— Анвар… — Андрей готов был броситься осетину на шею и лишь усилием воли сдержал этот порыв. В конце концов, Анвар работал не за спасибо и отнюдь не из дружеских побуждений. Он выполнил свою работу, и вторым вопросом сейчас будет как раз оплата за эту услугу. Обоим было понятно, что Андрей рад благополучному исходу дела, но демонстрировать лишний раз, насколько Андрей благодарен за спасение друга, не стоило.
Сейчас следовало начаться торгу. Андрею предстояло теперь купить предложенный Анваром товар, а какой же нормальный покупатель, начиная торговаться, показывает, что без ума от вещи?
— В общем, так. — Анвар заговорил спокойнее и медленнее. — Я что сказал, то сделал, согласен?
Андрей согласно кивнул.
— Теперь нужно поговорить о другом вопросе. — Анвар достал из кармана четки и принялся не спеша перебирать их левой рукой.
Андрей наблюдал за темными костяшками, плавно одна за другой исчезавшими между короткими толстыми пальцами, чтобы затем появиться из-под ребра ладони.
— Как говорится, Господь велел делиться… — Анвар откинулся на спинку стула и тоже посмотрел на четки, словно собираясь с мыслями.
— Как говорится, Господь велел делиться, — Торговец осклабился.
— А почему именно с тобой? — Зуля произнес это тоном, полным брезгливости, торговец этот по прозвищу Культя не вызывал иных эмоций ни у коллег по музыкальному бизнесу, ни у покупателей. Вечно немытый, небритый, в засаленной до предела шапочке-гребешке и затертой до полной потери цвета куртке «Мотокросс», он предлагал проходящим мимо приобрести наши, «мелодиевские» пластинки с накидкой полтора — два рубля, и если даже сделка удавалась, то покупатель старался побыстрее рассчитаться, чтобы уйти подальше от этого пышущего устоявшимся перегаром коробейника.
Приятели были готовы понять, что какие-то рэкетиры, представляющие собой реальную силу, решили взять под свой контроль мелких торговцев. Все читали книги о мафии. И хотя желания отдавать кому-то деньги никто не испытывал, но все трое были согласны, что против силы не попрешь. Но почему сборщиком дани выбран этот алкаш? Отдавать деньги такому чмошнику рука не поднималась.
— А потому, — гордо вскинул Культя щетинистый подбородок, — потому что я здеся давно уже стою и все порядки знаю. Я здесь стоял еще при Андропове, чтоб ты знал.
Андрей посмотрел на Леху. Тот пожал плечами. Похоже, если они собираются торговать здесь и дальше, то выбора у них нет.
— Значит, тридцать пять в неделю? — задумчиво спросил Зуля.
— Тридцать пять, — закивал Культя. — Не так уж много, кстати, по вашим оборотам…
— Наши обороты тебя не касаются. — В Мишином голосе промелькнула вдруг незнакомая нотка. Недобрая. Приятелям не приходилось еще слышать, чтобы Зуля так осаживал кого-то.
— Это конечно, — быстро согласился Культя, — но бабки все равно будете отдавать мне.
— А кто сказал, что именно тебе и именно столько?
— Как кто? — обиделся торговец. — Я тебе говорю. А мне люди сказали…
— А кто этих людей видел, кроме тебя? — В Зулином вопросе не было ни тени насмешки или недоверия. Обычный деловой разговор.
— Толян видел, Витька… — Культя задумался. — А, во! — спохватился он, показывая на еще не сошедший фингал. — Что, мало?
— Хороший фонарик, — уважительно кивнул Зуля. — Только откуда видно, что его поставили, как ты говоришь, именно мужики с кастетами? И где здесь написано тридцать пять?
— Ты что, — Культя чуть не задохнулся от злости, — мне не веришь?
— Не то чтобы не верю, — Зуля развел руками, демонстрируя, как ему самому неприятно, что приходится вести подобный разговор, — но хотелось бы убедиться.
— Ладно, — ухмыльнулся Культя. — Убедишься.
На том разговор и закончился.
До конца недели приятели спокойно торговали, правда, приходили они на точку втроем. На всякий случай.
Появившийся на следующий день Толян подтвердил, что приезжали какие-то странные личности на синих «Жигулях». Они и впрямь набили морду Культе, но о чем они договорились после, Толян не знал: при первых же признаках опасности он просто слинял.
Выходило, что никто, кроме Культи, о «рэкетах» не слышал и сумма в тридцать пять рублей вполне могла быть придумана им самим. Толян же предпочитал от греха подальше заплатить Культе первый взнос.
В следующий понедельник к магазину подошли двое. Осмотревшись, они обратились к ребятам:
— А вы кому, пацаны, платите?
— Всем, кому нужно, — с достоинством ответил Зуля.
Подошедшие переглянулись.
— А кому это? — спросил один из них.
— А что? — Видя их замешательство, Андрей почувствовал себя уверенней и выступил вперед.
— Через плечо, — разозлился вдруг один из подошедших. — Стоишь на нашей земле, значит, платить будешь нам. Вопросы?
— Вопросов три: кому, за что и сколько? — в тон ответил Андрей.
— Значит, так. — Один из визитеров подошел к нему вплотную. — Платить будете по тридцатнику в неделю. Деньги отдавать ему.
Он обернулся и указал на стоящего поодаль Культю. Потом смерил Андрея взглядом.
— А вот за что, я сейчас объясню.
И он без замаха ударил Андрея снизу в подбородок. Щелкнули зубы, и Андрей опрокинулся на спину.
Миша и Леха бросились вперед и встали плечом к плечу между рэкетиром и лежащим товарищем. Мужик смерил их презрительным взглядом.
Андрей медленно поднялся, держась рукой за подбородок.
— Ну как, понравилось? — обратился к Андрею второй приехавший.
Андрей не ответил.
— Наверное, нет, — заключил говоривший. — Так вот за это и будешь платить. А станешь задавать вопросы, придется платить вдвое больше.
— Вам, пионеры, — обратился он уже ко всем троим, — все ясно или объяснить каждому в отдельности?
Приятели стояли, сверля визитеров ненавидящими взглядами. Кулаки их были сжаты в бессильной злобе: силы были слишком неравными. Будь он один, они набросились бы на него не раздумывая. Но вдвоем эти крепкие мужики изувечат их в пять секунд.
— А Культя говорил, — выдал вдруг Миша, — что платить нужно тридцать пять в неделю.
— Да? — Ударивший Андрея мужик повернулся, посмотрев на побелевшего от ужаса Культю.
— Ну, это его дело, — ухмыльнулся он, снова глядя на Мишу. — Можешь платить, если хочешь, но мы берем по пятерке в день.
На этом разговор окончился. Мужики развернулись, сели в машину и укатили.
Приятели собрали сумки и отправились к Мишиному дому, чтобы в теплом подъезде присесть и обсудить сложившуюся ситуацию.
Настроение было препоганое. Кровь у Андрея идти перестала, но губа распухла здорово. Леха и Миша отводили глаза, стараясь не смотреть на это неприятное зрелище.
— Ну, — на сей раз начал собрание Леха, — что будем делать?
Собственно это был тактический ход, чтобы передать слово Мише, ибо никто особо не рассчитывал, что Андрей со своей губой будет долго ораторствовать.
— Либо платить, либо не платить, — предложил два очевидных варианта Миша.
— Логично, — невесело усмехнулся Андрей и поморщился от боли.
— Если платить, — задумчиво продолжал Зуля, — то мы будем зарабатывать еще меньше, чем зарабатывали, но кое-что останется. За последнюю неделю мы нажили сто три рублика. По тридцать четыре на нос. Если так пойдет дальше, да еще придется платить по тридцатнику…
— Рожа треснет, — промычал Андрей.
— У кого? — Миша не ожидал, что его перебьют.
— У всех. — Андрей поднес руку к губе, проверяя, не идет ли кровь.
— А что ты предлагаешь? — осторожно спросил Леха.
— Второй вариант, — зло ответил Андрей, рассматривая розовую полоску, оставшуюся на пальце.
— Да? — с сомнением переспросил Леха, покосившись на распухшую губу приятеля.
— То есть, — подался вперед Миша, — ты что предлагаешь: не платить или не торговать там больше?
— Не знаю, — угрюмо ответил Андрей. — Но я никому ничего платить не хочу. Хватит.
— Чего хватит?
— Платить хватит! — взревел Андрей. — И так уже этой суке отдали мешок денег за здорово живешь!
— А что ты предлагаешь? — Леха машинально отодвинулся от начавшего махать руками приятеля.
— Я предлагаю послать все к чертовой матери и найти другой магазин.
— Думаю, — с сомнением поморщился Миша, — что такая же фигня будет скоро у каждого магазина, а если и останется какой-нибудь нетронутый, то там окажется столько желающих поторговать, что нас просто затопчут.
— Значит, нужно плюнуть на все и забыть, — отрезал Андрей.
— Ага, — возмутился Леха. — Вот ты умный какой! А чего делать будем?
— Что-нибудь другое. — Андрей снова провел рукой по губе.
— Что, например? — не сдавался Леха.
— Я лично могу ничего не делать, — огрызнулся Андрей. — Буду сидеть и ждать, пока мешок денег на голову упадет.
— А если не упадет?
— Значит, не упадет, но я никому не дам ни копейки.
— Давайте прикинем, — вмешался в их спор Миша. — Что мы можем придумать, чтобы отвязаться от этих козлов?
— А что ты придумаешь? — развел руками Леха. — Только если собрать шарагу и набить им морды… Но они тут же наберут свою сборную, мы — еще толпу, и в итоге конфликт приведет к гражданской войне.
— Почему я вообще должен кому-то что-то отдавать! — Андрей вскочил и прошелся по площадке. — Я работаю и зарабатываю деньги. Кто хочет — пусть тоже зарабатывает, но при чем здесь я?
— Дело в том, что мы довольно много зарабатываем, — ответил Миша. — По крайней мере, с точки зрения токаря-малостаночника. А на большой кусок всегда много желающих.
— И что я должен теперь делать? — Андрей в сердцах лягнул трубу мусоропровода.
— Выбрать. — Миша поднял руки ладонями вверх, изображая весы. — Или ты просто уходишь в сторону и не зарабатываешь больших денег, или берешь монтировку, зовешь друзей и отбиваешься, или платишь денежку таким вот товарищам, вроде сегодняшних. Тогда ты будешь зарабатывать деньги сам, а заодно кормить бандитов или нанятых соучастников.
— За каждым большим состоянием кроется преступление, — задумчиво произнес Леха.