Несмотря на то, что результаты ряда исследований показали пользу использования кортикостероидов при преждевременных родах, их внедрение в акушерскую практику происходило медленно. Данный систематический обзор помог сдвинуть дело с мертвой точки и потому удостоился такой великой чести, как быть увековеченным на логотипе Кокрейновского сотрудничества. Две буквы «С» (Cochrane) образуют круг, олицетворяющий международное сотрудничество ученых.
Логотип Кокрейновского сотрудничества напоминает о том, какое важное значение для развития медицины имеют систематические обзоры.
Глава четырнадцатаяPro исследования n-of-1, или Иногда и один в поле воин
Чем больше людей принимает участие в клиническом исследовании, тем точнее будут его результаты.
Выражаясь математическим языком, можно сказать, что число участников достоверного исследования стремится к бесконечности.
Многоцентровым исследованием с десятком тысяч участников в наше время никого не удивишь, разве что человека, который только сегодня узнал о том, что на свете существует такая штука, как клинические исследования. А при помощи волшебной палочки метаанализа можно получать «объединенные» исследования с сотней тысяч участников… И вообще ученые говорят, что предел участников исследования ограничивается численностью населения нашей планеты и ничем более. При желании (и соответствующем финансировании) ничто не мешает охватить исследованием всех-всех-всех людей на Земле, если, конечно, найдется, что именно исследовать столь массово.
Образно говоря, чем дальше в лес, тем больше участников. Как-то так.
А теперь давайте посмотрим на проблему с другой стороны.
Что мы получаем в результате клинических исследований с большим количеством участников? Некие обобщенные, собирательные, усредненные данные, характеризующие не какого-то конкретного человека с конкретным набором заболеваний, а некоего Среднего Пациента или, если вспомнить об огромном числе участников, то Большого Пациента. Большой Пациент – это звучит солидно и веско, но он сильно отличается от Конкретного Пациента, как и всякий собирательно-усредненный образ или, если точнее, обобщенная модель.
У доказательной медицины, если кто не в курсе, есть не только сторонники, но и противники, которые никогда не упускают случая подчеркнуть, что доказательная медицина невероятно далека от потребностей и особенностей конкретного пациента. Если развить эту мысль дальше, то очень скоро можно будет прийти к выводу о полной и абсолютной бесполезности доказательной медицины. Действительно – никто, нигде и никогда не лечит всю популяцию разом, лечение всегда проводится индивидуально (речь идет о нормальном лечении, а не о шарлатанах, которые проводят сеансы массового исцеления от болезни толстых кошельков). Так какой смысл во всех этих «усредненных» рекомендациях? «В результате нашего исследования доказано, что такой-то препарат подходит для лечения артериальной гипертензии, протекающей на фоне ишемической болезни сердца…». Хорошо, пускай доказано, и что с того? С одной меркой, с этой вашей универсальной рекомендацией ко всем пациентам не подойдешь, они же такие разные…
Надо сказать, что адаптировать средние показатели к потребностям конкретного пациента действительно бывает сложно (а иногда и очень сложно). У любого пациента масса индивидуальных особенностей, начиная с аллергических реакций и заканчивая профессией. При подборе лечения приходится учитывать все. Сорокалетний курящий таксист и шестидесятилетний школьный учитель, не имеющий вредных привычек, не могут получать при бронхите одно и то же лечение, это было бы неверно. Собственно, весь смысл работы практикующего врача заключается в составлении индивидуальных схем лечения для пациентов. Но давайте не будем вместе с водой выплескивать из нашей условной ванны и ребенка.
Во-первых, не надо забывать о том, что все клинические исследования носят рекомендательный характер, служат ориентирами для врачей, но ни в коем случае не требуют слепого исполнения «как написано». Во-вторых, масштабные исследования позволяют всесторонне изучать способы лечения или диагностики. Только надо понимать, что доказательная медицина не «жонглирует цифрами» и не отказывается видеть за цифрами конкретных людей. Доказательная медицина направлена именно на удовлетворение потребностей конкретных пациентов в эффективном лечении. Цифры – это показатели, помогающие определить эффективность применяемых способов, а не некий «лес», загораживающий человека.
Однако, в какой-то степени критику противников доказательной медицины можно считать справедливой. Даже масштабные клинические исследования должны быть в какой-то мере персонализированными. Иначе говоря, исследователи должны стараться как можно полнее учитывать индивидуальные особенности участников экспериментов. Это не напрасная трата времени, а полезный фактор, который делает исследование более информативным, более качественным.
Давайте подумаем – каким образом (кстати говоря, способ довольно простой и уже вам известный) можно персонализировать клиническое исследование, в котором участвует… ну, скажем, три тысячи человек?
Стоп! Надо срочно исправить одно важное упущение. Мы уже столько всего успели обсудить, но не коснулись самого главного – каким образом проводятся клинические исследования. Вот что конкретно делают исследователи? В чем заключается их работа?
Исследователи наблюдают за состоянием пациентов и ведут учет нужных показателей. Например, если проводится исследование препарата, понижающего артериальное давление, то главным показателем будут цифры систолического и диастолического давления. Клиническое исследование представляют собой серию встреч врача и пациента, во время которых врачи делают то же самое, что и во время приемов и обходов – выслушивают жалобы, производят осмотр, оценивают лабораторные показатели и результаты различных обследований. Разница только в одном – красной нитью через всю эту серию встреч проходит оценка исследуемых показателей, которым уделяется особое внимание. От наблюдения у лечащего врача клиническое исследование отличается узкой направленностью. Лечащий врач занимается лечением пациента, а исследователь изучает влияние определенного фактора на пациента. При этом лечащий врач и исследователь могут быть одним и тем же лицом, но в зависимости от того, в какой роли они выступают, они будут выполнять разные функции. Вроде бы и лечащий врач, и клиницист-исследователь делают одно и то же, но не надо забывать о направленности. Лечащий врач вникает во все, что связано с данным конкретным пациентом, а исследователь вникает во все, что связано с данным конкретным исследованием – почувствуйте разницу.
У лечащего врача и у врача-исследователя абсолютно разные нагрузки. Так, например, если нормативная нагрузка врача терапевтического профиля в стационаре составляет в среднем 20 пациентов, то исследователь может курировать 200 участников исследования и еще попутно заниматься научной и преподавательской работой.
Исследователь не имеет возможности заниматься участниками так же всесторонне-досконально, как и лечащий врач. При таком подходе и без того немалая стоимость клинических исследований (вспомните уже знакомые вам цифры) взлетит до заоблачных пределов. Да и само исследование тоже пострадает, потому что исследователь не должен распылять свое внимание. Его задача – дать ответ на конкретный вопрос, составляющий суть исследования.
Но вернемся к нашему вопросу – как можно персонализировать клиническое исследование?
При помощи опросников, оценивающих качество жизни пациентов. Опросники отражают «нужды и чаяния» конкретных пациентов. Они помогают собирать персональную информацию в удобной для обработки форме. В опросники может быть включено многое из того, что обычно остается за рамками клинических исследований. Сопоставление содержащейся в опросниках информации с результатами исследований помогает выработать рекомендации для узких групп, например – для пациентов такого-то возраста с таким-то заболеванием.
В современной медицинской литературе часто можно встретить аббревиатуру PRO, образованную от слов «рatient-reported outcomes» – оцененные пациентами исходы. Оценка исхода представляет собой любую оценку состояния здоровья пациента, данную самим пациентом без какой-либо интерпретации со стороны врача или кого-либо еще. Проще говоря – это индивидуальное впечатление пациента, принимающего участие в исследовании (впечатление медицинского характера). Оценки исходов клинических испытаний пациентами являются составной частью многих современных клинических исследований и применяются все чаще и чаще. Так, например, если в периоде с 1980 по 1997 годы применение PRO наблюдалось в 4,2 % клинических исследований, то в период с 1997 по 2002 годы этот показатель вырос до 30 %. Особенно важно учитывать PRO при принятии решений о внедрении новых видов лечения в клиническую практику.
Пациенты оценивают различные виды исходов. На первом месте стоят разнообразные симптомы, в том числе и психологические (развитие депрессии, появление чувства тревоги и т. п.). Далее следуют нарушения функционирования организма – ограничения физической активности, работоспособности, социальной активности. Важное значение имеют ощущения пациентов, вызванные заболеванием и процессом лечения. Качество жизни может оцениваться двояко – как в связи со здоровьем, так и вообще. Очень важное значение имеет такой показатель, как удовлетворенность лечением. В конце концов все, что не делается в медицине, делается для блага пациентов. Давно минули те времена, когда врачи интересовались только объективными показателями, а субъективное чувство удовлетворенности (или неудовлетворенности) лечением игнорировали.
В большинстве клинических исследований на первом месте стоит клинический эффект, некий объективный результат. Но бывают исследования (например, касающиеся действия психотропных препаратов), когда результаты оцениваются на основании субъективных впечатлений пациентов. В таких исследованиях PRO имеют первостепенное значение, являются единственным критерием оценки результатов исследования. То же самое наблюдается, когда исследуемый способ лечения мало влияет на выживаемость или прогноз заболевания, но существенно улучшает качество жизни.