Лицо у Конни стало удивленным.
– Откуда вы знаете?
– Кроутер рассказал, – ответил Гарри. – Я встретил его недавно в деревне. А вы зачем пошли на кладбище в ту ночь? Неужели вы верите в суеверия?
– Нет, – сказала Конни и встретилась с Гарри взглядом. – Я была там, потому что шла за отцом от «Бычьей головы». У него есть склонность иногда выпивать больше, чем следует. В таких случаях неразумно позволять ему пробираться домой через болота без присмотра. Как вы наверняка можете себе представить.
– Могу, безусловно, – вежливо ответил Гарри, и Конни была благодарна ему за то, что он больше ничего не сказал.
– Вы не узнали никого из джентльменов?
– Нет. Но я думаю, что кто-то, должно быть, пригласил их туда. Я не представляю, как они могли случайно попасть на этот деревенский обряд. Они выглядели там совершенно неуместно.
– Кто же их мог пригласить?
Конни покачала головой:
– Не знаю.
– И зачем?
– Всю неделю я пыталась найти какое-нибудь правдоподобное объяснение, но так и не смогла, – сказала Конни.
– А что ваш отец говорит об этом?
Конни глубоко вздохнула и решилась наконец признаться во всем.
– Правда в том, что мой отец всю неделю пробыл, можно сказать, в ужасном состоянии, а вчера днем куда-то ушел. Я не знаю, когда именно он ушел и где он сейчас. Простите, что не сказала вам сразу.
– Не нужно никаких извинений, – быстро сказал Гарри. – У вас не было оснований мне доверять. Простите, что спрашиваю, но такое часто случается?
Конни постаралась тщательно подобрать слова.
– Это довольно обычно для него – при определенных обстоятельствах пропадать, хотя в этот раз его нет дольше, чем обычно. Когда сегодня пришел сержант Пенникотт… – Она помолчала, стараясь собраться с мыслями. – Я думала, что он пришел взять у меня показания о Вере Баркер. А на самом деле, как выяснилось, он даже не знает ничего о найденном теле.
Гарри нахмурился.
– Тогда зачем он приходил?
– Он приходил поговорить с отцом. Хотел узнать, знаком ли он с доктором Джоном Вулстоном.
На лице Гарри отразилось неприкрытое недоумение.
– С моим отцом? Но почему?
– Пенникотт утверждает, что они с вашим отцом раньше были знакомы.
– Что?..
– Ну да. Я ответила ему совершенно чистосердечно, что Гиффорд ни разу не упоминал имени вашего отца.
– Я могу подтвердить то же самое.
– Он упомянул еще одного человека. Фредерика Брука.
Гарри отшатнулся.
– Что за чертовщина…
У Конни удивленно распахнулись глаза.
– Вы его знаете?
– Хуже того, я у него служу. Это мой отец устроил. В виде одолжения от старого друга, как он выразился, хотя это больше похоже на пожизненное заключение. Доставка фарфора из одного конца страны в другой… – Он прервал фразу на полуслове, глаза у него сверкали. – Брук – весьма солидный мужчина…
– Как и тот джентльмен на кладбище, – закончила Конни его мысль.
– Я до сих пор не понимаю, зачем приходил Пенникотт, – сказал наконец Гарри. – Даже если старик знает вашего отца, что с того? В этом нет никакого преступления.
Конни взяла его за руку.
– Гарри, во время этой ужасной беседы с Пенникоттом выяснились две вещи. Я должна была сказать вам раньше, признаю. Просто не знала, как это лучше сделать.
Конни почувствовала, как он крепко сжал ее пальцы.
– Первое… – Она поколебалась. – В деревне ходят слухи – и я уверена, что это только слухи, – будто это ваш отец подписал свидетельство о смерти Веры.
– Но это абсурд, – покраснел Гарри. – Если то, что вы говорите об удавке на шее, верно, от него бы это ни за что не укрылось.
– Я тоже так подумала. Во-вторых, Пенникотт утверждает, будто кто-то – некий мистер Пирс – сообщил об исчезновении вашего отца. Или, скорее, как выразился Пенникотт, его отсутствие вызывает опасения. Вот о чем он пришел поговорить с Гиффордом.
– Пирс! Это клерк моего отца, хотя какое право он имел обращаться в полицию, не представляю, черт возьми, – сердито сказал Гарри.
Конни похолодела.
– Вы хотите сказать, что это правда? Ваш отец тоже пропал?
Он поднял глаза, и на этот раз она увидела в них такое отчаяние, такое смятение, что едва удержалась, чтобы не обнять его.
Он кивнул.
– Это правда. Никто не видел его со вчерашнего обеда. Именно поэтому я приехал вчера в Фишборн.
– Расскажите, – попросила она. Их роли теперь совершенно поменялись.
Глава 31. Мэйн-роуд. Фишборн
Чарльз Кроутер стоял в тесной прихожей маленького домика миссис Кристи рядом с прачечной на главной дороге.
– Вовремя вы пришли, сэр, ваше счастье, – говорила она. – Еще пять минут, и меня бы уже здесь не было.
– Я беспокоился о вас, миссис Кристи. У вас был расстроенный вид, когда вы разговаривали с мисс Гиффорд возле почты. А я как раз оказался на Солтхилл-роуд, вот и решил проверить, все ли в порядке.
– Очень благородно с вашей стороны зайти лично, сэр.
– Чепуха, – махнул рукой Кроутер. – Я все равно не держу в Слей-Лодж большой штат сотрудников. Пара слуг, садовник, повар. Едва ли было бы уместно посылать кого-либо из них.
– Не так много джентльменов на вашем месте проявили бы такую заботу, мистер Кроутер. В свое время я поработала во многих домах – больших и маленьких, – а это учит ценить такие вещи. Правда, может быть, за границей все по-другому.
Кроутер нахмурился:
– За границей?
Миссис Кристи покраснела.
– Прошу прощения, сэр. Я слышала, вы были в Африке.
– А-а. Ну да, был. Трансвааль. Хотя это было уже давно… – Он улыбнулся. – Любопытно, кто же вам об этом сказал, миссис Кристи?
– Вот не припомню точно, – сказала она. – По всей деревне слухи ходили, когда вы купили Лодж, сэр. Он так долго пустовал. Его же то и дело затапливает.
– Как давно вы живете в Фишборне, миссис Кристи?
– С тех пор как у меня муж умер, сэр. Два года уже.
– А до этого?
– Я еще и до него была замужем. Мистер Викенс – отец Мэри – умер молодым. Потом я встретила мистера Кристи, и он взял к себе нас обеих, меня и Мэри. Я служила в домах, чтобы свести концы с концами, но чтобы жить у господ – никогда. Только на день, пришла – ушла. В разных местах, вокруг Боксгроув и дальше. А потом мистер Кристи унаследовал немного денег от своей тетки, и мне больше не нужно было работать. Мы поселились в Лаванте. Очень счастливо жили там.
– Рад слышать.
Лицо миссис Кристи омрачилось.
– Так вы думаете, мне не о чем волноваться?
– Судя по всему, вы уже сделали все, что нужно. Поговорили с мисс Гиффорд и рассказали ей о записке.
– Я не знала, кого еще спросить. После смерти мистера Кристи это нелегко.
Кроутер улыбнулся.
– Я всегда рад вас выслушать.
– Так вы думаете, мне больше ничего не нужно делать?
– Я бы на вашем месте не стал. Незачем огорчать мисс Гиффорд. Она и так вчера пережила сильное потрясение – как, впрочем, и ваша Мэри.
– Но вдруг с мисс Гиффорд что-нибудь случится, а я…
Кроутер добродушно улыбнулся.
– С мисс Гиффорд ничего не случится.
– Прошу прощения, мистер Кроутер, но как вы можете знать наверняка? Кто может сказать, откуда эта записка? Это же угроза, вот что это!
– Напомните мне, что там было написано, – попросил он.
– «Не бойся. Я слежу за тобой». И все.
– По-моему, это мало похоже на угрозу. Скорее, даже напротив. Может быть, это цитата из Библии? – Он помолчал. – На записке не было подписи, инициалов? Никаких намеков на то, откуда она взялась?
– Ничего.
– И ее оставили на коврике в Блэкторн-хаус в среду утром?
– Да, Мэри говорит, на коврике у задней двери.
– Как я уже сказал, уверен, что это не более чем чья-то глупая шутка.
– Отвратительная шутка.
– С сожалением должен сказать, что Блэкторн-хаус притягивает к себе слишком много подобных происшествий, не так ли?
– Это правда, сэр. Мэри говорит, ей не раз приходилось гонять оттуда деревенских мальчишек. То камни бросают, то еще что-нибудь.
– Они боятся непонятного. Невежественные души реагируют единственным известным им способом.
Миссис Кристи нахмурилась.
– Дело в том, что я видела почерк, и он заставил меня вспомнить много нехорошего, сэр. Я уж думала, это осталось в прошлом.
Кроутер все еще улыбался, но глаза у него стали острыми.
– И что же именно, миссис Кристи?
Она тут же прикусила язык.
– Этого я не могу вам сказать.
– Все останется между нами, если на этих условиях вы готовы рассказать больше.
Она покачала головой.
– Сроду сплетницей не была, мистер Кроутер.
– Очень хорошо.
– Я десять лет молчала, сэр. И сейчас не стану его подводить.
– Его, миссис Кристи?
Лицо у нее сделалось кирпично-красным.
– Так, никого. Во всяком случае, – поспешно добавила она, – у меня было время подумать, и теперь я понимаю, что, должно быть, ошиблась. Бывает же у людей почерк одинаковый. Это история с Верой Баркер так на меня подействовала.
Кроутер задумался.
– Вы сказали мисс Гиффорд, почему вас это так потрясло?
Она взглянула на него с возмущением.
– Нет, сэр, зачем же я буду ее расстраивать. Ей сейчас намного лучше, так и ни к чему будить лихо. К тому же как раз в ту самую минуту ливень хлынул – помните, мистер Кроутер, вы тоже под него попали. Вот она и пригласила меня в Блэкторн-хаус. – Вид у нее снова стал встревоженный. – А вы думаете, мне не стоит идти, как договорились? Я не хочу, чтобы мисс Гиффорд обо мне плохо думала.
– Мне кажется, миссис Кристи, если вы расскажете ей еще что-то, это может произвести эффект, обратный желаемому. Она довольно беспокойная юная дама.
– Я бы не сказала, что такая уж беспокойная.
– Извините, я слышал, что она болела временами.
– В детстве. Теперь это все в прошлом.
Мистер Кроутер пристально посмотрел на нее.
– Что ж, хорошо, хорошо. Тем не менее позвольте мне выразиться иначе. Я уверен, что было бы лучше не беспокоить ее снова.