Легким наклоном головы ответив на очередное приветствие прогуливающихся парами приглашенных, женщина быстрым взглядом окинула стройную фигуру шедшего рядом с ней мужчины в длинном черном фраке, в белой рубашке с высоким воротником, с галстуком бабочкой под самым подбородком. В белоснежных манжетах поблескивали золотые запонки с африканскими бриллиантами. По пробежавшей по утонченному лицу едва заметной улыбке можно было сделать заключение, что сегодня спутник нравился ей больше, чем обычно. Только что наведенный лоск буквально на все, в том числе на искусно сделанную прическу под а ля принц Чарльз, вызывал чувство удовлетворения и партнером, и атмосферой вокруг. Сам партнер в это время со вниманием рассматривал роскошный интерьер зала, изредка переключаясь на кланявшихся ему издали известных бизнесменов, даже здесь ощущавших себя полными хозяевами всего и вся. Трудно было не согласиться с тем, что разносторонне развитым тонким миром все–таки правит грубый расчетливый капитал. Незаметно поддернув длинные темные перчатки до локтей, женщина поправила ремешок висящей через руку темной же миниатюрной дамской сумочки, медленно поворачивая голову обвела присутствующих блестящими глазами, и в который уже раз мысленно осмотрела всю себя.
Глава пятнадцатая
Сегодня на ней было надето длинное до щиколоток темно бордовое платье от Версаче с короткими рукавами, со свободными полукругом складками по груди. На уложенных в высокую прическу светлых волосах лежала серебряная диадема с настоящими рубинами в гнездах, в маленьких розовых ушках источали кровавый свет большие серебряные клипсы, шею обнимало широкое рубиновое колье из того же белого металла. Коллекцию украшений дополнял серебряный браслет на запястье с рубинами величиной с крупную фасоль. На стройных ногах женщины были надеты темно бордовые туфли на высоких каблуках. Перед отъездом в Букингемский дворец она специально не стала влезать в свое любимое, цвета вечернего неба в крупных звездах, роскошное платье, а предпочла нейтральную окраску, чтобы подчеркнуть свою независимость. Конечно, она была в курсе, что монаршим особам льстило, когда их гости из других стран напяливали какую–нибудь деталь с национальными символами руководимого ими государства. Но врожденное чувство свободы не позволяло ей опускаться до мелкого подхалимажа. В отношении прически партнера она не сделала никаких замечаний по простой причине, во первых, подстригали его в гостиничной парикмахерской высшего разряда, в которой подобный стиль прочно вошел в обиход из–за соседства с монархической резиденцией, во вторых, она ему шла, и в третьих, мужчине еще предстояло пробиваться в то общество, в котором она от рождения занимала достойную нишу. Как бы то ни было, она радовалась, что парикмахер угадал нужную спутнику по случаю приема в высшем обществе прическу под а ля принц Чарльз и всячески старалась это показать. Заметив невдалеке знакомую еще по Парижу японскую чету, мирно беседующую судя по визиткам на лацканах фраков с южнокорейскими дельцами, чуть больше положенного наклонила голову, незаметно подтолкнула спутника локтем:
— Кажется, половина приглашенных нам уже знакома, — негромко сказала она. — Помнится, на загородном рандеву недалеко от Фонтенбло, на вилле у господина де Корнуэля, ты о чем–то договаривался с покладистыми японцами.
— Вот уж никогда бы не назвал их этим словом, — хмыкнул спутник. — Если хочешь знать, они из горла выдерут то, что им нужно.
— А на вид такие ласковые, — лукаво повела глазами женщина. Пытливо прищурилась на собеседника. — Но я не об этом, ты закончил с ними обсуждение своих дел?
— А что такое?
— Есть смысл завершить их здесь.
— Совместный договор на поставку разного рода российского сырья взамен на японскую теле радио и другую, в первую очередь компьютерно–вычислительную технику с автомобилями, мы давно подписали. Через моих представителей полным ходом идет его исполнение.
— Значит, особых беспокойств здесь не предвидится?
— Я не снимаю руки с пульса договора, пока все идет по плану. Еще бы с сеульскими корейцами парочку солидных контрактов заключить и можно было бы говорить о том, что крепкая стена на развитый азиатский рынок нами успешно пробита, — мужчина ласково прикоснулся к руке спутницы, добавил с убеждением. — Пусть наш президент с новоявленными громоотводами из разношерстного правительства продолжает толкать пустые речи Бушу со Шредером и Миттераном, последнее слово все равно остается за такими, как я.
— Не много ли вы на себя берете? — улыбнулась женщина. — Не забывайте, что вы живете в стране, в которой главную роль всегда играло мнение народа.
— Это в европах с америками народ главный, там действительно, прежде, чем что–то сделать, сто раз отмеряешь, иначе пристрелят как Джимми Картера. А у нас население с азиатскими наклонностями, что подадут — и тому рады, — мужчина легонько махнул рукой. — Эти самые выходцы из народа у власти столько напихали палок в колеса машины с собственной экономикой в кузове, что даже мы не знаем, за что хвататься и к какому из берегов прибиваться. Прости уж, иногда кажется, что к вражескому будет подальновиднее.
— Вот как ты заговорил, когда набил мешки народным добром, — откровенно засмеялась женщина. Кивнула головой очередным гостям. — Знаешь что, давай–ка больше не касаться душещипательных вопросов, тем более, на подобном мероприятии. Иначе весь наш круиз пойдет насмарку. Одно скажу, что я, как патриот своей родины, со многими твоими рассуждениями не согласна.
— Правильно делаешь, — напуская на лицо доброжелательность, согласился спутник. — Я и сам с ними в вечной ссоре. Это все нервы.
— Тогда, пока есть немного времени, давай займемся променадом по примыкающим к залу апартаментам. Места здесь превосходные, в смысле исторических реликвий.
— Конечно, ты бывала во дворце не раз, экскурсовод из тебя отменный. И все–таки, не мешало бы перекинуться несколькими дельными предложениями с некоторыми из гостей, с которыми у меня были заключены контракты еще во Франции с Бельгией и Нидерландами. Я вижу, сегодня здесь присутствует весь мировой бизнес–бомонд.
— Ни в коем случае сейчас, — испуганно округлила глаза женщина. — Какой смысл говорить о серьезных вещах на голодный желудок. Делами мы займемся тогда, когда нас пригласят за скудный английский стол.
— А ты рассчитываешь на то, что после официальной части нас могут внести в обойму избранных и пригласить отужинать пресной овсяной кашей?
— Я в этом уверена.
— А если обойдут стороной и королевские придворные вместо ужина предложат послушать произведения Моцарта, например, исполняемые одним из известных пианистов вон на том старинном рояле?
— И тогда нам следует дождаться конца трапезы, чтобы добиться своей цели.
— Ну что же, кажется ты, как всегда, права…
Они вернулись в зал тогда, когда до выхода королевы Елизаветы Второй оставалось минут пятнадцать. Быстренько заняли выгодные позиции сбоку ковровой дорожки, по которой она должна была пройти и приготовились лицезреть женщину, имеющую огромное влияние на одну из самых высокоразвитых стран мира, в свою очередь которая, если не брать в расчет Соединенных Штатов Америки, основательно влияла на жизнь всей планеты. Недалеко от них вела оживленную беседу с незнакомым осанистым мужчиной во фраке не так давно получившая титул баронессы железная леди Маргарет Тэтчер. После ухода с самого высокого в английском правительстве поста она немного поправилась и постарела одновременно, живые светлоголубые глаза со старательно замазанными морщинами под ними выцвели еще больше, крупный нос над небольшими невыразительными губами был заметно припудрен, а на чуть округлившихся щеках лежал тонкий слой румян. Баронесса раздалась в талии, даже складки прекрасно подогнанного, как всегда, имеющего уклон в деловую сторону, платья не скрывали небольших жировых отложений и мешковатых грудей. Но изредка вспыхивавший в серых зрачках стальной блеск говорил о том, что воли бывшему премьер министру в юбке не занимать Маргарет Тэтчер на минуту отвлеклась от разгвора с солидным собеседником, вежливо кивнула высокому и худому господину в черном смокинге с тонкой короткой тростью в руках.
— Граф Нельсон, потомок не знавшего поражений в морских битвах адмирала, виконта Горацио Нельсона, — указав на собеседника баронессы, быстро шепнула на ухо спутнику женщина. — В свое время заведовал морскими делами Соединенного королевства.
— Если бы он находился при деле сейчас, — иронично поддернул уголки волевых губ мужчина.
— Такие люди без власти не остаются, — быстро отпарировала спутница. — А вот посмотри, один из министров теневого кабинета уважаемого тобой Франсуа Миттерана.
— Это уже что–то. С этим министром ты тоже в каких–то отношениях?
— Только на расстоянии. Но если нужно, я попробую познакомить тебя с ним через друзей.
— Спасибо, как только возникнет необходимость, непременно постараюсь воспользоваться твоими связями. Пока по Франции мне вполне хватает дружбы с господином де Корнуэлем. Кажется, его благородное лицо с седыми бакенбардами мелькает в первых рядах гостей.
— Это именно он. Странно, как я не заметила его раньше.
— Не переживай, у нас еще будет время побеседовать и с ним, несмотря на то, что встречались всего несколько дней назад.
В это время высокие створки резных дверей распахнулись настеж, пропуская в зал свиту из разноцветных пажей, капельдинеров и прочей прислуги, за которой вышагивала чепорная толпа высокородной придворной знати. Все они чинно рассредоточились вдоль ковровой дорожки до противоположной стороны огромного помещения, повернули головы в сторону дверей. И наконец, в сверкающем от света хрустальных люстр проеме возник предмет обожания не только англичан, но и остального просвещенного населения маленькой планеты под названием Земля. Сделав несколько шагов, Елизавета Вторая остановилась, со вниманием вгляделась в лица азартно зааплодировавших ей приглашенных на прием. Едва заметно наклонила голову. Закрепленная на прекрасно уложенных голубовато седых воздушных локонах, небольшая серебристая корона со множеством отозвавшихся ярким блеском бриллиантов, тут–же образовала над ней светлый ореол. Темно–бордовое платье с синей в звездах вставкой по груди и плечам удачно оттеняло еще сохранившуюся фигуру перешагнувшей порог восьмидесятилетия монархини. Приятный овал лица, высокие брови над голубыми глазами, аккуратный носик и правильные губы, небольшой, но волевой подбородок — все без исключения черты миловидного, одновременно властного, лица безупречно играли на положительный имидж королевы. С полным основанием можно было сказать, что, несмотря на возраст, эта женщина прекрасна. Совершив небольшой обязательный ритуал, под несмолкаемые аплодисменты она медленно двинулась вдоль рядов присутствующих. Облаченные в черные фраки мужчины склонялись в признательных поклонах, женщины рядом с ними приседали в глубоких книксенах. Лишь баронесса Маргарет Тэтчер, единственная из всех гостей женского пола, ограничилась легким непродолжительным кивком ярко–рыжей прической. Данную вольность, как и высокие титулы, она заработала безупречной службой на благо английского народа. Сама королева ответила бывшему премьер министру правительства Консерваторов более чем вежливым поклоном.