— Каких вопросов? — Спрашиваю всё тем же отстранённым тоном робота.
Почему-то именно сейчас не могу быстро разобраться в частотах её мозга и не понимаю, насколько она шутит. Хотя, если подумать, то и секретов от неё я категорически не планирую. В принципе.
— Почему тип твоих психологических реакций не соответствует ни возрасту, ни роду занятий, ни ширине твоего кругозора, ни базовой подготовке, которой у тебя нет и не может быть, Н И Ч Е М У? — припечатывает Лена, повернувшись ко мне, зажмурив один глаз и глядя на меня вторым.
— Эээ! На дорогу смотри! — кажется, она знает, что такие моменты выводят меня из равновесия. Хотя мозгами я понимаю, что она подсознательно просчитывает и скорость машины, и наличие помех в зоне видимости, но всё равно некомфортно. — В этом вопросе нет проблем. Таких, как тебе кажется.
— Я жду, — продолжает держать меня в напряжении Лена, взглянув на дорогу лишь мельком.
— Видимо, дело в том, что у меня есть базовая подготовка, как минимум психологическая. Да и ранений различного характера я повидал достаточно, — говорю стеклянным голосом и изображая такой же стеклянный взгляд. — Я прибыл сюда из более технологичного мира. Капрал отдельной группы планетарного десанта, погибший при подрыве специального боеприпаса, далеко отсюда. — Продолжаю замогильным голосом.
И только я собираюсь бросить на Лену «тяжёлый» взгляд, как она ударяет по тормозам так, что мы оба виснем на ремнях безопасности, а машина идёт юзом. В конце тормозного пути ударяясь во что-то, невидимое с моего места, бампером. После чего раздаётся собачий визг.
— Твою маму… — расстроено выдаёт Лена. — На самом интересном месте… Погнали спасать, чего сидишь?!
Выскочив из машины, перед бампером обнаруживаем здоровенную жёлтую псину, которая жалобно скулит и даже не делает попыток подняться.
— Да что ж за день-то такой!.. Сергеевич, кажется, нас сегодня не дождётся. Блин. — Сокрушается Лена, сидя на корточках и рассматривая пса. — Мелкий, возьми брезент в багажнике. Погнали в ветеринарку… Оно ещё и с ошейником…
— Ага, только хозяев его в пределах видимости не наблюдается, — бормочу в ответ.
Быстро погрузив пса на так же быстро сложенное заднее сидение, застеленное сверху дежурным куском брезента, едем в городскую ветеринарку. По пути набрав Сергеевича и извинившись ещё раз.
Слава богу, очереди в ветеринарке нет. Лена сдаёт пса на рентген, оплачивая его недельное пребывание в клинике, делает пару снимков собаки со словами «Для объявлений!» и тащит меня за рукав на выход.
— Сергеевич нас растерзает, — опасливо ёжится она. — Это ж надо… как одно к одному…
— А всё почему? — Назидательно поднимаю палец в воздух, устраиваясь поудобнее и откидываясь поглубже назад. — Всё потому, что женщина не должна задавать слишком много вопросов своему мужчине!
— Больше не буду. Поняла. Не дура. — Выпаливает Лена на одном дыхании, хлопая свободной рукой меня по бедру и управляя машиной одной левой. — Язык жизненных обстоятельств допускаю. Хотя и агностик. Ладно, Мелкий, я согласна…
— Это на что это? — опасливо кошусь в её сторону.
— Что если любофь-фь, некоторые темы можно вообще не подымать. — С деланным огорчением наклоняется ближе к рулю Лена. — Но тогда договариваемся вот о чём! — как будто спохватывается она через две секунды. — Я не задаю тебе неудобных вопросов, оке-ей. Объясняю себе свои тревожащие маркеры сама. В уме. А ты за это мне… м-м-м… что б такое придумать…
— Женюсь на тебе, — пожимаю плечами. — Должны же и у меня быть какие-то гарантии…
— СОГЛАСНА! Только это ждать ещё два года, эхх. — Наигранно сокрушается Лена. — А ещё ты будешь мыть посуду! — Припечатывает она ладонью моё бедро второй раз подряд. — Всю жизнь, хе-хе.
— Не вопрос. Я как раз в интернете присмотрел шикарную посудомоечную машину, — бормочу в ответ. — Давно купить собирался. И стоит недорого, и моет сама. И на кухне в углу вполне поместится.
— У-у-у, там табле-е-етки к ней покупать, — тянет Лена. — И всё равно с тарелок остатки пищи перед помывкой в ведро выбрасывать надо.
— Я справлюсь. — Киваю с как можно более уверенным видом. — Тебе нужна помытая посуда? Или припахать меня, чувствуя, что ты доминируешь?
— Ну-у-у-у, как сказа-а-а-ать…
Из машины выгружаемся с громким смехом, но сразу осекаемся: вдоль входа в спорткомплекс прогуливается Сергеевич, то и дело глядя на наручные часы. Увидев нас, он, только что не приплясывая, стремительно направляется к нам:
— Ну вы даёте!.. НУ вы!..
— Сергеевич, простите. — Начинаю каяться я. — Ей-богу не по своей вине! Вначале братве в школе руки в кабинете труда поотрывало. Потом на собаку чужую наехали…
По пути к спорткомплексу, посвящаем Сергеевича в курс сегодняшний перипетий. Он смягчается.
— Ладно, зачёт, — бормочет он, отпирая ключом дверь зала. — У меня тут идея пришла. Даже не идея, а нашёл, что искал. Обеденную группу специально быстрее провёл, чтоб зал освободить… Лена, ты пока иди, переодевайся, а я с Сашей поговорю.
Лена исчезает в направлении женской раздевалки.
— Слушай, такой дело, — начинает несвойственным для него образом мяться Сергеевич. — Помнишь, я как-то упоминал, что музыкальный ритм усиливает психо-био энергетику организма? Вернее, может усиливать?
— Да.
— Я тут кое-что ещё почитал. Нашёл кое-что. Давай сейчас попробуем…
Лена через пять минут получает задание на всю тренировку и уходит в угол зала.
Сергеевич, переодетый в спортивное, но без капы, настраивает таймер на какие-то секретные от меня режимы. Он уже включил какую-то трансовую музыку через колонки, висящие в углах зала, и даёт мне последние напутствия в ринге:
— Значит, я старый, потому строго вполсилы. Смотри не озверей в процессе!
— Я всегда контролирую и себя, и психику, Сергеевич, — примирительно говорю ему, стараясь успокоить. — Скажите задачу?
— Задача — вольный бой с двух рук. Строго в соответствие с таймером, там будет рваный ритм раундов. — Перечисляет Сергеевич. — Вернее, это твоя задача. У меня есть своя: я буду под эту музыку пытаться «не сдохнуть» в течение намеченного периода.
— Сергеевич, я ж за область плаваю, — напоминаю ему. — И с офэпэ у меня, в отличие от… не то что нет проблем. Я ещё себе и гемоглобин в крови могу увеличить. — Решаю чуть-чуть приоткрыться. Всё же, не чужие уже люди.
— Про гемоглобин потом расскажешь, — обжигает меня взглядом Сергеевич, — насчёт офэпэ я в курсе, потому именно тебя и позвал. У меня может не получиться. Согласен. Но если даже с тобой получится, значит, методика сто процентов работает. И последнее. Я пока не уверен, что выйду на режим, когда смогу биться в полную. Но если выйду — будь готов.
— Как я узнаю об этом?
— Скажу в перерыве между раундами… БОКС! — командует Сергеевич одновременно с гонгом таймера и, хлопнув меня приветствием в перчатки, сразу зачем-то пролезает в ближний бой.
Сегодня не всё. Ещё будет.
Глава 19
Не знаю, музыка ли тому причиной, или Сергеевич сохранился гораздо лучше, чем сам от себя ожидал, но первые два раунда я совсем не чувствую сорокалетней разницы в возрасте. Правда, старательно соблюдаю команду «вполсилы»: у меня складывается впечатление, что сам бой для Сергеевича сейчас вторичен. Вернее, даже не так. Бой — инструмент. А цель именно сейчас — Сергеевич хочет максимально нагрузиться в анаэробном режиме, с субмаксимальными нагрузками, чтоб посмотреть, как будут вести себя различные системы его организма.
Через два раунда Сергеевич, с которого градом катит пот (но пока не более того), выдыхает, опираясь спиной на канаты:
— Так. Сейчас попробуем ускориться. Силу не наращиваем, но я буду чуть побыстрее. БОКС!
Следующий раунд можно описать словами полутяжа Димы, которые он высказал Сергеевичу после тренировки с легковесом Севой (шестьдесят килограмм). Которого Сергеевич поставил ему в пару, за неимением вариантов на тот момент, что-то отрабатывать, благодаря одному росту (около метр восемьдесят)[12]: «Перед глазами так и мелькает!»
С одной стороны, я могу сейчас и ускориться вслед за Сергеевичем. Но это однозначно скажется на точности, поскольку мозги Сергеевича в боксе с моими даже сравнивать нельзя. Пока что, по крайней мере.
С другой стороны, в реальности и моя обычная тактика — тупо «мотать» противника на измор — в данном случае сработала бы на все сто: вижу, что таким темпом Сергеевич больше раунда не выдержит. Да и то…
Потому исправно выступаю если и не грушей для битья (всё равно вполсилы), то удобным спарринг-партнёром, а после этого раунда Сергеевич виснет на канатах и через силу выдыхает:
— Будя!.. Воля — хорошая вещь… Но на сегодня хватит…
Итогами своего музыкального эксперимента Сергеевич со мной не делится, но пребывает явно в приподнятом настроении. Дальше он гоняет Лену, пока я стучу в стенку; а потом я убегаю в КЛИНИКУ, оставив Лену с Сергеевичем играть в шахматы.
В бассейн я сегодня в очередной раз не успел, но уже даже не нервничаю по этому поводу. Поводы были более чем уважительные.
В клинике, Котлинский с началом сеанса не уходит. После того, как ставлю Анне полагающиеся иголки, он указывает глазами на угол кабинета и, расположившись рядом со мной, начинает шёпотом задавать вопросы:
— Ну как? Сколько ещё? Если на глаз?
— Навскидку, ещё тридцать — сорок процентов. От того, что было. Но и процесс ускорился. Видимо, иммунная система тоже тренируемая…
— Хорошо, — кивает Котлинский, обдумывая при этом что-то своё. — Второго пациента подключаем?
— Если принципиально, то конечно да. Обсуждали. — Шепчу ему на ухо. — А если конкретно, то надо же смотреть. Лично.
— Тогда завтра сразу после Анны, — одними губами обозначает Котлинский и неожиданно бесшумно для его габаритов исчезает из кабинета, даже не хлопнув дверью.