Я глянул, как там дела у Прохорова, обнаружил, что тот использовал пока меньше половины заготовок, и сделал себе еще пятьдесят. Примерно на середине использования заготовок Воздушный щит стал третьего уровня. Добив эти все, я занялся следующей партией, уже для Прохорова, потому что его заготовки подходили к концу.
— Получил! — внезапно заорал он и посмотрел на меня ошалевшими глазами.
— Сродство к артефакторике? — удивился я
— Если бы, — сразу сдулся он. — Второй уровень целительства.
— Тоже неплохо, — признал я. — Ты ж именно целительство собирался качать.
Я продолжил делать заготовки нам обоим и поднял в процессе щит до четвертого уровня, а зачарование и изготовление артефактов — до третьего. Это немного меня примирило с необходимостью терпеть рядом Прохорова, который уже использовал почти сто пятьдесят заготовок. Процент брака был еще высоким, но неуклонно уменьшался.
— Мне рядом с тобой проще делать, — внезапно сказал Прохоров. — У Коломейки-то почему-то так четко не выходит, а у тебя аура хорошая.
— Нет у меня никакой ауры, — сразу открестился я.
— Мож, невидимая для тебя какая? — предположил он. — Грят, не все свои навыки видят. Иной раз какие хорошие или плохие для владельца тайна.
— Меня полиция своим артефактом проверяла, так что все, что есть, учли.
— Да? — удивился он. — Мож, потом получил? Когда с деминскими ходил? Иногда само липнет.
— Вроде всё, что прилипло, на молебне смыло.
— Хех, шутник. А ведь я уже не верил, что так качну. Ничо, я упорный. На уровень поднял — еще на десяток подниму.
Он с ненавистью посмотрел на оставшиеся пятьдесят с небольшим заготовок, но отложить на завтра и не подумал, принялся за работу. Я же новых заготовок решил не делать, но, чтобы не сидеть просто так, принялся создавать и развеивать шар света и к тому времени, как Прохоров добил заготовки, довел и это заклинание до второго уровня. Теперь итог напоминал не одинокого заблудившегося светляка, а их пару, которая искала третьего для опохмела подмигивая во все стороны. Сегодня третьего им найти было не суждено, потому что ресурс я свой почти исчерпал, а Прохоров наконец закончил.
— Чо тебе в обмен принести с механизмусов? — спросил он перед уходом, ставя меня в известность, что припрется опять.
— Может, ты сам научишься заготовки делать? — уже обреченно спросил я.
— Думаешь, не пытаюсь? Я ж пока не в зоне, кажную минуту пытаюсь. Сёдня не буду уже, устал. А так пробую. И ни фига. Видать, сродство к артефакторике надобно.
— Ты же заклинание в заготовку внедряешь и без сродства, — напомнил я. — А создать заготовку — это почти то же самое.
— То, да не то, — возразил Прохоров. — Чтобы заготовку сделать, нужно чувствовать, куда этот сраный якорь впихнуть, а твой якорь для заклинания — вот он прям на виду, остается на него правильно целительство посадить.
— Может, ты и прав.
— Да сто пудов прав. Коломейка мне так и сказал, что без сродства заготовку не сделать, и втюхивает свои. А на его у меня не садятся, хочь ты тресни. Так что тащить-то?
— А с колесами механизмусы встречал?
— Токма в глубине зоны, — ответил Прохоров. — И колеса не потащу, большие они и тяжелые. Рази что гусениц? Там тож колеса есть внутрях. Но их тож пару надоть. И двести заготовок за них маловато будет. Тыща за них. Тады попру, а нет — так чего попроще и полегче заказывай.
Я задумался. До колесных механизмусов, похоже, нынешняя прохоровская артель не доходит. Но нужны ли мне гусеничные шасси? Теоретически на них можно поставить вездеход, что для меня даже актуальней машины. Опять же, от помощи Прохорову я имею и свою выгоду — прокачку навыков. А он с тысячи заготовок прокачает наконец свое целительство до десятого уровня или близко к нему и от меня отстанет. Можно сказать, сплошная выгода.
— Договорились, — решил я. — Но при условии, что гусеницы будут неповрежденными и парными. А заготовки я тебе буду по двести штук отдавать.
— Годится, — обрадовался Прохоров и протянул свою лапищу для скрепления договора. — Но использовать буду заготовки рядом с тобой.
Мы обменялись рукопожатием, я закрыл за ним калитку и вернулся к дому. Начинало темнеть, в курятнике вопили куры, которые опять хотели жрать. Скорей бы вернулся Валерон…
Я поставил вариться кашу и пошел кормить этих прожорливых тварей. Одна из них настолько хищно на меня пялилась, что я заподозрил в ней плотоядные наклонности. Зона все-таки рядом, каждый приучается жрать что дают и защищаться чем может. Курятник в этот раз я запирал особо тщательно.
Пока каша готовилась, я начал выстругивать приклад арбалета и продолжил после ужина. Заготовку тщательно отшлифовал и покрыл алхимическим лаком, который на удивление почти не вонял, но сохнуть деревяшку я всё равно оттащил в сарай, после чего с чувством выполненного долга отправился спать.
Утром меня разбудило не солнце, а злющий Валерон.
— Я думал, ты обо мне переживаешь, а ты дрыхнешь хоть из пушек под ухом пали! — возмущенно протявкал он.
— Живой, — обрадовался я и схватил его в охапку. — Целый.
Валерон задергался в моих руках.
— Я тебе не игрушка. Отпусти, а то плюну.
В его глазах загорелись красные огоньки, пришлось выпустить из рук помощника. Не любит он нежностей, однако. Будем проявлять заботу по-другому.
— Я тебе куриц купил, как обещал.
Он только презрительно сморщил нос.
— Ты обещал десять, в курятнике столько нет. До десяти я считать умею — двух не хватает, — уже не так агрессивно ответил он. — Сожрал уже?
— Не купил пока. Решил, что ты с этими сначала разберешься, потом еще двух докупим.
— Тогда ладно. — Валерон широко зевнув, показав внутренние глубины ада. — Но еще две — по первому моему требованию.
— Есть будешь? Может, в курятнике яйца есть. Вчера были.
— Сожрал?
— Сожрал, — покаялся я. — На нервах весь был. Почему так долго?
— Как почему? А проследить за ними? А ограбить на обратном пути?
— Почему на обратном?
— Что я, зверь какой, отбирать припасы далеко от границы зоны? А так я всё разведал, а они в последнем убежище расслабились, я и забрал нашу компенсацию.
— Большая хоть компенсация?
Валерон невозмутимо принялся выплевывать походные мешки в количестве четырех штук, два колчана с болтами и связку артефактов. Кто-то, видно, снял чтобы подзарядить, да так и забыл надеть. Набор был неплохим: на каждом артефакте стояло клеймо компании, славящейся качественными артефактами среднего ценового сегмента.
— Остальное взять не удалось, — с тяжелым вздохом отчитался он.
— Остальное — это оружие?
— Оружие, остальные походные мешки, спальники, личные артефакты, походный котел, — на последнем Валерон особенно тяжело вздохнул. — Он складной и к нему плитка идет. Не подобраться было никак, могли спалить. Они прям вокруг него постоянно кучковались и оружие из рук не выпускали. Я и без того астафьевский мешок прибрал, а потом артефакты цапнул и сразу удрал.
— Правильно, рисковать не надо.
— Короче, выяснил я, куда они ходят. Они надыбали очень интересное место. Там растительная тварь жрет все подряд и оставляет после себя одни кристаллы. Жрет она пойманную добычу примерно час, пока жрет — на других не бросается, и за это время астафьевская артель просто собирает кристаллы, которых там много валяется просто так. А чтобы наверняка, таскают за собой жертву для скармливания твари. Причем, в ловушку отправляют под полным ментальным контролем. Парня заставили раздеться, чтобы походная одежда не пострадала, а потом скомандовали идти прямиком в пасть. Он орал с полчаса — от боли контроль на разуме слетел, но эти сволочи только похохатывали и предлагали ему продержаться подольше. А на просьбу убить отвечали с хохотом, что тварь живого жрет дольше. Собрали они все до того, как он умер, а потом просто ушли.
Желание убить эту компашку стало нестерпимым. Нет, я подозревал что они сволочи, но чтобы настолько…
Глава 25
Валерон отказался жрать сырую курицу, заявил, что с сырого мяса энергии куда меньше, чем с вареной, а с вареной меньше, чем с жареной. Но сходил со мной в курятник еще раз, уже не только посчитать куриц, но и получить с них налог. Обнаружил пять яиц, которые мы разделили по-братски: три ему, два мне, поэтому убийство одной из куриц отложилось на время. Тем более что мне нужно было разобрать принесенные помощником вещи, уничтожить улики и идти на очередное занятие.
Колчаны с болтами я решил не уничтожать: на них не было никаких меток, а болты были самыми простыми без зачарований, без артефакторных улучшений, без рун и без нанесенного яда. Точно такими же торговали в трех лавках Дугарска.
Поэтому я спокойно отодвинул колчаны к артефактам и притянул к себе один из походных мешков астафьевской артели. Он не особо порадовал. Кроме трех склянок с алхимией, остальное было малоценным, а часть вещей еще и приметной. Флаконы отставил к болтам, мешок на всякий случай распустил по швам, как и одежду, но ничего зашитого внутри не нашлось.
— Все кристаллы сдавались Астафьеву, — расстроенно тявкнул Валерон и ткнул лапой в один из мешков. — Здесь все должно быть. А контейнеры новые они после моей экспроприации купить не успели. Но конкретно этот мог бы хоть немного денег вложить, а то прям неуважение получается. Знал бы, не стал бы и брать.
— Может, деньги они тоже Астафьеву сдают? — предположил я, решив оставить вещи главы артели на сладкое.
— Может. При мне не обсуждали, — дернул носом Валерон. — Эх, котел складной жалко. Но пришлось выбирать: либо котел, либо артефакты. Когда еще удастся такой набор получить?
Он так искренне переживал, как будто речь шла о заработанном тяжелым трудом, а не спертом по случаю.
— Может, мы их еще встретим? — предположил я. — И избавим от остатков вещей.
— А если нет?
— Котел мы можем купить и сами.
— Купить? — с искренним возмущением переспросил Валерон. — Смотрю, у тебя лишние деньги появились? Ты по поводу соседних домов договорился?