постоянно напоминал себе, ему платят не за то, чтобы он задавал вопросы.
Бедная Птаха. По крайней мере, он передал весточку о ней.
Эти последние двое суток были необычными, ничего не скажешь. Работы Джозеф не боялся, но то, что люди из «Сэйерс ремувалс» привезли вещи так поздно ночью, было странно. Чуть спину не сорвал, пока тащил здоровенный чемодан в одиночку. Он даже не был уверен, сколько человек поселилось в коттедже. Трудно сказать.
Впереди Джозеф увидел огни «Бычьей головы» и ускорил шаг.
Дэйви с Мэри стояли под нависающим небом в дальнем юго-западном углу сада и не сводили глаз с рисующегося во мраке кирпичного ле́дника.
Был уже не день и еще не ночь, но восходящая луна бросала на все какой-то особенный холодный свет.
– А что, если это привидение? – спросил Дэйви.
– Привидений не бывает.
– Тогда почему ты не идешь со мной?
Мэри указала на крышу ле́дника, вновь сплошь усиженную черными птицами. Казалось, что все плитки черепицы заменили черными перьями.
– Погляди, сколько их там.
– Ну пойдем! – взмолился Дэйви.
– Птиц ты слышал, и больше ничего, – сказала Мэри.
– Это была не птица. И уж птицы-то нам точно ничего не сделают, – добавил он храбрым тоном, хотя чувствовал себя вовсе не так храбро. – Они нас боятся больше, чем мы их.
– Ты послушай их, – прошептала Мэри. – Ужасный звук. И почему их так много? Это странно в такое время.
– Я не вру, – сказал Дэйви, дергая ее за рукав. – Я слышал голос. Говорю тебе, там кто-то есть.
– Не может быть, – сказала Мэри. – Я же говорила – ле́дник заперт, и мы не можем найти ключ.
– А если кто-то как раз и взял этот ключ? – возразил Дэйви.
Мэри оторвала взгляд от птиц и посмотрела на него.
– Кто же мог его взять?
Дэйви пожал плечами.
– Я просто так сказал.
В этот миг сквозь крики галок, сорок, грачей и воронов до них донесся отчетливый звук человеческого голоса.
– Ну вот, – торжествующе проговорил Дэйви свистящим шепотом. – Что я говорил?
– Нужно найти кого-нибудь, – прошептала Мэри.
– Я уже нашел, – сказал Дэйви. – Тебя. А кого еще звать? Нельзя же просить мисс Гиффорд выйти сюда, – добавил он как истинный джентльмен, – когда мы сами не знаем, что там.
– Наверняка никого. Скорее всего, лиса попалась. Они могут кричать почти по-человечески, когда хотят.
Дэйви уставился на Мэри. Не позволит же она десятилетнему мальчику спускаться в ле́дник одному!
– Слушай, ты идешь или нет?
– Ладно, – сказала она.
Мэри зашагала прочь от дома. Маленькими, осторожными шагами они прошли по саду под следящими взглядами птиц и, наконец, остановились перед деревянной дверью.
Оба отчетливо услышали стон.
– Там кто-то есть, – недоверчиво проговорила Мэри.
– А я тебе что говорил? У тебя есть шпилька?
– Этого еще не хватало!
– Есть идея получше? – спросил Дэйви, берясь рукой за висячий замок.
Мэри поколебалась, затем вынула из волос шпильку. Дэйви умело взломал замок и снял с петель.
Затем он взялся за дверную ручку.
– Готова?
Сердце у Дэйви колотилось как бешеное, но он не собирался показывать это Мэри. Сосчитал потихоньку до трех, затем медленно повернул ручку и потянул дверь на себя.
Почти бесчувственное тело рухнуло вперед и повалилось на крыльцо, словно мешок с углем. Дэйви отскочил назад. Мэри вскрикнула. Несколько птиц вспорхнуло, испугавшись шума.
Человек почти не шевелился, но Дэйви слышал, что он дышит. Он набрал в грудь воздуха и присел рядом с изможденным телом. Не хотелось прикасаться к нему, но Дэйви отвел от лица прядь влажных волос и увидел, что лицо все в синяках.
– Это хозяин, – сказал он. – И, кажется, еле живой.
В этот миг Гиффорд зашевелился. Дэйви отдернул руку.
– Берегите силы, сэр.
Гиффорд попытался приподнялся на руках, но, видимо, у него не хватало сил удержать собственный вес.
– Как ты думаешь, сколько времени он там просидел? – прошептал Дэйви.
Мэри покачала головой.
– Не знаю.
– Мисс Гиффорд просила меня приглядываться, не увижу ли его. Я так понял, что он пропал. Когда ты его видела в последний раз?
– Может быть, во вторник, – не сразу ответила Мэри. – Вчера днем его не было дома, как обычно, но по словам мисс Гиффорд я поняла, что еще утром он был в своей комнате.
– Не очень-то сходится, правда?
Слабый голос Гиффорда прервал их рассуждения.
– Мальчик…
– Я здесь, сэр. Не волнуйтесь.
Вдвоем Мэри с Дэйви сумели перевернуть его и наполовину посадить, прислонив спиной к кирпичной стене. От Гиффорда шел кислый запах, одежда заскорузла от пота, кожа была липкой.
– Посиди здесь с ним, – прошептала Мэри. – Я позову мисс Гиффорд.
– Принеси ему чего-нибудь попить. Он от жажды высох весь.
Дэйви сидел и смотрел на Гиффорда. Тот то приходил в себя, то снова терял сознание, что-то бормотал и возражал сам себе, не осознавая, где он и что с ним произошло. Дэйви было не впервой иметь дело с последствиями пьянства, ему частенько приходилось глядеть в оба, чтобы не попасться в такое время под руку своему отцу или деду. Он полагал, что Гиффорд в конце концов придет в норму. Губы у того были разбиты, правый глаз заплыл. На щеке следы засохшей крови и грязи. Еще кожа на кончиках пальцев содрана, но признаков каких-то серьезных травм Дэйви не увидел. Видимо, Гиффорд, пьяный до бесчувствия, упал с лестницы и не смог выбраться.
Глаза Гиффорда внезапно распахнулись.
– Кто здесь?.. Кто?..
Дэйви придвинулся ближе, охваченный одновременно ужасом, любопытством и жалостью.
– Это я, сэр. Дэйви Ридман.
Гиффорд, казалось, не слышал его. Глаза у него закатились, и на мгновение в полосе света, падающего от дома, Дэйви увидел, что даже в белках его глаз дрожит страх.
– Нужно увести ее, мальчик. Нужно ее спасти.
Дэйви помедлил, потом положил руку Гиффорду на плечо, тут же заметив, что пиджак у того весь в пыли и соломе.
Хотел бы он знать, что могло понадобиться Гиффорду в заброшенном ле́днике. Его тянуло пойти и посмотреть. То, что могло быть там внизу, тревожило и в то же время вызывало любопытство. Но Дэйви не считал себя вправе бросать Гиффорда одного.
– Это все пройдет, – сказал он, повторяя слова миссис Кристи, которые та говорила ему, когда дома было совсем невмоготу. Дэйви сам не знал, верит ли он ей. В своей короткой жизни он видел мало обнадеживающих признаков того, что завтра будет лучше, чем сегодня, но слова миссис Кристи все-таки утешали, давали чувство безопасности на час-другой.
– Завтра будет уже не так плохо. Это пройдет.
– Что еще…
– Мэри уже пошла за мисс Гиффорд, – сказал Дэйви, надеясь, что старик его слышит.
Гиффорд внезапно попытался сесть.
– Надо сказать ей… предупредить. Никому верить нельзя. – Мускулы у него задрожали от напряжения, и он опять повалился на спину. – Береги ее. Уходите…
Дэйви крепче сжал плечо Гиффорда.
– Да не волнуйтесь вы так, сэр. С мисс Гиффорд все в порядке, за нее можете быть спокойны.
Конни вылетела в сад через боковую дверь, Мэри за ней – с фонарем и стаканом воды.
Конни увидела мальчика, сидевшего рядом с отцом на земле. Он вскочил, когда она подошла.
– Я не знаю, сколько он там пробыл, мисс.
Конни пришла в ужас, увидев отца таким изможденным и грязным, однако голос у нее не дрогнул. Она не хотела тревожить его.
– Отец, ты меня слышишь? – проговорила она спокойно, таким тоном, будто он был ребенком, а она – его матерью. – Это я, Конни.
Попытки говорить отняли у Гиффорда последние силы. Теперь он лежал на мокрых кирпичных ступенях обмякший, с закрытыми глазами.
– Он не так плох, как выглядит, – сказал Дэйви. – Я так думаю.
Конни взяла у Мэри чашку и, приподняв голову Гиффорда, влила немного воды в его пересохший рот. Он закашлялся, хватая воздух, но в конце концов смог сделать глоток. Конни продолжала поить его, пока чашка не опустела.
– Отец, сейчас мы попробуем отвести тебя в дом. Сможешь встать, как ты думаешь?
Гиффорд ничего не ответил, и Конни придержала рукой его голову, чтобы помочь ему сесть.
– Скажи Дженни забрать ее, – прохрипел Гиффорд. – Уведите девочку…
Конни взглянула на него.
– Он рассказал, что случилось?
Дэйви покачал головой.
– Правду сказать, я ничего не разобрал, мисс. Не в обиду.
Гиффорд вдруг завалился на бок.
– Не верь ему… Хуже всех…
– Отец, – проговорила Конни твердым голосом, четко выговаривая слова. – Гиффорд? Ты можешь встать? Нужно отвести тебя в дом.
Дэйви чувствовал, какая роса на траве и какая сырая земля. В воздухе ощущался резкий соленый привкус.
– Лучше поторопиться. Снова дождь надвигается.
Конни выпрямилась.
– Мэри, просуньте руку ему под мышку слева, а я с той стороны, и посмотрим, сможем ли мы его поднять.
Гиффорд, как ни исхудал после двухнедельного голодания и последних суток в ле́днике, все же был слишком тяжел для двух девушек. Они несколько раз повторяли попытки, Конни подбадривала отца, но ничего не выходило.
– У меня есть идея, мисс, – сказал Дэйви. – Давайте положим его на одеяло или на что-нибудь такое и дотащим до дома. Может, там будет легче поставить его на ноги, когда ему будет на что опереться.
– Это разумная идея. Мэри, в буфетной, за дверью, есть брезент. Можете принести?
Мэри бросилась обратно к дому.
– Как ты его нашел, Дэйви?
– Вы меня простите, я никогда раньше такого не делал, чтоб мне с места не сойти, но собирался дождь, подумал, что нужно где-то спрятаться, вот и…
– Ничего страшного, Дэйви, и хорошо, что ты здесь оказался.
Мэри вернулась – запыхавшаяся, с большим прямоугольным куском коричневого брезента в руках. От него пахло сыростью и затхлостью. Вместе им удалось закатить Гиффорда на брезент и уложить как надо.