– Будем надеяться, что накал страстей компенсирует отсутствие навыков, – заметил Джек.
– На действия партизан немцы отвечали зверскими карательными мерами, – сказал Матиас. – Одними расстрелами не ограничились. В Монпеза они жгли дома и крестьянские хозяйства, а деревню Терру сровняли с землей.
Джек поморщился и шумно выдохнул:
– Увы, будет еще хуже. Немцы и так опасны. А когда их загоняют в угол, они становятся безжалостными.
Собравшиеся ненадолго умолкли, переваривая услышанное.
– Итак… – Джек ткнул пальцем в карту. – Основная задача: ударить по немцам в Бержераке.
Он продолжил изложение плана, отвечая на вопросы Клода, Элизы и двух других партизан.
Перед уходом Элиза сообщила Джеку про Виолетту, которую, по мнению Флоранс, вместе с сыном увезли в шато. Она поинтересовалась, можно ли хотя бы узнать причину их задержания.
– Если только через Сюзанну. А так надежды крайне мало, – сказал Джек. – Я очень сочувствую Виолетте, однако риск велик, а сейчас, когда мы готовимся к встрече «Дас Рейх», недопустимо терять людей в посторонней операции, которая, вероятнее всего, закончится провалом.
Элиза и сама тревожилась за Виолетту, но Джек был прав. Если Сюзанна что-то знает, она им сообщит. Элиза пожала Джеку руку и простилась с остальными.
На обратном пути она нарочно зашла к себе в кафе, чтобы забрать оттуда корзину, в которой носила из дома еду. У жителей деревни не должно возникнуть ни малейших подозрений. Ее привыкли видеть с этой корзиной. Ветер усилился и стал прохладнее. Элиза продолжала думать об услышанном от Джека. Она надеялась, что завтра они бросят клич добровольцам из окрестных хуторов и деревень: доставать из тайников оружие и пополнять ряды партизан. Добровольцы, входившие в Armée Secrète[39], вели обычную жизнь, пока не поступал сигнал браться за оружие.
Приближаясь к краю деревни, Элиза услышала какой-то шум и остановилась, пытаясь понять, откуда он и что там происходит. Кто-то закричал – явно от боли, после чего раздался хохот и глумливые голоса. Элиза подалась вперед, продолжая вслушиваться. Где все это происходит? Голоса звучали все агрессивнее. Снова послышался крик. Ага, вот это где. Элиза торопливо зашагала в сторону небольшой площади и завернула за угол.
Поначалу она увидела спины двоих парней. Те отпускали оскорбления и бросали камни в свою жертву, пытавшуюся спрятаться за скамейкой. Элиза ненавидела забияк и мысленно поклялась отплатить им той же монетой. Подойдя ближе, она узнала Энцо и его дружка и услышала слова «немецкая сучка» и «нацистская шлюха», которые они произносили нараспев.
Она двинулась вдоль площади, желая увидеть ту, над кем издевались парни, и ее худшие страхи подтвердились. Флоранс в белом платье без рукавов была похожа на зверя, пойманного в западню. Прикрывая лицо, она умоляла парней прекратить. Выхватив пистолет, Элиза направилась к обидчикам.
– А ну прочь от нее! – крикнула Элиза, наставив на них оружие.
Они развязно повернулись, расправили плечи и выпятили грудь.
– Может, нам и ручки поднять? – издевательски спросил Энцо. – Бьюсь об заклад, он даже не заряжен.
Элиза взвела курок и нацелилась Энцо в сердце:
– Поверь мне, я стреляю очень метко.
– Ты не посмеешь. – Парень немного побледнел.
– Ты хотел побиться об заклад? Давай побьемся, что посмею.
Он открыл рот. Былая уверенность исчезла.
– Я не против того, чтобы шлепнуть вас на месте. Наоборот, мне это даже нравится. Приятно стрелять по таким гнусным двуногим тварям, как вы.
Раздался выстрел, но за секунду до этого Элиза успела направить дуло пистолета вверх.
– Putain![40] – крикнул струхнувший дружок Энцо, пятясь назад.
– А теперь слушайте и крепко запоминайте. Если я услышу, что вы снова толчетесь возле моей сестры, я вас убью. Обещаю. Валите прочь, дебилы!
Оба бегом убрались с площади, отпуская ругательства.
Флоранс, прятавшаяся за скамейкой, выпрямилась, обошла скамейку и плюхнулась на сиденье. Она судорожно глотнула воздух и стала медленно выдыхать.
– Маленькие мрази! – сплюнула Элиза. – Долго они над тобой издевались?
– Нет, не долго.
– Тебе досталось?
– Немного. Я не сразу успела спрятаться за скамейкой, и камень угодил мне в ногу. – Флоранс показала ей место удара, откуда вытекала струйка крови. – Но слава богу, ты подоспела!
– Идти сможешь?
Флоранс ответила, что сможет, и Элиза помогла ей встать.
– Тогда пошли домой.
– Откуда они узнали? – недоумевала Флоранс.
– Ты кому-нибудь рассказывала?
– Только Люсиль. Но она не из болтливых.
Элиза промолчала. В отличие от Флоранс она не доверяла Люсиль.
Сестры вернулись домой, где в гостиной обнаружили спящую Элен.
– Не буди ее, – прошептала Флоранс, приготовившись уйти. – Пойду сделаю кофе.
– Я не сплю, – пробормотала Элен.
– В таком случае… – заявила Элиза.
– Да брось ты, Элиза, – сказала Флоранс, беря ее за локоть. – Это пустяк.
– О каком пустяке речь? – Элен села.
Элиза приподняла подол платья Флоранс, показав запекшуюся кровь.
– Эта мелкая тварь Энцо со своим дружком обзывали ее по-всякому и бросались камнями.
– Честное слово, ничего особенного не произошло, – настаивала Флоранс.
– Расскажи, как они тебя называли.
Флоранс опустила голову, но Элиза не собиралась молчать.
– Эти двуногие куски дерьма называли ее немецкой сучкой.
Элиза видела, как услышанное подействовало на старшую сестру. Лицо Элен перекосило от гнева, сменившегося страхом, подавленностью и чувством вины. Элиза понимала: Элен пыталась совладать с инстинктивной привычкой улаживать все в жизни сестер. Она хотела бы уладить и это, но как?
Элен встала и, мельком взглянув на Элизу, повернулась к Флоранс:
– Идем, я промою тебе рану.
– Как ты думаешь… – начала Элиза. – Может, Флоранс лучше несколько дней посидеть дома?
– Давай поговорим об этом после того, как я осмотрю ее ногу. Флоранс, ты не возражаешь?
Глава 61
Уго сказал, что сегодня они откроются попозже. Элен распахнула кухонное окно. Элиза усердно вытирала стол.
– Мы можем хоть чем-то помочь Виолетте и ее малышу? – спросила Элен.
Элиза замерла с тряпкой в руке. Сестра покачала головой:
– Увы, сейчас вряд ли.
– Ты уверена? Ты виделась с Сюзанной?
Элиза снова покачала головой. Порыв ветра подхватил и стал трепать кухонные занавески.
– Да закрой ты окно. Опять ветрище поднялся.
– А внутри у нас душно, – ответила Элен, но окно все-таки закрыла. – Я тогда открою заднюю дверь.
Элиза пожала плечами и, закончив вытирать стол, подошла к раковине, чтобы прополоскать и отжать тряпку.
– Я заходила к Виолетте домой. Стучалась, и никакого ответа, – сказала Элен. – Должно быть, их по-прежнему держат в шато.
– Нам остается лишь молиться, чтобы им не причинили зла, – сказала Элиза, вешая тряпку на край раковины.
– Я бы и хотела им помочь, но чем? Тошно оттого, что не знаешь.
Элиза замахнулась на докучливую муху, но та улетела.
– Элен, мы сейчас не в силах что-либо сделать. Благие пожелания ничего не изменят. Знаю, как это ужасно, но нынче все по горло заняты подготовкой к событиям ближайших нескольких дней. Я пробовала заговорить о Виолетте, но нашим не до нее.
Элен кивнула. Ей сразу вспомнилось, чем закончилась их прошлая попытка спасти узников.
– Что-нибудь слышно про Джека?
– Да. Он вернулся.
– Серьезно? – У Элен возликовало сердце. – И ты его видела?
– Вчера.
– Видела и ничего мне не сказала.
– Это была встреча для выработки стратегии. Я вообще не вправе о ней говорить.
– Он что-нибудь рассказывал о Мари?
– Только то, что первый этап завершился благополучно. Ей дали хороших проводников. Самых лучших.
– Слава богу! Как же я рада!
Элен подумала, с каким облегчением встретит это известие Уго. Отсутствие Мари тяжело сказывалось на престарелом докторе, хотя он всегда храбрился и ставил интересы других впереди собственных.
– Намечается весомый удар, – помолчав, сказала Элиза. – Осталось лишь узнать, где высадятся союзники. Джек предельно занят.
– Понятно. Он мне что-нибудь передал?
– Нет, но… Элен, пойми, я уже говорила, это была серьезная организационная встреча, а не дружеские посиделки. У немцев есть мощная танковая дивизия СС. Называется «Дас Рейх». По мнению Джека, они двинутся навстречу высадившимся союзникам и их путь пройдет через наши места.
Элен избегала смотреть сестре в глаза. Ей было нелегко говорить о Джеке.
– Что ж, он прав, – сказала она. – Надо поскорее рассказать Уго про Мари.
– Конечно. Привет ему от меня.
Элен быстро собралась и пошла в деревню. Уго жаждал известий о жене, и теперь ей будет о чем рассказать. Элен не хотела оттягивать этот приятный момент. На главной деревенской площади ей встретилась Люсиль. Элен помахала ей, но та быстро повернулась и пошла назад. Элен вздохнула, мысленно посетовав на младшую сестру. И зачем было рассказывать подруге о немецком отце?
Подойдя к врачебному кабинету, Элен услышала приглушенные радостные крики. Она распахнула дверь. Уго и секретарь Паскаль улыбались, как парочка Чеширских котов. Полицейский Лео подбрасывал в воздух фуражку. Тут же стоял Арло, обнимая за плечи свою Жюстину. Рядом находились мадам Дешан и ошалевшая от радости Амелия. У всех в руках были бокалы. На боковом столике стояли три бутылки шампанского. Элен невольно поддалась общей атмосфере и тоже улыбнулась.
– Девочка моя дорогая, – произнес сияющий Уго, наполнил бокал и шагнул к ней. – Такой день! Такой день! Неужели ты не слышала?
– Что именно? – спросила Элен, принимая фужер.
Уго обнял ее за плечи:
– Волнение мешает мне говорить. Они высадились. Союзники высадились.