Слава богу.
— Папа не пьет вино, — заметила Фэй, не поднимая головы.
— Это правда. Зато пью я, — парировала Рэйчел. — И не исключено, что доктор Хантер тоже захочет пригубить.
Племянница ошпарила ее взглядом.
— С какой стати? Сегодня не праздник.
— Почему должен быть обязательно праздник? Некоторые люди любят выпить вина за едой.
— Имеешь в виду алкоголиков?
— Нет, — Рэйчел ответила подчеркнуто сдержанно. — Фэй, не надо, не начинай.
— Что не начинать?
— Ты прекрасно знаешь.
— Не знаю.
В глазах девочки сквозила неприкрытая дерзость. Рэйчел раздраженно покачала головой.
— Ты можешь на минуту оставить собачий корм и собрать на стол?
— Я устала. — Фэй демонстративно поставила миску на стол и пошла вниз по лестнице. Когда ее шаги стихли, Рэйчел вздохнула.
— А еще не доросла до подростка.
— Расстроена после вчерашнего.
— Понимаю. Но такое поведение маленькой мадам отнюдь не новость. А сейчас она знает, что ей все сойдет с рук. — Рэйчел печально улыбнулась. — Довольны, что приехали?
Увидев ее, я обрадовался. Но теперь решил, что визит к Траску был зряшной затеей. Пусть меня пригласили, в доме и без того напряженная атмосфера, и мое присутствие ее не разрядит.
— Забыл привезти вам куртку, которой вы меня ссудили, — перешел я к более безопасной теме.
— Неважно. Старая одежда, ей часто не пользуются. Оставьте ее в эллинге. — Рэйчел кивнула на бутылку вина. — Штопор в верхнем ящике.
— Если только из-за меня, то не стоит открывать.
— Не обращайте внимания на Фэй. Фэй… она и есть Фэй. Эндрю больше не пьет, но не возражает, если кто-то пьет в его присутствии. Эмма при нем пила, и мне не помешает стаканчик. — Рэйчел поморщилась. — Вот теперь я говорю как алкоголичка. Но время теперь такое.
Я нашел штопор и открыл вино и, когда Рэйчел принялась осушать кастрюли, снова спросил:
— Точно я не могу ничем помочь?
— Спасибо. Все почти готово. Хотя поставьте собачий кекс в холодильник. Только сначала переложите в форму вон там на столе. — Она показала на миску, в которой без особого энтузиазма помешивала Фэй. На столе стояла антипригарная форма, а в миске была какая-то бурая масса.
— Это что, лекарство для Кэсси? — спросил я.
Рэйчел рассмеялась.
— Нет. Пудинг. Толченое печенье, изюм, шоколад. Что-то вроде второго завтрака. Семейное словцо, потому что похоже на…
— Собачью еду?
Я обрадовался тому, что она снова смеется.
— Поверьте, на вкус это лучше, чем на вид.
Шаги на лестнице возвестили о приходе Траска. В ярком освещении кухни я заметил, что он выглядит хоть и не намного, но лучше, чем вчера. Блекло-серый свитер уступил место джинсам и рубашке из джинсовки, небритая седеющая щетина на подбородке стала больше похожа на бороду. Очки он сдвинул на темя.
— Неплохая мысль, — сказал он, заметив бокалы с вином.
Рэйчел удивленно наблюдала, как он подошел к шкафу и взял третий бокал.
— Извини, я думала, ты не будешь.
— Буду.
Пока Траск лил вино в бокал, она на него не смотрела, но прежде, чем отвернулась, я заметил, как изменилось выражение ее лица. В доме хранилось вино, и Траск не возражал, если кто-то пил, но сейчас что-то явно происходило, и мне оставалось надеяться, что дело не в моей промашке.
Сделав глоток, Траск одобрительно кивнул.
— Это куплено не в Кракхейвене.
— В Теско.
— Кажется, я узнаю терруар. — Он явно силился казаться общительным. Я понял, что в последнее время в их доме было мало гостей.
— Спасибо, что пригласили меня. Я это ценю.
— Не смешите меня. Это самое малое, что мы могли сделать для вас после вчерашнего. — Слова прозвучали так, будто он сам в них не верил. Траск сделал еще глоток, взял бутылку и долил наши бокалы. В том числе и мой, прежде чем я успел его остановить.
— Где Фэй? Я считал, что она обязана помогать.
— Она и помогала. Но сейчас ей потребовалось в туалет. — Рэйчел поднесла к раковине кастрюлю и вылила содержимое. Возможно, я уловил перемены в ее голосе, потому что знал о ее невинной лжи. Но Траск, похоже, ничего не заметил.
— А Джемми?
— Я наткнулся на него на улице, — сказал я.
Траск помрачнел.
— И что же он делал?
— Не знаю, — ответил я, надеясь, что не сморозил глупость. Рэйчел была права: наш разговор больше походил на ходьбу по лезвию бритвы. Траск бросил на Рэйчел взгляд.
— Я ему сказал, чтобы он сегодня ужинал с нами. Лучше бы ему никуда не срываться.
— Он не сорвался. Он в курсе, — По интонациям Рэйчел было ясно, что она привыкла к роли посредницы. — Поможете накрыть на стол?
Я поднялся, но Траск махнул мне рукой.
— Я сам. Вы сегодня и так успели наработаться, доктор Хантер.
— Зовите меня Дэвид. — Я сделал вид, что не заметил его замечания. Возможно, оно было вполне невинным, но я не собирался пускаться в обсуждение рабочих тем.
Траск достал из шкафа посуду и подставки под горячее и принялся накрывать на стол.
— Вы предполагаете, как долго здесь пробудете?
— Возможно, пару дней. Но если мое пребывание в эллинге представляет проблему, я найду какое-нибудь иное жилище.
— Если бы это представляло проблему, вы бы там не находились. — Он кончил накрывать на стол и сделал новый глоток вина. Взглянул на почти пустую бутылку, подошел к холодильнику и выбрал новую. Я заметил в глазах Рэйчел беспокойство.
— Как идет расследование?
— Продвигается.
— Продвигается. — Он взял из ящика штопор и острием снял с горлышка фольгу. — Что насчет трупа из устья? Есть соображения, кто он такой?
— Эндрю, я полагаю, Дэвид не должен…
— Я полагаю, Дэвид может ответить сам за себя. — Он ввинтил штопор в пробку. — Буду паинькой: ничего не спрашиваю об Уиллерсах. Но у меня есть право знать, с кем моя дочь делила место в колючей проволоке.
Пробка выскочила с хлопком. Траск поставил бутылку и посмотрел на меня с чем-то похожим на вызов.
— Извините, почти ничего не могу вам сказать. — Это было правдой во всех смыслах.
— То есть полиция по этому поводу ничего не сообщает?
— Если вы о том, кто он такой, — нет.
Я сам был совершенно не в курсе — даже не успел прочитать заключение патологоанатома, которое Ланди послал мне по электронной почте. Траск выглядел недовольным, но прежде чем он успел спросить что-то еще, снизу раздался звук открывающейся двери.
— Должно быть, Джемми, — облегченно вздохнула Рэйчел. Вышла на площадку лестницы и крикнула вниз: — Джемми, скажи Фэй, чтобы поднималась. Ужин готов.
Траск за столом умолк, разлил остатки вина из принесенной мной бутылки мне и Рэйчел, а свой бокал наполнил из той, которую только что открыл. Рэйчел следила за ним с беспокойством, но ничего не сказала.
Я понял, что мне не следовало принимать приглашение Траска. Одно дело — снимать у него эллинг, совсем другое — разделять с ним трапезу. Не стоило надеяться, что он не начнет задавать вопросы о ходе расследования. Мне не хватило здравого смысла понять, в каком я окажусь положении. Все, кроме следователей, были уверены, что Лео Уиллерс мертв и что выловленный полицией в устье труп принадлежит ему. И теперь, за столом с родственниками пропавшей женщины я должен притворяться, что не в курсе, что ее убийца жив.
О чем я только думал?
Я поймал на себе взгляд расставляющей блюда на столе Рэйчел и попытался улыбнуться. Раз уж я здесь, надо держаться изо всех сил.
С мученическим выражением на скучающем лице по лестнице устало притащилась Фэй.
— Где Джемми? — спросил Траск.
Девочка, скребя ножками по полу, подвинула стул и шлепнулась на него.
— Сказал, что не голоден.
— Пойду его приведу, — спокойно предложила Рэйчел, но Траск уже был на ногах. И так же поджал губы, как до этого его сын.
— Я сам, занимайся своими делами.
Она с тревогой смотрела, как он спускается по лестнице. Фэй принялась гладить и разговаривать с собачонкой, которая, как только появилась хозяйка, разлеглась у ее ног. Я же вышел из-за стола и встал рядом с Рэйчел у духовки, откуда она вытаскивала кастрюлю.
— Я лучше пойду.
Она покосилась на Фэй, поставила кастрюлю и повернулась ко мне.
— Если вы уйдете, будет еще хуже.
Я не понимал, как может быть еще хуже.
— Извините, мне не следовало сюда являться.
— Я рада, что вы пришли, — мягко возразила она.
От взгляда ее зеленых глаз я почувствовал, как что-то во мне распускается — некий так долго мучивший меня тягостный узел, который я больше не ощущал. Рэйчел перехватила мой взгляд, но тут на лестнице послышались шаги, возвестившие о возвращении Траска с сыном. Она взяла со стола стопку тарелок и попросила:
— Помогите.
Кляня себя за то, что делаю, я принял у нее тарелки. И когда появились Джемми и Траск, я устраивал их на столе. Они явно не обрадовались моей роли и молча взяли, не проронив ни слова. Джемми, нарочито вздохнув, посмотрел на наклонившуюся погладить собачку сестру.
— Такое впечатление, что у вас соревнование, на ком больше бинтов.
— Заткнись.
— Кэсси явно победит, и отныне нам придется называть ее Франкенкэсси.
— Не придется.
— Она живая, она лает!
— Прекрати! Это ты ведешь себя, как Франкенштейн!
— Я сотворил псину. Восстань, Франкенкэсси, восстань!
— Прекрати! — повторила сестра. Но они оба смеялись.
— Ну, хватит, успокойтесь, — потребовал Траск, и веселье угасло. Когда Рэйчел поставила на стол керамический горшок, снова наступила тишина.
Когда раскладывали еду, скрежет сервировочной ложки показался слишком громким. Я взглянул в широкое окно и обнаружил, что ночь снова превратилась в зеркало. Устье исчезло за смутным отражением помещения, где другие пять человек сидели за подобным нашему столу. И при этом радовались компании не больше нашего.
— Картошку в мундире и брокколи берите сами, — предложила Рэйчел, раскладывая на тарелки горячие кусочки курицы и передавая их сидящим.