– Эх, ребятки… Если б не вы, я бы давно вздернулся. Хреново быть таким одиноким. Всю жизнь прожил бобылем и вот только сейчас понял, каково это – испытать настоящее одиночество. Я будто застрял в скорлупе, из которой не могу выбраться на белый свет.
– У тебя есть не только мы. На Земле у тебя куча поклонников.
– Кто? – горько усмехнулся механик. – Ты про тот блог на пару тысяч человек? Я, конечно, благодарен им за помощь, деньги и за те петиции, что они собирали в мою поддержку, но, черт возьми, от этих ребят до меня четверть миллиона миль!
– Не грусти, Мартин. Все проблемы проходят со временем.
– Не тот случай, – мужчина мрачно глотнул пива и откусил кусочек пиццы. Она даже не отдавала водорослями. Нужно запомнить фирму доставки.
– Почему?
– Почему? Алиса, за последние три года они окружили меня и практически лишили работы! Черт побери, если б я знал… А я ведь поначалу сам работал на этот гребаный завод, чинил их машины, помогал с луноходами. Сам, своими руками создал монстра, который скоро меня и сожрет. Нет клиентов, куча счетов, сеть постоянно сбоит из-за их трансляций, а теперь они еще хотят забрать мою мастерскую. На кой им сдался этот клочок земли? Господи, когда же это…
– Спокойно, шеф, не нервничай. – Дуглас положил руку ему на спину, но Мартин, конечно же, не почувствовал прикосновения.
– Это вам нужно нервничать. Ведь вас даже в облаке нет, вы нелегальные программные продукты. Если снесут мастерскую, то вам двоим точно кранты.
– Мы не боимся смерти. Да, Дуглас?
– Мы не боимся смерти. Да, Алиса?
– Мы не боимся смерти! – хором повторили они, обернувшись к Мартину. Лицо Алисы, слепленное из черт Скарлетт Йоханссон, актрисы двумерного кино начала 21-ого века, поплыло и исказилось, будто бы она скривилась от резкой зубной боли; Мартин протянул руку к пульту голографа, проверяя настройки, и в этот момент свет в жилом отсеке замигал, чтобы погаснуть через несколько секунд. Проекции интелей исчезли, растворившись в воздухе сигаретным дымом. В памяти, как негатив, отпечаталась перекошенная улыбка Алисы.
Холланек остался в темноте. Где-то справа горел желтый диод телевизора, переключившегося на питание от батареи. Мартин пополз туда, ощупывая тьму перед собой ладонями. Он помнил, что на полке должен лежать наладонник.
А вот и он! Мужчина натянул на руку гибкую ленту устройства и активировал локальный режим управления. Ткнул на кнопку аварийного питания. Сразу же вновь включилось освещение, но лишь частично и очень слабо: на кухне и в шлюзе, мертвецкое алое сияние, похожее на окрас кинокадров дешевых фильмов ужасов.
– Алиса? Алиса!
Молчание.
– Дуглас, ты здесь?
– Я здесь, шеф, – словно нехотя, отозвался вялый голос помощника.
– Что с электричеством? Шлюзовая система в порядке?
– Теперь да, – сонно ответил Дуглас, – но возникла угроза разгерметизации. Я замкнул двери, не волнуйся. Причина проблемы неясна, просто пропала энергия. Как сложно думать внутри этой штуки…
– Хорошо. Почему Алиса не отвечает?
– У нее… – секундное молчание. – У нее перезагрузка.
– Что?! Твою мать!
Мартин сломя голову бросился на кухню, где располагался главный системный блок, и выдрал с корнем увесистый хард на эксабайт данных. Его ударило током, но он даже не обратил на это внимания. Только не перезагрузка, только не…
Однако было уже поздно. Из наладонника тихо прошептал Дуглас:
– Шеф, все… Мне повезло, что успел сохраниться, а Алиса перезагрузилась без возможности восстановления бэкапа. От нее ничего не осталось, только заводское программное «тело». Обновление стерло все…
Мартин расшиб хард о стену и сел на пол, обхватив голову руками. Влага подкатывала к глазам горячей волной, но не желала литься: еще во время службы в ВКС будущему механику удалили слезные железы, заменив на смазочный субстрат. Он тихонько завыл, раскачиваясь туда-обратно и шлепая по макушке ладонью.
– Господи боже… Господи, за что мне это?!
– Шеф…
– Ну что? Что еще?!
– Я просмотрел записи наружных камер. Это дело рук Компании. Компания обрезала нам кабель…
Директор I
Макс Уланов был тем, про кого говорят: дитя века. Будучи полной противоположностью неандертальцев вроде Холланека, он оснастил свое тело всеми технологическими новинками, имеющимися в распоряжении человеческой цивилизации конца двадцать первого столетия: байт-кодом, работающим в сопряжении с облачным хранилищем, оптической консолью в левом глазу, декодером воспоминаний, а также реконструированным скелетом и мышечной тканью, позволяющими оставаться на Луне в течение нескольких лет. Больше всего он боялся, что не сумеет вернуться на Землю после выполнения контракта, поэтому ежедневно крутился по несколько часов внутри центрифуги, преодолевая приступы тошноты, занимался на тренажерах и пил насыщенные кальцием напитки.
К его байт-коду подключена вся местная инфраструктура. Всего тремя кликами на визуальной клавиатуре Уланов мог отключить бурильные установки в Море Смита, развернуть «око» телескопа LCRT на обратной стороне спутника, отдать приказ об отправке груза в Центр. И многое-многое другое… Он никогда не распространялся о своих мыслях, но его завораживала практически безграничная власть, сосредоточенная там, в крохотном устройстве от компании «Neuralink. Человек из 20 века принял бы директора за Бога. Или как минимум посчитал инопланетянином.
Всего двое из десяти тысяч селенитов могли похвастаться таким уровнем доступа – Администратор и квантовый суперкомпьютер Майкрофт, названный так то ли в честь персонажа старой книжки писателя Хайнлайна, то ли из-за причастности к поглотившей все и вся корпорации программного обеспечения. С Администратором и Майкрофтом Уланов был обязан выходить на связь каждую среду, что немного бесило, но являлось частью контракта.
– Господин Уланов? – прогудел прямо внутри головы безличный голос Майкрофта.
– Я здесь, Майк. Прием-прием, дружище.
– Администратор еще не пришел?
– Нет. У нас сегодня прямая трансляция с Землей, ты в курсе?
– Конечно.
«Еще бы ты не знал, гребаная жестянка».
– Макс?
– Слушаю, Администратор.
– Сколько у нас времени до трансляции?
– Пара минут.
– Уф… Извини, чуть не опоздал. Возился тут на ферме.
Администратор появился в окошке видеосвязи, как обычно, растрепанный, похожий на Холланека своими загрубевшими от тяжелой работы руками и обветренным, морщинистым лицом. Окошко слева пустовало: там должен быть Председатель Компании. Справа скалился нейтрально-позитивный смайл Майкрофта. Интель по каким-то причинам предпочитал не использовать проекции с образами настоящих людей, даже включая при общении ассоциативные цепи и блоки водера-вокодера.
Накинув пиджак поверх цветастой рубашки поло, Администратор уселся в кресле. Будучи простым лунным фермером, он фантастическим образом умудрился набрать большинство голосов на прошлых выборах и получить высокую должность в местном самоуправлении. Уланову никогда не нравился своенравный старикан, но делать нечего: хотя бы видимость демократии должна соблюдаться. Земной спутник не является собственностью MMI. По крайней мере официально.
– Ну что, начнем?
Задержка сигнала составляет одну целую и двадцать восемь сотых секунды. В онлайн-игре не развлечешься, конечно. Зато для общения вполне достаточно: когда в окошке земной трансляции возникла бледная физиономия Председателя, обезображенная вмешательствами косметохирургии и ревитализации, Уланов уже приветливо улыбался, стряхивая с лацканов пиджака невидимые пылинки.
– Приветствую, Председатель! Как погода?
– По-прежнему паршиво, Макс. Сегодня пылевая буря. Говорят, послезавтра кислотный дождь.
– Хорошо, – словно не услышав ответа, сказал Макс. Он не отрываясь глядел прямо в переносицу Председателя, зная, что своим фирменным «взглядом продажника» гипнотизирует собеседников. – Что там по поставкам?
– Ракета прилетит в субботу в семь тридцать, ты знаешь. Совет доволен вашей работой на неделе, все отлично. Выплаты сотрудникам начислят завтра…
– Премии? – с хищной интонацией произнес директор.
– И премии, не волнуйся. И тебе в том числе, да. – Председатель заерзал в кресле, как всегда не зная, куда деться от взгляда Уланова. – Что там с тем механиком, кстати?
– С каким?
– Не прикидывайся дураком. Его зовут… Сейчас скажу… Химе… А, Холланек! Ты мне обещал еще месяц назад, что разберешься с этим вопросом.
– Ах, совсем запамятовал! – От деланого избытка чувств Уланов даже шлепнул ладошкой по лбу. – Майк, расскажи, как обстоят дела с тем реднеком.
– Конечно, директор, – вступил в разговор ИскИн. – Господин Председатель Совета, проблема Холланека пребывает в стадии разработки. Подкуп на него не подействовал – на предложенную Компанией сумму кредитов он не согласился, а больше за его участок давать нецелесообразно, согласно моим подсчетам. Неделю тому назад я проанализировал правовые акты и нашел лазейку…
– Ну? Какую же? – не выдержал Председатель.
– Мы перерезали ему кабель с электричеством, идущий от Луна-сити. Кабель находится на территории, выкупленной Компанией, и тоже является собственностью Компании.
– А он что? Как он отреагировал?
– Хм… Довольно странно.
– В каком смысле?
– Согласно психоиндексу Мартина, он уже прошел стадии отрицания, гнева, торга и депрессии. Следующей должна быть стадия принятия. В этот момент ему позвонил Администратор как представитель такого же низкого социального ранга, чтобы повторить наши условия в более мягкой форме. Однако Холланек проигнорировал звонок.
После этих слов Администратор смущенно поморщился.
– А дальше?
– А дальше Холланек развил странную деятельность, – продолжил за Майка Уланов. – Сначала долго сидел у себя в мастерской, растратив почти весь заряд автономных батарей и солнечных панелей. А позавчера поехал в Луна-сити, где, по нашим сведениям, заложил мастерскую в ломбарде. На эти деньги закупил несколько заряженных батарей, каких-то инструментов и увез все домой, где продолжает сидеть безвылазно. Теперь у него есть электричество.