Чувствовалась близость пустыни Таръ. Красивые пейзажи замѣнились однообразными песчанными и скалистыми пространствами, которыя тянутся на всей сѣверо-западной части Раджпутана. Единственно часто оживляло эту скучную картину -- это зеленѣющіе сады вокругъ небольшихъ селеній, разбросанныхъ на громадныхъ разстояніяхъ одно отъ другого
Встрѣчались по дорогѣ мосты, перекинутые черезъ пересохшія въ это время года рѣки, но обильныя ею во время половодья.
Хозяинъ гостинницы, сидя со своими гостями на террасѣ, подолгу бесѣдовалъ съ ними, разсказывая исторію Индіи, нашествія враговъ, которые совершали ихъ всегда черезъ проходъ въ горахъ Афганистана, гдѣ протекаетъ рѣка Кабулъ.
Докторъ разсказывалъ объ арійцахъ, туркменахъ, монголахъ, персахъ, туркахъ и грекахъ Александра Македонскаго, ордахъ Камбиза, проникавшихъ тѣмъ же путемъ. Относительно будущаго Индіи Безымянный говорилъ, что сюда же придутъ и русскія войска и что послѣ этого только наступитъ пробужденіе страны чудесъ, ненавистное иго будетъ свергнуто и послѣ долголѣтняго порабощенія воспрянетъ новый подъемъ духа въ измученной странѣ.
Познанія доктора вызывали удивленіе въ его слушателяхъ; вопросы сыпались со всѣхъ сторонъ, какъ вдругъ въ воздухѣ пронесся жалобный крикъ.
-- Помогите! Помогите!
По приказанію Безымяннаго автомобиль былъ остановленъ и докторъ спустился на дорогу; изъ придорожной канавы приподнялась фигура индуса и затѣмъ въ безсиліи опустилась опять.
Приблизившись къ лежащему. Безымянный увидѣлъ, что все тѣло индуса покрыто ранами и кровавыми рубцами, все лицо его также было изранено и исполосовано.
Взглядъ раненаго былъ молящій и робкій.
-- Не бойся!-- сказалъ подходя Безымянный,-- кто тебя привелъ въ такой видъ?
-- Любимцы англичанъ брамины, эти грабители и угнетатели насъ!
-- Но за что же? Что ты совершилъ такое?
-- За чтеніе священныхъ книгъ, изъ которыхъ я узналъ, что въ старыя времена, когда еще не было браминовъ въ Индіи, нашихъ вдовъ и дочерей не убивали и что этотъ звѣрскій обычай, для ослабленія касты воиновъ, введенъ браминами. Дѣйствительно, подъ ихъ вліяніемъ, вдовы стали гибнуть на кострахъ со своими умершими мужьями, а отцы начали душить своихъ дочерей, будто бы потому, что онѣ не способствуютъ обогащенію семьи, такъ какъ не могутъ носить оружія. Такимъ образомъ знатныя семьи, древніе роды стали угасать и вымирать. Я разсказывалъ объ этомъ народу и вотъ меня схватили и доставили англійскимъ политическимъ агентамъ, потомъ посадили въ тюрьму и вчера выдали служителямъ Брамы, которые приговорили меня къ смерти отъ плетей изъ змѣиной кожи и били меня до потери сознанія. Не могу сказать, какъ я остался живъ, но очнувшись я увидѣлъ себя истекающимъ кровью здѣсь, въ канавѣ!
-- А гдѣ ты живешь?
Раненый протянулъ руку, указывая на кучу развалинъ, виднѣвшихся въ сторонѣ отъ дороги.
-- Теперь, превращенный въ то, что ты видишь, я не имѣю гдѣ преклонить свою голову!
-- Итакъ браминовъ ты ненавидишь?...
-- А ты не ихъ ли приверженецъ?-- испуганно произнесъ индусъ.-- Хотя нѣтъ! Я видѣлъ, что лицо твое было спокойно, когда я а нихъ говорилъ; англичаниномъ ты тоже быть не можешь, такъ какъ не хуже меня говоришь на моемъ родномъ языкѣ... Я съ радостью буду тебѣ во всемъ повиноваться, если ты не будешь имѣть ничего противъ моей мести браминамъ!
-- А если я воспротивлюсь этому?...
-- Тогда дай мнѣ умереть здѣсь и уйди отъ меня!
-- Успокойся, мой другъ! Я тебя только полечу немного и постараюсь возстановить твои силы, а месть твоя браминамъ меня не касается!
-- Хорошо, я согласенъ! Я корзинщикъ Аудъ, который не забудетъ твоихъ милостей...
Черезъ нѣкоторое время больной, съ тщательно перевязанными ранами, уже лежалъ на удобной койкѣ въ большой залѣ нижняго этажа. Вскорѣ онъ уснулъ, а Безымянный и Сигаль бесѣдовали, сидя около него.
-- Не совсѣмъ мнѣ нравится, докторъ, этотъ парень!-- говорилъ Сигаль...-- Взглядъ у него какой-то лукавый... Да и выглядитъ онъ слишкомъ бодрымъ, совсѣмъ не похожъ на человѣка, истекавшаго кровью... Ну да вы умнѣе меня, у меня вѣдь, слова, что вѣтеръ!
-- Пожалуй, дорогой мой, ты правъ... У меня получилось тоже впечатлѣніе... Но индусы народъ очень выносливый, пренебрегающій всякой физической болью.
--Болью то пожалуй, но нельзя пренебрежительно относиться къ потерѣ крови... Презрѣніе тутъ не поможетъ... И раны, мнѣ кажется, не похожи на настоящія...
-- Откуда, господинъ Сигаль, вы почерпнули такія познанія по части хирургіи?-- улыбаясь спросилъ Безымянный.
-- Меня самого не разъ били и палкой, и плеткой, и ремнемъ, потому мнѣ и знакомы подобные шрамы; выглядѣли они иначе, чѣмъ эти царапины, Хотя били меня не съ цѣлію убить... Этотъ же человѣкъ былъ приговоренъ къ смерти!
Дѣйствительно незначительность пораненій больного поразила и Безымяннаго, когда онъ дѣлалъ перевязку, не смотря на то, что видъ ранъ былъ ужасающій и тогда же у доктора явилась мысль, не соглядатай ли это, подосланный его врагами.
Безымянный зналъ, что всѣ браминскія касты теперь возстали на него, дерзнувшаго остановить колесницу Ягернаута, убить священнаго тигра и, посрамивъ всѣмъ этимъ браминовъ, пріобрѣсти неограниченное вліяніе на народъ.
Слѣдовало бы высадить этого мнимаго больного на дорогу, а самимъ продолжать путь, но докторъ боялся, что онъ можетъ ошибиться въ своихъ предположеніяхъ. Возможно, что слуги браминовъ пощадили несчастнаго, какъ это иногда бывало. Все-таки слѣдовало оказать несчастному первую помощь, а за тѣмъ можно и разстаться съ нимъ.
-- Пока намъ его опасаться нечего, у него сильный жаръ, и онъ даже шевельнуться не можетъ. Мы будемъ зорко слѣдить за нимъ, пока онъ оправится!-- говорилъ докторъ.
Рѣшивъ поступить такъ и видя, что больной крѣпко спитъ, Сигаль и докторъ вышли освѣжиться на террасу.
Лишь только они вышли, больной полураскрылъ глаза и язвительно улыбаясь прошепталъ:
-- Какая жалкая наука европейцевъ! Этотъ ученый не съумѣлъ даже распознать, что язвы мои сдѣланы иглой колючей ліаны мезруръ, а лихорадка вызвана напиткомъ заполейе...
Безымянный понялъ бы значеніе этихъ словъ, если бы только могъ ихъ услышать.
Въ числѣ различныхъ растеній, покрывающихъ густою сѣтью болотистыя равнины Бенгальскихъ джунглей встрѣчаются два рода ползучихъ ліанъ мезруръ и заполейе, отличающихся удивительными свойствами, которыми пользуются брамины, эти неподражаемые фабриканты чудеснаго.
Сокъ заполейе, принятый въ извѣстномъ количествѣ, вызываетъ ускоренное кровообращеніе и видимое лихорадочное состояніе, но отнюдь не ослабляющее человѣка и не вредящее его здоровью. Колючія же длинныя иглы ліаны мезруръ употребляется издавна служителями Брамы для изображенія на своемъ тѣлѣ страшныхъ по виду ранъ, но совершенно безболѣзненныхъ и не опасныхъ, вслѣдствіе того, что сокъ этой ліаны сейчасъ же прижигаетъ рану, уничтожая чувство боли.
Это и есть тотъ секретъ легкости, съ которой брамины переносятъ физическія страданія, вызывающія удивленіе въ невѣжественномъ народѣ и пріѣзжихъ иностранцахъ. Собственно же говоря здѣсь нѣтъ ни терпѣнія, ни боли -- все сводится къ простому обману или фокусу.
Мнимый больной не раскрывалъ глазъ и не шевелился въ теченіе цѣлаго дня, стараясь лежать совершенно неподвижно и покорно принимая каждые два часа предлагаемое ему лекарство.
Съ наступленіемъ ночи автомобиль остановился въ нѣсколькихъ саженяхъ отъ деревни Шеирахъ, которая была послѣднимъ селеніемъ на краю пустыни Таръ, раскинувшейся на 800 километровъ до самаго Синда.
Аудъ продолжалъ лежать не шевелясь, но чутко прислушиваясь къ малѣйшему шороху въ домѣ. Безымянный прошелъ въ свою комнату во второмъ этажѣ и заснулъ, не принявъ мѣръ предосторожности по отношенію къ индусу, думая, что онъ находится въ полусознательномъ состояніи.
Слыша, что все успокоилось, Аудъ приподнялся на своемъ ложѣ, сбросилъ съ себя всѣ перевязки, надѣлъ свое, лежавшее тутъ же, бѣлое опоясаніе и высыпалъ на мраморный столикъ нѣсколько желтоватыхъ крупинокъ, величиною съ булавочную головку и небольшое количество какихъ то прозрачныхъ кристалликовъ.
Всѣ желтоватые крупинки онъ проглотилъ и выждалъ нѣкоторое время.
Спустя четверть часа онъ чиркнулъ спичку и поднесъ къ къ кучкѣ кристалликовъ, лежащихъ на столѣ, бормоча про себя:
-- Прекрасно, ренгзебъ сдѣлалъ меня непобѣдимыми для сна, а фалтваръ. сдѣлаетъ свое дѣло надъ остальными!
Кристаллики охватываемые пламенемъ, стали быстро трескаться и легкія струи голубоватаго дыма поднялись къ потолку, распространяя сильный странный запахъ, напоминающій ароматъ яблокъ съ эфиромъ. Черезъ минуту кристаллики фалтвара сгорѣли. Аулъ сѣлъ на скамейку и казалось чего то ждалъ.
Способъ изготовленія индусскаго хлороформа -- фалтвара, усыпительнаго средства, совершенно намъ неизвѣстенъ. Въ Европѣ хлороформъ извѣстенъ только въ жидкомъ видѣ посредствомъ перегонки смѣси спирта и воднаго раствора хлорной извести и ѣдкой извести. Въ сравненіи съ фалтваромъ европейскій хлороформъ, какъ усыпляющее средство, является ничего не значущимъ.
Открыли это средство брамины и держатъ его въ секретѣ; одни они умѣютъ приготовлять воспламеняющіеся кристаллики хлороформа, причемъ дѣйствіе ихъ такъ сильно, что никакія стѣны или двери не въ состояніи задержать одурманивающаго запаха фалтвара.
Одной ученой комиссіей былъ произведенъ въ Бомбеѣ опытъ усыпленія человѣка, помѣщеннаго внутри водолазнаго колокола, металлическія стѣнки котораго не могли предохранить этого человѣка отъ усыпленія.
Дѣйствіе же ренгзеба, т. е. остатка отъ сожиганія морскихъ водорослей, совершенно обратное.
Пріемъ этого средства совершенно нейтрализуетъ дѣйствіе всѣхъ извѣстныхъ усыпительныхъ средствъ, не исключая, и хлороформа -- самаго сильнаго изъ нихъ.
Прошло времени около часа, когда Аудъ всталъ и, обшаривъ часть стѣны, нашелъ пружину, спускавшую корзину -- лифтъ. Съ легкимъ трескомъ ко