо, надеюсь, до инквизиции тут ещё не додумались. Как я поняла, служители не сильно влияли на светскую власть, но в своей епархии, так сказать, были единственным законом. Переживём, приспособимся. В принципе, всё сводилось к уже известному: ходи на службу, жертвуй на нужды церкви, соблюдай заповеди, по крайней мере, на людях. Кстати, основные постулаты веры от нашей тоже не отличались, всё то же – не убей, не укради и далее по списку.
На этом я решила пока остановить свои расспросы, пришло время идти за покупками. Мы с Агнет отправились к Марте.
Узнав, о происшествии, селянка всплеснула руками:
- Как же так можно? Гады какие! Совести совсем не стало у людей.
Всё в порядке, - поспешила я успокоить подругу: - Главное, сами остались живы, могло ведь обернуться гораздо хуже.
Марта от души, поминала всех родственников грабителей (как выяснилось, в родне у них были сплошь падальщики да змеи). Кое-как удалось сменить тему. Уже привычно, Марта усадила нас за стол, угостив отваром и выпечкой. И тут взгляд Агнет упал на рубашку, которую кто-то начал украшать вышивкой.
- Можно мне посмотреть? – она подошла к рукоделию. Марта удивлённо взглянула на неё, но потом подала ей вещь.
- Тут не совсем правильно стежки положены, разрешите, я немного поправлю? – Агнет показала хозяйке на ошибки.
- Почему бы и нет, если разбираешься хорошо.
Агнет занялась вышивкой, а мы прошли во двор, где работал Стефан. Я подробно рассказала, сколько и какая посуда нам нужна, попросила собрать пару широких лавок и сговорившись о цене, мы с хозяйкой вернулись в дом.
Увидев свою вышивку, Марта ахнула и было отчего. Агнет успела уже расшить узор по воротнику, на белом полотне, словно живые, распускались голубые цветы на фоне ажурных зелёных листьев, стежки были положены так аккуратно и ровно, что узор вился единым кружевом вдоль воротника.
- Агнет, да ты просто волшебница! – селянка рассматривала вышивку, не веря своим глазам, — это же чудо какое-то.
- Это иглы у меня чудесные, - рассмеялась вдова.
- И руки золотые, - добавила Марта.
- Подруга, а не хочешь ты предложить Агнет подзаработать, расшить вам рубахи и платья? – тут я вмешалась в разговор, надо помочь вдове с работой, а если хозяйке понравится, она лучше всякого рекламного агентства расхвалит рукоделие моей гостьи на всю деревню. Будет у вдовы постоянный заработок.
- Хочу и уже предлагаю, - Марта достала из сундука вещи, подготовленные для вышивки, и нитки.
- Ну, тогда поговорите о своём, а я пока схожу к кузнецу.
Оставив женщин, даже не обративших на меня внимания, так они увлеклись обсуждением узора, я пошла к окраине деревни, где и жил кузнец. Наш котёл тоже унесли воры, оставалось только надеяться, что здесь найдётся уже есть готовый.
Быстро добравшись до кузни и отыскав отца Уви Гофрида, объяснила, что хочу купить у него. Кузнец выбрал для меня хороший большой котёл, несколько мисок и в подарок вручил маленькую ступку. Поблагодарив его и собравшись уходить на улице, столкнулась с Уви. Он преградил мне дорогу.
- Что же ты так торопишься, Эми? Уже и старых друзей не признаёшь, - парень всё ближе подходил ко мне. – И хорошеешь с каждым днём всё краше становишься, - плотоядно облизнулся он.
- Здравствуй, Уви, - сделав лицо «кирпичом», холодно ответила я. - Извини, мне некогда попусту языком трепать, надо спешить домой.
- А куда торопиться-то? Слышали мы про ограбление, даже пол и тот весь перерыли. Прознал кто-то, как у тебя дела в гору пошли, что на ярмарку с каждым обозом ездишь, - хамовато ухмыляясь, он встал, заслонив мне проход, - деньги-то не нашли вроде. Смотри, а ну как вернутся.
«Вот оно как. Про кражу в селе пока не знали, к нам никто не приходил, и мы никому ничего не рассказывали. Да и странное это было ограбление, больше сломали, чем унесли с собой. Словно мстили за что-то. Но пока лучше промолчать».
- Уви, спасибо за сочувствие, но мне действительно пора, - выставив перед собой котёл, как таран, я сдвинула парня с тропинки и пошла к селу.
- Ты бы поберегла себя, Эми, - донёсся до меня голос.
- Как скажешь, Уви, - прибавила я шаг. Мерзко было смотреть на того, кто не погнушался разорить хижину бедняка, а в том, что это дело рук сына кузнеца, не было сомнений.
Вернувшись к Марте, я рассказала о случившемся.
- Плохо это, Эми. Затаил он на тебя злобу, то сама в руки шла, а то при всей деревне от ворот поворот дала. Уви даже малую обиду никогда не забывал, а тебе теперь мстить начнёт, - хозяйка удручённо качала головой, - будь осторожней, милая, да после заката из дома не выходи.
Я рассказала о нашем решении переехать в Бюль. Подруга задумалась, и, медленно кивнув, сказала:
- А знаешь, это правильно. Ты вон какая стала пробивная, не пропадёшь. Езжай, милая, может, и наладишь свою жизнь, да мужа хорошего найдёшь.
Тут зашёл Стефан с посудой:
- Эми, вот пока можешь забрать, лавки я завтра с сыном принесу и посмотрю, чем ещё вам помочь можно.
Я поблагодарила радушных хозяев, собрала все свои покупки, Агнет взяла вещи для вышивки, и мы направились домой. Войдя во двор, увидели отца, который показывал мальчишкам как плести мордюшки и раколовки, молодец сразу стал учить сыновей вдовы, чтоб могли заработать себе на хлеб.
Из дома выскочила Тилли:
- А я сама рыбу почистила! Вот! Меня деда научил, – она ткнула ручонкой в лохань, где лежала форель, с грехом пополам очищенная от чешуи. Мы прыснули со смеха. И у меня камень с души упал: Агнет с такими детьми точно не пропадёт!
Глава 16
Приготовления к переезду шли полным ходом. Отец не только научил Эгона и Ланза плести и правильно устанавливать мордюшки и раколовки, но и объяснил, как рыбачить сетью. Силёнок у мальчишек было пока маловато, но главное – суть они уловили и вполне сносно справлялись. Теперь за них можно не волноваться, прокормить семью сорванцы смогут.