авала, что нет ничего ужаснее, чем тайно бежать из родительского дома. В это время луна осветила её и Карлтона; заметив выражение ее Лица, он угадал ее мысли и постарался их рассеять.
– Верьте мне, Лора, – говорил он. Тиранство вашего отца дает вам право на свободу действий. Лора! Если вы меня любите, то исполните ваше обещание. О, я уверен, вы не откажетесь! Она страшно рыдая, проговорила.
– Нет, я вам не откажу! Но я не знаю, почему в эту ночь меня все так страшит! Прежде всего будущее.
– Я не могу жить без вас, – сказал он ей нежным голосом, который мало-помалу успокоил ее; она была счастлива сознанием его любви. После того они стали обдумывать, как бежать, чтобы не быть настигнутыми. Через два часа должно было все кончиться. Незамеченная в темноте она, закутавшись в шаль, торопилась домой, как вдруг луна, выглянув из-за туч, осветила перед ней человека, пристально смотрящего на неё.
– Лора Шесней! Что делаете вы с Луи Карлтоном? – Спросил незнакомец.
Лора остановилась, ничего не отвечая, она испуганно смотрела на незнакомца.
– Вам нечего делать с Луи Карлтоном. Если вы заботитесь о вашем счастье и даже, может быть, о вашей жизни – избегайте его. Спросите у него, что сделал он с Клариссой? Спросите у него, торгует ли он ядом? – Тихо сказал незнакомец и удалился.
Лора замерла от испуга на месте. Карлтон же, выйдя из сада, вспомнил одну подробность относительно завтрашнего побега, и вернулся, чтобы догнать Лору. Неожиданно он увидел перед собой неподвижную фигуру в дорожном пальто и шляпе. Думая, что это кто-либо из дома Шесней, он сконфузился, но в это время незнакомец снял шляпу и Карлтон с ужасом узнал то самое лицо, которое он видел на лестнице в квартире мистрис Крав, в день ее кончины, то же бледное лицо с густыми черными бакенбардами.
Испуг так сильно овладел им, что он подумал – не привидение ли это, которое, впрочем, скоро исчезло. Но куда? Карлтон не знал, что думать. По аллее оно не могло идти и быть незамеченным, в дом же оно не прошло, – в этом Карлтон был уверен, – спрятаться в кусты, тоже невозможно: шум листьев выдал бы его. Бледный, как само привидение, Карлтон стоял недвижим несколько минут. Затем совершенно машинально он подошел к тому месту, где оставил Лору, хотя был уверен, что он ее здесь не найдет. Но каково было его удивление, когда дрожащая от страха Лора бросилась в его объятия, как бы ожидая от него помощи.
– О, Луи! Видели ли вы его? Видели, ли вы его? – Бормотала она.
– Кого? Кого я видел?
– Этого незнакомца, который был здесь.
Карлтон чувствовал, что сердце его сильно бьется,
– Какого человека, говоришь ты?
– Я не знаю, кто это; но я увидела его, когда нагнулась поднять шаль, я слышала его голос. Сначала мне показалось, что это женщина, потому что голос был женский, но потом я разобрала, что это был мужчина, а кто – не знаю. Он мне сказал, что нужно избегать вас. О, Луи, ведь это ложь. Скажите, что это ложь. Он мне советовал избегать вас, и говорил, что мне нечего делать с Луи Карлтоном.
– Это кто-нибудь знает наши намерения и хочет помешать нам, – возразил он.
– Дайте закончить: он мне велел спросить, что вы сделали с Клариссой и торгуете ли ядом?
– Какая Кларисса? Кто это Кларисса?
– Я не знаю, – сказала Лора, всхлипывая.
– Знаете ли вы кого-нибудь, носящего это имя?
– Я никаких Кларисс не знаю. А насчет яда, – прошептала Лора, – что значат слова: спросите у него, торгует ли он ядом?
– Я предполагаю, что это означает лекарство. Ведь, лекари торгуют обычно и ядом.
В его голосе что-то пугало Лору, даже больше того, что только что произошло.
– Фигура эта была с бакенбардами? – Спросил Карлтон.
– Я не могла рассмотреть бакенбарды, а видела только, что фигура эта была поразительно бледна или казалась быть может такой от лунного света.
Но почему вы у меня это спросили, разве вы тоже видели ее?
– Да, я ее видел и Даже два раза, – сказал Карлтон, как бы сам с собою говоря. Он видимо забыл, что около него стояла Лора. – Я видел ее на лестнице в день смерти мистрис Крав, – продолжал он, – и сейчас предо мною предстала та же бледная фигура с теми же густыми черными бакенбардами.
– Что вы говорите? Вы видели фигуру, которая показалась вам на Дворцовой улице? Это невероятно, – добавила она, дрожа от ужаса. – Зачем она сюда попала?
– Я сам не знаю, – сказал Карлтон. – Это ни что иное как привидение.
– Где вы ее видели? Где она была?
– Я ее видел в аллее. Да это та же фигура. А может быть это какой-нибудь подлый шпион, который пробрался сюда с какими-нибудь дурными намерениями.
– Луи, кто была эта личность на площадке у мистрис Крав?
– Я сам не знаю и готов пожертвовать половиной моей жизни, чтобы узнать это.
– Очень может быть, что этот злодей и отравил ее.
– Да, так же как хотел отравить счастье нашей жизни,
– взволнованно сказал Карлтон, – так же как хотел отравить в вашем сердце всякое доверие ко мне. Так знайте, Лора, нужно сделать выбор между ним и мною.
– Не говорите со мной так, – нежно проговорила Лора.
– Если даже весь свет будет против нас, он не в силах будет нас разлучить. О, Луи, не сердитесь на меня за то, что я вам сказала.
– Быть сердитым на вас? За что же, моя милая. Будьте спокойны, пройдут еще сутки и мы станем совершенно счастливы.
– Однако, нам пора расстаться, – проговорила Лора, – а то меня могут хватиться. Прощайте, до свидания, до завтра, – добавила она и поспешила домой.
Он глазами проводил ее до самого дома, сам же пошел своею дорогой и боялся встретить кого-либо в аллее.
Дженни между тем понадобился какой-то узор, который надо было спросить у Лоры, и для этого она отправилась в ее комнату, но не найдя ее там, она подошла к лестнице и закричала: «Лора, Лора, поди сюда!»
– Вы меня звали, сударыня, – спросила Юдио, выйдя на зов своей хозяйки.
– Нет, Юдио, мне нужна мисс Лора. Ее нет там?
– Никак нет, сударыня, она сюда и не входили.
Не найдя ее и в остальных комнатах, Дженни отправилась в кухню, где застала одного Помпея.
– Помпей, не знаешь ли ты, где мисс Лора? – Спросила Дженни.
Помпей был смущен и не знал, что ответить. Солгать хозяйке дома ему не хотелось, и не хотелось вместе с тем выдать мисс Лору, которую он любил больше всех, и все ее проделки держал всегда в большом секрете.
– Помпей, я тебя спрашиваю, не знаешь ли ты, где мисс Лора? – Повторила Дженни.
– Она там, сударыня, – наконец отвечал он, показывая на сад. – Но им не должно быть холодно, так как на них черная шаль.
– А кто же с ней?
– С ними доктор Карлтон, но он никогда не бывает там долго, – добавил он, как бы этим защищая свою любимицу.
В это время послышались чьи-то легкие шаги по коридору. Дженни поняла, что это Лора шла с тайного свидания. И действительно, это была она. Увидав ее, Дженни обомлела и не могла произнести ни слова. Они встретились и молча разошлись по своим комнатам, где скоро легли спать.
Глава XIX
На следующее утро Помпей принес три письма и, по обыкновению, передал их Дженни. Одно из них было адресовано отцу, другое ей самой, а третье графу Окбурну. – Эти оба письма для тебя? – Спросил отец, прочтя свое.
– Нет, папа, одно мне, а другое лорду Окбурну. Но почему оно попало сюда, я не понимаю.
– Лорду Окбурну? – Спросил отец, взяв письмо. – Да, оно для него. «Многоуважаемому графу Окбурну Седер-Лоджу, в Монзикюль, Венок-Сюд» – вот адрес, который написан на конверте, – сказал капитан, – вероятно он приедет сюда, что будет очень мило с его стороны.
– Иначе нечего предположить, – сказала Дженни.
– Для меня это будет великая честь. Но какой черт затащит его сюда? Разве только приедет для перемены воздуха?
– Я не думаю, папа, чтобы он приехал надолго, тем более, что у нас нет для него удобного помещения.
– Если он приедет, то должен довольствоваться всем тем, что есть у меня. Милорд, скажу я ему, Франк Шесней бедный человек и поэтому не может дать вам того комфорта, каким вы пользуетесь дома. Мы поместим его рядом со мной, так как это самая удобная комната.
– Он в Лондоне или в Шесней-Локсе? – Спросила Люси.
– Месяц тому назад он вернулся в Шесней – Локс и, думаю, что поселился теперь там. Впрочем я понял в чем дело, – добавил капитан, – он, по всей вероятности, идет на один день в Большой Венок и, решив остановиться у меня, велел все письма пересылать к нам. Но посмотри, Дженни, какая марка?
– Пембюри, – громко прочла она. – Это почтовая контора, кажется, находится очень близко от резиденции графа Окбурна в Шесней-Локсе.
– Я думаю, что граф снова скоро женится, – начал капитан. Вот бы тебе, Лора, понравиться ему и тогда ты будешь графиней Окбурн, – проговорил он это своей дочери, конечно, в насмешку, так как он был не в состоянии выдать замуж ни одну из своих дочерей.
Лора между тем, понурив голову, задумчиво сидела за завтраком. Услыхав от отца такой совет, она как бы сконфузилась и покраснела. Капитан же хохотал от души, воображая, что его случайная острота сильно затронула ее самолюбие, и что она воображала себя уже графиней Окбурн. Но она покраснела совсем не потому и, по правде сказать, была далеко от этой мысли.
– Я надеюсь, папа, что вы меня освободите от уроков сегодня, благодаря, конечно, приезду лорда Окбурна, – сказала Люси.
– Дождись по крайней мере его приезда, сказал капитан, – и тогда уже хлопочи о свободе, а пока еще рано, мой мышонок, – добавил он.
– Разве у тебя болит голова? – Спросил капитан, обратясь к Лоре.
– Нет, папа, – ответила она, покраснев еще более.
– Ты почему-то очень тиха и кажешься такой мрачной.
– Дженни, – добавил он, вставая из-за стола, – пожалуйста, приготовь хороший бульон для графа.
– Хорошо, папа, – сказала Дженни, которой приезд лорда был далеко не приятен в виду предстоящих расходов.
Позавтракав, капитан прошел к себе в кабинет, Лора в свою комнату, а Дженни осталась в столовой читать письмо.