ненавижу!
Вы возвращаете вечернее платье в магазин.
– Мне очень жаль, – бормочет продавщица, – но мы не принимаем возвраты.
– Она ни разу его не надела! – протестуете вы. – На нем все еще висит ценник!
Вы видите вывеску на стене. Она гласит: «Возврат не принимается» (сила легитимности).
– Я хочу поговорить с владелицей! – настаиваете вы.
– Она ушла на обед и вернется только через сорок пять минут.
– Я подожду, – бормочете вы, усаживаясь на ближайший стул. (Если кто-то не может решить проблему, перешагните через его голову и поднимитесь на уровень выше.)
Через сорок пять минут возвращается владелица. Вы закрываетесь с ней в ее кабинете и объясняете обстоятельства: ваша дочь заболела, поэтому платье так и не было надето.
– Откуда я знаю, что платье не надевали? – спрашивает владелица. – Это старый трюк, на который идут некоторые родители. Они просто переклеивают ценник и отстирывают пятна!
Вы показываете ей дату покупки на товарном чеке и предлагаете в ее присутствии позвонить семейному врачу и уточнить, была ли ваша дочь дома больной в ночь выпускного бала.
– Ну, хорошо, – соглашается владелица. – На этот раз мы сделаем исключение. Я попрошу сотрудницу, которая вас обслуживала, отменить плату за платье.
Видите ли, из каждого правила есть исключение. Правила носят общий характер. В большинстве случаев их следует придерживаться, иначе мы жили бы в мире анархии. Но позвольте привести один карикатурный пример нарушения правил.
Вы слушаете проповедь в церкви. Прихожане молчат, следя за каждым словом священника. В этой церкви существует правило, согласно которому никто не говорит во время проповеди. Говорить – значит разрушить заклинание. Внезапно вы замечаете мерцание пламени у основания одной из стен. Провод за штукатуркой неисправен. Что делать? Если вы ни при каких обстоятельствах не можете нарушить правило, есть три альтернативы:
Намекнуть проповеднику, задувая дым в его сторону.
Сочинить записку, которая будет медленно передаваться вниз к кафедре со словами «Церковь в огне!»
Молча встать и уйти, потому что нет правил, запрещающих такое поведение.
Конкретные обстоятельства определяют, можно ли оправданно нарушить разумное правило. Если вы не хотите, чтобы в вашей ситуации властвовали инструкция или правило, будьте готовы продемонстрировать, что их создатели не думали о таких уникальных обстоятельствах, как ваши.
Итак, третий пример «продвижения вверх». Вы послушно отправляете федеральную налоговую форму до полуночи 15 апреля, ответив на все вопросы, как скаут-орел[30], и ничего не подделав. Два месяца спустя от налоговой службы приходит письмо измененной формы, и вас просят посетить местный офис в 10:00 утра в следующий четверг, из-за несоответствий, которые необходимо исправить.
Если вы не хотите, чтобы в вашей ситуации властвовали инструкция или правило, будьте готовы продемонстрировать, что их создатели не думали о таких уникальных обстоятельствах, как ваши.
Сердце уходит в пятки. Вы по-идиотски фантазируете, что обязаны быть в чем-то виноватым. Пораскиньте мозгами и перестаньте быть эмоциональным, позвольте сердцу расслабиться. Никто не собирается пороть вас дубинкой. На самом деле с вами будут обращаться нежно и с преувеличенным уважением.
Имея при себе соответствующие записи и оплаченные чеки, вы приходите в офис налогового управления США в 10:00 утра, согласно инструкции, называете секретарю свое имя и затем бросаете взгляд через его левое плечо. Позади появляются ряды столов. За каждым из которых сидит человек с электронным калькулятором, блокнотом, книгами с налоговыми таблицами и серьезным, но доброжелательным лицом. Запомните четыре вещи об этих аудиторах:
Они просто выполняют свою работу… и не зарабатывают на этом много денег.
Они не любят платить налоги, как и вы. Когда речь заходит о своих налогах, аудиторы, вероятно, обманывают по мелочам в той же степени, что и все население. Более того, некоторые из них также подвергаются проверке.
Если они не очень изобретательны, они склонны «следовать инструкциям», не рассматривая конкретный случай.
И самое важное:
Несмотря на электронные калькуляторы, то, что они делают, субъективно и содержит оценку. Это что угодно, только не объективность, неприступность и надежность. Проще говоря, ваши интерпретации и оценки могут быть столь же обоснованными, как их. Если вы сомневаетесь, подумайте о широко известных случаях, когда целевые возвраты проходят через восемь-десять аудиторов. Приготовили ли «тестовые» аудиторы, помешивая один и тот же бульон, одинаковые суммы? Нет. Суммы невероятно сильно расходятся.
Пока вы ждете, что назовут ваше имя, вы перепроверяете одежду, дабы убедиться, что выглядите не слишком вычурно.
Не следует наряжаться как пижон в офис налоговой службы. Старайтесь не походить на бродягу, но и не уподобляйтесь героям обложки Gentlemen’s Quarterly или Harper’s Bazaar. Человек, с которым вы будете иметь дело, почувствует себя комфортно и дружелюбно по отношению к вам, только если он или она сможет идентифицировать себя с вами. (На этот психологический нюанс остроумные судебные адвокаты делают ставку, дабы не оттолкнуть присяжных. Некоторые коротко стригутся, другие не бреются слишком тщательно, а третьи позволяют себе ходить в потертой обуви.)
Вас вызывают. Одновременно назначенный аудитор выходит вперед, чтобы поздороваться с вами. В этот момент – и на протяжении всего разговора – следует вести себя так: «Помогите мне!» Вы сокращаете дистанцию, представляясь разумным, симпатичным и дружелюбным человеком. Вы спорите? Напротив. Вы защищаетесь? Ни в коем случае. Вы там для того, чтобы сотрудничать. Прикиньтесь невинной овечкой.
Аудитор говорит: «Есть четыре пункта, которые я хочу с вами обсудить: во-первых, ваши благотворительные взносы; во-вторых, средства, заложенные на износ дома; в-третьих, улучшение вашей собственности за счет обширного строительства; в-четвертых, сумму, которая, как вы утверждаете, была отправлена в качестве ежеквартального налогового платежа».
Человек, с которым вы будете иметь дело, почувствует себя комфортно и дружелюбно по отношению к вам, только если он или она сможет идентифицировать себя с вами.
Вы прочищаете горло. Это может оказаться сложнее, чем ожидалось. Вам нужны сложности? Нет. Тогда ведите себя спокойно.
Аудитор продолжает: «Я бы хотел увидеть подтверждение 900 долларов, которые вы указали в декларации на благотворительные взносы».
– Нет проблем, – отвечаете вы. – У меня есть с собой оплаченные чеки в этом конверте.
Аудитор просматривает их, одновременно нажимая кнопки на калькуляторе:
– Здесь всего 360 долларов. Как вы подсчитаете остальные 540 долларов?
Ваш ответ будет настолько же искренним, насколько и быстрым:
– Я исправно хожу в церковь каждое воскресенье и каждый раз кладу десять долларов в блюдо для пожертвований.
– Пятьдесят четыре раза в год?
– Непрерывно. Получается 500 долларов.
– А как насчет оставшихся 40 долларов?
Вы даже не потрудились прочистить горло:
– Они ушли на печенье для девочек-скаутов, на раздачу детям, собирающим средства для Малой бейсбольной лиги, и все такое. Наверное, мне следовало бы заложить 60 баксов на все это».
– Хммм… – комментирует аудитор. – В это трудно поверить. Таких щедрых людей не бывает!
Вы пожимаете плечами, мол, я такой.
– Ставлю знак вопроса рядом с 540 долларами, – говорит аудитор.
Задумайтесь о происходящем. Аудитор не может доказать, что вы не бросали десять долларов в блюдо каждое воскресенье или не раздавали деньги розовощеким подросткам. Это лишь субъективное мнение о том, что является разумным. Что касается суждений, то, как говорится, налоговая служба не поймала вас на горячем. Всегда можно подать апелляцию на более высокий уровень.
Разговор продолжается. Аудитор утверждает, что показатель износа вашего дома должен отражать двенадцатилетний период. Вы вежливо не соглашаетесь, повторяя, что должно быть число за восьмилетний период, и стоите на своем, как Джексон «Каменная Стена»[31] в битве при Булл-Ран. Ничто не способно вас переубедить. Неужели вы пойманы с поличным? Нет. Вопрос вновь в суждениях. Их можно обжаловать.
Нацарапав второй знак вопроса волшебным маркером, аудитор, буквалист до мозга костей, продолжает: «Вы увеличили стоимость собственности на 2 000 долларов, когда сделали ремонт, описанный на четвертой странице прилагаемых документов».
– О нет, вы все неправильно поняли, – спокойно заявляете вы. – Это был не косметический ремонт, а крайне необходимая стройка. Дом разваливался. Вы должны были это видеть! Если бы я ничего не предпринял, то он напоминал бы лачугу из брезента!
Аудитор криво улыбается, как будто страдает от боли в животе, и ставит еще один знак вопроса. Теперь у вас есть третья проблема, с которой можно пойти вверх по пирамиде. Вы потерпели неудачу в четвертом пункте спора. По вашим словам, по налоговой декларации было уплачено 1 400 долларов в качестве ежеквартальных налоговых платежей. У налоговой службы есть доказательства об оплате 900 долларов. Сумма, указанная вами, – просто случайность, честная ошибка с вашей стороны. Вы заполняли форму поздно ночью, и голова работала плохо, но налоговая служба действительно поймала вас на горячем. И дело не в суждениях – возможности подать апелляцию нет. Вы должны возместить разницу в 500 долларов.
Но что, если аудитор не согласен с вами по другим пунктам: благотворительные взносы, износ дома и повышение стоимости имущества?
Ответ прост. Если вы действовали честно и уверены в своей правоте, начинайте двигаться вверх. Подайте апелляцию. Сначала запишитесь на прием к эксперту налоговой службы США. Если встреча вас не удовлетворит, запишитесь на прием к сотруднику офиса регионального центра по апелляциям. Если и