Оставшись одна, Яна внезапно почувствовала себя неуютно. Лениво поковырялась в коробочке с роллами, не съев и трети, сходила в душ и забралась в постель. Ей редко доводилось ночевать в новых местах, поэтому сейчас она чувствовала себя неуютно. Все вокруг было чужое, непривычное. Квартира находилась на тринадцатом этаже, свет уличных фонарей так высоко не дотягивался, поэтому в комнате было темно. Молодая луна не давала достаточно света, а Яна, разглядывая комнату, никак не могла вспомнить, что где стоит, а потому не получалось понять, что именно отбрасывает эту пугающую тень возле двери. С трудом борясь с желанием включить свет и спать с ночником, взяла в руки телефон и принялась искать информацию о гипнозе.
Никогда раньше она не присутствовала на подобном сеансе и надеялась, что завтра ей позволят посмотреть хоть одним глазком. Честно говоря, в целом о гипнозе она ничего не знала, поэтому и хотелось найти минимальные сведения. Утонув в непонятных терминах уже на первой странице поиска, Яна уяснила одно: хороший гипнолог может заставить человека вспомнить то, что он давно и прочно забыл, на что, возможно, даже не обратил внимания в определенный момент, чему не придал значения. А значит, Сашина затея с гипнозом не лишена смысла.
Время перевалило за полночь, глаза у Яны слипались, а интернет зависал все чаще, поэтому она выключила телефон и почти сразу провалилась в сон.
Ей снова снилась река, в которой полгода назад утонула машина с Юлией. Вдвоем с Никитой они стояли на берегу и смотрели на темную воду, где поблескивал на дне серебряный крестик. Яна редко могла отличить сон от яви, но сейчас понимала, что находится во сне. А потому без страха вошла в воду, желая снова нырнуть за крестиком, но на этот раз медленнее, не боясь утонуть, стараясь рассмотреть лучше и то место, где он лежал, и того, кто пытался утопить ее. Должно быть, так на Яну подействовали статьи о гипнозе.
Никита не сказал ни слова, когда она с головой ушла под воду, лишь следил за ней внимательно и напряженно. А Яна погружалась все глубже и глубже в воду, но не приближалась к сверкающему украшению. То будто манило за собой, но не давалось в руки.
И вот что-то мелькнуло перед ее лицом, как в тот раз. Какая-то размытая фигура, которую Яна не смогла рассмотреть. Скорость ее погружения увеличилась, будто кто-то тянул за руку, и Яна, не охваченная паникой, попыталась сосредоточиться на этом. Темная вода пузырилась, фырчала, но ей удалось увидеть сомкнутые на запястье чужие пальцы. Это определенно была человеческая рука, ее держал за руку человек. Только очень маленький, будто ребенок или карлик. Пальцы казались крохотными, но держали крепко. Они все тащили и тащили ее вниз, не отпускали, Яна уже перестала различать блеск крестика, а погружение никак не останавливалось. Она словно падала на дно Марианской впадины. И как бы ни хотела рассмотреть все получше, как бы ни понимала, что это сон, а все равно в какой-то момент испугалась. Дернула рукой, пытаясь вырваться, но чужие пальцы сжались крепче, причиняя боль. Яна закричала, забилась, и тогда перед самыми глазами появилось чужое лицо. Маленькое, как и руки, но темное, сморщенное, с черными провалами вместо глаз, с раскрытым в немом крике ртом.
В тот же момент Яна наконец куда-то упала и закричала еще сильнее, и этим криком сама себя разбудила.
Подскочила на кровати, села, тяжело дыша и оглядываясь по сторонам. Тонкий серп месяца переместился по небосводу, тени в комнате теперь падали по-другому, и Яна не узнавала обстановку, будто и мебель, пока она спала, передвинулась на другое место. Судорожно шаря по стене, Яна нащупала выключатель и щелкнула кнопкой. Тусклый свет ночника разогнал темноту по углам, показывая, что все осталось на своих местах, но не успокаивая. Нужно выпить воды, чтобы прогнать остатки кошмара.
Яна спустила ноги на пол и тут же вскрикнула от неожиданности: босые ступни попали во что-то мокрое и холодное. Ночник затрещал, мигая светом и пугая еще сильнее. В два счета преодолев расстояние до двери, Яна включила верхний свет и обомлела: возле дивана на полу была разлита небольшая лужа, в которую она и вступила. Ночник же, словно покорившись верхнему яркому свету, трещать перестал и засветил ровно.
Боясь испортить хозяйский ламинат в первый же день, Яна поторопилась на кухню, схватила рулон бумажных полотенец и, только вытирая лужу, задумалась, откуда здесь могла взяться вода. Потолок выглядел сухим, да и, если бы затопили соседи сверху, вода, наверное, сначала лилась бы по стенам, а они тоже казались нетронутыми. Чашку с водой она перед диваном на ночь не ставила, не имела такой привычки, но на всякий случай заглянула под диван. Вдруг та осталась от хозяев или предыдущих жильцов, а Яна каким-то невероятным образом не заметила ее вечером. Но под диваном обнаружились только хлопья неубранной пыли и забытый кем-то маленький резиновый мячик, который обычно покупают кошкам или щенкам.
Насухо вытерев пол, Яна отнесла мокрые салфетки в мусорное ведро, вернулась в постель, но ночник выключать не стала. Он больше не пытался мигать светом, но Яна все еще бросала на него опасливые взгляды. Было неуютно, и впервые она пожалела, что уехала от Леры. Может, не помешала бы она ей еще несколько дней? Встречалась бы со своим парнем у него. Или стоило поддаться на уговоры Саши и снять ту, дорогую квартиру, с большими окнами, высокими потолками и фонарем прямо за окном.
В глубине души Яна понимала, что квартира тут совершенно ни при чем. То же самое случилось бы и в другом месте. Сон ей приснился из-за расследования, свет мигал наверняка тоже из-за него. Яна не принадлежала к семье Леры, а потому никакое проклятие ей не угрожало, но стоило, наверное, наконец признаться себе, что вещие сны ей снятся не просто так, никакое это не случайное совпадение. Экстрасенс она или кто-то еще, но реальность так или иначе воздействует на нее через сны.
Что-то еще не давало ей покоя. Перед тем, как проснуться, во сне она где-то оказалась, что-то увидела. Но что именно, вспомнить сейчас не могла, а оно казалось почему-то важным.
Под диваном что-то зашуршало, заставив сердце пропустить удар. Яна испуганно замерла, боясь пошевелиться. Долгую минуту ничего не происходило, а затем резиновый мячик выкатился из-под дивана, прокатился через всю комнату и остановился у противоположной стены.
Яна тяжело сглотнула, борясь с желанием заорать. Кричать не имело никакого смысла, поэтому искушению она не поддалась. Вместо этого аккуратно свесилась с дивана и медленно, стараясь даже не дышать, заглянула под него. Возможно, если бы из узкой темноты на нее кто-то посмотрел, она бы все-таки завизжала и выскочила на лестничную площадку прямо в пижаме, но под диваном было пусто. Кто бы ни толкнул мячик, он уже исчез.
Яна снова села, плотнее закутываясь в тонкое одеяло, и взяла в руки телефон. Страшно хотелось позвонить Никите, но часы показывали начало четвертого, и она не решилась. Что он может сделать? Приехать и снова отвезти ее к Лере, как в прошлый раз, когда нечто черное лезло в ее окно? Но тогда ей на самом деле угрожала опасность, сейчас же Яна была уверена, что никто ее не тронет. Пора бы уже повзрослеть и не бежать за помощью при каждом случае.
Положив телефон рядом с подушкой, Яна повернулась на бок, уставилась на резиновый мячик, но уснуть так и не смогла до тех пор, как первые солнечные лучи скользнули в комнату, разгоняя темноту и страх.
Глава 10
Знакомая Сашиных родителей оказалась гораздо моложе, чем Яна себе представляла. На вид ей было чуть больше тридцати, хотя хрупкая фигура и веселые кудряшки на голове, которые она связала в растрепанный хвост, могли визуально украсть у нее несколько лет. Но ей совершенно точно не было пятидесяти, как родителям Саши, а потому оставалось только гадать, какие отношения могли их связывать. Саша про это ничего не знал, удивившись вопросу Яны: его, похоже, история знакомства совершенно не интересовала.
Александра – так звали женщину – ждала их у небольшого отеля в центре города. Когда они подъехали, она как раз что-то говорила серьезному темноволосому мужчине, держащему за руку девочку лет двух, задорными кудряшками напоминающую мать. Мужчина, к удивлению Яны, даже в такую жару носил на руках тонкие перчатки, и она решила, что он может страдать каким-то кожным заболеванием.
Увидев подъехавшую машину, Александра поцеловала девочку в макушку, мужчину – в щеку, и те отправились по пешеходной улице в сторону многочисленных кофеен, а она скользнула в прохладный салон автомобиля. После короткой процедуры знакомства Александра поинтересовалась:
– Я не совсем поняла по телефону, что именно вы хотите получить от сеанса. Детали какой-то трагедии?
– Вроде того, – уклончиво ответил Саша. – Полгода назад в аварии погибла одна наша знакомая, и мы хотим понять, почему никто не смог ей помочь.
– Расскажите подробнее, – попросила Александра. – Все, что знаете. Мне необходимо понимать, какую картину воссоздавать и куда вести беседу.
Саша вкратце пересказал детали аварии, но без указания на какие-либо аномальные подробности. Сказал, что Юлия была его хорошей знакомой, о проклятии упоминать не стал, как и о других смертях в семье, и Яна его понимала. Кто знает, как к этому отнесется Александра? Гипноз – не самое рядовое занятие, но все-таки имеющее под собой вполне земное обоснование, насколько Яна могла судить по статьям из интернета.
Александру Сашин рассказ удовлетворил, а вот Яна не сдержала любопытства:
– А где вы научились гипнотизировать людей?
– Не поверите, в университете. – Та улыбнулась. – У нас был факультатив по психиатрии и гипнозу, вот там и научили.
– А я думала, к этому надо иметь… талант или дар.
– Ну, что-то определенно иметь надо, но и теорию с практикой никто не отменял. Без знания техники никакой талант не поможет, как и без таланта можно выучить технику, но остаться довольно посредственным гипнологом.