Я встал, взял шляпу и поинтересовался у шерифа.
— Где у вас можно… ну, провести время? С дамой… нет, с дамами. Я не о борделе, если что…
Эмерсон озадаченно вытаращил на меня глаза.
— С дамами? Не бордель? Ну… тогда идите в салун старика Блюхера. Угу, в тот самый, где вы щенка на задницу садили. Там по вечерам танцы устраивают — Ролли и Тим ловко на банджо выдают, а сам Блюхер на… этом, как его, пианине, вот! Только, ради бога… — шериф погрозил мне пальцем.
— Постараюсь… — честно пообещал я. — А как насчёт ваших узников…
Потомственного дворецкого и тевтонского инженера шериф наотрез отказался выпускать раньше времени, но я уговорил его передать им виски и сигар.
После чего побрёл в бордель, забирать Мусичку — в свете последних событий скрывать его уже не было смысла.
Заведение ещё не открылось и мне пришлось стучаться в дверь.
Открыл одноглазый могучий мужик с длинной крупнокалиберной двустволкой — видимо новый охранник.
— Чего тебе?.. — грубо рявкнул он, но тут же осекся, взял свое ружжо на караул и почтительно заявил. — Рады вас видеть, хозяин!
Тут уже я вытаращил на него глаза, но потом вспомнил, что стал совладельцем дома разврата и приказал вести меня к мисс Морган.
— Бенджамин… — ахнула Бель. — Я вас ждала…
— Чего он орал? — я присел возле Мусички, оккупировавшего обитый красным бархатом пуфик.
Котяра мстительно зашипел и отвернулся, выражая своё отношение к хозяину. Но быстро оттаял и залез ко мне на руки.
— Увы, не знаю… — мисс Морган пожала плечами. — Как я его принесла, так сразу стал орать на девочек словно пума. Я даже подумала, что Месье решил дьявола из них изгонять. А потом внезапно успокоился и до сих пор молчит. Жрёт, спит и молчит. Правда Пеппе руку ободрал, когда она его полезла гладить.
— Беспредельщик… — я погладил котяру. — Кстати, мисс Морган, у Дадли Додвела к вам больше нет претензий. И больше не будет. И это… я приглашаю вас… — я запнулся и с трудом выдавил из себя. — Ну… в салун к Блюхеру.
— Бенджамин? — Бель растерянно захлопала ресницами. — Вы? Меня? В салун? А зачем?
— Зачем, зачем… — я смутился. — Зачем в салун приглашают? Время провести. Потанцевать, чёрт побери…
— Матерь божья! — мисс Меллори схватилась за сердце, но сразу же спохватилась и торопливо зачастила. — Конечно! Я мигом! Одну минуту!
— Хорошо… — я облегчённо выдохнул. — Собирайтесь, а я пойду пока приглашу мисс Меллори. Встретимся возле вашего заведения…
— А эту курицу зачем? — Бель нехорошо прищурилась.
— Как зачем? Я вас обеих приглашаю! — простодушно признался я.
— Какая же вы скотина, Бенджамин!!! — зло прошипела мисс Морган. — Бесчувственная скотина! — она трагически заломила руки, всхлипнула и страдальческим тоном заявила. — Хорошо, хорошо, я согласна! Но даже не рассчитывайте, что…
— Мисс Морган… — я прикоснулся к шляпе и быстро ретировался.
В номере мисс Меллори сцена повторилась почти досконально.
— Я? С ней! — яростно верещала Пруденс. — Да за кого вы меня считаете, Бенджамин? Господи!!! — девушка бурно зарыдала. — Вы… вы оскорбляете меня! Ни за что!
Я обречённо покачал головой, но как только развернулся к двери, позади раздался торопливый и страстный шепот.
— Вы разбиваете мне сердце! Но хорошо, хорошо! Я готова страдать! Но только ради вас!
В общем, всё уладилось и в салун старика Блюхера я отправился под ручку сразу с двумя дамами. И с Мусичкой на поводке.
Бель и Пруденс вырядились, словно соревнуясь друг с другом и наперебой строили из себя оскорблённые невинности. Но, всё равно, при этом выглядели просто прекрасно.
На вопрос: зачем я попёрся вместе с ними в салун, пожалуй, я не смогу толком ответить. Пригласил потому что пригласил. А если честно, мне почему-то не хотелось оставаться одному сегодня вечером. Сам не знаю почему.
В салун уже битком набилось публики. Меня встретили восторженным рёвом, а Адди Блюхер, могучий краснорожий старик, лично отвёл нас к столику. Я заметил в зале младшего Додвела с его девушкой, но они при виде меня тут же слиняли.
Я затребовал лучшего виски и методично принялся накачиваться ядрёным пойлом. Бель и Пруденс не отставали, горделиво поглядывая по сторонам.
К тому времени, как появились музыканты, я уже здорово накачался.
При первых же аккордах душа запросила творческого выражения. Во время выездных реконструкций в стиле вестерна, я вполне прилично освоил банджо, правда из-за занятости давно забросил это дело. Но вот тут прямо непереносимо захотелось. Ну, типа, как в мультике: счас спою!
— Минуточку, леди… — я кивнул дамам, встал, подошёл к сцене и вежливо поинтересовался у прыщавого юнца ловко наяривавшего на банджо. — Мстер, как там тебя… разрешите воспользоваться вашим… инструментом…
Музыка немедленно стихла, в зале повисла мёртвая тишина.
— Пожалуйста, пожалуйста, мистер Вайт… — парень торопливо сунул мне в руки банджо.
— Благодарю вас, — я спихнул музыканта со стула и уселся на него сам. — Так, что там у нас…
Проиграл пару аккордов и исполнил хрипловатым баском.
На старой кобыле, с ослом в поводу
я еду в Монтану, овечек веду,
с похмелья я грустный, башка как бидон,
в котором варили чертям самогон.
Протёрлись старые штаны на мне,
осёл мой в дерьме и кобыла в дерьме,
у кольта веревкой привязанный ствол,
а шляпу сожрал ненасытный осел…
Зал взорвался восторженным рёвом.
— Давай ещё!
— Оказывается, он не только убивать умеет!
— Ещё, ещё!
— Просим!
— Давай, Док, ещё хотим!
Я коротко поклонился и задумчиво поинтересовался у публики:
— Думаете стоит? Ну тогда ловите…
И снова выдал из знаменитого советского кинофильма «Человек с бульвара Капуцинов».
Далека дорога твоя.
Далека, дика и пустынна.
Эта даль и глушь
Не для слабых душ.
Далека дорога твоя…
На английском языке текст прозвучал не столь фактурно как на русском, но всё равно народ проникся и уже через несколько куплетов хором распевал припев.
Лала-ла, Лала-ла, Лала-ла, Лала…
Вот такие дела.
Быстро едешь — раньше помрёшь.
Тише едешь — вряд ли доедешь.
Так живи — не трусь,
Будь что будет пусть,
А что будет — дальше поймёшь…
Дальше были танцы — скакали так, что пыль с потолка сыпалась.
Чёрт побери, да, я ненавижу людей, а тем более шумные массовые мероприятия, но в этот момент был совершенно счастлив.
Но ровно до того момента, как мне наступили на ногу.
— Простите, мистер, — я хлопнул здоровенного верзилу по плечу. — Вы мне что-то хотели сказать?
— Я? Нет, не хотел… — мужик недоуменно на меня уставился.
— Гм… — хмыкнул я, нагло ухмыльнувшись и покачиваясь на носках сапог. — Значит вам нечего сказать? Настоящему мужчине всегда есть что сказать. Если, конечно, он — настоящий мужчина…
— Гр-рр… — здоровяк возмущённо зарычал. — Если вы дадите слово, что не возьмётесь за свои шестизарядники, я покажу вам, кто здесь настоящий мужчина!
— Даю слово! — торжественно пообещал я.
И коротко врезал верзиле по бороде.
Что началось…
Дрались все, даже дамы. Эти особенно остервенело. Мусичка сначала попытался перегрызть кому-то глотку, а затем аккомпанировал драке истошным и пронзительным воем с тележного колеса под потолком.
Потом все мирились и снова пили.
Затем меня кто-то куда-то тащил.
А вот что было дальше, я вообще ничего не помню.
Но очнулся в постели в собственном номере.
С левой стороны, уютно устроившись на моем плече, уютно посапывала мисс Меллори.
А с правой… с правой — мисс Морган.
Почувствовав, что я проснулся, Бель муркнула:
— Какая же ты всё-таки свинья, Бенджамин…
— Самый настоящий мерзавец, — сонно поддакнула Пруденс, закидывая на меня ногу. — Но я этого мерзавца люблю…
— И я люблю… — сварливо отозвалась Бель.
А я просто промолчал. Да и что тут скажешь?
Глава 21
А потом мисс Морган и Пруденс дружно вынесли мне мозг.
— Негодяй! — шипела как змея, Бель.
— Я отдала свою невинность мерзавцу… — всхлипывала Пруденс у неё на плече.
— Они все мерзавцы, а этот особенно… — Мисс Морган гладила по голове товарку по грехопадению. — Ничего, моя девочка, ничего — заслуженная кара найдёт этого негодяя. Да-да, негодяя!!!
Мусий с урчанием жрал кусок мяса в углу комнаты, не обращая никакого внимания на истерику, лишь иногда поглядывая на нас, как на полных идиотов.
Я молча сидел на кровати и тщетно пытался вспомнить, что же такого ужасного я сотворил с дамами. События вечера с грехом пополам удалось восстановить, но перипетии ночного времяпровождения напрочь вылетели из головы.
Башка нещадно трещала, помимо дикой похмелюги, я вроде как схлопотал стулом по башке — шишка налилась впечатляющая. Каждое слово злодейски обманутых бедняжек отдавало бешеным грохотом тамтамов в черепной коробке.
Вспомнив о последней бутылке шотландского от Рамзи, я с надеждой повёл взглядом по комнате и чуть не получил разрыв сердца, заметив её пустой около кровати.
Крик обманутого сердца выразился в единственном, но очень ёмком и досконально отражающем ситуацию слове.
— Блядь… — с тоской просипел я.
Дамы на секунду замолкли, а потом с удвоенной силой принялись выносить мне мозг.
Вконец отчаявшись, я жалобно поинтересовался.
— Что было-то? Правда, не помню…
— Что было? — Бель разъярённо упёрла руки в бока. — О!!! Чего только не было! Ты вынудил нас делать ужасные вещи! Извращённый мерзавец!
Несмотря на растрёпанные волосы и искажённое от ярости личико, мисс Морган в своих кружевных панталонах и расшнурованном бюстье выглядела просто очаровательно.
— У-у-уу!!! — снова горько взвыла Пруденс. — Наверное, я попаду в ад после такого…