— А я посижу, подумаю, потом кофе поставлю. Кофе будете? — опускаясь в кресло, спросил Зубьев.
— Посмотрим.
Степан узнал, где живет Елкина, ее подружки, и вместе с Лозовым вернулся на улицу Чернышевского. Он отправился в четырнадцатый дом, где жила чета Вяткиных, опросил супругов, они рассказали все то же самое, что и участковому.
— А Зубьева вы вчера не видели? — спросил Степан, глядя на маленькую сухонькую женщину с узким лицом и тонким носом.
— Зубьева? В пять утра?
— Почему в пять?
— Ну вы же спросили, вчера.
— Пять утра — это уже сегодня.
— Ну да… Не мог он в пять утра выходить, — глянув на мужа, усмехнулась женщина.
— Не мог, — качнул головой Вяткин.
— Почему?
— Ну, не мог… — мужчина отвел глаза.
— Употребляет?
— Ну, если вы знаете… Видел я его вчера. И вчера, и вечером. Совсем плохой был. А утром, как обычно, как огурчик.
— Огурчик, — усмехнулась в кулачок женщина. — Перегарный.
— Ну, перегарный не перегарный, а дело он свое знает.
— И вы, я так понимаю, хорошо знаете Зубьева.
— Как не знать, когда он всегда на виду. Ходит, спрашивает…
— Какой он человек, хороший или не очень?
— Хороший. И как мужик, и как человек. Если вдруг что, мы сначала к нему идем, а потом уже в отделение.
— Например?
— Например?.. А дочка у Валентины пропала, сразу к Зубьеву, он к Живодеру сам пошел, никого не позвал, за грудки, говорят, его хватал. И что, нашлась дочка!.. Не знаю, что там с ней сделали, но нашлась… У Петрова сын на иглу чуть не сел, еще можно было остановить. Так Зубьев и остановил, поговорил с пацаном. И дружков-наркоманов отвадил… Хороший он мужик, Вячеслав Владиславович. Мы к его начальству ходили, просили за него, чтобы не увольняли.
— А его собирались увольнять?
— Ну так! — Вяткин медленно приложил к шее два пальца.
Степан кивнул. Зубьев, может, и пьяница, но к делу своему относился со всей серьезностью. А если еще и с бандитами из-за какой-то девчонки не побоялся связаться, то ему и вовсе цены нет.
Глава 13
Пятиэтажный дом в центре поселка, гулкий подъезд, обитая дерматином дверь, красная с белыми вкраплениями кнопка звонка. Комов только нажал на нее, как сразу открылась дверь соседней квартиры. Вышла крупная женщина средних лет, волосы светлые, а пушок на подбородке черный.
— Так, давайте отсюда, пока я милицию не вызвала! — свирепо глянув на Степана, сказала она.
Степан кивнул, улыбнулся, направился к ней, вынимая из кармана удостоверение.
— Мы как раз оттуда, — на ходу сказал он.
Но женщина его не слушала, она закрывала за собой дверь.
— Капитан Круча, — сказал Степан.
Женщина услышала, остановилась и снова высунулась.
— Капитан?
— Круча… Нас интересует гражданка Елкина! — негромко сказал он.
— Всех она интересует! — небрежно скривилась крашеная блондинка, всматриваясь в удостоверения.
— Чем-то неприличным занимается?
— Да не чем-то… А у нас тут не проходной двор!
— А разве Рита не одна живет?
— Мать в Ярославле, мать устраивает свою судьбу. А что устраивает здесь ее дочка!..
— Мужчин к себе водит?
— А ходят!.. Я ей говорю: нельзя, а ей и дела нет!.. Наркоманка, что с нее взять?
— Даже так?
— А вот так!.. Я уже и заявление в милицию писала!
— Так мы по заявлению!
— Да?
— Гражданка?.. — Степан щелкнул пальцами, вспоминая.
— Кутепова Ирина Павловна.
— Да, да… Вы бы не могли позвать Маргариту, а то нам она, похоже, не откроет.
— Так я запретила ей открывать!.. Сейчас!
Кутепова перешагнула порог, но, с подозрением глянув на Степана, остановилась. А вдруг он никакой не милиционер, может, грабитель с фальшивым удостоверением!
— Я ей по телефону позвоню!
Гражданка скрылась за дверью, но минуты через три открылась дверь, и Степан увидел миловидную девушку слегка за двадцать. Волосы чистые, тщательно уложенные, глаза накрашены, лицо припудрено, прямое, средней длины платье без декольте. Чистенькая, опрятная, ничуть не вульгарная. Только вот синева под глазами подозрительная, зрачки сужены, реакция на происходящее заторможенная.
— Вы из милиции? — спросила она, с трудом сосредоточив взгляд на Степане.
— Несколько вопросов по поводу вчерашнего.
— Я не одна, — сказала Елкина, кивком указав в глубь квартиры.
— Пусть одевается.
— Она не раздета.
— Она?
— Наташа.
— Рыжова?
Елкина кивнула, распахивая дверь перед непрошеными гостями.
Квартира двухкомнатная, чистая, уютная, в гостиной на диване за журнальным столиком сидела девушка лет двадцати с толстым слоем косметики, который скрывал прыщи на лице. Лицо круглое, широкое, глаза большие, нос маленький. Взгляд такой же затуманенный, как и у Елкиной.
На столе две чашки чая на блюдцах, корзинка с печеньем, работал телевизор, подключенный к видео, Рыжова смотрела какой-то шумный боевик, не обращая внимания на гостей.
— Чаю? — спросила Елкина.
— Если вы не против, мы с вами попьем чай на кухне, а мой коллега в гостиной, с вашей подругой.
Маргарита провела Степана на кухню. И здесь все чисто, мойка свободна, только ложка с бурой накипью на ней. Степан осторожно взял, перевернул, так и есть: внешнее дно у ложки обгорелое. Он открыл шкаф, заглянул в мусорное ведро, а там два использованных шприца, распотрошенный фильтр сигареты, через который пропускался приготовленный в ложке раствор.
Степан ничего не сказал, но Елкина усмехнулась так, как будто он задал ей каверзный вопрос. Дескать, ей все равно, кто и что о ней думает.
— Ну так что, чай пьем? — спросил он.
Елкина кивнула, потрогала рукой чайник и зажгла конфорку под ним. Видно, вода в чайнике успела остыть, пока она с Рыжовой смотрела телевизор. За чашкой чая. И ложечкой героина.
— Я так понял, у вас сегодня выходной?
— Начальство разогнали, — усмехнулась девушка.
— Кое-кого еще и убили.
— Туда ему и дорога!
— А до этого убили еще троих. Ваших клиентов застрелили, — сказал Степан, кивком указав на Рыжову, которая находилась за стеной. — Этим чего пожелаешь?
— Хорошей встречи в аду!
Одно полушарие, казалось, диктовало Елкиной хорошее поведение, а другое — плохое. В ней жила и скромная девушка, и развязная оторва, и это не раздвоенное сознание, а скорее, две сущности единого целого. И обе в состоянии наркотического опьянения.
— Они вас обижали?
— Ну, было!
— Что было?
— Групповушку решили замутить… Вам это интересно? — спросила Елкина, провокационно глянув на Степана.
— Групповушка — это всегда интересно, если после нее убивают. Или в процессе?
— Что в процессе? Козлов этих убили?.. Я не знаю, кто их убил!
— Завтра будут готовы результаты экспертизы, если вдруг вы применяли клофелин, лучше скажи сразу, будет больше доверия.
— Да не было никакого клофелина!
— Может, наркота?
— Да нет, они только водку хлестали.
— А вы?
— Ну мы с Ташкой курнули слегка… Так легче, так не замечаешь.
— Чего не замечаешь?
— А когда трахают тебя и в хвост и в гриву…
— Насколько я понимаю, тебя никто не заставлял.
— Не заставлял?! Много вы знаете!
— Кто заставлял?
— Да какая уже разница?
— Вчера вас обидели, вы сбежали, я правильно понимаю?
— Ну да… Тинка сапог там оставила.
— А почему не пришла за ним?
— А зачем тогда сбегать? Чтобы вернуться? — Елкина удивленно глянула на Степана.
— Не возвращались?
— Нет!
— А Сказка с Авилой? Вы им говорили, что произошло?
— Темке сказали.
— А он сказал им?
— Не знаю… Он один был, без них.
— А деньги? Или клиенты с вами расплатились?
— Ну как расплатились… Я не знаю, что там на Сказку с Авилой нашло, они на этих наехать решили. На бабки думали развести, а они крутые. У них там на столе волына лежала. С глушителем. Сергей газетку поднял, а под ней пистолет. Ну Авила на задницу и сел!
— А пистолет какой?
— «Беретта».
— Разбираешься в оружии?
— Да не очень, но Сергей говорил, что его «Беретта» его никогда не подводила. Не то что наше русское бабье… Так и сказал. Мочить вас, говорит, всех надо!..
— Пьяный был?
— Да.
— Значит, Авила увидел пистолет и на задницу сел?
— Обломался, козел!
— Обломался, умылся, а тут вдруг такая возможность за обиду спросить появилась, да?
— Какая возможность?
— Ну, Сергей спит, Дима спит, Костя спит.
— Где они спят?
— Сейчас-то они в морге спят. А так они дома спали, у себя в кроватях. Вы ушли, а они спать завалились. Или сами по себе, или клофелин подействовал.
— И что?
— Как что? Они крепко спят, заходи кто хочет, убивай кого хочешь.
— Не знаю я ничего! И чем они там занимались, не знаю!
— Значит, Авил со Сказкой наугад поехали. Думали, шумно будет, заходят в дом, а клиенты ваши спят.
— Не знаю, куда они заходили.
— А они могли зайти?
— Понятия не имею. Нас Темка домой отвез, мы здесь до утра откисали. Не знали ничего.
— А Сказка с Авилой могли убить?
— Могли.
— Ты что-нибудь знаешь?
— Нет!
— Может, кто-то что-то говорил о том, что Авила со Сказкой бандитов залетных завалили?
— Да нет, не говорил никто. Не знаю я ничего!
— А сама не убивала?
— Я что, дура ненормальная?!
— Значит, «Беретту», говоришь, видела. С глушителем.
— Да.
— А когда вы убегали, пистолет где находился, там же, на столе?
— Да не помню… Этот придурок пистолетом нам угрожал! Я вам, говорит, во все места понатыкаю!.. Ну не урод!
— Пьяный был?
— В жесть!.. И Дима пистолет свой доставал. Тоже «Беретта», и тоже с глушителем. В два ствола, говорит, будем… Вот скажите, откуда такие уроды берутся?
— Уроды, — кивнул Степан. — Причем в стельку пьяные.
— Это точно. Сначала вроде ничего, ничего, а потом раз — и всех накрыло.