– Она действительно мертва. Я только что был там. Она висит на дверном крючке ванной комнаты.
Мисс Дредон вздрогнула, скривилась и потянулась за бутылкой виски.
– Маленькая дурочка, но откуда же мне было знать, что она окажется настолько глупа. Она не могла завязать с наркотиками, вот в чем ее беда.
– Я так и думал. Я почувствовал запах этой дряни в комнате.
Я достал портсигар и протянул мисс Дредон. Она взяла сигарету, мы закурили, потом она налила себе виски в кофе и выпила.
– Вот теперь я начинаю нервничать, – призналась она. – Не могу спокойно слышать о таких вещах.
– Вы видели ее вчера вечером?
– Да, я все время с ней сталкивалась.
– Когда это было?
– Я выходила поужинать на улицу, а она как раз шла домой. Потом мы снова столкнулись на лестнице, когда я вернулась. Вероятно, она опять уходила, пока меня не было, потому что мы вернулись вместе.
– В котором часу?
Мисс Дредон с трудом подавила зевок.
– Было уже поздно. Наверное, около половины четвертого. Точно не скажу, но было уже довольно поздно.
– Она была одна?
Мисс Дредон покачала головой:
– Нет. С ней, как обычно, был мужчина. Ну что они находят в этой маленькой грязной… – Она не договорила и нахмурилась. – Ну ладно, раз она умерла, не стоит так о ней говорить.
– А как он выглядел?
– Он был слишком хорош для нее. Мне такие мужчины очень нравятся – вроде Кларка Гейбла. Одет в его стиле.
– И как он был одет?
– На нем был модный светло-коричневый фланелевый костюм, белая фетровая шляпа и галстук ручной росписи. Еще солнцезащитные очки в большой оправе. Я думаю, он их надел специально: не хотел, чтобы кто-нибудь из его друзей увидел его с Грэйси. Мужчины часто прибегают к подобным уловкам.
Я сидел как на иголках, изо всех сил стараясь сохранять спокойствие.
– И у него были такие тонкие черные усы и худое лицо?
– Да, именно так. А вы его знаете?
– Я столкнулся с ним сегодня, когда он спускался по лестнице.
– Сегодня? – Ее глаза округлились. – Но если она мертва…
– Именно. Она уже давно мертва. Я предполагаю, что она мертва уже часов восемь.
– Вы хотите сказать, что она пошла в ванную и повесилась, пока он был в комнате?
– Я видел, как он спускался вниз всего лишь минут двадцать назад. А она умерла примерно восемь часов назад. Скажем, около четырех часов утра. Следовательно, она умерла, когда он был у нее, если только он не ушел раньше четырех часов и по какой-то причине не вернулся сегодня утром.
Мисс Дредон откинулась на подушки дивана и принялась обмахиваться ладонью.
– Получается, он мог это сделать? Ну и дела! Я уже начинаю нервничать.
Я вспомнил, что встретившийся мне мужчина был небрит. Если он ушел от Грэйси поздним вечером, то почему не побрился сегодня утром, прежде чем выйти на улицу? На этот вопрос у меня напрашивался только один ответ: он провел ночь в комнате Грэйси.
Это была слишком важная деталь, чтобы сбрасывать ее со счетов. Требовалось тщательно проверить каждую мелочь.
Я встал.
– Вот еще десять долларов, которые я вам должен. Спасибо за помощь. Примите мой совет: держитесь от этого подальше. Пусть ее обнаружит кто-нибудь другой.
– О-о! Я теперь не смогу спокойно спать, буду думать о ней.
– Будет еще хуже, если какой-нибудь коп, не церемонясь, потащит вас в полицию и начнет там прессовать. Держитесь от всего этого подальше.
– А вы им ничего не скажете?
Я покачал головой:
– Я не могу тратить время на расследование самоубийства. Вы удивитесь, как скоро здесь появятся копы. Обычные дела. – Я вынул из бумажника еще одну десятидолларовую купюру. – Если вам будут задавать вопросы, не упоминайте обо мне. Лучше расскажите о парне в светло-коричневом костюме, но только, когда вас спросят.
Девица взяла купюру и спрятала ее в лифчик.
– Хорошо, буду помалкивать о вас.
Я оставил мисс Дредон сидеть на диване: она покусывала нижнюю губу, хмурилась и выглядела теперь совсем не такой счастливой и безмятежной, как некоторое время назад.
Убедившись, что в коридоре никого нет, я снова вошел в комнату Грэйси. Закрыв за собой дверь, я приступил к быстрому, но тщательному обыску.
Я искал какое-нибудь доказательство того, что мужчина в коричневом костюме провел здесь ночь. Я не знал, что именно нужно искать, но все же искал.
Сначала я осмотрел кровать и обнаружил на подушке пару черных волосков, а Грэйси была блондинкой. Впрочем, найденная улика еще не означала, что мужчина остался здесь на всю ночь, но ведь и не исключала этого.
И только после того, как я обшарил практически каждый дюйм квартиры и уже готов был сдаться, я наконец нашел то, что мне было нужно.
В кухне стояли два шкафа: в одном находились чашки, блюдца и тарелки, в другом – кастрюли и другие кухонные принадлежности. Там обнаружились чашка с блюдцем, место которых явно было в соседнем шкафу. Это привлекло мое внимание. Тогда я заглянул в мусорную корзину. Поверх обычных отбросов я увидел небольшую кучку кофейной гущи: она оказалась еще чуть теплой. Можно было не сомневаться, что сегодня утром ее вытряхнули из кофеварки.
Но сегодня утром Грэйси, понятное дело, не могла пить кофе. И если бы мужчина вернулся сюда, что-то забыв, он не стал бы варить себе кофе. Слишком неправдоподобно. А вот если бы он здесь ночевал, тогда другое дело: перед тем как уйти, он мог бы выпить кофе. Но как он мог здесь спать? Какое хладнокровие! Ведь он наверняка знал, что мертвая Грэйси висит в ванной. Более того, она наверняка была мертва еще до того, как он лег спать.
И вдруг мне стало все совершенно ясно. Это не самоубийство, а убийство.
Глава восемнадцатая
В самой темной части вестибюля стояла телефонная будка. Я зашел в нее. Внутри пахло так, словно кто-то держал там козу, причем не очень ухоженную.
Стараясь не вдыхать глубоко, я прикрыл трубку древнего телефонного аппарата носовым платком и набрал номер.
Через пару секунд послышался громкий голос:
– Полицейское управление. Говорит сержант Харкер.
– Соедините меня с лейтенантом Мифлином, – сказал я, прикрывая трубку.
Наверное, сержант Харкер мог подумать, что звонит призрак отца Гамлета.
– А кто его спрашивает?
– Гарри Трумэн[7], – ответил я. – Поторопитесь. Вы не поверите, как дорого стоит мое время.
– Подождите, – сказал сержант.
Я слышал, как он крикнул кому-то: «Лейтенант на месте? Он нужен парню по имени Гарри Трумэн. Что-то знакомое, да? Где-то я это имя слышал».
Кто-то назвал сержанта очень грубым словом. Затем к телефону подошел Мифлин.
– Говорит лейтенант полиции, – строго сказал он. – Кто звонит?
– Сообщаю вам о повешенной девушке. Фелман-стрит, двести семьдесят четыре, комната двадцать три, третий этаж. Если вы поспешите приехать туда, найдете важную улику в мусорной корзине. Вряд ли это самоубийство. Займитесь личностью умершей. Это даст результаты.
– Кто говорит? – требовательно спросил Мифлин.
Я услышал скрип пера: он записывал адрес.
– Не имею ни малейшего понятия, – ответил я и повесил трубку.
Я сунул носовой платок в карман и быстро, но тихо направился к выходу. У меня было около трех минут, не больше, чтобы смыться. Городская полиция, может быть, и не отличается большими умственными способностями, но в чрезвычайных ситуациях действует быстро.
Как только я захлопнул дверцу «бьюика», на подножку вскочил мальчишка в порванной ветровке и грязных фланелевых брюках. Он просунул свое маленькое грязное личико в открытое окно:
– Эй, мистер, вы должны немедленно ехать по адресу: Корал-Роу, два. Это срочно.
Я завел мотор, не отрывая глаз от зеркала заднего вида – высматривал полицейскую машину, которая наверняка уже приближалась сюда.
– С чего ты взял?
– Один парень дал мне доллар, чтобы я все вам передал. Он сказал, что это срочно и вы в курсе.
Он спрыгнул с подножки и помчался дальше по улице. У меня не было времени догонять его, хотя в другой раз я именно так и поступил бы. Но сейчас гораздо важнее было поскорее убраться отсюда: где-то неподалеку уже гудела полицейская сирена.
Я двинулся в сторону Бич-роуд.
Прежде мне никогда не приходилось слышать о Корал-Роу. Я предположил, что это в районе Корал-Гейблс. Из любопытства я решил съездить туда. Меня будоражили самые разные мысли. Интересно, запомнил ли меня пожилой официант и заметил ли номер моей машины.
Связываться с Мифлином сейчас не хотелось: он и сам разберется в деле об убийстве Грэйси. Мне нельзя было терять на это время. Но конечно, если Мифлин возьмется за дело всерьез и начнет задавать вопросы официанту, тогда, вероятно, получит мое описание. И совсем не обрадуется, если поймет, что я смылся раньше, чем он успел приехать.
В конце Бич-роуд я свернул налево, к набережной, и припарковался на свободном месте, рядом с мотками тросов и бочками из-под нефтепродуктов.
Район Корал-Гейблс – не место для приятных прогулок, особенно если у вас нет охраны или оружия. Даже копы боятся здесь ходить по одному, и каждый месяц в темных закоулках обнаруживается чей-нибудь труп с ножом в спине.
Я вышел из «бьюика» и оглядел длинную гавань, полную маленьких лодок и рыболовецких траулеров. Вскоре я заметил, что меня пристально изучают несколько мужчин. Они отдыхали на солнце и смотрелись довольно живописно в своих грязных парусиновых брюках и разноцветных спортивных рубашках.
Я подошел к одному из них, державшемуся отдельно от остальных: он от нечего делать строгал из куска дерева нечто вроде модели лодки.
– Не подскажете, где находится Корал-Роу?
Он окинул меня взглядом, сплюнул в маслянистую воду гавани и указал большим пальцем через плечо – в сторону кафе, киосков с морепродуктами и прочей снедью, выходящих на набережную.
– За баром Йейта, – кратко ответил он.