Рейнеке послушно посмотрел на свои ноги и с ужасом отметил, что они стали как-то ближе. Покосился на гнома — и обнаружил, что они сделались одного роста, гном даже, пожалуй, немного повыше.
— Испугался, ребёнок? — снисходительно хмыкнул гном. — Не бойся. Чтобы ходить под землёй, ты должен стать тяжелее. Злись давай, не отвлекайся!
— Куда ты меня ведёшь? — снова спросил Рейнеке.
— К моему Камню, — непонятно ответил Ргырпырлог. — Там мы можем поговорить.
— Что за камень? — устало уточнил Рейнеке.
— Не камень, а Камень, — сердито пробурчал гном. — Никакого почтения к старшим, ребёнок! — Камень, из которого я родился. Ты слышал, что гномы рождаются из камня?
— Не приходилось, — в тон ему пробурчал волшебник.
— Ну, и болван! Ничего, поумнеешь!
Ход сделал изгиб и как-то расширился. Сбоку появились тёмные фигуры, которые заскрежетали-застучали-заскрипели. Рейнеке не сразу понял, что это другие гномы, которые заговорили с его проводником.
— Это мои братья, — пояснил Ргырпырлог. — Грдртм, этот справа, и Втпргрм, вон, видишь, какой верзила!
Гырыдрытам и Вутпрагрым — как расслышал Рейнеке — подошли поближе и разразились гневными речами. Они так сердито махали руками, что волшебник испугался, не захотят ли они поколотить своего брата, а с ним и непонятного чужака.
— Стесняются, — хмыкнул Ргырпырлог и отвесил братьям по подзатыльнику.
Они, казалось, обрадовались, и Гырыдрытам ударил Ргырпырлога в плечо, а Вутпрагрым отвесил ему оплеуху.
— Они говорят, что тебя надо выкинуть на поверхность — да и дело с концом, — пояснил Ргырпырлог. — Не о чем нам с тобой разговаривать. Но они ошибаются.
Он ткнул каждого из братьев под рёбра, оттолкнул и потащил Рейнеке дальше. Волшебник оглянулся. Гырыдрытам и Вутпрагрым продолжали перебранку, топая ногами и осыпая друг друга не слишком серьёзными, но увесистыми ударами.
— Давно не встречались, — хмыкнул Ргырпырлог. — Чуешь, соскучились! Радуются!
— Могу себе представить, как вы ссоритесь, — пробормотал себе под нос Рейнеке.
— Не можешь, ребёнок, — строго ответил гном. — Дубовые корни! Думаешь, шум, пыль, драка? Сам подумай, к чему это нам?
— Скалы и пропасти, — передразнил Рейнеке. — Откуда мне знать?
— Вот видишь! — невесть чему обрадовался гном и ткнул его кулаком в плечо. — А говоришь — плохой волшебник!
Рейнеке плохо понял, что Ргырпырлог имеет в виду, но так устал от загадок, что, не раздумывая, ткнул проводника в ответ.
— Умный мальчик! — ещё больше обрадовался гном. — Да не трясись ты! Будут тебе ответы! Сейчас до Камня дойдём — и будут.
Путь показался Рейнеке бесконечным, он едва волочил так некстати потяжелевшие ноги и с трудом держал спину не то что прямой, а хотя бы не слишком согнутой. Теперь он понял, что испытывала Лика, не раз жаловавшаяся на то, как ей трудно ходить по земле. Если бы у волшебника ещё оставались силы, он бы всерьёз задумался над тем, стоит ли её возвращать — не потому, что девушка ему разонравилась, а как раз потому, что обрекать любимую на ежедневную пытку, подобную сегодняшней… Но сил додумать эту мысль у Рейнеке уже не было.
— На глазах умнеешь, ребёнок! — обрадовался гном, вталкивая юношу в какую-то низенькую пещеру с покатыми стенами. — Вот теперь ты почти как настоящий!
— Кто настоящий? — не понял Рейнеке.
— Гном, конечно же! — гордо произнёс Ргырпырлог. — Ходить как гном стал, а не как эльф какой-нибудь. Вот, садись сюда, к Камню. Не стесняйся, обопрись спиной. Заслужил. Отдыхай.
Рейнеке и рад был послушаться. Едва его лопатки коснулись твёрдой поверхности Камня, как на него накатило… нечто. Ни в одном языке нет таких слов, чтобы описать, что Рейнеке почувствовал в тот момент. Волшебник полагал, что это что-то вроде… приветствия?.. принятия? Нечто вроде протянутой руки или открытых объятий. Человеку такого не вынести. Хрупкая человеческая плоть не может вынести столкновения с камнем, прикоснуться может, но ни проникнуть внутрь, ни принять в себя. Но гном превратил Рейнеке в себе подобного, и потому маг выдержал всё. Это не было больно, не было даже неприятно. Скорее напротив, волшебник обрёл недоступную прежде твёрдость и ясность мыслей, не утратив их сложности.
— Отдохнул? — бесцеремонно потряс его за плечо Ргырпырлог. — Ты нам понравился, ребёнок. Я так и думал.
— Нам? — тупо переспросил Рейнеке, мимоходом отмечая, что из его рта вырываются чуждые прежде звуки. Недавняя ясность ушла, но Рейнеке откуда-то знал: она вернётся.
— Нам, — твёрдо ответил гном. — Мне и Камню. Я так и думал.
— Чего ты хочешь? — с трудом спросил маг. — Зачем ты меня сюда привёл?
— А чего хочешь ты? — засмеялся Ргырпырлог. — И чего хотел твой учитель?
— Он не… — начал было Рейнеке, но, заметив выражение лица гнома, сдался. — Он думал, к вам обратился сильф… полусильф, сын моей тётушки, как оказалось… чтобы вы что-то сделали, чтобы Лика… она сильф… Чтобы она стала человеком.
Гном пожал плечами.
— Мы не имеем дела с детьми воздуха. Они слишком лёгкие для нас. Даже став людьми, они не могут нас увидеть, а мы не видим их.
— Но, может, он… спрятал что-нибудь под землёй? — предположил Рейнеке. Ему идея эльфа тоже казалась дурацкой, но уходить, не проверив её, было глупо. Зачем ещё он мучился?
— Скалы и пропасти! — выругался гном. — Что он мог спрятать? Клочок воздуха из её платья?!
— Волосы, — вдруг всплыло воспоминание. — Когда я… когда она превращалась в человека, её волосы были из чистого золота…
Гном не сделал ни одного движения, но Рейнеке загривком почувствовал, как тот насторожился.
— Волосы из чистого золота, — мечтательно повторил Ргырпырлог. — Достань мне их, ребёнок.
— Что?!
— Их тут нет, — терпеливо пояснил гном. — Уверен, это прекрасное лакомство. Добудь его — и я освобожу тебя от твоего учителя. Вижу, вы с ним не ладите.
Рейнеке вскочил на ноги и выругался.
— Как вы мне надоели — все! — со своими условиями и загадками! Хватит! На эту удочку я больше не попадусь! Рейнеке, сделай то, Рейнеке, сделай это! Поди туда, сын земли, поди обратно! Заколдуй свою девушку, расколдуй свою девушку, отпусти, спаси, поймай, вернись… хватит с меня — понятно тебе?! Хватит!!!
— Ого! — поднял брови Ргырпырлог. — Дубовые корни, как ты хорош! Из тебя бы вышел отличный гном, ребёнок. Злись дальше, это полезно.
Его одобрение остудило мага. Он сел обратно и скрестил руки на груди.
— Мне надоело играть по вашим правилам, — заявил он.
Гном сел рядом и дружески ткнул человека в плечо.
— Ладно, ребёнок. Принесёшь — хорошо, не принесёшь — и не надо. Я тебе и так помогу. Надоел нам твой учитель — хуже ржавчины.
— Зачем тебе это? — хмуро спросил Рейнеке.
— Не доверяешь, — засмеялся Ргырпырлог. — И правильно. Пора тебе за свой ум взяться, не век же по чужим советам жить. Но нам от тебя ничего не надо. Только хвост пора прищемить этой ожившей пыли. Слушай: я представил тебя своему Камню и Камень тебя принял. Этого мало, чтобы стать мне братом. Но если ты будешь приходить сюда снова и снова, однажды — станешь.
— Зачем это мне? — пожал плечами Рейнеке.
— А вот это ты сам решай, ребёнок. Не хочешь — не приходи. А пока я расскажу тебе кое-что, а потом выведу тайными норами. И где бы ты ни был, прикоснись к камню или к земле и произнеси моё имя. Я выведу тебя хоть из темницы, хоть из колодца, хоть из чистого поля.
— И куда приведёшь? — подозрительно уточнил маг.
— К Камню. А от него — куда пожелаешь.
— А потом я стану гномом?
— Не сразу, — засмеялся Ргырпырлог. — Не сразу, ребёнок. Ты состариться успеешь человеком, даже если будешь гостить у меня раз в десять дней.
— Зачем тебе это нужно? — повторил вопрос Рейнеке.
Гном пожал плечами.
— Ты понравился моему Камню.
— А зачем это твоему Камню? — не унялся волшебник.
Гном одобрительно хохотнул.
— Наконец ты задал правильный вопрос, ребёнок! Я скажу тебе. Мой Камень слишком стар и не слишком твёрд, чтобы породить новых детей. Ты можешь стать его приёмным сыном. Чем больше братьев в семье, тем лучше Камню.
— А сестёр? — ляпнул Рейнеке.
Гном сдвинул медный колпак и почесал затылок.
— Я слышал это слово, но никогда не понимал его значения.
Рейнеке вдруг понял, что они говорили на гномьем языке, но слово «сестра» он произнёс на человеческом. А ведь его никто не учил гномьему…
— Сестра — это как брат, только женщина, — пояснил волшебник.
— И это слово я слышал, — кивнул гном.
Волшебник задумался.
— Женщина — это та, от кого мы рождаемся. Тогда это мать. Или дитя одного отца и одной матери. Тогда это сестра. Или та, кто рождает нам детей. Тогда это жена… или возлюбленная. А если это наш ребёнок, то это дочь.
— Мы рождаемся от Камня, — пожал плечами гном. — Я знаю слово «любовь», но мы любим только свой Камень и своих братьев.
— А откуда берутся Камни? — заинтересовался волшебник.
— Когда гном очень сильно стареет и ему надоедает ходить, он находит себе пещеру и садится отдохнуть. Однажды он становится Камнем. Чем больше он рождает детей, тем он больше, сильнее и мудрее.
— Сильнее? — не понял Рейнеке.
— Ты почувствовал, — неожиданно строго ответил гном и Рейнеке прекратил расспросы. Он действительно понял это, когда прислонился к Камню.
Повисло молчание — не то чтобы неловкое, но такое, какое хочется прервать.
— Пойдём, ребёнок, — предложил гном. — Мне не понять, какая сила толкает тебя на глупости. Мне не увидеть детей воздуха и не понять, что за Лика от тебя ускользнула. Но теперь ты будешь устойчивей. Быть может, тебе это поможет. А захочешь отблагодарить — принеси нам золотые украшения.
— Зачем они вам? — удивился Рейнеке. Он успел заметить, что на гномах не было никаких украшений.
— Мы их едим, — пояснил гном. — Золото, которому придали форму, для нас как… как для тебя жареная куропатка. Мы ловим саламандр и на их огне плавим металлы. Но вы, люди… ваши работы полны не только формы, но и смысла… Хороший мастер вкладывает свои мысли, мечты, надежды… для нас они как приправа.