Я с чрезвычайной осторожностью вел машину по Монте-Верде-авеню.
– Он рисковал головой, чтобы вы не узнали, – сказал я. – Это говорит в его пользу.
– Да замолчите вы! – взорвалась Майра. – Не надо его защищать. Я бы ничего для него не стала делать, ничего! Когда он сидел в тюрьме, я его ждала. А потом встречала его у ворот. Когда не хватало денег – а он вечно без денег! – я ему помогала. Всю прошлую ночь я не спала, думала о нем. А он изменяет мне со шлюхой в таком клоповнике. Да еще платит за это!
– Вы мне прямо сердце надрываете, – сказал я. – Ну хорошо, он вам изменял. И что? Ну бросьте его. Вы свободны. Найдутся сотни мужчин, которые пожелают вас утешить. О чем вы переживаете?
Она отвернулась от меня, тяжело дыша, с искаженным от гнева лицом.
– Ну-ну, надо быть проще, – сказал я. – Это вам не идет.
Она посмотрела на меня и с трудом выдавила улыбку:
– Да, я думаю, вы правы. Все мужчины одинаковы. Не следовало влюбляться в этого мерзавца. Если он выпутается из заварушки, я с ним поговорю. Так поговорю, что он навсегда забудет о блондинках.
Я остановил машину возле ее бунгало.
– Отправляйтесь спать. А мне надо еще подумать.
– Скажите, а если пойти в полицию и попросить их взять показания с этой блондинки? Поможет это Нику?
Я покачал головой:
– Ничуть. Ей вообще не поверят. Женщины ее положения не пользуются доверием присяжных. А других свидетелей нет. Ник это понимал.
– Значит, сегодня мы просто потеряли время?
– Совершенно верно. Надо заходить с другой стороны. В общем, я на связи. – Я наклонился и открыл для нее дверцу. – Не волнуйтесь. Мы постепенно продвигаемся вперед. Завтра продвинемся еще дальше. Всего доброго!
Она коснулась моей руки:
– Спасибо за все, что вы сделали. Не оставляйте усилий. Я все-таки хочу, чтобы этот мерзавец вернулся домой.
Я подождал, пока она дойдет до темного бунгало, а потом выжал сцепление и уехал.
Глава двадцать пятая
Я долго гнал «бьюик» по дороге мимо дюн, а добравшись до дома, обнаружил, что у моей калитки припаркован огромный, как корабль, автомобиль.
Я сбавил скорость и тихо притормозил. Выйдя из «бьюика», я направился к чужому автомобилю.
Огни приборной панели высветили бледное и решительное лицо Серены Дедрик. Мы посмотрели друг на друга через открытое окно ее машины.
– Надеюсь, я не заставил вас ждать слишком долго, – сказал я в большом удивлении.
– Не важно. Мне надо с вами поговорить.
– Пойдемте.
Я открыл дверцу и помог ей выйти.
Серена придерживала малиновую шаль и при лунном свете смотрелась очень импозантно. Мы молча прошли по дорожке к веранде.
Открывая дверь и включая свет, я гадал, что же ей нужно.
Я пропустил Серену в гостиную и последовал за ней, закрыл дверь и включил торшер возле дивана.
– Хотите кофе?
– Нет, не нужно, – отрывисто сказала она и присела на диван, сняв шаль.
Она, несомненно, продумала свой наряд. Платье из белого атласа с тяжелой, расшитой золотом юбкой больше подходило для бала. На шее блестели алмазы. Бриллиантовый браслет шириной четыре дюйма на левом запястье. Серена явно хотела мне показать: не забывайте, что я занимаю четвертую строчку в списке богатейших женщин мира.
Я плеснул себе виски, подошел со стаканом к своему любимому креслу и погрузился в него. Я устал и был немного расстроен. Всю дорогу от бунгало Майры я напрягал извилины, пытаясь найти решение, но всякий раз упирался в глухую стену.
А теперь ко мне в гости заявилась Серена. Я человек подозрительный, и это обстоятельство навело меня на одну мысль. Подумав, я сделал вывод, что мысль правильная, после чего вскочил, пересек комнату, повернул тумблер на стене и вернулся в кресло.
Серена молча наблюдала за мной.
– У меня в спальне телефон, так я переключил его сюда, чтобы не бегать, – объяснил я. – Ну, так чем я могу вам помочь, миссис Дедрик?
– Мне нужно, чтобы вы больше не вмешивались в дело о похищении, – сказала она.
Я отхлебнул виски и посмотрел на нее. Большого удивления я не чувствовал, но сделал вид, что эта просьба меня поразила.
– Вы это серьезно?!
Она сжала губы:
– Разумеется. Вы все время мешаете. Суетесь в дела, которые вас совершенно не касаются. Полиция арестовала подозреваемого. Я вполне согласна с версией, что этот человек похитил моего мужа. И не нужно все осложнять.
Я закурил, бросил спичку в камин и выпустил в потолок облачко дыма.
– Человек, которого арестовала полиция, не совершал этого преступления, миссис Дедрик. И он мой друг. Поэтому я буду продолжать расследование до тех пор, пока не выясню все обстоятельства.
Серена сильно побледнела, глаза ее сверкнули, а руки непроизвольно сжались в кулаки.
– Я могу заплатить вам, если вы устранитесь.
– Миссис Дедрик, вы даже не представляете, сколько прекрасных женщин, у которых денег больше, чем моральных принципов, пыталось подкупить меня, чтобы я бросил важное дело. Не перестаю удивляться этому. Нет, простите, ваше предложение меня не заинтересовало.
– Назовите вашу цену, – произнесла она дрожащим от ярости голосом.
– Я уже сказал вам: меня это не интересует. И если у вас все, то уходите, пожалуйста. Я устал.
– Пятьдесят тысяч долларов, – сказала она, не отрывая от меня взгляда.
Я только улыбнулся:
– Миссис Дедрик, речь идет о человеческой жизни. Если я брошу дело, Перелли казнят. Вы этого хотите?
– Мне нет дела до Перелли, я его не знаю. Если суд признает его виновным, значит он виновен. Я дам вам пятьдесят тысяч долларов, чтобы вы уехали на месяц. Идет?
– Я не могу уехать на месяц, миссис Дедрик. У меня есть дело: я расследую похищение вашего мужа.
– Семьдесят пять тысяч!
– Скажите, а чего вы так боитесь? Вы боитесь, что я открою нечто нелицеприятное для вас?
– Семьдесят пять тысяч! – повторила она.
– Что случилось с Дедриком? Его кто-то сильно избил? За похищением стоит ваш отец и теперь вы хотите выкупить его жизнь? Или же вы действуете из чисто эгоистических соображений и просто не хотите, чтобы широкая публика знала, что вы вышли замуж за торговца наркотиками?
– Сто тысяч! – произнесла она побелевшими губами.
– Да хоть миллион! – ответил я, поднимаясь. – Лучше поберегите силы. Я продвигаюсь вперед в расследовании и обязательно дойду до конца. Все, спокойной ночи!
Она тоже встала. В ее движениях появилось опасное спокойствие, и я насторожился: не припасла ли она мешок с песком? Но нет, оружия у нее вроде не было. Учитывая ее настроение, я не поручился бы за то, что она не попробует меня застрелить.
– Это ваше последнее слово? – спросила она.
– Я уже сказал: спокойной ночи. Вы должны привыкнуть к мысли, что не всегда все идет так, как вам хочется. Уходите, миссис Дедрик, я устал.
– Хорошо, тогда поговорим по-другому, – произнесла она с холодной усмешкой. – Но прежде я дам вам последний шанс. Двести тысяч.
– Убирайтесь!
Я подошел к двери и распахнул ее.
Она быстро подбежала к телефону, набрала номер и через секунду закричала таким голосом, что у меня душа ушла в пятки:
– Полиция! На помощь! Приезжайте немедленно!
Она бросила трубку и повернулась ко мне. Все та же улыбка играла на ее губах.
– Очень умно, – сказал я, присаживаясь. – И что я совершил? Попытку изнасилования?
Вместо ответа она порвала ворот своего платья. Затем впилась ногтями в собственные плечи и с силой оставила четыре красных царапины на своей белой коже. Растрепала прическу. Опрокинула столик, подвинула диван к камину, смяла ковер. Прошла по комнате, выглядывая, где бы еще что-то испортить.
Тем временем я подошел к телефону и набрал номер.
– Алло! – отозвалась Паула.
– У меня проблемы. Приезжай сюда скорее. Ты знаешь, что делать. Потом возьми Франкона, и как можно скорее отправляйтесь в полицейское управление. Чрез пять минут меня обвинят в попытке изнасилования. Миссис Дедрик как раз расставляет на сцене декорации.
– Скоро буду, – ответила Паула и повесила трубку.
Я тоже опустил трубку и закурил.
– Я бы на вашем месте еще спустил немного чулки, миссис Дедрик, – сказал я ненавязчиво. – Так выглядело бы гораздо убедительнее.
– Ты скоро пожалеешь, что не взял деньги, осел! Тебя закатают на два года!
– А вот расцарапались вы совершенно зря. Полиция проверит мои ногти и не найдет под ними вашей кожи. Они всегда проверяют.
За окном послышался скрип тормозов: прибыли копы. Серена издала дикий пронзительный вопль и, пошатываясь, выбежала на веранду.
Я остался сидеть на месте.
По садовой дорожке затопали ботинки.
– Все в порядке, леди, мы здесь, – раздался мужской голос.
В дверях вырос сержант Макгроу с перекошенным лицом и пистолетом в руке.
– Замри, а то получишь пулю! – гаркнул он.
– Ну-ну, давайте без драматических эффектов, – сказал я, сбрасывая пепел. – Дама шутит.
– Правда? Да что ты говоришь? А ну-ка встал и показал руки.
Я встал и поднял руки. Он с опаской подошел ближе.
– Так-так… Значит, ты еще и сексуальный маньяк? Недаром я всегда считал тебя придурком.
Вошел полицейский в форме. Он подвел Серену под руку к креслу и осторожно помог сесть. Царапины кровоточили, красным было испачкано белье и платье. Играла она прекрасно.
– Обалдеть! – произнес Макгроу. – Да ведь это миссис Дедрик! Эй, ты, надень-ка браслеты на этого придурка.
Коп подошел и защелкнул на моих запястьях наручники.
– Да, приятель, теперь ты долго баб не увидишь, – шепнул он мне.
Макгроу возился с Сереной: она дрожала и плакала. Он налил ей виски и стоял, наклонившись над ней, смущенный, с красной рожей. Время от времени он произносил: «Обалдеть!» – и в недоумении почесывал челюсть.
– Дайте мне шаль, – сказала она вдруг. – Все, я уже пришла в себя. Значит, слушайте. Я приехала сюда обсудить с ним дело моего мужа. А он вдруг накинулся на меня без всякого предупреждения, как зверь!