Она морщит нос и с помощью кистей рук изображает на стене тени животных: кролика, собаку, птицу… Ее крылья заканчиваются огромными перьями, похожими на растопыренные пальцы.
– Ах да! Я ведь забыл приготовить гарнир, овощи или что-то в этом духе, – говорит Найл.
– Ничего страшного. А что это за запах?
– Какой еще запах? Твои пальцы похожи на перья! – говорит он, указывая на тень на стене. – Ну вот. Сколько тебе положить?
– Не важно. Сколько положишь. – Лорен прожевывает кусок мяса. – Папа?
– Да?
Она проглатывает, и мясо застревает в горле.
– Действительно вкусно.
Если бы еще не странный запах…
– Спасибо, любовь моя. – Он засовывает салфетку за воротник и задумчиво откусывает кусочек. – И в самом деле недурно!
– Джеймсону тоже наверняка захочется.
– Ну, всем хочется! – Он разводит руками.
Раздвижные двери напротив стола теперь превратились в черный прямоугольник. В комнате необычно сыро. Найл улыбается и качает головой.
– Ну что, много уроков задали на завтра?
Она собирается съесть еще один кусок пирога, но отцовский вопрос останавливает ее.
– Папа… ты сейчас говоришь совсем как наша учительница.
– Ну я же могу иногда быть серьезным. – Он поглядывает вниз, на тарелку с собственной стряпней.
В этот момент раздается негромкий стук в дверь. Лорен съеживается и шепчет:
– Папа…
Запах просто невыносим. Их головы разом поворачиваются к раздвижным дверям. Из темноты появляется худое лицо и заглядывает внутрь. Лорен вскрикивает от ужаса, откидываясь на спинку стула. Фигура приближается к ним из темноты, и вскоре они видят женщину в халате. К горлу Лорен подкатывает комок, ее начинает тошнить. Найл прикладывает палец к губам и медленно встает из-за стола. Женщина делает шаг назад, у нее пустое, ничего не выражающее лицо. Лорен отчаянно держится за край своего стула.
– Папа? – испуганно шепчет она. – Не открывай!
Прежде чем она успевает ему помешать, Найл осторожно поворачивает ключ в двери, прикладывая палец к губам:
– Тс-с-с…
Женщина протягивает вперед руки и берет его лицо в свои тонкие ладони. Он смотрит на нее сверху вниз с таким же любопытством, как и тогда, на дороге.
Она поднимает голову, ее огромные глаза устремлены на Лорен. У Лорен закрадывается тревожная мысль о том, что, может быть, незнакомка чем-то больна. Рот ее приоткрыт, кожа плотно обтягивает череп. Из сада за домом тянет ледяной сквозняк. Женщина садится за освещенный свечами стол, и Лорен ошарашенно смотрит на отца, который закрывает дверь. Когда она пытается что-то сказать, Джеймсон поднимает вой. Потом, вбежав в комнату, начинает лаять, снова выбегает и мчится по лестнице наверх.
Найл удаляется на кухню, женщина следует за ним. Лорен остается сидеть на месте, боясь оглянуться, и вскоре до нее доносится тихое бормотание. Отец достает большую белую тарелку, сверкающий нож и вилку. Женщина снова садится, и он ставит перед ней тарелку. Лорен вскакивает со стула, кровь стучит у нее в ушах. В комнате становится еще темнее.
Женщина протягивает ей руку, но Лорен пятится к двери.
– Папа? Что тут происходит?!
Найл гладит женщину по волосам. Несмотря на затопленный камин, в комнате стало очень холодно.
– Мне очень жаль. Прости меня. – Он разговаривает с ней, с этой женщиной, а не с Лорен, а потом целует в пересохшие губы, одновременно перебирая руками ее растрепанные волосы.
Лорен кажется, что она медленно оседает на ковер, но потом понимает, что это столы и стулья поднимаются вверх, парят над землей…
Девочка выбегает из комнаты на верхнюю площадку лестницы и садится там, пытаясь перевести дух, вспоминая недавние слова Вейри. Когда она наконец открывает дверь спальни, то видит женщину, сидящую на аккуратно застеленной кровати.
Женщина поворачивает голову набок и улыбается. Во рту у нее не хватает нескольких зубов…
В комнате становится теплее, и Лорен уже не так страшно. Женщина похлопывает по одеялу рядом с собой, и Лорен садится. Края комнаты кажутся нечеткими. Она чувствует тепло слез на веках, когда утыкается лицом в халат женщины. Он полупрозрачный, и это хорошо видно сейчас, когда они рядом. От ее тела исходит мягкий свет…
Женщина гладит Лорен по волосам, и девочка сворачивается калачиком. От нее чем-то пахнет. Но это не какой-то неприятный запах, нет. Наоборот, хорошо знакомый. Так, по ее представлениям, может пахнуть луна или цветок, который распускается только зимой. Женщина показывает ей серебряное кольцо на пальце. На нем выгравированы две руки, которые держат сердечко с короной. Затем она снимает его, кладет в ладонь и протягивает ей. Вдали слышны какие-то хлопки или взрывы…
Лорен надевает кольцо на палец, но оно соскальзывает. Она обессиленно откидывается на подушку. Женщина надевает кольцо на большой палец Лорен и осторожно сжимает свой кулачок. Лорен чувствует, как ее тело становится тяжелым и неповоротливым. На нее накатывает усталость. Женщина затягивает какую-то нежную, но знакомую песню. Лорен снова ложится на постель и кладет голову на подушку. Прекратив петь, женщина накрывает Лорен одеялом. Уже засыпая, девочка видит, что она смотрит на нее сверху вниз в тусклом свете, и замечает, что глаза у странной незнакомки такого же цвета, как и у нее…
Глава 12
После того как Лорен ушла в школу, Найл отправляется в рабочий сарай, прихватив с собой бутерброд с сыром и небольшой кувшин молока. Прозрачные хлопья мокрого снега прилипают к затянутому паутиной окну. Он включает обогреватель на полную мощность и несколько часов шкурит и лакирует шкафы. Мебель предназначена для другой местной жительницы, пожилой вдовы, которая живет на ферме у побережья. Смена работы для него – хорошая возможность не умереть со скуки. Около трех часов дня мокрый снег прекращается и вдали раздается птичий крик. Найл встает во весь рост, заморгав, словно очнувшись ото сна, вдыхая воздух вместе с древесной пылью. Он продолжает лакировать панели, напряженно прислушиваясь, но кругом тихо. Дверь сарая со скрипом открывается.
– Эй!
Входит Кирсти, мать Билли. Она тяжело дышит – видимо, шла сюда быстрым шагом или даже бежала. На ее лице нет обычного макияжа, а рыжие волосы совершенно растрепаны.
– Все в порядке? Как выходные? Извини, проторчал здесь все утро. Садись. Только осторожнее: топор! – Он указывает на новенькое дубовое кресло, которое только что сделал.
– Ух ты, какая красота! – Кирсти с некоторым облегчением смотрит на него. – О да, выходные прошли отлично, – говорит она. – Прекрасно. Очень мило. В последнее время мы с Крейгом не ладили… Этот уик-энд на самом деле был задуман прежде всего для Билли и Льюиса, но, знаешь, он и нам дал возможность провести немного времени вместе. Думаю, нам всем было это нужно. Однако вот кормежка была просто ужасной. Впрочем, не важно. Я тут кое-что принесла твоей Лорен. – Найл замечает в ее руке яркий пластиковый пакет. – Мы… мы вернулись вчера поздно вечером. Поезда от Манчестера до Инвернесса идут с задержками. Добрались до дома только около трех ночи, представляешь? А Билли сегодня утром уже был в школе, сам знаешь. Сегодня ему не довелось выспаться.
Ему жаль ее, она выглядит немного изможденной.
– Хочешь чаю?
– Да, пожалуйста. Спасибо, – отвечает Кирсти.
– У меня здесь есть полный комплект. – Он указывает на поцарапанный чайник в углу и пачку чая рядом с кувшином молока.
– Мне без сахара, спасибо. Ну а ты-то как поживаешь? – спрашивает Кирсти, слушая бульканье закипающего чайника.
– Прекрасно.
– Уверен?
– Конечно, конечно. – Он откидывается на спинку верстака.
– Похоже, пока нас не было, здесь творились какие-то странные вещи. Тебе не показалось?
Найл немного ерзает.
– Что ты имеешь в виду?
– Просто я встретила Анджелу. Ну вообще-то она как раз шла ко мне, когда я выводила лошадь погулять.
– Угу. – Он начинает заваривать чай.
– И… она выглядела несколько потрясенной. Говорит, что у нее дома чертовщина какая-то творится… Ну, что-то совсем странное.
– Ты о чем?
– Она мне показала. Наверное… похоже на то, что была буря. Разве не помнишь? Ведь была же буря? А мы крепко спали, так крепко, что весь остальной мир как будто перестал существовать. Так вот, вокруг их дома образовался круг… прямо идеальный круг из всяких камней, веток, обломков. Притом довольно крупных.
– Серьезно? Не слышал я никакой бури.
– Но буря-то была. Сам знаешь ведь, что, когда отлив, на берегу остается полоска из водорослей и все такое? Обломки… То же самое произошло и с кругом у их дома…
– Морские водоросли вокруг дома?
– Листья, палки и камни. Вокруг дома. Без водорослей.
Найл отхлебывает из горячей кружки и хмурится.
– В общем, сам черт не разберет, – бормочет Кирсти скорее самой себе, чем Найлу.
Он прикладывает правую руку к груди и задумчиво засовывает левую в правую подмышку.
– Ну и что там было? Может, просто кто-то пошутил?
– Нет… ну, на шутку не похоже, этот круг камней… выглядит слишком естественно. Мне стало любопытно. Я изучила землю внутри круга… Земля была выжжена…
– Выжжена?..
– Ну да, как будто это огромное кострище. Сама ходила и видела. Выглядело очень странно.
– Может, там пронеслась буря или подул сильный ветер… Хотя прошлой ночью не помню ничего такого.
– Я… не знаю. Честно говоря, сама ничего не слышала.
– Что же со всем этим делать? – Он почесывает за ухом и проводит рукой по своим длинным волосам.
– Кажется, они собирались позвонить в полицию.
– В полицию… но зачем?
Она складывает руки на столе.
– Думаю, кто-то вломился к ним в дом.
– Да ну?
– В общем, она ничего не помнит, но, по-видимому, Анн-Мари слышала какой-то шум, даже грохот, – сказала она.
– Что-то было разбито?
– Тарелки, блюдца, – отвечает она. – Внизу. Когда они уже были в постели. Вот так. Наутро Анн-Мари все рассказала. Шум они тоже слышали, но не придали значения. И еще, судя по всему, были крики.