«Нужно позвонить Никите», – мелькнула мысль в голове, но прежде, чем Яна набрала его номер, телефон зазвонил сам, высветив на экране имя хозяйки. Должно быть, она тоже проснулась и теперь будет требовать у своей помощницы выяснить, что происходит, и вызвать сантехника.
– Яна? – голос пожилой женщины доносился будто издалека. – Яна, помогите мне.
Яна торопливо вскочила на ноги, готовясь бежать.
– С вами все в порядке? – спросила она, прижимая телефон к уху плечом и натягивая джинсы. Те были слишком узкими, в панике налезали плохо, Яна едва не упала, не удержав равновесие. – Я уже иду!
– Я не у себя, – отозвалась Мария Петровна. – Идите в подвал, я тут.
– В подвал? – Яна замерла, натянув джинсы только на одну ногу. – Что вы там делаете?
Повисла недолгая пауза, после которой хозяйка призналась:
– Не знаю. Я не помню, как пришла сюда. Но это сейчас не важно. Слушайте внимательно: на кухне за буфетом с голубым сервизом висит ключница. Там на втором крючке справа есть один ключ. Возьмите его и спускайтесь сюда. Вход в подвал под лестницей для приходящего персонала. Судя по обстановке, я в дальнем чулане. Идите по коридору до самого конца и найдете его. Все поняли?
Яна кивнула, лишь через несколько секунд сообразив, что Мария Петровна ее не слышит и надо бы ответить голосом.
Бросив телефон на кровать, Яна поспешно натянула джинсы до конца, накинула на плечи толстовку – почему-то стало зябко, хотя из приоткрытого окна по-прежнему тянуло жаром. Снова взяв в руки телефон, Яна выбежала из комнаты и поторопилась на первый этаж. Все выключатели, которыми она щелкала по дороге к лестнице, не реагировали. В доме было абсолютно темно, и лишь фонарик в мобильном телефоне разгонял тьму. То тут, то там по дороге она замечала мокрые пятна на стенах, будто в доме разом лопнуло несколько труб.
Ключницу Яна нашла не сразу, несколько раз обежав кухню по периметру. Буфетов здесь было несколько, все заставлены разнокалиберными сервизами, поди разбери, какой имела в виду Ветрова. Наконец отыскав нужный шкафчик, Яна распахнула его, в панике боясь перепутать ключ. В конце концов сунув в карман все ключи, висевшие поодиночке, она снова выбежала в коридор. Вода уже откровенно лилась по стенам, хлюпала под ногами, намочив длинную ковровую дорожку. Мария Петровна могла бы не рассказывать Яне, где находится вход в подвал, Яна прекрасно изучила все еще днем и теперь, не раздумывая, куда бежать, смогла вспомнить, что собиралась позвонить Никите. Набрав его номер и оставшись в полной в темноте, она остановилась.
Никита ответил быстро, будто и не спал вовсе, хотя Яна уже выяснила, что расстались они почти два часа назад.
– Что-то случилось? – с ходу спросил он.
– В доме полно воды, – также не тратя времени на лишние слова, ответила Яна. – Она по стенам льется, и на полу уже много. Ветрова в подвале, я иду к ней.
– Стой! – велел Никита. – Подожди меня, слышишь? Это может быть опасно. Я уже иду.
По звукам в трубке Яна понимала, что Никита действительно идет, даже не одевается. Похоже, он в самом деле еще не спал. Или даже не собирался, в отличие от нее.
Пообещав дождаться Никиту, Яна сбросила вызов, снова превратив телефон в фонарик, и побежала ко входу в подвал. Входную дверь она не запирала, Никита войдет сам, но ждать его в коридоре не было никаких сил. Спускаться она не станет, просто постоит возле лестницы.
* * *
Никита действительно не спал, но погрузиться в легкую дрему успел. После ухода Яны он лег на узкую кровать прямо в одежде, а потому не пришлось тратить время на одевание после ее звонка. Он не смог бы внятно ответить, почему не разделся, но смутные предчувствия после ее ухода пару часов назад заставили быть настороже.
Сунув телефон в карман джинсов, Никита выбежал на улицу, сразу обратив внимание на темноту. В этот момент луна как раз скрылась за набежавшим облачком, и большой дом на фоне темного неба смотрелся величественной, но мрачной горой. Мелькнула мысль, что надо бы вернуться за нормальным фонарем, но Никита не стал тратить на это время, решив, что пока хватит и мобильного телефона. Он боялся, что Яна не дождется его, сама пойдет в подвал, и категорически этого не хотел.
Добежав до черного входа, Никита дернул дверь на себя, но та не поддалась. Он коротко выругался. Ведь просил же Яну не запирать на всякий случай! Дернул еще раз сильнее и понял, что Яна не забыла о его просьбе: дверь не была заперта на ключ, кто-то будто держал ее с другой стороны. Никита тянул на себя, и дверь даже немного поддавалась, но затем вырывалась из его рук и захлопывалась заново. Осознав бесплодность своих попыток, он шумно выдохнул, оставил дверь в покое и вытащил телефон.
– Я не могу войти, дверь заперта, – сказал Никита, когда Яна отозвалась.
– Я не закрывала ее! – поспешно заверила та.
– Я знаю. Ее будто кто-то держит. Попробую поискать другой вход.
Просить Яну прийти и открыть ему Никита не стал. Просто боялся, что здесь ее может ждать нечто опасное, чему она на глаза пока не попалась, а он не сможет ей помочь, находясь по другую сторону двери. Безопаснее ей будет держаться подальше отсюда.
– В столовой большое французское окно, – подсказала Яна. – Днем оно было открыто, может быть, его не закрывали на ночь.
– Или выбью стекло, – пробормотал Никита. – Жди меня, слышишь?
Но упрямая девчонка решила по-своему:
– Ник, я спускаюсь, внизу уже много воды.
– Жди меня!
– Она может утонуть.
Яна была права, Никита не мог этого не признать. И как бы ни хотелось велеть ей ждать, он понимал, что не сможет ее заставить.
Снова коротко чертыхнувшись, Никита побежал вдоль дома, пытаясь вспомнить, где находится столовая. Из-за облаков показалась луна, и только благодаря ее свету он не прошел мимо большого окна: то пряталось за кустами сирени, и он бы просто не увидел его в темноте.
К сожалению, на ночь окно закрыли. Пока Никита оглядывался вокруг в поисках предмета, которым можно было бы разбить стекло, поскольку на нем была одна только футболка, руку замотать не во что, в столовой что-то происходило. До него доносился неясный шум, но времени остановиться и присмотреться не было. Наконец Никита вытащил из клумбы большой камень и замахнулся, но в этот момент стекло будто взорвалось ему навстречу. Тысячи мелких колючих осколков полетели на него, Никита едва успел прикрыть лицо. Они жалили незащищенную одеждой кожу, путались в волосах, засыпались за ворот футболки.
Никита не успел прийти в себя и понять, что произошло, как в столовой снова послышался грохот. Он посветил фонариком в сторону разбитого окна и увидел, как прямо на него несется огромный шкаф с посудой, будто кто-то тянет его на веревке. Отвернулся, снова прикрывая голову и понимая, что тяжеленный шкаф нанесет ему гораздо больше увечий, чем разбившееся окно, но тот не вывалился наружу, остановился у окна, полностью перекрывая Никите доступ внутрь. Похоже, кто-то хотел просто не пустить его в дом, а не убить. Никита попробовал навалиться на шкаф и перевернуть, но не сдвинул и с места. Пришлось снова бежать вдоль дома в поисках других окон, но каждый раз, когда он приближался к ним, шкафы, ящики и даже большие картины в деревянных рамах блокировали проемы, и сдвинуть их не получалось.
Вернувшись к разбитому окну столовой, Никита остановился. Пустой беготней он делу не поможет, и с голыми руками в дом войти не получится. А даже если получится, не факт, что очередной шкаф не опустят уже ему на голову. Нужно вернуться в домик садовника и вооружиться чем-нибудь. Правда, забежав в свое временное пристанище, Никита первым делом стащил футболку, стряхнул с кожи осколки. Несколько крупных, впившихся в кожу, вытащил руками. Судя по боли, осталось еще много мелких, но тратить на них время он не мог себе позволить. Придется изображать Терминатора и делать вид, что он ничего не чувствует, ведь в доме остались две беззащитные женщины и сильно разгневанные призраки.
Надев толстовку и накинув на голову капюшон, который, в случае чего, защитит хотя бы от осколков, Никита ворвался в сарай, где хранились инструменты, схватил большой топор, мощный фонарь и снова вернулся к дому. С помощью топора он наверняка сможет войти в дом, но вот увернется ли от чего-нибудь острого, что наверняка попытается прилететь в него? Оставалось надеяться на собственное везение.
* * *
Яна старалась спускаться по лестнице как можно медленнее, давая Никите шанс догнать ее. Идти одной было немного страшно, да и гнева его она опасалась. Сказал же ждать его, но стоять и ничего не делать, зная, что внизу пожилая женщина, Яна не могла. Она слышала какой-то грохот в доме, звон битого стекла, а Никита все не шел и не шел. Как бы она ни замедляла шаг, а все равно спустилась к воде. Та уже заливала нижние ступеньки лестницы, еще пара шагов – и легкие кроссовки промокли насквозь. Глубоко вдохнув и задержав дыхание, Яна быстро спустилась вниз, там вода доходила до колен. К счастью, она не была ни ледяной, ни горячей, а приятной комнатной температуры.
Крепче сжав телефон – единственный источник света, – Яна пошла по длинному коридору, но, завернув за угол, остановилась, с трудом заставив себя не попятиться назад: впереди, очевидно, находился электрический щиток, и сейчас из него сыпали искры. Здравый смысл подсказывал ей, что к этому месту лучше не приближаться, но где-то там ее ждала Мария Петровна, и Яна не могла отказать ей в помощи. Никита пока так и не пришел, грохот в доме нарастал, а ключ от двери, за которой заперта Ветрова, лежал у Яны в кармане, поэтому она, внутренне зажмурившись, снова шагнула вперед. Электрический щиток постаралась прошмыгнуть быстро, и, к счастью, никаким током ее не ударило.
– Мария Петровна! – громко позвала она. – Где вы?
Голос женщины послышался издалека, Яна не смогла распознать слова, но направление уловила.
Вода прибывала стремительно, и внутренний взор, следящий за всем словно со стороны, лишь удивлялся, насколько это напоминает кульминационные кадры «Титаника». Яна упрямо шла вперед, не думая ни о чем постороннем, но, когда она добралась до нужной двери, вода поднялась еще выше.